— Кстати, в последнее время не говорила тебе насколько ты прекрасна, ты — великолепна! Наше прослушивание завтра в три часа дня.

— Софи… — она уверенно смотрит на меня, не кусая губу, совсем. Это — не есть хорошо. — Ты была моей самой близкой подругой с восьми лет. И в последнее время я многое узнала о дружбе и знаю, что друзья должны стоять горой друг за друга. Друг также любит без всяких условий…

Я ощущаю облегчение. После всего все же не потеряла её.

— …И понимает, когда другу предстоит принять трудное решение. Мне никогда не приходилось проверять дружбу, не было причин задаваться вопросом до…

Ой.

— …но я не собираюсь аккомпанировать тебе завтра. Не могу запретить использовать мою песню, но поддерживать тебя в выступлении не буду. Если ты мне настоящий друг, то споёшь другую песню… и всё же захочешь разговаривать со мной.

Это — тест. Знаю, она проверяет меня.

— Конечно, Эмма. Понимаю. Мне хотелось, чтобы ты услышала мою версию истории, но ты права. Настоящие друзья ими остаются всегда, я люблю тебя, не смотря на то, будешь ли ты со мной завтра.

Я обнимаю её, а она просто стоит.

— Ладно, — говорю я. — Полагаю, увидимся позже. Пока!

Я ухожу, мои ноги начинают трястись. Что мне делать, если Эммы завтра не будет со мной? Думаю, Аманда может сыграть… песню, которую репетировали в начале года. Но новую песню было бы лучше.

Это — катастрофа.

Нет, знаю, это игра, в которую она играет со мной.

Отлично, я сыграю.


Весь день. Весь чертов день я жду весточку от Эммы. Жду, когда она скажет, что я прошла тест. Каждый раз, как вижу Эмму между занятиями, машу ей и улыбаюсь. Я решаю следить за ней после школы.

— Ой, привет, ребята! — я пытаюсь притвориться, что не хожу кругами уже двадцать минут в целях встретить Эмму у шкафчика. И, конечно же, её верный пёс рядом.

— Привет, Софи, — хотя Эмма и приветствует меня, но былой доброты не ощущается. Она достаёт книги и изучает их. Итан облокачивается на шкафчик и улыбается мне.

— Мм, я видела твою маму вчера и она сказала, что ты на неделю останешься в городе.

— Да, многое нужно сделать. — Она кивает.

— Ой, ок. Хм…

Я так больше не могу. Если она не будет аккомпанировать мне, то не попаду на шоу. Если не попаду на шоу, то меня не увидят агенты по поиску талантов. Если они меня не увидят, то я не подпишу контракт со звуко-записывающей компанией. Нет записи, нет Грэмми. Вот и всё. Неужели она не видит, что рушит мой последний шанс? Без этого у меня ничего нет. Я — ничто.

Эмма была единственной частью плана, которая работала. Я не могу упустить и её.

— Эмма, пожалуйста, пожалуйста… — слезы, текущие по щеке, реальны. Необходимость в ней убивает меня, но все же мне приходится умолять её. — Ты же знаешь, что я не справлюсь без тебя. Почему не хочешь помочь мне? Почему бросаешь меня, когда нужна мне больше всего?

— Итан, можешь дать нам пять минут? — Эмма закрывает шкафчик.

Итан хотел было открыть рот, но подумал, что лучше ничего не говорить. Слава Богу.

Когда мы остаёмся вдвоём, Эмма спрашивает:

— Мне любопытно, Софи. Почему ты ненавидишь меня?

— Я не… как ты могла…

— Нет, я думала об этом. Что ты говорила Аманде, как ты вела себя со мной в последние пару лет. Ты игнорировала меня всё лето, но как услышала о прослушивании, то мы сразу стали снова лучшими подругами. Ты даже ни разу не побывала на концерте группы, а я ходила на каждое твоё выступление, даже если ты выступала вместе с хором. Знаешь, что я думаю? Тебе не хочется, чтобы на меня обратили внимание. Я даже вспомнила, что когда нам было двенадцать лет, ты убедила меня покрасить волосы в каштановый цвет. Прошлой ночью до меня дошло, что тебе не нравится, когда обращают внимание не на тебя.

Она ерошит свои ярко рыжие волосы. Ненавижу эти волосы.

— Ты хоть раз поддерживала меня в чём-то, что к тебе не имеет никакого отношения. Что ты тогда за друг?

Достаточно услышала. Я говорю ей лицо:

— А что за друг бросает в самый ответственный момент? Что ты тогда за человек?

— Я ставлю себя на первое место. — Она отвечает мне. — Полагаю, это делает меня тобой.

Она уходит и оставляет меня одну в коридоре. Одну. Я совсем одна.


Мне хочется кричать. Но не могу. Голос нужно сохранить на завтра. Хочется накричать на Эмму, на мир, но больше всего в данный момент на Аманду.

Она проигрывает несколько аккордов.

Я даже стараюсь сохранить голос в тональности.

