Тереза Скотт - Покорение

— Пошли со мной, — тихо, глубоким голосом проговорил он.

Кармен успокоилась, медленно разжала пальцы. Ладони ее кровоточили, но она не замечала этого. Она уронила руки. Потом ступила шаг к Пуме — и упала от усталости и потрясения.

С бесстрастным лицом Пума поднял ее и посадил на спину серой кобылы.

— Маргарита, — с удивлением прошептала Кармен.

Индеец недоуменно взглянул на нее.

— Эта лошадь… — пояснила Кармен. — …она так похожа на мою Маргариту… на мою андалусийскую кобылу…

— Мы должны спешить, — проговорил разведчик. — Злой вскоре опомнится и начнет вас разыскивать.

— Да, конечно, — Кармен пыталась возвратиться в реальность. Позже можно будет поразмышлять, как Маргарита оказалась здесь. Теперь же надо держаться изо всех сил за черную гриву и не упасть.

Кармен на секунду погрузила лицо в гриву коня: она была в безопасности. Пума же подумал, что девушка сейчас упадет, поэтому протянул руку, чтобы удержать ее.

— Держитесь крепче, — сказал он.

Он схватил узду кобылы и вскочил на своего коня. Он и сам не знал, почему снова взял этого кусачего гнедого жеребца, хотя мог выбрать любую лошадь из того табуна, который только что выгнал из загона. Он пожал плечами: просто ему нравится его гнедой, такой простой и неприхотливый. А кусаться жеребца он отучит. Это хорошая лошадь. Пума мрачно усмехнулся: Злой со своими бандитами еще долго будут ловить выпущенных лошадей.

Он взглянул на Кармен. Она встретилась с ним взглядом. Во взгляде не было ни протеста, ни вызова. Страх подавил в ней все остальные чувства. Она крепче вцепилась в гриву лошади.

Пума повел коней к выходу из каньона. Жеребец фыркнул. Серая кобыла упиралась и трясла головой.

— Н-но, спокойнее, — сказал Пума.

— Что случилось? — послышался голос Кармен.

Пуме показалось, что слышит дрожь в этом голосе.

Он понукал гнедого, но тот отказывался идти вперед. Индеец указал подбородком на землю:

— Кугуар.

Кармен посмотрела наземь — и ахнула. Огромная кошка лежала поперек их пути. От шеи кошки, где нож перерезал главную вену, по земле тянулась широкая полоса крови. Над ней уже кружились мухи.

Пума добавил:

— Он собирался напасть на вас.

Кармен вздрогнула.

— Поедем.

— Подождите! — Теперь голос Кармен в самом деле дрожал. — Вы?.. Он?.. — Она не в силах была выговорить слово.

— Да, я убил его, — догадался и ответил Пума. Он потянул жеребца прочь. — Надо ехать.

Кармен опять вздрогнула и пришпорила пятками серую. Вскоре они были уже далеко.

Они удалялись от лагеря индейцев-отступников, и Кармен смотрела на широкую спину Пумы. Куда он везет ее? — подумалось ей.

Потом она решила, что теперь ей все равно. Главное, она была свободна от Головы. Она спаслась от кугуара.

Она была жива — а это главное.

Наверху холма, расположенного посреди соснового леса, Пума сделал привал. Лошади фыркали и жевали сухую траву.

Теперь они были в горах, обнаружила Кармен. Вставало солнце. Она вытянула затекшие руки и ноги и посмотрела на восток. Краски восхода были восхитительны, а воздух свеж.

— Хорошо в такой день быть в живых, — сказал Пума, глядя на нее.

Кармен улыбнулась и кивнула. Они стояли, глядя на восход, прислушиваясь к звукам просыпающейся жизни.

Кармен обернулась к нему:

— Благодарю вас. Вы спасли меня. Еще раз.

Пума пожал плечами. Лицо его оставалось бесстрастным.

Кармен слегка задел его жест и молчание, но она продолжила:

— Я беспокоюсь за донью Матильду. Она одна где-то в пустыне…

Пума покачал головой:

— Она уже в караване.

— Откуда вы знаете? — Глаза Кармен были изумленно распахнуты.

— Я нашел ее. И привез к испанцам.

Кармен вскрикнула от радости:

— Дуэнья спасена! О, спасибо вам, спасибо!

Она была рада и благодарна ему. Чувство облегчения снизошло на ее душу.

Кармен начинала понимать, что этот индеец-разведчик редко и неохотно говорит, но совершает благородные дела. А кугуар! А ее спасение! Этого хватило бы иному мужчине, чтобы долго хвастать перед другими.

Кармен задумчиво наблюдала за ним. Его нос был похож на клюв хищной птицы. Лицо его было сурово. Но его она не боялась, к своему изумлению. Он несколько раз спас ее — начиная с того дня, когда они впервые встретились. На их пути из лагеря отступников он был вынужден брать все тяготы на себя, но он не забыл, что ей нужен отдых. Он нашел воду там, где Кармен и не предполагала, что она может быть. Он хорошо знал пустыню. Лучшего проводника было не найти.

