И она отомстит ему, когда Константин вернется, чтобы освободить ее.

Но почему-то Лианну не слишком утешала эта мысль. Она думала о том, где сейчас Амброс, удалось ли ему справиться с Сандаром… не ранен ли он.

Эта мысль обожгла ее словно огонь; она затаила дыхание '-| от внезапно пронзившей ее сердце боли.

Конечно, ей нечего беспокоиться, если Амброс ранен или даже убит. Ей на самом деле стоило бы торжествовать в этом случае.

Лианна закрыла глаза и снова вспомнила его прикосновения, объятия сильных рук, низкий и грубый голос Амброса и его губы, голодные и неистовые, когда он покидал ее.

Этой ночью ей плохо спалось. Она лежала в чужой постели в замке, который, по слухам, был проклят; за окном хлопали крыльями вороны, а ее муж где-то далеко бился с врагами.

У него было немало врагов, у этого Варвара.

Засыпая, девушка спросила себя: а были ли у него когда-либо друзья?

Прошло еще два дня. Она все время невольно прислушивалась, ожидая услышать стук копыт, который будет означать, что Амброс вернулся, однако все было тихо.

Принцесса ела в одиночестве. Еду подавала Марта, сгорбленная женщина с угрюмым лицом, которая не проронила ни слова, а лишь утвердительно кивала или отрицательно качала головой, когда Лианна пыталась с ней заговорить, «Любопытно, — думала Лианна, — неужели все слуги настолько боятся Амброса, что не осмеливаются говорить, опасаясь накликать на себя его гнев или гнев кого-то, кто может пожаловаться герцогу?»

Она вспоминала свою любимую няню, Эльзу, Гвенлин и Киру, и ее сердце терзала боль разлуки.

На второй день Лианне показалось, что стены замка давят на нее. Она надела накидку поверх простого кремового платья из тонкой шерсти, заплела волосы и спрятала их под капюшон и направилась во двор. Брошь в виде звезды поблескивала на плече принцессы, когда она торопливо шла через залы и коридоры замка, и все, кто встречался на ее пути, склоняли головы или почтительно кланялись ей.

Это почтение, основанное, как полагала Лианна, на страхе, лишь усиливало ее отчаянное желание побыть в одиночестве и спокойно обдумать, что она может сделать в отсутствие Амброса, чтобы помочь Константину.

Возможно, где-то в замке хранились карты или документы, из которых можно было бы узнать расположение отрядов Амброса, численность его войска или уязвимые места обороны. Наверняка она могла бы что-то сделать, чтобы помочь армии Пенмаррена одолеть Амброса. Ей нужно было на какое-то время остаться одной, чтобы все обдумать и разработать план. Кроме того, она, вероятно, могла бы собрать кое-какие растения — даже сейчас, когда зима была в разгаре. Для приготовления некоторых известных Лианне лечебных составов годились даже мертвые корни. Покидая Пенмаррен, принцесса не успела уложить в сундук свои травы и лечебные зелья, а она хотела всегда иметь их под рукой.

В ее голове мгновенно родилась идея. Возможно, ей удастся найти какое-нибудь растение, которое пригодится, когда Константин нападет на Амброса. Из корней и побегов киттла или умсбара можно приготовить снотворное — лишенное вкуса, но сильнодействующее зелье, которое можно подмешать в эль рыцарям Блэкенстара, а то и самому герцогу-варвару в тот день, когда войско Константина будет штурмовать замок.

От этой мысли внутри у нее все сжалось, но Лианна отогнала сомнения прочь. Если она может хоть что-то сделать для того, чтобы помочь Константину и отцу и освободиться из лап Амброса, ей нужно действовать. В этом нет ничего дурного, твердила себе принцесса, быстрым шагом направляясь во двор замка. Это ее долг.

Однако когда Лианна вышла во двор и направилась к конюшне, она испугалась, увидев подошедшего к ней Вильяма.

— Да? — Лианна вопросительно взглянула на рыцаря, хотя прекрасно знала, зачем он здесь.

— Миледи желает покинуть охраняемую территорию замка? Не советую вам этого делать.

— Вот как? Я здесь пленница? — Кажется, ей не удастся бежать. Лианна была слишком далеко от Пенмаррена, чтобы пытаться добраться домой в одиночку.

— Разумеется нет, миледи, — Вильям улыбнулся. — Но вы наша герцогиня, мы почитаем вас, и если вам захочется выехать на прогулку, я должен сопровождать вас. Герцог приказал мне надежно охранять вас, и я должен выполнять его приказ. Кроме того, — добавил он с легким поклоном, — мне доставит удовольствие оберегать столь прекрасную даму.

— Любопытно, что он сделает с вами, если вы вдруг не справитесь со своими обязанностями? — Лианна продолжала идти к конюшне, а рыцарь не отставал от нее ни на шаг. — Вы боитесь его, не так ли?

— Боюсь, миледи? — казалось, Вильяма позабавило это предположение. — Нет. Но я уважаю его, я в долгу перед ним. Да что там, ведь он назначил меня начальником стражи, хотя я прослужил ему на несколько лет меньше, чем многие другие — например, Беорн. Он даровал мне имение — поместье и пахотные земли — когда война закончилась и Блэкенстару ничего не угрожало. Я без колебаний выполню любой приказ герцога Амброса.

