– Ваня! Хватит уже пить! Евгения Петровна, не слушайте его бредни, сам не знает, что несет. Ваня! Марш в ванную, принимать освежающий душ!

– Уйди, – поморщился Коровин. – Надоела уже твоя диктатура. Дай с умным человеком побеседовать!

– Нет, вы на него посмотрите! – воскликнула Мария Адамовна и уже приготовилась стукнуть милого по хребту полотенцем, но в дверь позвонили.

– Иду-у! – крикнула она. – Сейчас…

Она открыла двери, ожидая припозднившегося Кулакова, но на пороге стояла незнакомая женщина.

– Простите, – немного смутилась та. – А мне бы… Ивана Михайловича.

– Кого? – не поверила своим ушам Мария Адамовна.

Нет, Ване, случалось, звонили какие-то собаководы, но это было раньше, когда у него был «Дружок», а сейчас… Да и на собаковода эта дамочка не тянула.

– А зачем он вам?

– Мне он нужен по важному делу.

– По какому?

– По важному. Позовите.

– Сейчас! Разбежалась! – возмутилась законная супруга. – Я позову этого дурачка, а ты ему станешь лапшу на уши вешать? Что он папаша твоего дитяти?

– Да вы с ума сошли! Как вы смеете! Да я вашего этого… Вот! Возьмите! Тут документы!

Она сунула папку с какой-то печатной писаниной Марии Адамовне в руки и быстро сбежала вниз по лестнице.

Мария Адамовна с интересом открыла папку.

– Блин… Не придет этот Кулаков, – с обидой пробормотала она. – Опять столько денег на ветер!


Евгения шла домой и оглядывалась по сторонам. Эх, не любила она эти поздние прогулки! Тут такие закоулки, того и гляди лишат либо жизни, либо кошелька, либо и вовсе – девичьей чести! Столько времени зря потратила на этих Коровиных! И ведь как знала – никакой братец так и не соизволил приехать! И вообще – а был ли мальчик? То есть братик? На кой черт эти Коровины упрямо зазывают ее к себе? Вот сегодня у Евгении сорвался такой вечер! Теперь ясно – ни в какой «Айсберг» она уже не поедет.

Из темной аллеи навстречу Евгении вдруг шагнула тень.

– Мамочка, – тихонько прошептала она и прибавила шагу.

Тень не отступала. Евгения еще поддала ходу, но сообразила, что убежать не сможет, и развернулась навстречу опасности.

– Подойдешь – убью, – яростно прошипела она.

– Женечка, ну за что же такая нелюбовь? – раздался вдруг знакомый голос.

– Володя… – с радостью выдохнула она. – Володя, ты меня… так напугал.

– Зато мы теперь перешли на «ты»! – подошел к ней ветеринар. – Женечка, я там сидел, сидел, а потом понял, что ты не придешь. А проводить без тебя вечер не хотелось, ну я и решил подождать тебя здесь. Правда, сначала все же зашел к тебе домой.

– Вот и хорошо, пойдем ко мне, попьем чаю, – радостно отозвалась Евгения.

– Нет, Женечка, не только чаю. Смотри, что я принес! Мартини! И сок для тебя. А для себя коньячку.

– Я не пью!

– А сегодня надо. Эх, Женя, если бы ты знала, какой сегодня день! Представляешь, мне подписали все документы, и я смогу открыть свою клинику!

– Уже? – округлила глаза Евгения. – Так быстро?

– Ничего себе быстро! Да я полгода с ними маюсь. – Владимир взял Евгению под руку и повел к подъезду. – Все, никакого терпежу уже нет, надо это дело обмыть!

Дома стол накрылся как-то сам собой, может, потому, что они ничего и не ставили. Просто нарезали сыр, колбаску, а Володя еще и конфеты принес. Вот и весь стол.

– Давай, Женечка, за нас с тобой! – поднял рюмку Владимир. – Ты попробуй! Тут же один сок, ты же видела, как я разбавлял – один к десяти!

Женя попробовала: оказалось вкусно.

– Надо же! – удивилась она. – А то мне всегда говорят: «Такое вкусное вино!», а я не понимаю – ну как горькое может быть вкусным? А это вкусное.

– Вот и хорошо, – не сводил глаз с нее Володя. – За нас.

– Нет, – покачала она головой. – Не за нас, а за тебя. Это же ты добился всех этих… документов. За тебя.

Они выпили и за него, и за нее, и за них…

– Женя, у тебя так уютно, – оглядывал комнату Владимир. – Слушай, а ты не хочешь вот на эту стену фотообои?

– Да ну, сейчас это как-то уже…

– Нет, сейчас есть прекрасные зарубежные фирмы. Я уже ходил, присматривал. Знаешь, что-нибудь эдакое неизбитое, например, ночной город, дороги, огни, небоскребы…

– А посреди дороги домашнее кресло? – усмехнулась Евгения.

– А почему нет? Будто бы такое большое окно, а за окном… Нью-Йорк! Обалдеть!

– Да ну, мне этот город уже вот здесь. Если уж фотообои, то что-нибудь спокойное… полянку какую-нибудь.

– Ага! Елочки – сосеночки – осиночки – лопух! Я только-только от них избавился, а ты мне их во всю стену, как немой укор, да? Давай тогда лучше море.

– Море должно шуметь, а без шума… Хорошо, пусть будет море.

Какая, право, глупость обсуждать обои, когда у них еще… Или у них уже?

– Женя, у тебя есть хорошая музыка? – вдруг спросил Володя. – Я не про качество, я про… мелодичность.

