Разбрызгивая гравий, Холт припарковался рядом с пикапом Сюзанны и сразу увидел, что она беседует возле магазина с клиентами. Удивив сам себя, решил побродить вокруг.

Он и раньше проезжал мимо «Садов на острове», но никогда не заходил внутрь. Просто не было повода. На деревянных столах и в декоративных горшках размещалось множество благоухающих цветов, и хотя не сумел бы отличить один от другого, но вполне оценил красоту. А может, тот факт, что витающие ароматы напомнили запах самой Сюзанны.

Она явно разбирается в своем деле, размышлял Холт. Магазин поражал чистотой, живой непринужденной атмосферой, манившей посетителей изучить растения и соблазнявшей на покупку.

Здесь и там были развешены красочные плакаты с фотографиями цветов и с инструкциями по высадке и уходу. Вдоль стен лежали штабеля мешков с посадочным грунтом и мульчей весом в пятьдесят и сто фунтов.

Холт разглядывал поддон с львиным зевом, когда услышал шелест в кустарнике позади. И тут же автоматически напрягся, дернув пальцами, словно выхватывая несуществующее оружие. Неслышно выдохнув, выругал себя. Необходимо искоренить такую реакцию. Он больше не полицейский, и никто не собирается выпрыгнуть из-за спины и вонзить восьмидюймовый нож.

Холт слегка повернул голову и узнал мальчишку, присевшего за выставленными пионами. Алекс выскочил из укрытия, торжествующе смеясь:

— Попал!

Сорванец радостно подпрыгивал между горшков и ваз.

— Сегодня я пигмей и попал в вас отравленной стрелой.

— Повезло мне, что я невосприимчив к пигмейским ядам, хотя, если бы ты использовал зелье Убанги, уже умер бы. А где твоя сестра?

— В оранжерее. Мама дала нам семена и подкормку, но мне стало скучно, поэтому я и ушел, — торопливо тараторил Алекс, зная, как быстро некоторые взрослые начинают злиться. — Лучше побегаю на улице, пока не уронил чего-нибудь.

Казалось, Холта ничуть не раздражала детская болтовня.

— Много клиентов укокошил сегодня?

— Не очень. Мама говорит, причина в том, что сегодня понедельник. Именно поэтому мы смогли придти к ней на работу, ведь у Кэролайн выходной.

— Тебе нравится приходить сюда?

Холт не понимал, как случилось, что они с мальчиком бредут среди цветочных горшков, и ручонка Алекса покоится в его ладони.

— Конечно, здесь очень здорово. Мама выращивает рассаду. Вот такую, видите?

Ребенок махнул рукой, указывая на многокрасочные цветы, обрамляющие засыпанную гравием стоянку.

— Вот те циннии я сам посадил, поэтому поливаю и подкармливаю. Иногда мы загружаем машину саженцами и удобрением и везем к тем людям, которым надо украсить садик.

— Хорошее дело.

— Когда мама закрывает магазин на обед, мы выходим на улицу, идем есть пиццу или играть в видеоигры. Мы бываем здесь почти каждый понедельник. Кроме…

Алекс прервался и пнул камешки.

— Кроме чего?

— На следующей неделе мы уедем на каникулы, но без мамы.

Холт смотрел вниз на понурившегося мальчика и задавался вопросом — что, черт возьми, ему теперь делать?

— Ну… э-э-э… полагаю, она очень занята.

— Кэролайн могла бы последить за магазином или кто-то еще, а мама поехала бы с нами. Но она не поедет.

— Ты ведь знаешь, что она отправилась бы с вами, если бы могла?

— Знаю.

Алекс снова пнул гравий и, когда Холт не отругал его, пнул в третий раз.

— Мы должны отправиться в какой-то Марта Виньярд с отцом и его новой женой. Мама говорит, что это будет приключением, мы станем гулять по пляжу и есть мороженое.

— Звучит заманчиво.

— Не хочу я никуда ехать. Непонятно, зачем мне это надо. Хочу в Диснейленд. С мамой.

Услышав, что детский голос надломился, Холт глубоко вздохнул и присел перед пареньком на корточки.

— Иногда приходится делать то, что не хочется. К тому же ты понимаешь, что надо присмотреть за Дженни во время поездки.

Алекс пожал плечами и засопел.

— Понимаю. Она боится уезжать. Но ведь ей-то всего пять.

— С тобой сестренке не будет страшно. Обещаю, что позабочусь о вашей маме в твое отсутствие.

— Хорошо.

Немного успокоившись, Алекс вытер нос тыльной стороной ладони.

— А можете показать след от выстрела в ногу?

— Без проблем.

Холт ткнул в шестидюймовую отметину на левой ноге над коленной чашечкой.

— Ничего себе.

Поскольку Холт вроде бы не возражал, Алекс провел кончиком пальца по шраму.

— Думаю, раз уж вы были полицейским, то хорошо позаботитесь о маме.

— Даже не сомневайся.

Сюзанна и сама не понимала, что почувствовала, увидев близко придвинутые темноволосые головы Холта и Алекса. Но, когда Брэдфорд поднял руку и погладил мальчика по волосам, ощутила прилив какого-то тепла внутри.

— Ну, и что здесь происходит?

