– Ты будешь свободна, сладкая, – шепчу тебе на ухо и притягиваю к себе. Ты так доверчиво прижимаешься, трёшься носом о мою щёку и сопишь. Глупая и сладкая. Сочетание несочетаемого, потому что больна. А я желаю ещё обжигающе.

– Я вырву победу, но не бойся, ты под моей защитой. Иначе я не умею. Ты теперь моя ответственность. И ты в моих руках. Ты. Моя, – беззвучно смеюсь. Подкладываю под голову ладонь и довольно смотрю в потолок, обнимая тебя. Горячая. И я снова хочу тебя. Завтра, Санта, завтра мы начнём новый этап в твоей жизни. От меня тебе уже не убежать.

Глава 24

Санта

Слабая тошнота – первое, что ощущаю, когда сон исчезает из разума. Сухость во рту и лёгкая боль где-то внизу живота. Менструация? Рано, наверное, ещё рано, но не комфортно, чтобы вновь нырнуть в бездну. Открываю медленно глаза и осматриваю высокий, расписанный тёмными мазками потолок, которого не помню. Пальцами ощущаю нежную поверхность шёлковой простыни и моё обнажённое тело. Полностью. Я не сплю так, всегда ночная сорочка, пижама, трусики. Никогда не разрешалось снимать всё, даже во время смутных воспоминаний о близости с Филиппом.

Невольно издаю стон и приподнимаюсь на локтях. Моргаю, пытаясь понять, что происходит. Не знаю, где я нахожусь, и всё такое незнакомо знакомое. Странное. Камин, полыхающий огнём и создающий мягкий свет, мебель в стиле барокко, столик, диванчик, кресла, шкаф. Веду взглядом и пробегаю мимо кресла с мужчиной, отмечая, что тёмные шторы я уже где-то видела. Всё внутри просыпается, как только осознание момента, который я легко пропустила, приносит страх.

– Доброго пробуждения, Санта, – этот голос… низкий, немного грубый, хриплый, словно ледяное прикосновение к моему сознанию.

Мужчина поднимается с кресла и медленно обходит кровать, пока я хватаюсь за одеяло и натягиваю его до подбородка. Он мне кого-то напоминает, но я слишком слаба, чтобы вспомнить точно. Сердце набирает обороты, когда этот человек опускается на кровать и поворачивается ко мне.

Шумно втягиваю воздух. Его лицо… боже, какие ужасные шрамы изрезают левую часть щеки и тянутся по шее под ворот тёмно-бордового халата. Они блестят, они уродливы и так знакомы. Пугает ли меня это? Нет, но душа летит куда-то в пятки, а по спине бегают мурашки. Глаза, серьёзные и тёмные напряжённо наблюдают за мной.

Сглатываю, но слишком сухо в горле, чтобы это сделать.

Ред. Не могу отвести взгляда от его лица. Откуда столько шрамов? И на кого он похож? Что я здесь делаю полностью обнажённая? Куда вновь завела меня жажда плыть в иллюзии?

– Как себя чувствуешь? Наверное, голова болит. Возьми, прими таблетку, она снимет спазмы, – мужчина левой рукой, где тоже виднеются полоски из шрамов, тянется к тумбочке с моей стороны и передаёт мне таблетку и бокал с водой.

С опаской принимаю из его рук пилюлю и спасительную воду. Не свожу с него глаз, пока Ред, да, это точно он, поднимается, на секунду отворачивается и идёт к шкафу. Я не собираюсь позволять опоить меня, отчего страх, подобный прошлому, отвергает даже мысли о помощи. Сжимаю в руках таблетку, не позволяя себе её выпить, но опустошаю бокал с водой. Спасение. Сильное похмелье или же до сих пор алкогольное опьянение? Не понимаю.

– Я до сих пор под властью своего сумасшествия? Мне… мне лучше лечь, чтобы оказаться в доме Рейчел… да, тебя не может существовать, – шепчу, чем привлекаю его внимание. Поднимает голову, и на его губах играет усмешка.

