Несмотря на давление, которое оказывали на нее Сантаны и присоединившиеся к ним Маверики, Бет стояла на своем. И уехала бы в субботу, если бы в пятницу ее не свалила одна из таинственных лихорадок, которые бьют здесь человека без предупреждения.

В течение нескольких дней казалось, что ей предстоит присоединиться к своему мужу в его одинокой могиле. Потом ей стало легче, но в течение еще нескольких недель она была так слаба, что не могла даже поднять голову, чтобы напиться из ложечки, заботливо протянутой сеньорой Лопес. И только в первую неделю мая она смогла впервые встать с постели.

На второй день, как она встала, в Сан-Антонио приехал Себастиан. Он был поражен ее видом. Она была еще в черном трауре и казалась чуть ли не бесплотной тенью. Себастиан серьезно опасался, что ее может унести порывом ветра.

Все в доме обращались к ней так, будто она была сделана из тончайшего фарфора. В первые дни выздоровления она только сидела в саду. Но потом Себастиан стал вывозить ее в экипаже на приятные прогулки в окрестности Сан-Антонио. Дальше ездить боялись. Угроза нападения команчей оставалась повседневной реальностью.

Свежий воздух и солнце делали свое доброе дело, и Бет снова стала подумывать о том, что ей пора отправляться домой в Натчез, тем более что возвращения Рафаэля ждали со дня на день.

Как-то, отвечая на свои мысли, она сказала Себастиану:

— В Натчезе мне будет не хватать наших прогулок и дорогой сеньоры Лопес, и дона Мигуэля, и доньи Маделины.

Себастиан с максимально отвлеченным и удивленным видом спросил:

— Как, разве вы собираетесь покинуть нас? Черты ее лица дрогнули, и она ответила абсолютно честно:

— Я должна. Я написала родителям Натана о его смерти и моему отцу тоже. Но есть формальности, которые надо обязательно сделать, и мне надо для этого ехать. Я не могу остаться в Сан-Антонио навсегда. Мой дом в Натчезе, и мне надо отправляться туда… поскорее.

Себастиан неодобрительно сдвинул брови. Он сумел вырваться из-под чар Бет, но, к сожалению, в процессе борьбы за эту маленькую свободу стал циником. Он допускал, что она дурачит его. Ведь сомнений в том, что она любовница Рафаэля у него не было. А стало быть, зачем говорить в таком жалобном тоне о муже? Нет, в ее невинность он уже никогда не поверит. Себастиана занимал вопрос о том, как сложатся отношения Бет с его кузеном. Не поссорились ли они перед тем, как он уехал в Энчантресс, и не собирается ли она наказать его своим срочным отъездом?

Он смотрел на нее, будучи не в состоянии полностью поверить в ее вину или коварное кокетство. А впрочем, почему нет? Разве не так ведут себя подобные создания?

Чувствуя, что все-таки он должен сделать попытку задержать ее отъезд, он осторожно спросил:

— Вы думаете, что поступаете мудро? А что скажет на это Рафаэль?

Рука Бет в черной перчатке бессознательно сжала резную ручку зонта. С безразличным видом она ответила:

— Не думаю, чтобы сеньора Сантану волновали мои жизненные планы.

Ее ответ разозлил Себастиана: если их ничего не связывает, то какого черта она живет здесь так долго?

И считая, что настал подходящий момент высказать ей свое мнение о ее реальном облике, он мрачно изрек:

— Не стоит изображать передо мною невинность, я знаю достаточно!

И глядя на нее недобрыми сейчас изумрудными глазами, он добавил:

— Рафаэль рассказал мне все о вас, понимаете? Она застыла от удивления и, глядя на него так же недружественно, как и он на нее, потребовала:

— Что вы имеете в виду! Что он мог рассказать обо мне?

Не считая нужным скрывать свои чувства и эмоции, Себастиан криво улыбнулся и зло ответил:

— Должен признаться, что он сказал такое, о чем я и не мог даже подозревать! — И видя потрясенное выражение на ее лице, он горько добавил:

— Ради Бога! В моем присутствии ведите себя естественно. Я знаю, что вы представляете собой на самом деле, но обещаю никому не сказать ни слова. Потому что нежные леди Сан-Антонио не переживут потрясения. Опасно спокойным голосом Бет спросила:

— Так что же именно сказал вам обо мне Рафаэль?

Что это за сверхсекрет?

Себастиан быстро посмотрел на нее и впервые за многие недели задумался о правдоподобности того, что тогда рассказал о ней Рафаэль. Но он тут же приказал себе не попадать под опасное очарование прекрасных фиолетовых глаз.

Наконец он устало сказал:

— К сожалению, в ту ночь в Число я видел, как вы и Рафаэль обменялись, мягко говоря, нежными объятиями во внутреннем дворике. Позднее я хотел вызвать его на дуэль, и он, не вида другого выхода, был вынужден признаться, что вы уже много лет его любовница, что у вас роман. — И почти безнадежным голосом Себастиан спросил:

— Но если вы много лет его любовница, то зачем же вам возвращаться в Натчез? Теперь, когда ваш муж мертв, что мешает вам соединиться?

