– Не волнуйся, всё хорошо, – заверяя сестру, подвожу к стулу и насильно сажаю на него.

– С Филиппом я разобралась, он дал мне ещё пару дней, поэтому я здесь. Хочу провести это время с тобой, отцом и нашим новым братом. Расскажешь, как съездила? – Подхожу к плите и выключаю свистящий чайник.

– Они назвали его Кевином, он такой маленький и спит постоянно. Отец счастлив, спрашивал про тебя. Но я ушла от ответа. Чёрт, Санта, не хочу говорить о них, хочу знать, что происходит с тобой.

– Долго рассказывать, Рейчел, но я многое поняла, и давай, оставим все прошлые обиды там же. Разве они так важны сейчас? Нужны нам? Нет, – качая головой, завариваю чай и разливаю по кружкам.

– Я длительное время обманывала саму себя, искала другой мир и радость в том, что заведомо готовило для меня конец. Если ты хочешь знать, пью ли я, то нет. Я не пробовала алкоголь уже достаточно давно, чтобы сказать – независима и не больна. Хотя каждый человек изначально болен собственными мечтами, и это неизлечимо, – ставлю дымящуюся кружку перед сестрой, и сама опускаюсь на стул.

– Хорошо, это хорошо. То, что ты не пьёшь. А как твои… как Ред и другие? – Напряжённо спрашивает она.

– Думаю, им тоже хорошо, но не в моём сознании. Там очистилось место для моей семьи. И я приехала, потому что скучаю по тебе, люблю тебя и желаю, чтобы всё у тебя получилось. К тому же я в курсе того, что тебя уволили.

Прячет взгляд, смущаясь от моих слов, это вызывает тепло в груди, тянусь рукой до её плеча и несильно сжимаю его.

– Я горжусь тобой, Рейчел. Тебе не нужно желать моей жизни, потому что в своей – ты королева. Конечно, я против твоей работы, ведь знаю, как затягивает в себя грязное болото из богатства, но ты не нуждаешься в нём. Ты уже богата. У тебя есть всё, чтобы стать счастливой, так не теряй этого.

– Чувствую себя маленькой, – усмехается сестра.

– Я видела наших мам, они напиваются по ночам в каком-то ресторане, а затем идут танцевать, – с улыбкой признаюсь я.

– Не спрашивай как, но и они счастливы. Знаешь, я тут вспомнила о том, как мы устраивали несуществующие праздники. Они выдумывали их для нас и приносили в нашу жизнь счастье. Так давай тоже сотворим что-то похожее? Придумаем праздник, который будет рождён только для нас, – мягко произношу я и убираю руку с плеча Рейчел. Она удивлена, полностью обескуражена моим появлением, словами и предложением. Но её глаза наполняются светом, который я искала всю свою жизнь.

– Ты останешься? – Спрашивает она после минутного молчания.

– Нет, но завтра собираюсь отправиться к отцу вместе с тобой, – отпиваю чай и наблюдаю за сменой её эмоций.

– Прости, я ничего не понимаю. Филипп, твой развод и…

– Не надо, не сегодня и не завтра. Пусть эта жизнь будет там, за пределами нашей. Пусть эта иллюзия и то, кем я была, погибнут за чертой. Сюда этот мрак не доберётся, – обрывая её, качаю головой.

– Я так не могу. Ты где-то живёшь, какие-то мужчины звонят мне и даже приходят, сообщая о том, что у тебя всё хорошо. А я волнуюсь, не имея понятия, что происходит. Расскажи мне, пожалуйста, и мы устроим праздник честности. Я не должна была тянуть из прошлого обиды, ведь нам уже не пятнадцать, мы выросли. Пока тебя не было, я думала и поняла, что ничего из этого для меня не важно, только ты. Ведь именно ты учила меня, как разговаривать с парнями, утешала, когда меня бросали и обманывали. А теперь позволь мне это сделать для тебя. Я никогда не была хорошей сестрой, постоянно соревновалась с тобой, и это так глупо. Даже на свадьбу я пришла в белом, чтобы позлить тебя и специально вывести из себя Филиппа, хотела показать тебе, какой он урод. Но не удалось, потому что испугалась. Теперь не боюсь, у меня есть моя младшая сестра, и я без неё не представляю своей жизни. Я люблю тебя, странно и неправильно, наверное, но я люблю тебя, – по её щекам скатываются слёзы, и я бросаюсь в её объятия.

Вот, это именно то, о чём я думала. Единение, ненадолго, но оно родилось для нас. У меня много причин, чтобы жить, бороться за своё существование. И мне не нужен мужчина, уличающий меня во лжи. Мне необходимы искренние и светлые чувства, о которых я забыла.

Вдоволь наревевшись, мы всё же допиваем чай под воспоминания из детства. И всё это хорошие мысли, они укрепляют мою уверенность, мои чувства и моё желание выстоять до конца. Я не позволяю ей вернуться к разговору о моём браке, а прошу показать мне её фотографии, познакомить с её жизнью, в которой меня не было. И Рейчел с радостью это делает, она с упоением рассказывает мне о бойфрендах, о вечеринках и своих промахах. Хохочу, смеюсь, словно нет у меня проблем, в данный момент они больше мне неинтересны. Я окружена любовью, и не мужчина главенствует над моим счастьем, а сама я. Наконец-то, осознала эту правду. Она оказалась самой вкусной.

