Лина Мур - Пока огонь не поглотит меня

Смеюсь, ощущая силу его слов. И вижу его улыбку, усталую, победную, и этот мужчина становится ещё красивее. Идеальное уродство моей души.

Разум – интересная вещь. Он или помогает, или напрочь выбивает из колеи. Играть с разумом сложно. Опасно. Летально. Играть, вообще, необходимо уметь. Чувствовать. Учиться. Видеть больше, чем другие. Это не даётся с красотой, наоборот, только уродство позволяет развиваться в другой параллели, создавая иной мир. Не для всех. Только для таких, как я. И я выбираю. Долго. Упорно. Тщательно. Доверия не заслуживает никто, особенно разум. Он никогда не позволяет оценить картину разумно. Выдержка. Сила. Знания. Именно они остаются, когда жизнь становится приторной. Краски необходимы. Мрачные. Тёмные. Притягательные. Они заманивают в ловушку, и дверь закрывается. Это очень легко сотворить, если знать как.

Девушка, лежащая на моей груди и мирно посапывающая, тоже попалась. Слишком просто поначалу казалось всё, но сейчас… сейчас мне нравится. Огонь. Чёрт, я обожаю его. Я поклоняюсь ему, и я повелеваю им. Сжигаю или же оставляю жить, выбрасываю и исчезаю.

Осторожно, только бы не потревожить, перекладываю Санту на подушку и сажусь на постели. Разглядываю белоснежную кожу, хотя, такие как она, должны жить вечно под солнцем, не уберегая то, чем обязаны дорожить. Фарфор. Шёлк. Возбуждение. Ощущения всегда отличаются. Удивительные.

Я именно так и хотел. Я видел тебя на тёмных простынях с горящими шоколадными глазами. Алые губы твои – особенный вид кисти природы. И я буду пользоваться. С этого дня решения изменились, потому что ты принадлежишь мне.

Прошло достаточно времени, чтобы ты заснула. Не имею представления, сколько в твоей крови содержится алкоголя, поэтому позволяю немного дольше падать в бездну. Но это последний раз, когда ты пьёшь. Ни грамма больше. Не потеряю тебя. Не выпущу из рук, пока полностью не завладею всем, что ты имеешь. Я ищу победу, и она, наконец-то, скоро будет у меня на столе.

Мне не требуется больше света, чтобы изучить твоё тело. Прости, но я должен. Ты не узнаешь. Пока не узнаешь моих планов, но ты в них королева. Ты любишь быть в центре внимания. Радуйся, ты попала под мой прицел, и это, увы, плохо. Хотя, если ты всегда будешь такой, то, возможно…

Пальцы пробегаются по твоим рёбрам…

Санта. Безгрешная. Полную противоположность скрываешь в себе. Великолепное начало. Безумный голод. И я научу тебя, обещаю, ты станешь красочным дополнением в моей жизни. Но пока отдыхай, завтра у тебя будет сложный день. Новое начало в твоей судьбе. Я поведу тебя. Ты умница, сладкая. У тебя есть характер, и мы вернём его.

Мысли обрываются, когда нахожу то, что мне было необходимо. Раз. Тонкая, едва заметная полосочка, очень маленькая, чтобы увидеть её. Но надо знать, что ты ищешь и выучить, как ощущаются шрамы на коже, даже после косметического воздействия.

Пять.

Внутри всё бунтует. Ублюдок. Ты дал мне ещё один повод ненавидеть тебя, небольшой, но повод. И ты за это поплатишься.

Восемь. Молочного цвета бёдра. Закрываю глаза останавливаясь. Она же была юной. За что ты так с ней? Конечно, оправдания ты найдёшь, будешь уверять, что ей нужны от тебя только деньги. Разочарую, без них и ты ничто. Кусок дерьма. Да и это для тебя слишком хорошо, Филипп. Подонок, жалкий и ничтожный. Ты не имеешь ничего мужского, раз жестокость стала твоим призванием.

Отнимаю руку и накрываю обнажённое тело одеялом. Наклоняюсь и оставляю на твоём виске поцелуй. Моя метка. Моя женщина. Моя святая и порочная девочка. Моя.

Встаю и набрасываю халат на голое тело. Ночь время движения, время, созданное для меня, и сейчас слишком рано, чтобы заснуть. Мне нужно подумать, обдумать всё, что произошло и, возможно, самому поддаться желанию насытить кровь градусом.

Толкаю на себя дверь и краем глаза замечаю брата, делающего вид, что меня не существует. Подхожу к серванту и достаю бокал. Нарочито медленно выбираю марку скотча и чувствую спиной пристальный взгляд Джо. До сих пор обижается. И это следует делать мне, ведь не я привёз сюда Санту и не я позволил ей окончательно поставить точку в выборе.

Поворачиваюсь и ухмыляюсь, когда брат продолжает что-то читать с ноутбука за столом. Делаю глоток, расслабляющий мышцы, и сажусь на софу прямо напротив Джо.

– Неужели, это всё? Обычно тебя хватает надолго. Стареешь или же не так хорош, каким представляешься?

Едко, чтобы поддеть меня, но первый начинает разговор. Продолжаю улыбаться, наслаждаясь ароматом напитка, согревая гранёный бокал в руке.

– Джаред, свали отсюда. Мне работать надо, завтра последнее слушанье, – бросает злой взгляд, отчего я подавляю смех. Обожаю выводить его из себя. Наслаждаюсь его яростью и попытками образумить. Меня? Вряд ли. Сумасшествие никогда не вылечить.

– Это нейтральная территория, где я сейчас предпочитаю отдохнуть, – растягиваю каждое слово, вырывая из брата шипение и отборную ругань. Точка кипения достигнута, пора сделать первый удар.

