Санта Фе


— Тупой индеец! — Хуан Энрике Дельгадо заворочался под белыми простынями. — Сколько раз я приказывал тебе сначала стучать? — Одной рукой Хуан Энрике обнимал спящую рыжеволосую женщину.

Пеон стоял в дверях, низко склонившись:

— Очень извиняюсь, сеньор. У меня не было выхода. Вас спрашивают солдаты. С ними старуха. Они не хотят уходить.

Хуан Энрике тяжело вздохнул и с сожалением сжал под простыней полную белую грудь своей партнерши. Индеец пуэбло, ожидавший приказаний, случайно поймал это движение и поспешно отвернулся. Он склонился и вышел из комнаты.

Дельгадо повернулся к женщине, чьи светло-коричневые ресницы дрогнули: она проснулась. Показались ее зеленые глаза.

— Любимая, — прошептал Хуан Энрике Дельгадо. — Мне пора. Не покидай нашего любовного гнездышка. И я прилечу в твои объятия вновь.

Женщина зевнула и лениво погладила его руку:

— Поспеши. Я с нетерпением буду ждать твоего прихода. — И она закрыла глаза и заснула вновь.

Он потрепал ее по плечу.

— Я тоже, Мария Антония. — Я тоже. Спи, моя драгоценная, спи.

Она и вправду была как рубинчик. Ее волосы глубокого рыжего цвета напоминали переливающийся рубин. Хуан Энрике Дельгадо ничто не ставил выше ценности холодных, тяжелых драгоценных камней.

Мария уже спала крепким сном, не нуждаясь в поощрении.

Дельгадо поспешно оделся.

— Солдаты, — пробормотал он. — Чего они хотят? Не нравится мне это.

Минуту спустя он, задыхающийся, был уже во дворе. Бриз охладил его пористую кожу и высушил пот. Шелестящая листва вековых деревьев и колючки кактусов образовывали зеленое убранство в центре дворика. Внутри оазиса находился бассейн с фонтаном.

Дельгадо заботливо поддерживал свой дом, любовно спланированный и отстроенный ценою пота местных индейцев. Дом находился за городскими воротами Санта Фе. Дома в Санта Фе были богатыми, и Хуану Энрике польстило бы положение среди богатых землевладельцев, коими являлись судьи, епископы, генералы, наместники, присланные Испанией для поддержания ее владычества. Когда-нибудь Хуан Энрике Дельгадо надеялся войти в их число. Но пока… пока он вынужден был довольствоваться расположением его владения среди пустыни, на отшибе. Конечно, жить за городскими воротами было более опасно, и поэтому Хуан Энрике содержал двух телохранителей, Альвареса и Медину. Их он унаследовал от своего предшественника. В этот вечер Хуан Энрике пожалел, что отпустил своих телохранителей на выходной.

Он быстро прошел через красивый дворик. Ртутный рудник почти окупил все затраты.

Возле бассейна его ждали трое испанских солдат в круглых шлемах. Позади них стояла женщина в черной запыленной одежде. Рядом с нею — не менее запыленный сундук. Дельгадо игнорировал женщину и подошел к тому, кто показался ему главным: солдату с висячими усами и круглым животом. Поклонившись, чтобы засвидетельствовать уважение к чину, Дельгадо сказал отрывистым, командным тоном:

— В чем дело?

Он вытер лоб. Военное присутствие тревожило его.

Солдат также отдал честь:

— Сеньор Дельгадо, мы сопровождаем эту женщину из Санта Фе. Она говорит, что является вашей родственницей.

Дельгадо едва окинул женщину надменным взором:

— Никогда ее не видел. Прошу покинуть мой дом. У меня важное дело.

— А ты нисколько не изменился, — услышал резкий женский голос Дельгадо и снова повернул к женщине лицо. Голос был смутно знакомым. — Ты все такой же лжец, каким и был.

Дельгадо нахмурился:

— Как вы смеете, сеньора, — надулся он. — Я не знаю вас…

Женщина, подойдя к нему, поднялась на цыпочки:

— Я не для того переживала опасности в пустыне, спасалась от индейцев и диких зверей, страдала от жары, чтобы ты захлопнул передо мной свою дверь, — воскликнула она. — Я — Матильда Хосефа Дельгадо, из Севильи. — Она гордо произнесла свое имя.

— Матильда Хосефа?! — ахнул, не веря, Хуан Энрике. — Тетя Матильда?

— Она самая, — ответила женщина.

— Но… но… где же моя невеста? Где ее приданое? Ее драгоценности? Почему вы здесь с солдатами?

— На нас напали в пустыне, — холодно ответила его тетя. — Индейцы похитили твою невесту. Она исчезла.

Лицо Дельгадо выражало полнейшую растерянность. Он заикался.

— Этот сундук, — тетя указала на запыленный сундук, — это все, что осталось от приданого Кармен.

— Кармен?

— Твоей невесты, — резко ответила она.

— Ах, да, конечно. — Дельгадо вытирал пот со лба, лихорадочно соображая. — Конечно. Я… я… Извините меня. — Он обратился к солдатам. — Это очень большое несчастье для меня. — Это и в самом деле казалось ему несчастьем. По меньшей мере в течение трех последующих месяцев он не ожидал прибытия своей невесты. Еще три месяца он надеялся наслаждаться любовью Марии Антонии де Мендоса, своей драгоценности. Он еще раз вытер лицо:

— Черт возьми, какая жара, — ни к кому не обращаясь, сказал он. И черт возьми эту невесту, подумал Хуан Энрике.

