Джек смеётся.

— Полагаю, ты не всё знаешь? — Джек показывает что-то на телефоне и Бен вздыхает.

— Что? — я подхожу и забираю из руки Джека телефон. На экране запечатлена фотография, сделанная в кафе-мороженом, где я сижу на коленях у Картера. Заголовок гласил: Харрисон со своей девушкой Эммой за день до ухода из престижной школы СРА.

Я прокручиваю вверх и начинаю читать статью со сплетнями о Картере и его уходе из СРА. Статья изображает его как некую диву, которая создаёт проблемы в школе, решившей всё бросить. И только одну вещь они правильно указали — он взял отпуск. Картер с мамой уехали в Италию на несколько недель. По возвращении Картер собирается сдать тест по общеобразовательной подготовке и поступить в художественный класс. Но оставим "Гуру Сплетен" "рассказывать" слухи, витающие среди студентов СРА, которым не нравится Картер, не говоря о тех, кто знает его.

— Ну? — Джек изучает меня.

— Ну что? — отвечаю я. Происходящее с Картером никого не касается.

— Теперь ты встречаешься с Картером Харрисоном? — Джек складывает руки вместе. — Ну, правда, Рыжик, — ой, прости, Эмма — ты действительно была эти дни с ним рядом. Тебе следует вести дневник, структурирующий социальную жизнь.

— Нет, мы просто поели мороженого и в кафе нас захотели сфотографировать на память… Я не знаю, почему они вообще указали моё имя. Или почему…

Мой желудок ухает. Тайлер услышит об этом и капля надежды, что он когда-нибудь меня простит, исчезла. Но что еще хуже, Софи обязательно увидит новость и подумает, что я встречаюсь с Картером.

— Мне нужно позвонить, — я выбегаю из комнаты и звоню Софи. Она не отвечает, так что я оставляю невнятное сообщение, всё объясняющее. С тех пор как они расстались с Картером, Софи с ним не разговаривала, но чувствую, что она будет очень расстроена моим присутствием на фотографии и укажет обязательно неправильно на своём собственном сайте сплетен.

Группа ждала моего возвращения.

— Знаешь, Рыжик, — Джек смеётся, — я никогда не смотрел на тебя, как на главного игрока в группе. Сначала Тайлер, потом Итан, теперь Картер. Впечатляет.

Итан уставился на Джека. Оставим Джеку развивать эту тему с поцелуем после выступления.

Джек делает вид, что не замечает многозначные взгляды Итана, поэтому продолжает:

— Полагаю, хорошо что я занят; не думаю, моё сердце смогло бы справиться с твоими играми.

— Мы готовы? — Итан стучит по микрофону.

Мы все беремся за инструменты, проигрываем первые аккорды, но до того, как мы начинаем, Итан прерывает нас.

— Я тут подумал, что может стоит переделать эту песню под дуэт.

Он смотрит на меня.

— Нет, думаю, что тебе стоит петь её одному. — Я качаю головой.

— Ты ведь знаешь, что все ждут, как ты споешь на шоу в любом случае?

— Да, но это не точно. Я просила о соло на гитаре, а не о пении.

— Ты же понимаешь, — Итан одаривает меня понимающей улыбкой, — что Д-р Паффорд и вся комиссия слышали твой голос при прослушивании перед каждым семестром. Как будто ранее они не просили кого-то о прослушивании, Эмма. Они точно знают, что делают.

Мысль о сольном выступлении на шоу превращает меня в ходячий комок нервов. Если честно, я благодарна Картеру за то, что открылся мне. И Софи за репетицию песни. И, конечно, парням. Во мне есть уверенность, когда я на сцене вместе с группой или Софи. Но быть одной на сцене, не думаю, что у меня получится.

— Считаю, надо оставить песню как она есть, — констатирую я и начинаю наигрывать свою партию. Джек подхватывает мой ритм и начинает играть, теперь мы одно целое. Полное единство и Итан поёт сам.

Так и должно быть.


Будет даже хуже.

Мои руки трясутся. Если я не могу выступить перед Итаном, то и вечером в пятницу тем более.

Я сижу за пианино у Итана дома, делая последние штрихи в моей новой песни для шоу. В последнее время Итан часто слышал её, ведь мы вместе записываем альбом для дипломной работы.

Но кое-что в новой песне меня беспокоит. Вероятно потому, что всё то время пока я её писала, не чувствовала себя комфортно в связи отсутствием знания о том, что Софи исполнит композицию. Вместо этого там окажусь я. И конечно песня получилась очень личной, среди тех, что я когда-либо писала.

— Ладно, пошли прогуляемся. — Итан видит, что я застряла.

Мы покидаем его апартаменты и направляемся на запад. Воздух стал холоднее, рождественские гирлянды украшают городские фонари и магазины. Итан мало говорит, но когда мы проходим Коламбус Сёркл, понимаю, что пора разрядить обстановку.

Мы прогуливаемся по Бродвею, затем поворачиваем в сторону школы и проходим еще несколько кварталов на север. Мы оказываемся на Шестьдесят пятой улице и проходим мимо главного здания школы Джулиард, останавливаемся перед главным для школы концертным залом Alice Tully Hall. Мы поднимаемся по нескольким ступеням к Lincoln Center Plaza и садимся на край фонтана.