– Пятнадцать, – добавляю и делаю глоток. Откидываюсь на спинку, встречаясь с нахмуренным взглядом Джо.

– Не понял.

– Пятнадцать рубцов на коже Санты. Тринадцать – от правой стороны ребра и до бёдер. Их пытались скрыть косметически, но всё же, это не удалить. По себе знаю. И ещё два на запястьях. С ними произошло то же самое. Пятнадцать шрамов на её теле, – чётко выдаю информацию. Лицо брата вытягивается и белеет.

– Что? Чёрт, – выдыхает и проводит ладонью по коротким волосам.

– И ты, конечно же, теперь её отпустишь.

– Конечно же, нет. Она теперь моя, – допиваю залпом, отсчитывая секунды до взрыва.

– Ты в своём уме? – Повышая голос, Джо встаёт и обходит стол.

– Нет, – отставляю бокал, и расслабляюсь на софе.

– Так. Завтра я поговорю с ней, объясню всё и верну к Рейчел. Придётся подтвердить нашу причастность к жизни Санты…

– Ты меня не услышал? Нет. Мой ответ – нет.

– Ред! Ты хоть понимаешь, что это означает? Ты не можешь так с ней поступить? Чёрт тебя возьми, хотя бы немного сочувствия у тебя осталось?

Отвожу взгляд от покрасневшего от ярости лица Джо, ещё немного, и начнёт огонь изрыгать. Эти мысли веселят, хотя новая ссора с ним это лишнее. И так отношения стали хуже.

– Сочувствие? – Фыркаю. Поднимаюсь и поправляю халат.

– В этом мире нет жалости. Чем больше жалеешь, тем больше человек становится безвольным. Она останется здесь, – обычно это означает точку. В обсуждении. В споре. Слово за мной. Но не сейчас. Брат крайне взвинчен, его потряхивает, да и остался ещё один неопределённый вопрос.

– Нельзя так, Джаред. Найдём другой выход, изменим план, но если она режет себя, то это психологическое отклонение. Ты хоть можешь немного представить, что будет с ней, когда ты получишь свою победу? А потом? Хочешь приписать себе ещё один грех? Чужую смерть? Боже, Ред, остановись! Пожалей её!

Пытается смягчить меня, но это не действует. На меня точно. Я лишён чувств, кроме похоти. Она заводит, и я тону в её огне. А другое… такое никчёмное, пустое, обычное. Не для меня.

– Соглашусь, Джо. Санта на грани сумасшествия, но именно эта грань позволяет ей узнать больше из её прошлого. А нам это необходимо, у нас нет ничего на Филиппа, кроме измены и насилия. Ничего существенного. Нужно подтверждение его ублюдка внутри, тогда это будет победа, – делаю паузу, наливая себе ещё порцию скотча.

– И она не режет себя. Это делает он. Рукоприкладство, избиение, сожжение волос, страх, осколки. На боку. Он тащил её по разбитому стеклу, насколько я понял. Но Санта слишком пьяна и не может связно выдать последовательности. Также Филипп толкнул её с лестницы. Она представляла его, когда чуть не разбилась. Когда я нёс её сюда, без сознания, она жила прошлым. Страшным прошлым, и по твоей вине. Так что ты хочешь от меня? – Поворачиваюсь вполуоборот, чтобы увидеть, как потухает ярость брата. Вновь бледнеет, закрывает глаза, качает головой и падает в кресло.

– Оставь её, Ред. Ей достаточно боли. Пусть она сама напросилась, вышла замуж за него, гонясь за деньгами. Но такое она не заслужила. Как и будущее, которое ты расписал для неё. Она другая, Ред, не потерпит то, что ты любишь.

– Мне плевать на то, насколько эта женщина продажна… – издаю смешок.

– Девочка, она хрупкая девочка, Ред! – Шипит брат.

– Ей двадцать четыре, – напоминая, возвращаюсь на своё место на софе.

– И что? Внутри она ранима, юна и одинока. Она потеряна, и в её глазах пустота. Не та, которая присуща куклам, а другая. Болезненная, – активно жестикулирует. Никогда не понимал, откуда в его поведении столько театральности. Но она пригождается в суде. И он до сих пор не может выйти из образа защитника. Разговор бессмысленный, он вряд ли примет мою сторону и не наделает глупостей, если мы продолжим обсуждение.

– Сколько познаний о внутреннем мире моей женщины, Джо. Если она не для меня, то не для тебя и подавно, – усмехаясь, в один глоток выпиваю алкоголь. Мне неприятно, что он так тепло и мягко отзывается о той, кто принадлежит мне. И это не позволяет остановить спор. Наоборот, подогревает желание уколоть, выплеснуть из себя кипящие эмоции и получить ответ.

– Конечно, ведь я разговариваю с ней, в отличие от тебя. Я не унижаю её, как делаешь это ты. Я помогаю, а ты усугубляешь положение. Ты доиграешься, Ред. А когда это произойдёт, не проси у меня помощи, – зло стреляет в меня взглядом.

– Но напомни, кого она выбрала?

– Иллюзию. Мечту. Несуществующего человека, Ред. Тебя нет, так что не надо хвалиться победой, означающей твою низменную сущность. Это тебя не красит.

– А я и не стараюсь быть прекрасным, наоборот, я изведу её до той грани, за которой никого не будет, кроме меня. Санта моя, и теперь его жена в моих лапах. Трофей. И, кстати, неплохой трофей.

– Ты отвратителен. С каждым днём всё хуже и хуже, – Вскакивает с места и зло бросает на меня взгляд.