Зачем она поехала в такое время — и зачем попалась в лапы индейцам? Что теперь ему делать? Он не может теперь жениться на ней, это ясно. Он не желает брать в жены женщину, поруганную…

— Какие именно индейцы это были? — спросил он.

— Мы не знаем, сеньор, — ответил толстый солдат. — Может быть, теас, может быть, апачи, или просто банда отступников. — Он пожал плечами. — Эта женщина пришла к нам вместе с караваном и рассказала, что случилось.

Хуан Энрике Дельгадо смотрел на солдат с открытым неудовольствием: он не питал уважения к солдатам. Все, что они делали, по его мнению, — это бражничали и развратничали. Совсем другое мнение он имел о себе. У него был теперь ртутный рудник, две соляные копи, красивый дом… и большие долги. Вот почему он так настаивал на приезде невесты. Ему необходимо было ее приданое.

С восклицанием Дельгадо бросился к сундуку. Замок был уже сломан, и Дельгадо, разглядывая содержимое, опустился возле сундука на колени. Затем, будто лишившись рассудка, он начал выбрасывать по одному из сундука платья, которые все показались ему черными, и с каждой выброшенной вещью он становился все безумнее.

Солдаты — и то, стояли в изумлении, взирая на эту сцену. Старая дуэнья сузила глаза:

— Ты не найдешь там того, что ищешь. В этом сундуке — мои вещи. — Она сделала паузу, и все услышали царапанье пальцев Дельгадо по пустому дну. — То, что ты ищешь — взяли индейцы.

— Ты что, мстишь мне?! — закричал Дельгадо, выйдя из себя. — Ты рада, что это случилось и что я… — он хотел сказать «разорен», но вовремя спохватился. Солдаты разнесут эту новость по всему Санта Фе. Он схватил женщину за плечи и тряхнул:

— Отвечай мне, ты…

— Пожалуйста, сеньор, — прервал его толстый солдат, кладя на руку Дельгадо свою лапу. — Это недостойно…

Солдат начал уважать эту бесстрашную женщину, которую они экскортировали в гасиенду. Тем более, чем менее уважения заслуживал этот дурак Дельгадо.

Сержант Карлос Гарсия усмехнулся про себя: богатый человек, а копается, стоя на коленях, в женском платье. Нет, это не мужчина. Это тот самый тип испанцев, которые думают, что они лучше местных, уроженцев Америки. Он полагает, что приехав сюда, сразу получит все, что захочет. Сержанту хорошо известны эти люди. Сержант Карлос Гарсиа кивнул, удовлетворенный своим определением.

Слабак к тому же, подумал Карлос Гарсиа, крепко сжав руку Дельгадо. Под тонкой рубашкой прощупывалась вялая плоть.

Сержант обернулся к Матильде Хосефе Дельгадо и поклонился:

— Вам не следует оставаться здесь, — предложил он. — Мы препроводим вас обратно в Санта Фе и найдем вам жилье. Достойное жилье.

Матильда Хосефа задумчиво посмотрела на солдат. Ее соблазняло предложение сержанта. Жизнь с Хуаном Энрике, сколько она могла вспомнить, не обещала быть праздником. Конечно, она знала своего племянника не слишком близко… но ведь они родственники, как-никак.

— Благодарю вас, — сказала она солдату. — Я остаюсь здесь.

Сержант Гарсиа поклонился:

— Хорошо. — Он метнул взгляд на Хуана Энрике Дельгадо. — Но если вы передумаете, пожалуйста, не сомневайтесь и попросите о помощи сержанта Карлоса Гарсиа. Меня в Санта Фе знают все.

— Благодарю вас, — проговорила Матильда Хосефа. Она чувствовала смущение в присутствии этого уверенного в себе человека. Более того, она ощущала себя почти девочкой. Ей бы хотелось еще раз его увидеть. Но она прервала собственные мечты: не след мечтать о мужчинах старой женщине…

— Да, да, ступайте, ступайте, — поспешно и раздражительно говорил Хуан Энрике, подталкивая солдат к выходу. — Спасибо.

Он закрыл дверь как раз перед носом Гарсиа, который собирался еще что-то сказать. Дельгадо уже достаточно наслушался.

Он поспешил обратно по лестнице, ведущей в его «любовное гнездышко», к прелестной Марии. Донья Матильда, не веря своим глазам, наблюдала за ним, а потом выкрикнула вослед:

— Племянник, а как же я?

Хуан Энрике Дельгадо невидящим взглядом посмотрел на нее через двор:

— Ах, да, простите меня, это все шок…

— Ну да, — холодно произнесла донья Матильда. Она вполне теперь представляла силу нанесенного племяннику удара.

Но удар состоял в потере приданого, а никак не невесты, подумала донья Матильда. Да, Хуан Энрике Дельгадо ничуть не изменился.

Глава 26

Страна апачей


Она исчезла.

Пума впрыгнул в кожаные штаны и схватил копье. Надо было предусмотреть, что после событий этой ночи она постарается улизнуть. Он спугнул ее. И теперь, мрачно подумал он, она больше боится его, чем гор и зверей.

Он выбежал из вигвама и резко остановился.