— Ты думала о том, что случится, если мы оба поступим? — Наконец Итан нарушает своё молчание.

Я пожимаю плечами. Честно, даже в голове нет ни одной идеи, что будет, если я поступлю.

— Знаешь, ты себя недооцениваешь. Сильно. Это граничит с саморазрушением, — я поднимаю взгляд и вижу, что он смотрит на меня. Итан складывает руки перед собой. — Ты самый бескорыстный человек, которого я знаю. Ты бросаешь всё, чтобы помочь Софи, нисколько не сомневаешься, когда поощряешь Картера в осуществлении его желаний, ты всегда поддерживаешь Джека, Бена и меня. Но в отношении себя ты так не поступаешь.

Молчание. Я не знаю, что сказать.

— Просто хочу, чтобы хоть на секунду ты увидела себя моими глазами. Ну или кого-то другого. И знаешь, после выступления с "Beat it" все были так удивлены? Но не я. Мне давно было понятно, что ты сделаешь это. Допускаю, что мой мозг не был способен представить, что ты сделала, но это было изумительно. Ты — изумительна, Эмма.

Чувствую, как мои щёки пылают. Итан продолжает смотреть на меня, а я не могу смотреть ему в глаза. Не могу. Мой взгляд сосредоточен на обуви. Знаю, надо что-то сказать.

— Спасибо. Правда, спасибо, Итан, — я продолжаю смотреть на пешеходов, прогуливающихся по площади; делаю всё что угодно, только бы не смотреть на Итана. — Просто… ты должен понять, что всю мою жизнь я была человеком за человеком, ну понимаешь? У меня никогда не было желания сверкать в свете софитов, быть в центре внимания. Я просто хотела делать музыку, вот и всё.

Итан кладёт руку поверх моей.

— У тебя действительно нет желания или просто так говоришь, чтобы оставаться на заднем плане?

— Должна была знать, что в конечном итоге всё сведётся снова к Софи. — Я вытаскиваю руку.

— Всегда так, правда? — Он вздыхает. — Дело всегда в ней.

Моё терпение иссякло в отношении вопросов про Софи. Она споёт одну мою песни на прослушивании для шоу. Я не отдаю ей почку.

Он поднимается и встаёт передо мной, так что у меня не остаётся выбора, кроме как смотреть на него.

— Убивает меня то, что ты всегда ставишь себя на второе место после неё. Она того не стоит, я хочу, чтобы ты увидела насколько прекрасна. Больше всего меня пугает, что ты бросаешь всё ради той, кто этого не заслуживает. Есть несколько человек, кто заслуживает, — поверь, знаю, что к ним не отношусь. Пожалуйста, Эмма, ради себя, прекрати пить кул-эйд. (прохладительный напиток фирмы Kraft Foods — прим. пер.)

Я ничего не говорю. Так устала защищать Софи. А, может, знаю, что в его словах есть смысл. К тому же, после всего того, что натворил Итан, вряд ли у него есть право кого-либо осуждать.

— Уже поздно… — я встаю и направляюсь к метро. Итан следует за мной, но мы не произносим ни слова всю дорогу.


Осталось два дня до прослушиваний на шоу. Во всех наших классах проходили репетиционные собрания.

Я в классе с Софи за пианино репетируем песню.

— Звучит здорово, Эмма, — Софи слегка приподнимает меня.

Одно хочу, чтобы Итан, Картер, да и все остальные поняли, что Софи хорошо отреагировала на то, как меня по ошибке сфотографировали и приняли за девушку Картера. Раз я рассказала мою версию истории, то всё встало на свои места. Ожидала много драмы, но она мне поверила и с тех пор не вспоминала.

Сейчас мы сфокусированы на том, чтобы выступить настолько хорошо, насколько сможем. Мы еще пару раз репетируем песню. Софи выглядит удовлетворённой, делая несколько пометок в тексте песни.

— Я собираюсь в туалет и может быть потом попить чай, — она прочищает горло. — Хочешь что-нибудь?

Я отвечаю, что ничего не хочу, и до того, как дверь успевает закрыться, её телефон, оставленный на пианино, начинает вибрировать и на экране высвечивается текстовое сообщение.

— Ой, Софи! — я беру телефон и зову её, но она успела выйти к коридор.

Я бросаю взгляд на экран телефона и замираю, замечая в сообщении от Аманды моё имя. Телефон кладу обратно. Не должна смотреть.

Я снова беру телефон и читаю сообщение Аманды: "Передай нуждающейся Эмме привет. Повесьтесь там!"

Нуждающаяся Эмма?

Так меня называет Аманда? Не могу поверить, что Софи позволяет ей…

Знаю, что не должна читать. Я ужасный человек, но дотрагиваюсь до экрана и открываю их полную переписку.

СОФИ: Иду на встречу с Эммой. Уф.

АМАНДА: Еще пару месяцев и затем у тебя не будет необходимости иметь дело с ней.

СОФИ: Июнь не может наступить быстрее. Не могу поверить, что должна провести час, подлизываясь к ней.