— А я с нетерпением жду встречи с вашей женой, — с вежливой улыбкой ответил Колин.

Джиллиан слушала, как мужчины обмениваются дружелюбными репликами и смеялись. Подумать только! Джордж — и вдруг смеется! Поразительно… Как могло случиться, что наемник из отверженного клана смог так быстро изменить их жизнь? В нем было что-то… какое-то противоречие… нечто, не поддававшееся объяснению. Например, тот факт, что он вызвался сражаться на стороне Кэмпбеллов, хотя его семья на Скае явно значила для него намного больше, чем кто-либо из Глен-Орки. Или то, как он дрался на тренировках, хотя в бою был совсем другим. И еще — дружеские улыбки, которыми он одаривал Джеффри, в то время как глаза его оставались холодными и безучастными. А также — его иссеченные боевыми шрамами ладони, ласково обнимавшие Эдмунда. Казалось, во всем этом не было логики.

А впрочем, какое ей дело до логики, если ее сын впервые в жизни находится в безопасности?

В эту первую ночь их с Эдмундом свободы они разбили лагерь глубоко в лесной чаще. Небольшой костер слабо освещал окружавшее их пространство, и повсюду в темноте пищали и верещали какие-то ночные зверьки и птицы, скрывавшиеся в вершинах деревьев.

Даже после двух сказок глаза мальчика оставались все еще широко открытыми, и тогда Колин взял его с коленей матери и посадил возле дерева, под которым сидел сам. Джиллиан слушала, как горец рассказывает ее сыну о легендарном герое, жившем в давние времена. Она внимательно наблюдала за ним, глубоко взволнованная его выразительным голосом и чудесной историей, которую он выбрал для ее сына.

«И вот вышел король Артур из башни, а под плащом была у него надета кольчуга двойного плетения, и с ним вышел архиепископ Кентерберийский, и сэр Болдуин Бретонский, и сэр Кэй, и сэр Брастиас; и все эти достойнейшие мужи были с ним. Когда же сошлись они, то никто не явил робости, и сказаны были горячие речи и той, и другой стороной; король же Артур отвечал им и говорил, что все равно заставит их преклониться»[4].

— Разве король Артур из поэмы Мэлори — не тот же самый человек, которого описал Гильдас как Амвросия Аврелиана? — чуть позже спросила горца Джиллиан. Впрочем, ее не удивило, что Колин знал о герое, одержавшем победу над саксами. Не удивило и то, что в отрывке из «Смерти Артура» Мэлори, который он процитировал наизусть, говорилось о подготовке короля Артура к войне. Но что ее совершенно заворожило — так это нежная рука горца, обвившая плечики Эдмунда. О, ведь это было воплощение мечты, которую она, Джиллиан, выбросила уже давным-давно из головы. И теперь эта сцена вызвала слезы у нее на глазах.

Она покраснела, стыдясь своих слез, когда Колин с улыбкой повернулся к ней.

— Выходит, вы знаете о короле Артуре?

— Конечно, — ответила она. — Ведь он любимый герой Эдмунда.

— И моей матери.

— Значит, она хорошо вас учила, мистер Макгрегор.

Он рассмеялся. О, этот его восхитительный, чуть хрипловатый смех! Она непременно переложит его на музыку.

— Боюсь, я уделял мало внимания этим урокам матушки.

— Почему же?.. Вы очень напоминаете мне благородного рыцаря.

Он отвернулся, смущенный ее восторженным взглядом. Помолчав, пробормотал:

— Я вовсе не герой, девонька.

— Нет, именно так, — тихо прошептала она, опасаясь разбудить Джорджа, вдруг заворочавшегося с другой стороны от нее. — Вы, Колин, настоящий герой.


Несколько дней спустя, перед самым рассветом, они приехали в небольшой городок Таррок. Джиллиан выросла всего в нескольких лигах от него, поэтому сразу узнала силуэт старого блокгауза, построенного Генрихом VIII и восстановленного за два года до того, как она покинула Эссекс. Строгий и неприступный, он возвышался среди ферм и болот, протянувшихся вдоль берега Темзы.

За исключением собаки, лаявшей в отдалении, все кругом спали, соблазняя Джиллиан, почти засыпавшую в седле, присоединиться к ним. Джиллиан зевнула, утешая себя мыслью о том, что скоро они достигнут усадьбы Джорджа и она сможет как следует отдохнуть и уже не спать на земле, просыпаясь при каждом незнакомом звуке.

Она не услышала щелчок взведенного курка, но Колин-то услышал. И луч восходящего солнца вспыхнул на лезвии его кинжала, когда он, наклонившись, выхватил его из сапога. Подбросив клинок в воздух, горец поймал его за кончик лезвия и приготовился метнуть.

Голос Джорджа остановил его.

— Гарри Томпсон, — сказал капитан, — какого дьявола ты наставил на меня пистолет?

— А кто ты такой, чтобы мне этого не сделать? — Старик прищурился, пытаясь разглядеть в тусклом утреннем свете стоявшего перед ним человека.

— Я Джордж Гейтс, Гарри. А теперь убери свое оружие, пока мой друг не отнял его у тебя.

— Капитан Гейтс! — Гарри сунул пистолет за пояс и расплылся в улыбке. — Мы не ожидали увидеть вас еще несколько месяцев.

