Мэгг опять приснился тот сон. Только в этот раз тревога и пыльный страх не хотели отступать: может быть, из-за жары и духоты, навалившейся на «Счастливицу» несколько дней назад. Нет, штиля не было, несильный, но стабильный ветерок подгонял судно вперед, но это дуновение не могло развеять жару, нагнетаемую беспощадным южным солнцем. Шхуна постоянно перекладывала галсы, лавируя между многочисленными островами. Они уже подошли к Малайзии, и до пункта назначения оставалось около трех недель пути.

Таннерс непрерывно жаловался, что по десять раз на день встречаются куски суши, не нанесенные на карту. Так и заблудиться недолго. Но Мэгг ему не верила. По словам Рэнсома, «Счастливица» ходила здесь уже много раз, а сомневаться в способности команды справиться с любыми неожиданностями Мэгг даже и не собиралась. Однако в темноте капитан предпочитал бросать плавучий якорь, сбавлять паруса и ждать рассвета. Это было разумно: уже несколько раз «Счастливица» проходила в виду остовов кораблей, севших на мель.

Мэгг встала и высунулась в открытое окошко в надежде глотнуть хоть немного свежего воздуха. Бесполезно. Придется выйти на палубу. Как же хорошо, что она послушалась совета капитана и поручила Хатти переделать несколько платьев. Иначе сейчас просто расплавилась бы от жары! К тому же горничная, по просьбе Мэгг, слегка «усовершенствовала» платья, так что теперь они застегивались на груди, а не на спине. Мэгг ловко облачилась в один из этих нарядов и поднялась на палубу. Несмотря на то что капитан строго приказал в подобных случаях сразу же идти на мостик, девушка решилась слегка ослушаться. Ей не хотелось никого видеть. Даже Рэнсом сейчас окажется лишним. Особенно он.

Мэгг осторожно, стараясь держаться в темноте, пошла на нос. Она знала, что в те ночи, когда судно стоит на плавучем якоре, дежурят всего два матроса: один на носу, другой на мостике. Но на мостике вполне может оказаться Таннерс или боцман, а вот на носу будет только один матрос, можно ограничиться простым приветствием.

На палубе было лишь слегка посвежее, чем в каюте, но Мэгг стало немного лучше. Если бы еще спала жара… Девушка подошла к борту, крепко ухватилась за какую-то снасть и вгляделась в звездное небо. Чужие южные созвездия казались загадочными и даже немного пугающими. Да и сами звезды здесь были огромными, яркими и лучистыми, словно бриллианты. Роскошество тропической природы казалось Мэгг чрезмерным, иногда даже вульгарным. Все это буйство заставляло чувствовать себя песчинкой в океане мироздания, а не венцом творения. Вода тихо плескалась внизу, накатывая мелкой рябью на борт, «Счастливицу» почти не качало.

Мэгг отошла от борта и продолжила путь на нос. Выйдя на площадку, где должен был находиться матрос, она остановилась и огляделась: вахтенного нигде не было видно. Неужели и в идеальной команде капитана Сильверстайна возможны нарушения дисциплины? Или же матрос просто-напросто отправился в обход? Мэгг не особо вникала в тонкости несения корабельной службы, но отсутствие матроса ее и радовало - о, желанное одиночество! - и беспокоило. Мэгг подошла к борту, совсем уже было собралась вернуться в каюту, как вдруг почувствовала, что ее рука, лежавшая на перилах, прикоснулась к чему-то влажному и липкому. Вздрогнув, Мэгг поднесла ладонь к лицу. В слабом свете звезд и умирающей луны она увидела, что пальцы испачканы чем-то черным. Медленно и неохотно темная капля поползла вниз, пощекотала запястье и упала на доски палубы. От пальцев исходил слабый металлический запах, словно Мэгг прикоснулась к нагретому железу в теплый летний день. Девушка судорожно сглотнула. Однажды в детстве она сильно порезала руку, когда попыталась помочь на кухне доброй миссис Риттерс. Тогда пахло точно так же. И в тот раз Мэгг незамедлительно рухнула в обморок и пришла в себя лишь тогда, когда рана была уже обработана и перебинтована.

Перед глазами тут же сгустился туман, во рту пересохло, а в ушах взвыла буря. Мэгг продолжала держать руку перед собой, а ужасный запах крови, казалось, заполнил все вокруг. Стараясь не дышать и не упасть в обморок, девушка отпустила руку и осторожно сделала несколько шагов к мачте - ноги не держали. До перил казалось ближе, но ведь именно там была кровь. Несколько минут Мэгг боролась с приступами дурноты и желанием рухнуть на палубу. Но постепенно в голове прояснялось, и возник закономерный вопрос: откуда на перилах кровь? Кровь была свежей. Мэгг снова привалилась к мачте, с которой вроде бы сумела расстаться минуту назад. Свежая кровь - какая… тошнотворная мысль. Вспомнилась рана Сильверстайна, о которой он так и не сказал ни слова. Хорошо, что Мэгг не видела его крови. Неизвестно, что бы с нею сделалось. Но это было давно, а сейчас…

Тень от мачты надежно скрывала девушку от посторонних глаз, именно поэтому она и осталась в живых. На площадку на носу вышел незнакомец, обвешанный оружием. Казалось, у него не меньше десятка пистолетов и пяток-другой ножей. В лунном свете Мэгг хорошо его разглядела, тут же ужаснувшись, что может в такой момент обращать внимание на детали. Но пистолеты и ножи - это важно. Двигался незнакомец бесшумно, словно кошка, держался в тени и внимательно оглядывался по сторонам. Подойдя к борту, он свесился вниз и тихо, едва слышно свистнул. Оттуда ответили.

