Элизабет Эльберг - Поклон (ЛП)

Пока ты был с Келси, я не могла признать свои чувства к тебе. Злилась на тебя потому, что каждый раз, как ты изменял ей, как будто изменял и мне. И когда вы, наконец, расстались, это напугало меня. Потому что мне пришлось осознавать мои настоящие чувства. Когда я возвращаюсь мыслями к выпускному вечеру, то вспоминаю поцелуй, а не выступление. И когда ты извинился, посчитала, что ты смотришь на меня, как на тех девочек, которые бросаются на шею во время нашего шоу. Но о поцелуе никогда не сожалела. Единственное, о чем жалею, так это о том, что у меня не хватило смелости дать нам шанс.

— Давай пройдёмся. — Итан переплетает свою руку с моей.

— Ой, — я удивлена и немного разочарована, что только это он сказал.

— Нам стоит прекратить этот разговор перед незнакомыми людьми, — он указывает на группу людей, попивающих кофе. — Плюс ко всему, хорошо бы не иметь аудиторию, когда я снова тебя поцелую.

Теперь дыхание затруднено не от бега.

— Мне стоит извиниться, будет трудновато сдерживаться еще квартала три.

Итан ничего не говорит, но прибавляет скорости в шаге, дабы поскорее добраться до дома. Мы стоим в нескольких дюймах от лифта, я ощущаю его присутствие.

Он молчит, пока мы не заходим в его комнату. Итан поворачивается и смотрит на меня. Я уже видела этот взгляд, перед тем, как он поцеловал меня.

— Подожди, — не сразу поняла, что это я говорю. — Прости, только хочу, чтобы ты знал…

— Сначала я должен тебе кое-что сказать. — Он присаживается на кровать.

Я замираю в оцепенении. Неужели я разрушила момент? В последний раз после таких слов, он сделал потрясающее признание. На этот раз не так уверена.

— Я не попал в Джуллиард.

— Что? — Я буквально падаю на кровать.

— Всё хорошо, правда. — Он поглаживает мне спину. Почему это он успокаивает меня?

— Когда ты узнал?

— Вчера. Я не хотел ничего говорить, пока ты не узнаешь о своём результате. Не хотел, чтобы это повлияло на твои эмоции. Это невероятно прекрасно, Эмма. Ты должна гордиться собой.

Итан не поступил, а я — да? Несмотря на все непонятные вещи, произошедшие в этом году, это событие казалось наименее вероятным.

— Я собираюсь в Манхэттенскую школу музыки.

— А что на счет Беркли?

— Я не хочу покидать Нью-Йорк. Здесь столько всего произошло. Никакой город не сравнится. И, если честно, твое попадание в Джуллиард лишь подтверждает, что моё решение верное. Прошлой ночью мои родители выписали чек, — Итан смотрит на меня с надеждой.

— Ой, — я пододвигаюсь к нему ближе.

Итан обнимает меня за талию и облокачивается на плечо.

— Мы сделали это, — дрожащий голос подводит мое внешнее спокойствие, которое я пытаюсь сохранить, находясь так близко к нему.

— Да, сделали. Я так тобой горжусь, Эмма. Правда.

Моя голова покоятся на его плече, так мы сидим в тишине некоторое время. Я стараюсь осмыслить всё, что изменилось за последние пару часов. Знаю свою судьбу: иду в Джуллиард. А Итан останется на Манхэттене.

— Так что ты хотела мне сказать? — наконец спрашивает он. — Пожалуйста, не говори, что ты забираешь свои слова, сказанные на улице, обратно. Потому что они никогда не уйдут из моей головы.

Я отстраняюсь, поэтому могу смотреть ему прямо в глаза:

— Нет, не собираюсь. Мне действительно жаль, что последние недели были такими. Я была ошарашена.

— Многое происходило.

Он всегда был понимающим, но знаю, что была недостаточно ясна. Как ни странно, мой стресс никак не связан с окончанием школы.

— Нет, я была ошарашена тобой. Ты волнуешь меня… в самом лучшем смысле. Однажды ты сказал мне, что хотел бы, чтобы я могла посмотреть на себя твоими глазами, и знаешь, я могу. Потому что всегда замечала твой взгляд. Не знала, что можно так любить, как это делал ты. Я всегда считала, что такая любовь только в кино и в слащавых балладах. Не думала, что она существует, и признаюсь, это напугало меня. Что если я не оправдаю твоих ожиданий? Что если раз я буду с тобой, то это перестанет быть достаточным? Но не собираюсь сопротивляться. Я хочу быть с тобой.

Итан улыбается и притягивает меня ближе.

— Это означает, что я могу пригласить тебя на нормальное свидание?

Я нервно смеюсь. Мы так хорошо знаем друг друга и столько раз вместе ходили обедать, мне просто интересно, как это быть с ним на "официальном" свидании?