– Я дам тебе возможность вспомнить, чем закончился вчерашний день. Надень, можешь пройти в ванную. У тебя есть пять минут, а затем мы поговорим и обсудим дальнейшие планы, – на одеяло, которое я сжимаю одной рукой, ложится шёлковый халат красного цвета. Перевожу с него взгляд на Реда, а затем обратно. Я не желаю вспоминать… отчего-то страшно, и знаю, что будет плохо. Мне. Внутри. Разорвёт всё к чертям, лучше головная боль. Она хотя бы проходит.

– Отвернись… отвернись, пожалуйста, – сдавленно прошу я. Но Ред складывает руки на груди и не собирается подарить мне минуту, чтобы мои щёки не полыхнули от смущения.

– Я видел тебя обнажённой. Не один раз. И к тому же в моей жизни нет места стеснению, сладкая. Не стоит волноваться об этом. Окажи мне честь, позволь насладиться твоей безупречной кожей, – облокачивается рукой о высокое резное подножье кровати.

– О, господи, – жмурюсь, шумно выдыхая. Этого ещё не хватало. Нет, не говори мне, что между нами что-то было. И говорить не надо, я сама вспоминаю.

Не смотря на наглого и слишком порочного мужчину, под одеялом натягиваю халат. Нахожу карман и бросаю туда неиспользованную таблетку. В ответ на мои резкие и быстрые действия слышу смех. Тот самый смех, обижающий меня и раздражающий ещё больше в данную минуту. Мне бы убежать, скрыться от картинок, окрашенных в красные оттенки грехов. А вместо этого тело не желает подчиняться, его бьёт слабой дрожью. Похмелье. Я хорошо знаю эти чувства, и сейчас всё то же самое. Но не перед ним… нет не хочу быть перед ним вот такой. Страшной, помятой и потерянной.

Поднимаюсь с постели и оступаюсь. Ещё бы немного и упала, если бы меня не подхватили за локоть и не помогли устоять. И это так пагубно. Моментально я вдыхаю аромат Реда, и воспоминания ярко врываются в голову. Его губы. Алкоголь. Непонимание происходящего. Желание. Секс. Последнее вызывает бурную реакцию между бёдер, и они непроизвольно сжимаются.

– Тише, сладкая. Я помогу, – ласково шепчет мужчина. Чёрт, да я словно не в себе. Его голос отдаётся в груди быстрым сердцебиением. Близость, рука на талии и тепло, исходящее от него, буквально зажигают все доступные и не скрытые халатом участки кожи. Я краснею, пока Ред ведёт меня по большой и просторной спальне, где витает аромат чего-то острого и специфичного. Открывает мне дверь и отпускает.

– Не задерживайся, я жду тебя, чтобы всё обсудить, – подталкивает к тёмному пространству, и через секунду оказываюсь в небольшом по сравнению со спальней помещении. Свет горит над головой, бегло осматриваю обычную ванную комнату.

Теперь у меня есть несколько минут, чтобы зажмуриться и перебороть стыд внутри. Боже, как я могла? Да, виню себя за секундный порыв. Виню за то, что мне было хорошо. Мне было чертовски хорошо. Так хорошо мне не было ни разу с Филиппом. Точнее, с последним мне было больно, всегда, а с Редом хорошо. И хочу ещё. Это ужасно, но внутри словно что-то сломалось, разорвало цепь из брачной клятвы, и породило сумасшествие. А если до сих пор пьяна, и это лишь моя фантазия? Если Рейчел… как мне удалось уйти от Рейчел? Как она выпустила меня? Боже мой! Я больна. Определённо больна, раз нахожусь в незнакомом месте, голая и в чужом женском халате. Чей это халат? Какой женщине принадлежал? Или же принадлежит?

