Она посмотрела ему в лицо, когда он лег с ней рядом.

— Похоже, я стала чаще улыбаться в твоем обществе.

Его улыбка, чувственная и искренняя, словно раскалила воздух вокруг, ставший вдруг густым и горячим.

— Твои слова ласкают мой слух. — Он всматривался в ее лицо, стараясь запомнить каждую его черту, каждую мелкую деталь, чтобы потом бережно хранить в своем сердце. — Я хочу услышать, как твой смех разносится над холмами. Твой и Эдмунда…

А ей хотелось целовать его, обнимать, хотелось овладеть его сердцем — и убежать вместе с ним. Но пока она была довольна и тем, что целовала его. Она не стала закрывать глаза, когда Колин склонился над ней, а наблюдала, как он медленно приближался. Наконец их глаза встретились, потемневшие и полные страсти.

Джиллиан не знала, что возбуждает в ней столь безумное влечение к горцу — его жаркий поцелуй или нежность его ладони, ласково касавшейся ее лица. А Колин продолжал ласкать ее, побуждаемый неутолимой жаждой узнать ее ближе, и ей казалось, что ею губы опаляли ее огнем. Ни разу за те две ночи, что Джиллиан провела с Реджи, не испытывала она подобных чувств. Колин был совершенно другим. С глухим стоном, словно гибкий стремительный леопард, он опустился на нее, вклинившись меж ее бедер. Проложив поцелуями огненную дорожку вдоль ложбинки между ее грудями, он прижался к ней, и она ощутила, как увеличивается выпуклость под его бриджами, твердая и горячая, как только что выкованная сталь.

Тут губы его впились в сосок сквозь тонкую ткань ее платья. Джиллиан застонала и приподняла бедра навстречу его возбужденной плоти.

Он чуть прихватил отвердевший бутон зубами, и Джиллиан едва не задохнулась, чувствуя, что увлажнилась под ним. Непроизвольно она раздвинула ноги, приглашая его к вторжению, призывая овладеть ею, — сейчас ей было наплевать на последствия. Он потерся своим жезлом об источник ее томления, и Джиллиан охватила дрожь.

В следующее мгновение она почувствовала, как пальцы Колина задирают подол ее юбки, и на краткий миг испугалась, решив, что он сейчас возьмет ее. И она, конечно же, позволила бы ему это сделать. Но вместо этого он проник двумя пальцами в ее жаркую глубину. Джиллиан вскрикнула, выгнув спину, а он ласкал ее и ласкал, проникая все глубже, пока пальцы не стали скользить от оросившей их влаги.

Ее готовность принять его, похоже, довела его почти до безумия, потому что он вдруг приподнялся на колени, схватив ее за ее лодыжку. Джиллиан смотрела на него, затаив дыхание, с бешено бьющимся сердцем. Заметив, что взгляд его остановился на средоточии ее женственности, она не сразу поняла его намерения. Когда же он нагнул голову, намереваясь попробовать ее на вкус, она воскликнула:

— Колин, зачем?!

Но в тот же миг его губы коснулись ее лона, и напряжение стало почти невыносимым — неописуемый восторг охватил Джиллиан, и она все крепче прижималась к Колину. Дикие необузданные желания проснулись в ее душе — ничего подобного она никогда прежде не знала. Она бесстыдно льнула к горцу, зарываясь пальцами в его густые волосы, притягивая как можно ближе к себе и то и дело вскидывая бедра навстречу его языку, стараясь принять его в себя поглубже.

Эхо от ее крика заполнило пещеру, отражаясь от стен, когда она, задыхаясь, забилась в экстазе. Волны наслаждения, накатывая одна за другой, уносили ее к вершинам блаженства, где ей еще никогда не доводилось бывать.

Когда все закончилось, Джиллиан едва могла двигаться. Усталая и задыхающаяся, она смотрела, как Колин поднялся на ноги и отошел ко входу. Повернувшись к ней спиной, он распустил завязки своих бриджей, чтобы наконец успокоиться. Джиллиан знала, что он делал. Когда же он чуть повернулся, чтобы взглянуть на нее, лежавшую без сил, ей стал виден его плоский живот и толстый ствол мужского естества, четко вырисовывавшийся на фоне желтой луны. А то, как он взглянул на нее, ублажая себя, вызвало новую волну жара, опалившую ее. Как мог мужчина выглядеть таким сильным и привлекательным, даже когда выплескивал свое семя на пол пещеры?

Когда он, натянув бриджи, вернулся к ней, ей пришлось прикусить губу и отвести взгляд, чтобы удержаться и не предложить ему сорвать с нее платье и заняться с ней любовью до самого утра. Она не сомневалась в том, что он очень этого хотел, но знала, что он бы не сделал этого. Колин сдержал свое обещание и не повел себя с ней безответственно. И из-за этого она хотела его еще больше.

Но им нужно было возвращаться в замок. Ведь что бы ни сделал Колин с вином и солдатами, Эдмунд все еще находился в Дартмуте. А она никогда еще не уходила от него так далеко и так надолго. Боже, как она могла даже подумать о том, чтобы отправить его на Скай?