— Да, знаю, — сказал Джордж, спешившись и взяв лошадь под уздцы. — Но я подумал, что жене будет приятно увидеться со мной немного пораньше.

— Конечно, она обрадуется, — согласился старик. — Но… может, она не будет в обиде, если подождет еще немного?.. А мы пока могли бы посидеть за кружечкой медовухи. Мне даже поговорить не с кем с тех пор, как моя Лиз отошла в мир иной прошлым летом.

Джордж начал отказываться, но Джиллиан остановила его. Конечно, они могут уделить бедняге немного времени. Она знала, что Джордж рассердится, но, может быть, не так сильно, если сообразит, что она думала об Эдмунде. Ведь капитан, может, и не выражал открыто привязанности к ее сыну, как это делал Колин, но тем не менее он тоже любил мальчика.

— Мистер Томпсон, нет ли у вас козы? Я была бы вам очень признательна за стакан молока для моего сына.

Они проследовали за фермером к нему в дом. Джордж бормотал себе под нос что-то неразборчивое, а Колин улыбался. Джиллиан уселась за выщербленный деревянный стол сразу за кухней и усадила Эдмунда к себе на колени. Она выслушала рассказ хозяина о том, как он потерял жену; и предложила помочь старику, чем сможет. Джиллиан поняла, что поступила правильно, решив зайти к старому Гарри, так как Эдмунд, попробовав козье молоко, быстро опорожнил кружку и вежливо попросил еще (ни одна коза не могла выжить в Дартмуте, где не было никакой зелени, кроме чахлых кустов вокруг могильных плит. Джордж пытался держать одну, когда Эдмунду исполнилось два года, но коза, к сожалению, сдохла).

Джиллиан с улыбкой посмотрела на капитана, и тот кивнул, соглашаясь, что визит к старику — правильное решение.

Только одно могло заставить Эдмунда отставить кружку и спрыгнуть с колен матери — где-то снаружи залаяла собака.

— Это сука Мэри Таннер зовет моего Брута, — пояснил Гарри, когда Колин тоже встал со своего места. — Она не дает ему покоя с тех пор, как родила от него щенков. Совсем как женщина, верно?

— А эта Мэри Таннер, — спросил Колин уже от двери, — она ваша соседка?

— Да. Живет чуть дальше вниз по дороге.

Колин взглянул сначала на Эдмунда, затем перевел взгляд на Джиллиан.

— Я скоро вернусь.

Горец вышел, прежде чем кто-либо успел возразить. Эдмунд тотчас подбежал к окну, а Гарри Томпсон продолжил рассказывать свою историю с того места, где остановился.

Когда Джиллиан уже подумала, что нет никакой надежды вырваться от их одинокого словоохотливого хозяина до наступления ночи, Эдмунд, выкрикнув имя Колина, бросился к выходу. Джиллиан последовала за сыном и помогла ему открыть дверь. То, что они увидели, заставило их замереть в изумлении.

Колин протягивал Эдмунду щенка — очаровательный маленький комочек пепельно-коричневого цвета с лохматыми ушами. Задние лапы его беспомощно свисали, но он так неистово вилял хвостом, что едва не вырвался из рук Колина.

— Ты можешь взять его, паренек, — сказал горец.

Они покинули ферму Гарри с обещанием вскоре снова нанести ему визит.

— Старику понравился Эдмунд, — заметила Джиллиан, махая хозяину на прощание.

— Конечно, — согласился Колин, глядя на пушистую макушку ее сына и комок меха, зажатый в его руках. — Разве он мог не понравиться? — Горец улыбнулся ей, когда взгляды их встретились. — И вполне вероятно, что вам суждено вернуть этого человека к жизни.

Джиллиан направила свою лошадь ближе к лошади Колина, сгорая от желания поцеловать его. Возможно, у нее даже хватило бы смелости сделать это, если бы Джордж в тот момент не проскакал мимо.

— Хватит любезничать друг с другом. Нам надо поторопиться, — проворчал капитан.

— Ах да, кажется, кто-то томился по своей жене последние шесть месяцев, — со смехом проговорила Джиллиан, благодарная судьбе за этот день больше, чем за любой другой.

Она взмахнула поводьями, чтобы догнать капитана, но Колин задержал ее, схватив за руку. Притянув ее лошадь вплотную к своей, он быстро наклонился к ней и поцеловал в губы. Затем отстранился с обещанием большего в пылающих глазах и поскакал вперед. Ветер донес до нее звонкий голосок Эдмунда:

— Колин, а ты любишь маму?

К своему величайшему разочарованию, Джиллиан не услышала ответ горца. Но какие же чувства, он испытывал к ней? Какие у него планы на ее счет, после того как он доставит ее в Кэмлохлин? Она никогда его об этом не спрашивала, а он никогда не заговаривал об этом. Останется ли он с ней — или вернется к кочевой жизни наемника? Правда, он привязался к Эдмунду, но это не означало, что он хотел иметь сына. Ведь Колин молод, здоров и ловок, и он привык к жизни, полной приключений.

Джиллиан заставила себя улыбнуться, когда догнала мужчин. А Джордж, тотчас спрыгнув с седла, бросился к парадной двери своего дома.

Колин тоже спешился и снял с лошади Эдмунда. Поставив мальчика на ноги, он подошел к Джиллиан и помог ей спуститься на землю.

— Нам и впрямь удалось это, — сказала она, когда он ненадолго задержал ее в объятиях.