– Боже, лучше этого я ничего не ела, – от блаженства закрываю глаза и жую самую жирную, самую калорийную и самую запретную пиццу во всём мире. Филипп не разрешал мне питаться фастфудом, у меня было выстроено питание, также имелся тренер и платиновая карточка в спортзал. Я ела устрицы на завтрак, краба на обед и чёрную икру на ужин, но никогда, с момента знакомства с Филиппом, не питалась легкодоступной пищей. И сейчас, насыщая голодный желудок, я понимаю, как много потеряла, отказавшись от баловства.

– Подожди, я ещё газировку принесу. Особенно с перчиками она превратится в шипучку, – смеясь, Рейчел направляется на кухню. И в это же время кто-то звонит в дверь.

– Иди, я открою. Мне не терпится почувствовать то, что было в детстве, – игриво толкая её, облизываю пальцы и открываю замок.

– Да? – С улыбкой разглядываю молодого парня, но через пару секунд всё внутри холодеет.

– Мне нужна миссис Санта Ричардсон, – бросает взгляд на планшет.

– Миссис Ричардсон? Вы уверены? – Прищуриваясь, уточняю я.

– Да, уверен. Миссис Санта Ричардсон, – кивает он. Странно, если бы этот человек был от Реда, то он называл бы меня мисс Блейз, не признавая замужество. Тогда от кого он?

– Это я.

– Отлично, последнее письмо на сегодня, – передаёт мне конверт и, довольный своей доставкой, разворачивается и скрывается в салоне фирменной машины с логотипом компании.

– Ну, кто там?

Прячу быстро письмо под водолазку за спиной и запихиваю в джинсы, всё это проворачиваю за доли секунды, обернувшись к Рейчел.

– Парень, что пиццу привёз, он потерял что-то, но вряд ли это есть у нас, – улыбаясь, закрываю дверь.

– Так однажды мой заказ потеряли. Газировка у меня, перчики тебя ожидают…

– Отлично, только я в туалет сбегаю. Много чая, – поддерживая конверт рукой, двигаюсь спиной к спальне.

И как только из поля зрения исчезает Рейчел, залетаю в комнату, а затем в ванную. Включаю воду и достаю конверт. Резко дёргаю за бумагу и что-то, падая на пол, издаёт звон. Опускаюсь на колени и шарю рукой, пока пальцы не натыкаются под шкафчиком на твёрдый ободок. Тяну на его себя, и в моей ладони оказывается кольцо. Моё кольцо, о котором я напрочь забыла, и его нет на пальце, как и второго с большим бриллиантом.

Непонимающе перевожу взгляд на конверт, а он тоже странный. Внутри чёрный, обратного адреса нет. Филипп? Нет, не может быть, потому, что кольца… я не помню, где их снимала. Действительно, не могу припомнить, когда это сделала, и где они были. Ладно, плевать на воспоминания, где второе? Самое дорогое. Самое сверкающее. Самое губительное. Где оно? Филипп заметит, что его нет на моём пальце, и это грозит проблемами раньше времени. Чёрт. Мне придётся вернуться сейчас к Мэтью и выяснить, замешан ли в этом кто-то из них.

Прячу кольцо снова в конверт и складываю его, чтобы уместить в задний карман джинсов. Выключаю воду и выхожу из ванной комнаты.

– Ты должна это попробовать, ананасы и пепперони – просто улёт, – указывая на одну из коробок, произносит Рейчел, как только появляюсь в гостиной.

– Никогда не любила ананасы, – кривлюсь я. – Мне надо ехать.

– Уже? Но ещё и десяти нет, Санта. Ты можешь…

– Нет, я должна ехать, но завтра вернусь, – перебивая её торопливую речь, качаю головой.

– Хорошо. Но ты будешь осторожна, да? – Рейчел направляется за мной на кухню.

– Конечно, как обычно, – натягиваю куртку. – Вызовешь такси?

– Да, куда? – Рейчел подбегает к телефону и поднимает трубку.

– Ричмонд парк, – отзываюсь я.

– Далеко от нас, – замечает сестра, набирая номер.

– Ты и не представляешь насколько, – шепчу в ответ.

Пока Рейчел вызывает машину, я обдумываю разные варианты значения письма. Кто-то прислал мне кольцо, чтобы напомнить, кто я на самом деле? Или это Ред так издевается, продолжая насиловать моё сердце? Мстит за то, что я сказала? Но я имела право. Разве он не увидел за столько времени, кто я такая? Неужели, предпочёл поверить лжи, чем заметить боль в моих глазах? Выходит, он даже и не хотел попытаться. Но, если он таким образом говорит мне: «Мне плевать на то, что ты будешь делать, катись к своему мужу и насаждайся насилием дальше». То должен был вернуть и второе кольцо. По какой причине только одно? А вдруг я их обронила, и кто-то нашёл их, решил продать, но это донесли Филиппу, поэтому он звонил сегодня и теперь играет со мной? Нет, надо прекращать думать, это ни к чему хорошему не приведёт, только всё больше приблизит конец.

– Всё, оно здесь, – говорит Рейчел, и я поднимаю на неё голову.

– Отлично. Тогда до встречи. И помни, что я не уеду из Дублина, не попрощавшись с тобой. Но если это произойдёт, и я буду с Филиппом, то не предпринимай никаких попыток меня вернуть, хорошо? Значит, я так решила, – напряжённо произношу я и подхожу к сестре.

– Так, это мне уже не нравится, – недовольно поджимает губы.

– Не волнуйся, всё будет хорошо. Люблю тебя, и оставь мне пиццу на завтра, – чмокаю сестру в щёку и открываю дверь.

– Она уже будет невкусная, – летит вдогонку.