Кармен старалась вспомнить, что она знает о нем. Она знала его имя — Пума. Она знала, что он родом из самого страшного индейского племени — апачей. Она знала, что он сидел в тюрьме Мехико, убил человека и был приговорен к повешению. Она знала, что у него в караване был друг, тот тощий солдат, и что к нему все относились с осторожным уважением.

Теперь она знала, что он очень смел.

Больше Кармен ничего не знала. Но ее мучило любопытство. Наконец она решилась и спросила:

— У вас есть семья?

Пума продолжал молча смотреть вдаль. Он кивнул.

— Где ваша семья?

Он указал на сосновый лес. Кармен подумала, что он неверно ее понял.

— Нет, — сказала она, стараясь говорить медленнее, чтобы он понял ее, — я имела в виду, где ваши отец, мать? Может быть, у вас есть братья или сестры? — Она сделала паузу. — Жена?

Пума повернулся к ней. Она не могла понять выражения его лица. Он покачал головой:

— Нет жены.

Он еще раз кивнул в направлении соснового леса. Кармен посмотрела вниз, и ее сердце отчего-то забилось, когда она услышала ответ.

Значит, у него нет жены.

— Но я ничего не вижу, кроме деревьев.

— Поглядите туда.

Она продолжала смотреть — и, наконец, ее внимание было вознаграждено. Она увидела еле различимый голубой дымок.

— Там люди! — закричала она.

Пума кивнул.

Кармен пришла в возбуждение:

— Давайте поедем туда. Может быть, они помогут нам.

Пума внимательно посмотрел на нее, потом добродушно пожал плечами и поднялся на ноги.

— Мы поговорим с ними. Они подскажут, где Королевский тракт. — Голова Кармен была уже полна планов. — Может быть, они помогут мне добраться до Санта Фе.

Пума посмотрел на нее:

— Зачем вам в Санта Фе?

Кармен насторожилась. Отчего-то у нее екнуло сердце.

— Чтобы встретиться со своим женихом и выйти замуж, конечно.

Пума долгим взглядом посмотрел на нее.

— Жених. — Он покачал головой. Ему не нравилась мысль, что она хочет выйти замуж. Если жених ждет ее, он станет ее разыскивать.

Кармен смущенно улыбнулась. Конечно, ей надо добраться до Санта Фе. Ей начинал надоедать Пума со своей привычкой молчать. Теперь, когда люди и помощь близко…

— Да! — весело воскликнула она. — Когда я прибуду в Санта Фе, я выйду замуж за Хуана Энрике Дельгадо. Это то, для чего я проделала такое долгое путешествие в Новую Испанию.

Пума задумчиво рассматривал ее.

— В Новую Испанию? — повторил он, только сейчас осознав, что она ему сказала.

Она показала рукой на окрестности:

— Вот она.

Пума решительно покачал головой:

— Это — страна апачей.

Она милостиво улыбнулась, не желая вступать в спор, потому что скоро она будет среди своего народа.

— Поехали, — сказала она. — Мы найдем миссию и спросим священника.

— Миссию? Священника? — Пума недоумевал: может быть, все испанки скачут в разговоре с темы на тему, как кролики?

Кармен нетерпеливо указала на голубой дымок:

— Мы найдем людей. — Лучше говорить неопределенно, подумала она.

Пума усмехнулся: она думает, что дым — от испанского поселения. Ее народа. Как удивлена она будет, когда поймет, что дым идет из индейской деревни — от его народа, индейцев хикарилья-апачи. Потому что только племена хикарилья-апачи могли быть на этой территории.

Он спросит у этих людей, не знают ли они, где искать племя Человека Который Слушает.

— Поехали, — согласился он.

Когда она пыталась вскочить на серую кобылу, он отстранил ее:

— Садись на моего коня.

Он вскочил на жеребца, потом протянул ей руку, чтобы посадить ее сзади.

Кармен недоуменно посмотрела на него: отчего он хочет, чтобы они вдвоем ехали на одной лошади? Ведь серая кобыла — сильная лошадь. Пожав плечами, она не ослушалась, только усмехнулась. В конце концов, он спас ей жизнь. Она приняла его руку и села сзади.

Пума торжествующе усмехнулся, но она не видела этого.

Он знал: если он въедет в свою деревню, везя сзади на своей лошади женщину, это будет молчаливым провозглашением: это — его женщина.

И Пума пришпорил жеребца.

Когда Пума спустил Кармен со своего гнедого жеребца посередине индейской деревни, уже светало. Он тоже спешился, и они пошли вдоль неровных рядов конусообразных хижин, рассыпанных в роще сосновых деревьев. Невдалеке был слышен бурлящий поток.

Из вигвама, расположенного в центре деревни, вышел старик. Изумленный Пума узнал в нем вождя, Человека Который Слушает. Сердце Пумы забилось: боги улыбнулись ему. Он нашел свое племя. Пума стал оглядываться, чтобы найти жилище своей матери.

Когда он обернулся к Кармен, то увидел, что ее веки полуопущены, тело обвисло, и у нее недостает даже сил, чтобы откинуть пушистую массу волос, спадающую на лицо — так она устала. Она устала, его испанская пленница, но все же была красива, несмотря ни на что.