Сказать, что Бет разозлилась, было бы слишком мягко. Если бы Себастиан произнес еще хоть одно слово, то на него обрушился бы град ударов. Но она только горько констатировала с гневным блеском в фиолетовых глазах:

— Ну, кто мог бы подумать, что мужчины могут быть такими сплетниками? Итак, я была его любовницей? Спасибо, что я узнала это от вас. И будьте уверены, что когда я в следующий раз увижу вашего отвратительного кузена, я выражу ему благодарность за столь правдивые откровения.

В ее глазах была брезгливость, мягкая верхняя губа вздернулась, когда она резко сказала:

— А вы, вы — дурак, вы поверили ему! А я-то думала, что вы мой друг!

Уязвленный Себастиан ответил горячо:

— Но я и вправду ваш друг. Мне не важно, любовница вы Рафаэля или нет. Я просто хотел информировать вас, что знаю о ваших отношениях, и поэтому не стоило тратить силы, чтобы доказать мне, будто вы и Рафаэль посторонние люди. Я ненавижу лицемерие, и мне не хотелось видеть его в вас.

Разговор вывел Бет из себя. Как он посмел? Почему он так лгал Себастиану, с какой целью? Она убьет его. Из-за него она пошла против своих принципов, а он воспользовался ее слабостью к его чарам. Но обвинить ее, что она стала его любовницей, да еще рассказывать об этом кому-либо! А Себастиан поверил!

На обратном пути они холодно молчали, хотя Себастиан пытался как-то загладить свою ошибку, но только злился на себя.

День для Бет оказался не лучшим. Она была зла на Себастиана за то, что он поверил, зла на Рафаэля за его ложь. Как только она прибыла в дом, донья Маделина огорчила ее вестью, что Черити сбежала утром с молодым мексиканцем. Как выяснилось, он уже был женат в Мексике и даже имел детей.

Были и еще неприятные новости, но Бет решила ознакомиться с ними после обеда. Оказалось, что дон Мигуэль обращается к ней с необычной просьбой. В дель Чиело возникли волнения среди слуг, и он просит разрешения отправить туда на несколько недель челядь Бет. Без этого ему просто не выкрутиться.

Бет догадывалась о мотивах его поступка, но могла ли она отказать ему, сделавшему столько добра ей и покойному Натану?

Она дала согласие, правда, в не очень вежливой форме, но больше сдерживаться ей было не под силу. Бет почувствовала себя неважно и прилегла после обеда в расстроенных чувствах и с болью в желудке. К вечеру ей стало лучше, и хотя обида на Себастиана, досада за сцену в столовой, когда она не смогла сдержаться, не прошли, она все же решила сойти вниз.

По привычке она позвонила Черити, но вспомнила, что та уже в Мексике. Бет ожидала, что вместо беглянки придет другая негритянская девушка — Юдит, которую теперь надо было готовить на роль горничной. Но появилась Мануэла.

Обе женщины смотрели друг на друга без особой симпатии — тайна, которая их соединяла, не была приятной. Бет сразу же догадалась:

— Вас прислала донья Маделива, узнав о побеге Черити?

— Да, — просто ответила Мануэла и пояснила, что готова прислуживать Бет до того времени, пока не найдется какое-либо другое решение. — У вас есть возражения?

Бет покачала головой и тихо сказала:

— Получается, что мы с вами просто обречены быть вместе. Видно, с судьбой бороться бессмысленно. Пусть будет так, как будет.

Мануэла занялась делом с таким видом, будто бы ничем другим никогда не занималась. Она стала готовить свою новую госпожу к вечеру.

Со смерти Натана прошло уже шесть недель, и за это время Бет возненавидела черный цвет, хотя выбранный Мануэлей вечерний комплект из черного сатина ей был очень к лицу, подчеркивая все достоинства фигуры.

Когда Бет появилась внизу, она сумела элегантно принести извинения дону Мигуэлю, и он их с облегчением принял. Обстановка сразу же разрядилась. Но с Себастианом было сложнее — Бет не могла легко забыть о том, что он поверил клевете Рафаэля.

Сидя в салоне, дамы потягивали сангрию, джентльмены наслаждались какой-то редкой разновидностью бренди, В это время было объявлено о приходе Лоренцо Мендозы.

Бет насторожилась. Она пыталась понять, с какой целью появился Лоренцо в этом доме. Все знали, что это было бы невозможно, если бы Рафаэль был дома.

Бет подозревала, что пока она болела, а Рафаэль был в отъезде, Лоренцо уже наносил сюда визиты. Как змея кольцами, Лоренцо словами обвивал дона Мигуэля, и тот стал рассуждать о том, что необходимо наладить отношения между Рафаэлем — его сыном и Лоренцо — человеком, принадлежащим семье.

— Все это странно, — констатировал дон Мигуэль. — Почему ты приходишь только тогда, когда Рафаэля нет? Пора вам уже отбросить все, что вас разделяет. Ведь настанет день, когда меня уже не будет в живых, и ты окажешься не в состоянии помочь моему сыну в его заботах о гасиенде.

Лоренцо скромно улыбался, но его фальшивые манеры раздражали Себастиана, который бормотал про себя: