Симона Элькелес - Покидая рай

Мои губы и язык соприкасаются с её, но все, о чем я могу думать, что ненавижу вишни. Я ненавижу вишневый пирог, вишни в фруктовом коктейле или на верхушке мороженого, политого горячей помадкой. Я даже ненавижу Cherry Coke.

Кендра стонет в то время, как мы целуемся. Её язык разошелся, и она изгибается таким образом, что сидит на мне верхом.

Пока мы целуемся, я открываю глаза и смотрю на комнату Мэгги Армстронг.

Мало того, что теперь вишневые губы приклеены к моим, надеюсь, Мэгги Армстронг не видит меня с соединенными губами и сплетенными языками с Кендрой. Даже не спрашивайте, почему это волнует меня.

Я отодвигаюсь назад и говорю:

- Пойдем внутрь.

Кендра соскальзывает с моих коленей, и мы держимся за руки, когда я веду её в свою спальню. Я вытираю свои губы, тыльной стороной ладони, надеясь, что вишневый вкус исчезнет.

Кендра ложится на кровать, когда мы добираемся до моей комнаты, даже не задумываясь или сомневаясь, почему мы движемся так быстро, хотя не были вместе почти год.

- Это как в старые времена, - говорит она.

Так или иначе, все выглядит не так волнующе или дерзко, как обычно. Может быть, потому что мы

теперь старше.

Я снимаю рубашку, затем проскальзываю в кровать к ней. Она начинает целовать мою грудь. - -Боже, Калеб. У тебя огромные мышцы.

Указательным пальцем я слегка шевелю её новое блестящее кольцо в пупке.

- Я думаю, что мы оба изменились, да?

- Позволь мне узнать, как сильно?

Она, целуя, спускается вниз, мимо моей груди и останавливается на поясе моих джинсов. Когда она начинает расстегивать их, я кладу свою руку поверх её, тем самым останавливая её.

Она с непониманием смотрит на меня. Я не виню её. У меня все запуталось в голове, и нужно действовать медленнее, чем раньше. Клянусь, год назад я бы хотел переспать с ней, даже раньше, чем мы добирались до комнаты.

- Что случилось? - произносит она.

Я качаю головой, прикасаюсь рукой к волосам и делаю глубокий вдох. Черт. Я все испортил.

Она кладет голову на мое плечо и помещает руки на мой живот. Это действительно хорошее чувство, и я рад, что она не заставляет меня говорить об этом. Может быть, она понимает, может быть, догадывается, что я не могу выразить словами свои запутанные мысли. Но затем она начинает беспокоиться, и спустя несколько минут поднимается.

- Я, наверное, должна вернуться на праздник, пока мои родители не узнали, куда я пошла.

В конце концов, она не понимает, как и все остальные.

Откидывая волосы за плечи, она обувает туфли и встает.

Я убеждаю себя в том, что все войдет в норму довольно скоро. Я вернулся домой, со мной снова моя девушка. Ладно, я признаю, что что-то странное происходит между нами. Её волосы поддельные, вкус у губ другой и её поцелуи отчаянные, а не сексуальные.

- Я видела, что ты вчера в коридоре разговаривал с Самантой Хантер, - произносит она, поворачиваясь и смотря на меня.

Я сажусь и прислоняюсь к изголовью, по-прежнему без рубашки.

- Да, она хотела знать, буду ли я бороться в этом году.

Кендра выпускает раздраженный вздох.

- Ты не думаешь, что она симпатичная, не правда ли?

Я пожимаю плечами.

- Думаю, что она нормальная.

- Потому что такие девушки как она, однозначно манипулируют людьми.

- Я не смотрю на других девушек, Кенд, если это то, о чем ты беспокоишься.

- Хорошо.

Уголки её рта приподнимаются, но затем она прикусывает нижнюю губу.

- Я рада, что ты вернулся, но…

- Но что? - спрашиваю я.

- Может быть, мы сохраним наши отношения в тайне между нами,Калеб? Ребята из школы ждут большего представления между тобой и мной, и я не хочу, чтобы это произошло. Кроме того, мой папа выдвигается на выборы в ноябре, и он уже запретил мне, общаться с тобой. Будет лучше, если никто не будет знать об этом прямо сейчас.

Её объяснения не должны меня удивлять, но это так. Я тупо говорю:

- Хорошо, - потому что, ну, что ещё я могу сказать?

Провожая Кендру к её машине, я задаюсь вопросом, какая бы была у нас жизнь, если б меня не посадили в тюрьму. Я бы не хотел держать наши отношения в проклятом секрете, это точно.

Когда мы оказываемся во дворе, Кендра забирается в машину. Она открывает сумочку и достает блеск для губ. Повернув зеркало заднего вида, она осторожно намазывает вишневый блеск, по сути дела стирая степень нашего развратного мероприятие. Когда её губы такие же блестящие, как и до приезда сюда, она уезжает.

Покачав головой, я возвращаюсь внутрь. Я нахожу фотографию Кендры, когда вхожу в комнату. Снимая её с изголовья, я смотрю на фотографию.Трудно сохранять все как прежде, когда некоторые вещи выглядят и ощущаются по-другому.