Джиллиан рассказала о своих сомнениях Колину, когда они шли вдоль берега, и он сделал все, чтобы успокоить ее, пообещав, что ей не придется расстаться с сыном надолго. Она согласилась с горцем, моля Бога, чтобы ее решение оказалось правильным. Но разве у нее был выбор? К тому же бегство на Скай позволит ей написать новые послания Вильгельму. И возможно, увидев отвагу Колина в бою, голландский принц разрешит ей выйти за него замуж и остаться с ним на Скае.

С этой мыслью, дававшей ей новую надежду, Джиллиан обернулась и прильнула к любимому в последний раз, так как перед ними уже показался Дартмут.

— Когда, Колин? Когда все это кончится?

Он поцеловал ее в макушку и, входя в крепость, проговорил:

— Мы уедем в Эссекс недели через две, девонька. Держись.

Джиллиан обещала ему, что постарается, и он проводил возлюбленную до ее комнат. Но она не осталась у себя, когда он ушел, а взяла свою лютню и поднялась на башню. Новая мелодия родилась у нее в душе, и, пока все вокруг спали, она наполнила ночь ее звуками.

Глава 27

Следующие несколько дней были лучшими из всех, что Джиллиан провела в Дартмуте. А ночи были еще прекраснее. Она встречалась с Колином на башне каждую полночь. Он никогда не беспокоил ее, когда она играла на лютне, предпочитая, как он объяснил, слушать не отвлекаясь.

— Это умиротворяет темную часть моей натуры, — прошептал он как-то раз.

— Я не боюсь этой твоей части, Колин.

— И не должна никогда бояться.

— И может быть, — она отважно поцеловала его в губы, — мне даже нравится видеть твою темную сторону время от времени.

После этого она сыграла еще несколько мелодий, затем он увлек ее в тень, прижав к своему крепкому телу.

А сейчас она, счастливая, улыбалась, направляясь в Эссекс верхом на лошади. Она уже давно не ездила верхом, и у нее ужасно ломило спину и невыносимо болели ягодицы. Но что такое боль по сравнению с освобождением из Дартмута?!

Колин сдержал свое обещание. Он мастерски сыграл на слабостях Джеффри и очень ловко перехитрил его. Она тоже отлично сыграла свою роль, наотрез отказавшись отпустить Эдмунда из Дартмута без нее — пусть даже на короткое время, чтобы мальчик навестил с капитаном Гейтсом его жену. Было совсем не трудно дать волю своему гневу и убедительно разыграть эту сцену. В особенности когда она знала, что Джеффри был уверен: ее сына похитят во время намеченного визита. В конце концов, Джиллиан уступила, разрешив сыну ехать, но только при условии, что ей позволят проводить его до Эссекса. Она понимала, что если поедет, то мистер Кэмпбелл должен будет сопроводить ее обратно. Впрочем, он в любом случае всегда находился при ней, так что она никому не доставляла неудобств.

Джеффри сначала не согласился на это, но после короткого разговора с Колином переменил свое решение.

Как Колину удалось устроить все это? И еще интереснее узнать — почему? Эти вопросы не давали ей покоя по ночам. Джиллиан часто вспоминала тот день, когда они впервые встретились. И другой день, когда он задержал д'Атра во дворе, чтобы оградить ее от него. Сколько раз после этого он вступался за нее? То хитростью, то своей сильной рукой он защищал ее с самого начала. Но кто она такая, чтобы подобный мужчина обратил на нее внимание?

Она думала, что будет трудно снова поверить мужчине. Но Колин уже много раз доказывал свою преданность ей. Ох, как хорошо снова надеяться, снова любить…

Эдмунд определенно его любил. Но они отсылают малыша с незнакомцами. Как сложится жизнь ее сына с людьми, которых она не знала? О Боже, как она будет скучать по нему! Что она будет делать без него? Колин обещал, что они непременно воссоединятся. Но сколько времени пройдет, прежде чем она вновь увидит сына? Она коротко переговорила с Колином о своем грядущем побеге. Она понятия не имела о том, как он собирался увезти ее от Джеффри, не опасаясь, что ее кузен пошлет в погоню гарнизоны Дартмута и Кингсвера. Но Колин снова попросил ее просто поверить ему, и она; поверила.

— Что вас тревожит, девонька?

Ей нравилось, как он называет ее «девонькой». Нравилось, как он смотрит на нее. И казалось, что каждый раз, когда он останавливал на ней свой взгляд, он видел ее впервые. Более того, казалось, ничто в этом мире не существовало для него, кроме нее.

— Так, разные глупости… — ответила она, отводя взгляд. Чтобы он не понял по ее глазам, как отчаянно ей хотелось, чтобы они с Эдмундом остались с ним навсегда.

— С мальчиком все будет в порядке, — уже в сотый раз проговорил горец.

— Я знаю.

— Думаете, ваш отец будет среди тех, кто приедет? — спросил Колина Джордж, ехавший по другую сторону от Джиллиан.

— Возможно. Когда отец знает, что кто-то нуждается в защите, он сам берется за дело.

— Значит, вы очень похожи на него, — сказала Джиллиан, встретившись с ним взглядом, и открыто улыбнулась ему. Не смогла удержаться. Да и не хотела.

— Во многих отношениях — да, похож.

— Я очень хочу познакомиться с ним. — Джордж зевнул, проявляя возмутительное безразличие к их неспособности оторвать глаза друг от друга.