Евгения включила музыку, и вечер сразу наполнился волшебством. Наверное, это мартини чуть вскружило голову. Или жаркие Володины взгляды?

– Пойдем, потанцуем? – тихо произнес он.

Она поднялась и тут же оказалась в его крепких объятиях. Он стал покрывать поцелуями ее шею, волосы, лицо…

– Нет! – вдруг оттолкнула его Евгения, когда он прикоснулся к ее губам. – Не надо. Володя, не сейчас…

Он остановился.

– Что-то не так?

– Все так, – покраснела она. – Все так, но… очень быстро. Так не бывает. Так не должно быть…

– Господи, Женя… – Он сел на диван. – Но мы же взрослые люди! Ты мне не противна, я тебе тоже, чего нам еще ждать? Старости? Немощи? Сколько нам лет, ты помнишь? И потом… не знаю, как у тебя, а у меня к тебе искренние чувства. Ты мне очень нравишься, Женя.

Она не знала, что делать, но ей сейчас хотелось остаться одной. Привычка свое взяла? Или страх? А может, эта семейная фотография, где они еще все вместе, втроем, счастливы…

– Мне уйти? – спросил Володя.

– Только не обижайся, – тихо проговорила Евгения. – Пока не готова.

– Ничего, – вдруг притянул он ее к себе и поцеловал в макушку. – Я подожду. – И ушел.

Она снова осталась одна. Села перед зеркалом и, пристально вглядываясь в каждую свою черточку, спросила у своего отражения:

– Какой холеры тебе не хватает, Женя? Чего ты хочешь?

Женя из зеркала молчала, лишь смотрела устало и печально.

– Дура, – вздохнула Евгения и пошла в ванную комнату.


Кулаков явился на занятия минута в минуту. Опоздание он вообще считал дурным тоном, и группу свою приучил – те приходили за десять минут до занятия, отпускали собачек побегать, и вскоре вся группа во главе с собаками была в полной готовности к занятиям. Сегодня было бы так же, если бы…

– Боря! – вдруг окликнула его Наташа.

Сегодня она была хороша. Сразу видно, что готовилась к встрече, – и пальто другое, и сапожки на каблучках, и макияж.

– Ты приглашал, вот я и пришла. А это твой пес? – присела она перед собакой.

– Это Одер, познакомься, – улыбнулся Кулаков и беспокойно оглянулся на группу.

Те стояли в шеренге, но терпеливо ждали, с интересом рассматривая незнакомку.

– А он у тебя лапу умеет подавать? Что он вообще делает? Лучше, чем Жучок?

Кулаков горько усмехнулся:

– Наташа, Одер не хуже и не лучше, он другой.

– Я понимаю, просто хотела спросить…

– Наташа, я сейчас с людьми займусь, а ты, если хочешь, посмотри, хорошо? – произнес Кулаков и улыбнулся. – Надеюсь, собак ты не научилась бояться?

– Я научилась бояться людей, – усмехнулась она и торопливо проговорила: – Я очень хочу посмотреть! Работай, я не стану мешать.

Подбежал Юра Мальцев – мальчишка стремился к совершенству, ему всего было мало, и идеально воспитанный пес Сайт учился каким-то новым собачьим премудростям.

– Смотрите, Борис Борисович, вот Сайт меня нормально слушается, а когда мы видим собаку и она близко подходит, так он обязательно к ней под хвост заглянет, – беспокоился мальчишка. – А это же некрасиво, да?

– Это смотря с какой стороны посмотреть, – объяснил Кулаков. – Вот ты сегодня надел новенькую курточку. И даже одеколоном побрызгался, верно?

Мальчишка покраснел и вдруг широко улыбнулся.

– Да. Это я с девочкой одной сегодня в интернет-кафе ходил, – признался Юрка.

– С точки зрения девочки, ты сегодня выглядел на все сто. А вот с точки зрения своего Сайта… Знаешь, что он думает? «Такой умный хозяин, и где он в такой гадости вывалялся? Не уследил я за ним! Лучше б в тухлой рыбке повертелся».

Мальчишка звонко рассмеялся.

– Так вот и с нашей стороны – заглядывать под хвосты некрасиво, а с их точки зрения – нормально. Он же должен знать, кто перед ним, дама или соперник, как себя с ним вести. Так что… Пожалей своего парня, не дави сильно.

– Если с его точки зрения, то… Сайт, пойдем команду отрабатывать.

– Что вы смеетесь? – с улыбкой спросила Наталья.

– Да так, обучаемся, – проводил взглядом Юрку Кулаков, и к нему сразу подошла Полина Александровна.

– Борис Борисыч, он на меня прыгает! – сообщила она. – Нет, не кусается, он радостно так! А я сегодня в новой куртке, нельзя ли его как-то…

– Да просто выставите вперед коленку, – посоветовала Наталья. – Или идите на него, он перестанет прыгать. Кстати, Боря, это признак доминантности, я читала.

– Да что ты! Растешь.

– Нет, Борис Борисович, мне теперь ходить коленками вперед?

Наталья рассмеялась.

– Это только кузнечики коленками назад ходят, – сказала она.

Полина Александровна отошла.

– Наташа, ты постой пока там, мы сейчас вернемся, – обратился к Наташе Кулаков.

– Нет, мне тоже интересно, – покачала головой она. – Надо же, взрослые люди, а не могут придумать, что сделать, чтобы собаку себе подчинить.

Кулаков подавил вздох.

– Ну, тогда постой там и придумай что-нибудь, чтобы подчинить вашу Тику Даше. Она у вас тоже не высшей дрессуры собачка.