Я одета в длинное ситцевое платье, которое касается земли ,и бледно-голубой свитер поверх него. Мама купила мне платье, потому что знает, как я отношусь к выставлению любой части левой ноги. В глубине души, я знаю, что она ещё надеется, что мальчики обратят на меня внимание как на Мэгги Армстронг, а не девушку, которую сбил Калеб Бекер.

Вы знаете, что этого не когда не случится.

Я не осмеливаюсь сказать ей, что красивое платье не может стереть уродливые шрамы, скрытые под ним.

Мы направляемся в местную ярмарочную площадь Рая. Они превратили это место в парк аттракционов с колесом обозрения и киоском-ловушкой.

Женский комитет спонсирует праздник каждый год. Обычно посещает его весь город.

Павильон для еды покрыт мерцающими огнями, напоминая мне о Рождестве.

Мама относит шоколадный кекс, который она сделала для праздничного стола, а затем разглядывает толпу.

- Смотри, здесь Лу, - указывая на него, говорит она.

Рядом с ним сидит его мама, моя хозяйка.

- Мы должны подойти и поздороваться? - спрашиваю я.

Мама пожимает плечами.

- Было бы неплохо.

Когда мы подходим к столу, мистер Рейнолдс встает и улыбается.

- Линда, рад что ты пришла. Привет, Мэгги.

- Здравствуйте, мистер Рейнолдс, здравствуйте миссис Рейнолдс.

Мистер Рейнолдс наклоняется ближе и шепчет мне на ухо:

- Мы не в закусочной. Можешь называть меня Лу.

- Это будет как-то странно, - говорю я. Называть маминого начальника по имени - это просто слишком… я не знаю… бесцеремонно.

- Ладно, ну, когда ты не будешь чувствовать себя странно по этому поводу, попробуй.

Мама сидит рядом со своим начальником, а я обхожу стол и плюхаюсь рядом с миссис Рейнолдс.

- Миссис Рейнолдс, это было так благородно с вашей стороны предоставить моей дочери работу, -произносит мама, - Как я вам говорила по телефону, я очень признательна.

- Я также признательна, - говорит миссис Рейнолдс. - У нас была продуктивная первая неделя, не правда ли, Маргарет?

Под моими ногтями до сих пор грязь, я не смогла их очистить.

- Миссис Рейнолдс эксперт в нарциссах, мам.

- Когда ты вернешься с Испании, они вырастут и будут цвести, - говорит миссис Рейнолдс.

Я улыбаюсь, думая о поездке в Испанию. Это единственная вещь, которая в последнее время вызывает у меня улыбку.

Миссис Рейнолдс с тоской смотрит на буфетную стойку.

- Я голодна, - говорит она. - Как насчет того, чтобы взглянуть на еду, и посмотреть, есть ли что-нибудь стоящее.

- Мама, не объедайся, - говорит мистер Рейнолдс, перекрикивая громкую танцевальную музыку группы, которая только начала играть на импровизированной сцене перед игральным павильоном.

Миссис Рейнолдс закатывает глаза.

- Мой сын думает, что я ребенок.

- Мам ты знаешь,что.. - резкий голос мистера Рейнолдса сливается с песней.

Миссис Рейнолдс одним взглядом заставляет своего сына замолчать. Мама выглядит какой-то нервной, и я чувствую себя так же. Мне не хочется принимать в этом участие. Это явно не входит в мою сферу полномочий, как компаньонки.

Мистер Рейнолдс обращается к моей маме.

- Линда, как насчет того, чтобы показать подросткам некоторые старые движения?

Ничего себе, это выбивает меня из колеи. Моя мама никогда не танцует. Она и папа приходили на праздник каждый год, но я ни разу не видела их качающихся под музыку, не говоря уже о танцах.

- С удовольствием, - произносит она. - Мэгги, ты не возражаешь, не так ли?

Когда я качаю головой, она берет протянутую руку мистера Рейнолдса и уводит его с павильона.

Я сижу на месте с широко открытыми глазами. Что это было? Моя мама согласилась потанцевать со своим начальником? Разве это не запрещено?

Оттуда, где я сижу, виден танцпол. Сразу же мама покачивает телом и дергается, как подросток. Я разглядываю ярмарочную площадь, чтобы увидеть, обращает ли кто-нибудь ещё на это внимание. Конечно же, группа ребят из школы смотрит на неё.

Мне хочется умереть.

Почему вообще мама захотела танцевать? Она выставляет себя на посмешище, прыгая вокруг, как будто её не заботит, что люди смотрят. Разве не достаточно плохо, что люди смотрят на меня?

- Маргарет, я готова заполнить мою тарелку, пока мой сын думающий, что он доктор, не мешает. Ты поможешь мне?

Я отрываю взгляд от королевы танцпола.

- Ох, да, конечно.

Миссис Рейнолдс опирается на трость, когда мы направляемся к стойке. Я держу её тарелку с кучей еды, когда она указывает на различные блюда. Старушка совершенно не обращала внимание на сцену на танцполе.

- На что ты уставилась? - спрашивает миссис Рейнолдс.

- Не на что.

- Это “не на что” привлекает много внимания.

Я фыркаю и пускаюсь в путь. Но когда я добираюсь до известных спагетти Spectacular миссис Бекер, останавливаюсь и задумываюсь, здесь ли Калеб и Лия.