Лианна сомневалась, что Амброс способен вызывать в людях чувство преданности. Страх — да. Это она вполне могла себе вообразить. Просто Вильям был достаточно умен, чтобы не говорить об этом вслух — и кроме того, ни один мужчина не захочет признать, что он кого-то боится. Принцесса внимательно посмотрела на Вильяма, однако его лицо было спокойным.

— Эта служанка, Марта, вы ее знаете? Она боится даже говорить! Я не представляю себе, что она пережила на службе у герцога…

— Марта? — Вильям остановился у дверей конюшни, остановилась и Лианна, обернувшись к нему лицом. Рыцарь покачал головой и нахмурился. — Нет, миледи. Вы ошибаетесь.

— Это правда! Она молчит.

— Да, молчит, но не потому, что боится герцога Амброса. Она всецело преданна ему. На Марту напали и надругались над ней, когда она была совсем юной и служила при дворе его отца. Однажды, когда она возвращалась из деревни, на нее напали проезжавшие по дороге путники. Марта серьезно пострадала, но оправилась от ран — только вот с того дня, после пережитого ею ужаса она не произнесла ни слова.

— Ах! — Лианна прикусила губу; мысленно она была там, вместе с этой безмолвной женщиной, которая подавала ей еду с тех пор, как принцесса прибыла в замок. — Понимаю…

— Если бы не герцог Амброс, кто знает, какая судьба постигла бы Марту? Тогда ему было всего шестнадцать лет, но он бросился в погоню, чтобы разыскать этих людей и предать их правосудию. Так он и сделал, позволю себе добавить. Он убил их — всех до единого. Лианна вздохнула.

— Понимаю, — сказала она и задумалась. Возможно, Варвар не был таким уж бессердечным, каким его рисовала молва. Девушка-служанка значила для него многое, раз он покарал людей, причинивших ей страдания. Это не слишком сочеталось с легендами, которые ходили об Амбросе по всем землям.

— И если бы не Амброс, кто знает, что стало бы с Мартой потом? — столь же спокойно продолжал Вильям. — Долгое время она была слишком слабой и запуганной, чтобы выполнять хоть какую-то работу, да и потом, когда выяснилось, что она не говорит, ее могли бы прогнать со двора, чтобы избавиться. Но Амброс подыскал ей место в одном из имений, где она прислуживала спокойной и доброй даме. А когда он стал герцогом, то забрал Марту к себе в замок. Герцог всегда следил за тем, чтобы она имела средства к существованию, пищу и крышу над головой, и никому не позволял плохо обращаться с ней. Немногие из тех, кого я знаю, способны так заботиться о слугах, но Амброс верен всем, кто верен ему.

— Хм, да. Похоже, что так, — услышанное настолько ошеломило Лианну, что ничего другого ей в голову не пришло. Ей нужно было время, чтобы осмыслить все, что она узнала.

Они вместе зашли в конюшню, и Вильям помог Лианне сесть на прекрасную белую кобылу. Затем он сам вскочил на серую лошадь, у которой была самая густая грива из когда-либо виденных Лианной. Когда они не выехали за ворота, принцесса негромко вскрикнула.

— Что-то не так, миледи?

— Я забыла свои перчатки, а здесь довольно холодно, — Лианна задрожала. Здесь и впрямь было холодно, вот только перчатки она запрятала в карманах своей бархатной накидки. Вильяму, впрочем, об этом знать незачем.

— Не могли бы вы вернуться в замок и попросить Марту принести мои перчатки? Пожалуйста!

Рыцарь заколебался, с беспокойством глядя на нее, однако он вряд ли мог предложить молодой жене своего герцога самой отправиться за перчатками.

— Может быть, вы вернетесь к воротам, пока я отправлюсь за вашими перчатками? — наконец предложил он.

Лианна рассмеялась и одарила его самой ослепительной из своих улыбок.

— Стражники у ворот следят во все глаза, — махнула она рукой в сторону ворот. — Куда же, по-вашему, я могу убежать за те считанные мгновения, пока вы, сэр Вильям, будете отсутствовать? При том, что стража будет следить за каждым моим движением?

Вильям растаял, не в силах устоять перед ее очарованием.

— Хорошо, миледи. Я вернусь, как вы и сказали, в мгновение ока.

«А я исчезну в мгновение ока,» — подумала Лианна, продолжая ослепительно улыбаться.

Она дождалась момента, когда Вильям спрыгнул со своей лошади и исчез в замке, затем ударила кобылу пятками, направляя ее прямо к зарослям у дороги.

— Ваша милость! Стойте! Стойте! — стражники бросились за ней, пытаясь остановить, и звали сэра Вильяма, однако Лианна летела, будто ветер. Ее капюшон сбился на спину, волосы развевались на ветру, а взгляд был устремлен в глубину леса.

Вскоре она наткнулась на извилистую тропинку, которая тянулась вдоль каменистой насыпи. Лианна поехала по ней, зная, что на камнях не останется отпечатков копыт, которые позволили бы сэру Вильяму напасть на ее след. Ей не раз приходилось убегать от няни, от своих фрейлин или от стражников, которые должны были ее охранять, когда она отправлялась собирать ягоды или лечебные травы. Лианна с детства знала уловки, позволявшие избегать тех, кто искал ее.