Вихрь самых различных мыслей разрывает голову. Мне нужно успокоиться, не паниковать, а лучше выпрыгнуть в окно, чтобы не мучиться. Быстро подхожу к раковине и достаю таблетку. Маленькая желтоватая. Нет, я доверяю Реду больше, чем Филиппу. Но если учесть, где я и что со мной было, то лучше не доверять никому. Бросаю таблетку в раковину и включаю воду. Умываюсь ледяной водой, чтобы прийти в сознание. Не удаётся. Мне страшно, страшно сходить с ума. Ведь всё это невероятно. Я не могла изменить мужу… нет, меня не волнуют его чувства, но осознание того, что позволила себе, приводит в недоумение. И что теперь делать? Говорить с ним, пока действие алкоголя не закончится, и Ред не исчезнет, а я не окажусь в психиатрической клинике? Или лучше вернуться к Рейчел и покаяться? Самой пойти и вылечить пагубную привычку? А, может быть…

– Хватит, сладкая, не изводи себя, – неожиданно в отражении рядом с моим лицом появляется другое. Обезображенное. Вздрагиваю, пытаюсь что-то сказать, но только наблюдаю, как Ред выключает воду и, подхватывая полотенце, обтирает моё лицо.

– Подожди… стой, – отмахиваюсь от него и отступаю. В удивлении приподнимает брови, а я не могу отвести взгляда от его шрамов. Откуда? Почему он такой? Боже, какие глаза.

– Удобнее…

– Нет, – выставляю руку вперёд, отчего взгляд мужчины становится суровей, даже злее. – Скажи мне, я пьяна, да? Или же мне вкололи что-то, и я уже в психушке? Скажи мне, я совсем больна?

– Санта, да, ты больна, – кивает он, но ловлю его весёлую улыбку. – Но не тем, чем думаешь. Я живой и существую. Вчера мы провели очень интересную ночь, и теперь все пункты вычеркнуты. Продолжим в спальне?

Протягивает мне руку. Бросаю на неё взгляд и киваю. Лучше идти за ним, иначе одна свихнусь. Ред ведёт меня обратно и указывает на сервированный столик, где дымится заварочный чайник, накрытые стеклянным куполом блюда. Он помогает мне сесть и сам располагается напротив. Недалеко горит камин, в воздухе витает спокойствие, и я оказываюсь в другом мире. Неожиданно для себя даже расслабляюсь.

– Итак, моё имя Джаред Эйнсли. Мне тридцать четыре года, как и моему брату-близнецу Джоршуа. Ты же Санта Ричардсон, но мне нравится больше Блейз. Пламя. Как и ты, – улыбается, пока я приподнимаю брови от такой вступительной речи.

– Я не выдумка и не иллюзия, хотя, признаю, что такое практиковал. Мне пришлось, ведь тогда ещё я не имел представления о том, что творится в твоей голове.

– Рейчел убеждала меня, что я выдумала тебя.

– Так и предполагалось. Когда ты была здесь в последний раз, то мне пришлось вколоть тебе снотворное, после твоего побега и обморока. Не волнуйся, оно никак не скажется на твоём здоровье. Его прописывают при плохом сне и навязчивом чувстве плохого. Я забрал телефон и письма. У тебя не должно было остаться ничего, напоминающего о том, что ты знала меня.

– То есть ты заведомо хотел моего сумасшествия? – Обиженно поджимаю губы и отворачиваюсь.

– И нет, и да. Я хотел и хочу тебя, наше общее сумасшествие, но остальное вышло из-под контроля. Ты решила улететь, и Джо попросил Мэтью привезти тебя сюда. Там тоже всё пошло кувырком, а закончилось тем, что я насладился страстью твоего тела. Конец мне нравится больше, чем середина. Сейчас на часах четыре часа дня, и ты позавтракаешь, затем соберёшься и съездишь к сестре. Объяснишь ей, что пока ещё задержишься в Дублине, избегая упоминаний о разводе, о твоём месте жительства, и о том, что я всё же существую. Потом жду тебя обратно, – с каждым его уравновешенным и даже безэмоциональным словом я всё сильнее злюсь.