Оба посмотрели друг на друга, обменявшись мимолетными заговорщицкими взглядами, прежде чем Холт поднялся.

— Мужской разговор, — ответил Брэдфорд и пожал Алексу руку.

— Ага, — гордо выпятил грудь сын. — Мужской разговор.

— Ясно. Что ж, крайне неприятно прерывать вас, но, если хочешь пиццу, должен вымыть руки.

— А он пойдет с нами? — спросил Алекс.

— Его зовут мистер Брэдфорд.

— Его зовут Холт, — подмигнул Алексу мужчина и получил в ответ усмешку.

— Так он пойдет?

— Посмотрим.

— Она всегда так говорит, — доверительно сообщил Алекс и помчался прочь в поисках сестры.

— Наверное, так и есть, — вздохнула Сюзанна и повернулась к Холту. — Чем могу помочь?

Волосы, прикрытые маленькой синей бейсболкой, свободно развевались по сторонам, отчего Сюзанна сейчас походила на шестнадцатилетнюю девчонку. Холт внезапно почувствовал себя таким же глупым и неуклюжим, как подросток, приглашающий на первое свидание.

— Тебе все еще нужен помощник с неполной занятостью?

— Да, но вряд ли повезет такого найти.

Сюзанна принялась ощипывать увядшие цветки с бегонии.

— Все школьники и студенты уже наняты на все лето.

— Я смогу работать на тебя примерно четыре часа в день.

— Что?

— Может, и пять, — продолжил Холт, пока Сюзанна изумленно таращилась на него. — У меня есть несколько заказов на ремонтные работы, но я все успею в свободное время.

— Хочешь работать на меня?

— Только погрузка, перевозка и посадка растений. Торговать цветами не буду.

— Ты ведь несерьезно?

— Абсолютно серьезно. Торговать цветами не буду.

— Нет, я имею в виду работу вообще. У тебя полно собственных дел, и я не могу платить больше минимальной зарплаты.

В суровых глазах вспыхнула и тут же погасла мрачная искорка.

— От тебя я хочу не денег.

Сюзанна отбросила волосы со лба.

— Теперь я смущена.

— Послушай, предлагаю обменяться услугами — я выполняю для тебя тяжелую работу, а ты приводишь в порядок мой двор.

На бледных щеках медленно расцвел румянец.

— Хочешь, чтобы я привела в порядок твой двор?

Женщины очень любят все усложнять, решил Холт и засунул руки в карманы.

— Не жду, что ты сотворишь что-то немыслимое. Пара кустиков, ну и еще чего-нибудь. Короче, согласна или нет?

Нерешительная улыбка превратилась в смех.

— Один из соседей Андерсонов восхищен нашими командными усилиями. На завтра я наметила начать посадки у него.

И протянула Холту руку.

— Встречаемся здесь в шесть.

Он вздрогнул:

— Утра?

— Угу. Так что насчет обеда?

Холт пожал натруженную ладонь.

— Отлично. Ты — босс.


Господь Всемогущий, эта женщина трудилась, как вол. Как два вола, уточнил Холт, чувствуя льющиеся по спине ручейки пота. Он так долго орудовал лопатой, копая и отбрасывая землю, что руки болели, словно у скованного цепью каторжника на галерах.

Следовало бы поставить сумку-холодильник прямо на возле утесов, размышлял Брэдфорд, ведь лужайка, которую они озеленяли… точнее атаковали, представляла собой склон, на котором не было ничего, кроме камней.

За три дня совместной деятельности Холт прекратил попытки удержать Сюзанну от выполнения тяжелой работы. Упрямица просто игнорировала своего помощника и делала, что наметила. Когда он после полудня возвращался домой, каждый мускул дрожал, и он задавался вопросом, как, черт возьми, хрупкая женщина справляется со всем этим.

Холт не мог уделять новым обязанностям больше половины дня, потому что надо заниматься и собственными заказами. Но знал, что Сюзанна вкалывает по восемь-десять часов ежедневно. Несложно заметить, что она ныряла в работу, чтобы удержаться от размышлений по поводу завтрашнего отъезда детей.

Лопата наткнулась на очередной каменный осколок. Удар отозвался в руках. Холт отчетливо выругался, Сюзанна оторвалась от своей задачи:

— Почему бы тебе не сделать перерыв? Я сама закончу.

— Принесла динамит?

Улыбка мимолетно коснулась мягких губ.

— Не совсем. Иди и попей чего-нибудь. Почти все готово для высадки.

— Отлично.

Холт с крайним неудовольствием признался себе, что весь этот сизифов труд невероятно изматывает. Поверх старых пузырей на ладонях появлялись новые, мышцы тряслись так, словно он провел десять раундов с чемпионом… и проиграл. Вытирая лицо и шею, поплелся к холодильнику, который они установили в тени букового дерева. Вытащив имбирный эль, услышал звон кайла по каменистой почве. Бесполезно говорить этой маньячке, что она ненормальная, подумал он, наслаждаясь каждым глотком холодной жидкости. И невозможно что-то изменить.

— Ты сумасшедшая, Сюзанна. Такую работу поручают людям с биркой на груди.

— Что у нас здесь, — произнесла она с южным протяжным выговором, — неспособность общаться.