— Полагаю, ты можешь пригласить меня на праздничный обед.

— Это я могу.

— И возможно напишешь песню о том, — я наклоняюсь, — как нашел способ простить глупую девчонку?

— Нет, вот этого не буду делать.

У меня даже не было времени разочароваться в его реакции. Он обхватывает руками моё лицо:

— Потому что ты не сделала ничего такого. И сейчас рядом со мной. Это только и важно.

Мы целуемся. И ни один из нас не отстраняется и не извиняется.

Потому что нам не о чем жалеть.

Не могу дождаться окончания этой смехотворной церемонии и когда я смогу двигаться дальше по жизни.

После того, как Эмма воткнула мне нож в спину, я осознала, что СРА не заслуживает моего таланта. Так последние месяцы в школе просто жила в ожидании. Я не собираюсь тратить время на прослушивания на партии, в которых никто не хочет меня видеть. Никогда не пойму, что руководство имеет против меня. Вероятно, они знают, что в моём мизинце больше таланта, чем во всем факультете вместе взятом.

Они будут умолять меня вернуться и подавать пример будущим студентам. Обязательно приду на проверку новичков. Они все будут хвастаться мной. Не терпится их отвергнуть.

Начиная с завтрашнего дня, я могу делать что пожелаю. Не хочу, чтобы хоть кто-то меня удерживал. Ни учителя, ни Сара Моффит, ни Эмма.

У меня есть диплом СРА. И просто скажу, что обучение в СРА — это, безусловно, подготовка к реальному миру.

Если ты можешь выжить, после предательства мнимой лучшей подруги, что еще могут сделать кастинг-агенты?

Через час я буду свободна.

У меня новый План, который включает никого кроме меня.

Следующий шаг — Софи Дженкинс, суперзвезда.

Поехали.

Пока я в тысячный раз нахожусь в выпускном классе, мне кажется, что прошло целое тысячелетие с того момента, как начал здесь учиться.

У меня ещё много работы впереди, но уже сейчас работаю над рисунками и составлением портфолио для прослушивания в следующем году.

Последний эпизод мыльной оперы со мной показали две недели назад. На этот раз мне понравилось внимание прессы, потому что знал, одна глава моей жизни заканчивалась и начинается новая.

Не уверен, куда это меня заведёт, но впервые беру ответственность за свою жизнь на себя. Я не играю. Я — это я.

Это всё, что мне когда-либо хотелось.

Я знаю, что сижу с дурацкой улыбкой на лице, пока выпускница-обладатель премии "Оскар" давала нам напутствие в жизнь. И это никак не связано с её речью.

У меня есть от чего улыбаться. Я остаюсь в Нью-Йорке учиться музыке, со мной девушка, с которой так долго мечтал быть, и плюс ко всему прочему, вокруг затишье.

Впервые за всю мою жизнь, голоса в голове исчезли.

Единственная мысль, крутящаяся в голове, — это счастье и фактически безмятежность

И, конечно, главная мысль в моей голове — это любовь.

Любовь Эммы, любовь семьи, любовь друзей и любовь, которую, наконец, обрёл к себе.

Не могу дождаться, что могу сделать, теперь, когда больше не стою у себя на пути.

Мы вчетвером находимся за кулисами. Итан игриво щёлкает по моей кепке.

— Знаете, было трудно вытащить песню, — Бен обнимает нас за плечи, — пока вы были в ссоре, но когда решили написать песню вместе, есть ли надежда у кого-то из нас? Хотя я не против быть Харрисоном у твоего Леннона/Маккартни.

— Подожди, ты называешь меня Ринго? — Джек открывает рот в притворном ужасе. — Что ж, детки, это наше последнее шоу в качестве студентов СРА. Знаю, что еще не время обеда, но я тут подумал…

Джек поднимает руки, пока мы втроём протестуем. Мы подумали, что дни, когда мы слышали о своей никчемности, закончились.

— Рождение "Teenage Kicks" в СРА было волшебным опытом. — Он сгребает нас в кучу. — После выпуска у четырёх талантливых музыкантов будет свой отдельный путь: бравый харизматичный лидер Джек в солнечную Калифорнию, где он станет знаменитым кинокомпозитором; пока еще тихий Бен в Оберлин — станет продюсером; и затем сильная пара Эмма Коннели и Итан Куин остаются на Манхэттене, станут соавторами песен, с которыми нужно будет считаться. И пока четверо разделены, у них всегда будет частичка друг друга.

Я чувствую, как подступают слезы. Не ожидала такой сентиментальности от Джека, особенно до выступления.

— Я люблю вас, ребят, — говорит он. Мы обнимаемся. Итан хватает меня и целует.

— Снимите комнату, — дразнит Джек.

Мы слышим, как нас зовут на сцену, выступить с песней, которую мы с Итаном написали вместе.