— Это не так работает. — Я пою несколько строк для неё, а она качает головой.

— Я не могу просто играть, отталкиваясь от твоего вокала.

— Эмма могла.

Аманда вскакивает от упоминания её имени:

— Да, вот тогда и проси её делать это. Почти полночь, нам нужно вернуться к той песне с первого дня в школе. Она написала эту часть. Или мы можем сделать нечто другое — Сара Моффит не будет петь оригинальную песню. Она будет выступать с каким-то бродвейским номером. Или мы можем выступить с одной из моих песен.

Уф. Песни Аманды ужасны. Она рифмует слово "девушка" со словом "мир" и считает, что песня готова.

— Отлично. Мы будем петь старую песню Эммы, — я использовала эту песню в первый год на приветственном выступлении.

Старая песня лучше, чем вообще никакой.


Я захожу в коридор, где все выстроились в очередь на прослушивание. Пришли студенты отделений танца, искусства и драмы. Сегодня днем будут слушать вокал и инструментальную музыку. Я делаю глубокий вдох и вижу Эмму, сидящую одну с руками на коленях.

Моё сердце практически выпрыгивает из груди, когда я вижу её.

— Эмма! — почти визжу при виде её. Она улыбается мне.

Знала. Она никогда меня не подведёт.

Знаю, что часто такое говорила, но на этот раз действительно имею это в виду. Она хороший друг, а я плохой. Но обязательно найду способ отблагодарить её. Я как-нибудь всё исправлю.

— Я знала, ты придешь. Знала.

— Софи! — слышу зов Аманды.

Я игнорирую её.

— Просто хочу, чтобы ты знала…

Мистер Норт показывается в коридоре:

— Итак, мы начинаем через несколько минут. Сара Моффит — первая, затем Эмма Коннели. Погнали!

Она здесь ради себя.

Я так зла на Эмму, что хочется вырвать все волосы с её головы. Но затем вспоминаю, что она не так сильна, как я. Если Эмма собирается разрушить мой шанс попасть на шоу, то верну услугу.

— Ой, я забыла о твоей маленькой попытке украсть внимание. Что ж, удачи.

— Спасибо. — Она поворачивается и улыбается мне.

— Господи, это был сарказм. — Я смотрю ей в лицо. — Забавно, как ты думаешь, что можешь просто взять и стать певицей. Конечно, ты невероятный, великолепный автор песен. Но я слышала твоё пение, в голосе нет ничего особенного. Никогда не было, никогда не будет. Вот что ты должна понять: плохой исполнитель может испортить хорошую песню, а хороший исполнитель может сделать любую песню лучше. Так что давай проясним, кто все эти годы делал тут одолжение — это я и мой голос. Полагаю, мы обе готовы получить доказательства этому прямо там. Так что, серьёзно, удачи.

Её лицо бледнеет.

А в коридоре проносится её имя.

Она сомневается, но затем берёт слово:

— Знаешь, Софи, я пришла сюда с намерением аккомпанировать тебе. Не хотелось брать еще на свою совесть возможный провал. Но спасибо, действительно спасибо, что была наконец-то честна со мной.

Она заходит в комнату для прослушивания.

В моей голове быстро проносятся разные идеи, как можно всё исправить. Но всё бесполезно. Когда она выходит, на её лице сияет широкая улыбка, Эмма пробегает мимо меня. Я вижу, как её подхватывает Итан, Бен и Джек, пришедшие поздравить её.

Всё вокруг меня кружится. Похоже, мне становится плохо. Это самый ответственный момент в моей жизни, а она кидает меня. И люди думают, что это я плохая подруга?

— Тебе она не нужна. — Аманда обнимает меня за плечи.

Я делаю глубокий вдох. Знаю, что смогу сделать это. Мне не нужна Эмма.

Называют моё имя, и я захожу в комнату. Хотелось бы исполнить другую песню. Не хочу быть чем-то обязанной Эмме. Потому что она ничего для меня не значит. Она использовала меня так же, как я её.

Остальное зависит от меня.

ИТАН

Экзамены закончились, прослушивания на второй семестр тоже.

Но прежде чем мы уйдём на зимние каникулы, предстоит сделать одну вещь.

Весь старший класс мы жили в ожидании нашей судьбы.

Хотелось бы просто посмотреть в список, но Д-р Паффорд любит нагонять драму.

Он поднялся на сцену и начал зачитывать список участников на Выпускное шоу. Ожидаемые имена были названы — Тревор Парсонс, Закари Давид, Сара Моффит — и я задерживаю дыхание. За группу особо не волнуюсь, но мне так хочется, чтобы у Эммы всё получилось. Её песня лучше, чем то, что я когда-либо писал.

Ненавистна сама мысль, как провал повлияет на её уверенность, особенно до прослушивания в Джулиард.

Я смотрю на Д-ра Паффорда, пытаясь заставить назвать его Эмму.

Мои руки сложены в кулак. Напряжен до предела. Я практически подпрыгиваю, когда Эмма дотрагивается до моих рук.