И тут Мэгг сделала то, чего сама от себя не ожидала. В те короткие мгновения, пока незнакомец крался через пустое пространство, девушка нашарила какую-то короткую, но тяжелую палку, стоявшую у мачты. Неосознанно она крепко ухватилась за нее двумя руками, а теперь, когда стало понятно, что намерения у незваного гостя совсем недобрые, Мэгг действовала, не задумываясь. Подняв палку так, словно это был молоток для крикета, девушка бросилась к вооруженному до зубов человеку и изо всех сил наотмашь ударила его по голове. Не издав ни звука, бандит рухнул за борт, в непроглядную тьму. Секунду спустя через фальшборт перелезли уже пятеро не менее злобных персонажей, но Мэгг этого не видела. Вопя что было сил, она мчалась на мостик. Что-то ударило в доску совсем рядом с ее головой, однако Мэгг продолжала бежать. Сообразив, что нечленораздельные вопли могут быть не поняты, она набрала побольше воздуха в грудь и закричала:

- Пираты! Тревога! Пираты!

За спиной тут же раздались злые крики на непонятном наречии. Сообразив, что их присутствие раскрыто, пираты сочли излишним сохранять молчание.

У дверей, ведущих к каютам, Мэгг столкнулась с Рэнсомом и едва не упала, но капитан подхватил ее твердой рукой. Времени на разговоры не было, поэтому Сильверстайн втолкнул Мэгг внутрь и захлопнул за ней дверь. Девушка буквально скатилась вниз по лестнице и осталась сидеть на полу, не в силах встать. Дверь в ее каюту была распахнута, и там мирно светила оставленная на произвол судьбы масляная лампа. Сочетание ровного света и того ада, что, несомненно, творился сейчас на палубе, потрясало.

Наверху грянули выстрелы. Мэгг вспомнила, что Рэнсом был немного не одет, но вооружен до зубов: два пистолета за поясом и сабля в руках. Кажется, на «Счастливице» все спят с оружием. Прогремело еще несколько беспорядочных залпов, а потом, судя по звукам, пираты ринулись в рукопашную. Мэгг надеялась, что матросы успели выбраться из кубрика на помощь капитану. То есть, если подумать логически, они выбрались, ведь не могли пираты палить в одного Рэнсома столько раз, а тот отвечать им из десятка пистолетов сразу. Прямо над головой Мэгг кто-то тяжело рухнул на палубу, посыпалась пыль. Мэгг вздрогнула и поднялась на ноги. Она не знала, что делать. Можно ли достаточно грубый толчок в спину счесть за приказ оставаться внизу? Наверное, можно. Не в силах справиться с совершенно неуместным любопытством, Мэгг сделала пару шагов и оказалась у самого основания лестницы. Именно это спасло ей жизнь во второй раз за эту ночь.

Дверь распахнулась, и вниз скатился один из пиратов. Мгновенно, словно кошка, он оказался на ногах и оскалил почерневшие пеньки зубов, увидев Мэгг. Не задумываясь ни на мгновение, девушка снова подняла палку, которую так и не выпустила из рук, и ударила. Да уж, не зря мисс Мэган Ливермор считалась лучшей в игре в крикет в графстве! Раздался сухой треск, голова пирата дернулась, и бандит рухнул на пол, мелко подергиваясь. От обморока Мэгг удержалась только потому, что не хотела лежать на полу вместе с грязным - и вполне вероятно, мертвым - пиратом. Желудок же не пожелал смириться со сложившимся положением дел, тошнота подкатила к горлу. Порадовавшись, что ужин был давно, Мэгг взяла себя в руки.

На палубе, кажется, все стихло, по крайней мере ничего больше не падало и не стреляло. Оставался один вопрос: кто же победил? Ворвавшийся к Мэгг пират не сильно ободрял: вряд ли он проник бы сюда, если победа осталась за командой «Счастливицы». Решив, что продаст свою жизнь как можно дороже, Мэгг покрепче ухватила палку и вернулась на свой пост у лестницы.

Дверь распахнулась… Мэгг замахнулась, заранее закрыв глаза. Видеть второй раз, как дубинка соприкасается с головой, она не желала. Естественно, закрыв глаза, она промахнулась. Дубинка рассекла воздух, замах пропал зря, и девушка упала прямо в объятия вошедшего. Она не сразу сообразила, что противник не сопротивляется, так что тому досталось несколько ощутимых ударов, но он не расстроился.

- Мэгг, все кончилось! - это был Рэнсом.

- Вы победили?

- МЫ победили!

- Слава богу! - выдохнула Мэгг и рухнула в обморок.

* * *

Рэнсом осторожно уложил Мэгг на свою койку, хотел отойти к столу за водой, но остановился, глядя на девушку.

Какая же она храбрая! Все-таки женщины созданы, чтобы удивлять. Способны свалиться в обморок при виде мыши или капельки крови, но, не задумываясь, поднимут тревогу, когда нужно. Лишь благодаря Мэгг удалось отбиться. Если бы их застали врасплох, то могли перестрелять, как голубей. Жирных голубей, возомнивших, что они бессмертны.