Дант сел поудобнее и сам заснул с улыбкой на губах.


Карета остановилась возле постоялого двора «Золотой гусь» сразу после восхода луны.

— Мы здесь заночуем, — сказал Дант, — а завтра будем спать уже в Уайлдвуде.

Дант не был уверен в том, что хозяин постоялого двора принял их за супружескую пару, но, наученный жизнью, старик, по крайней мере не задавал никаких вопросов. В любом случае он мог предложить им только одну комнату на двоих, ибо на постоялом дворе их было только две и вторая уже была занята каким-то джентльменом.

— Зато это наша лучшая комната, милорд, — сказал старик. Его звали Кратч, и он ходил с черной повязкой на глазу. Открыв дверь в комнату, он первым делом зажег подсвечник, стоявший на сундуке у самой двери. — Мы можем принести ужин сюда, если хотите. Можно, конечно, поесть и внизу, но как бы ребята не забаловали после нескольких кувшинчиков эля.

Дант кивнул;

— Очень хорошо, мистер Кратч. Принесите сюда. Джиллиан осмотрелась. Комната была на удивление опрятной. Постель выглядела свежей и была, похоже, без клопов. На грубом деревянном столе у окна, выходившего на двор, красовалась ваза с цветами. Вода в тазу была чистой.

— Что-нибудь еще, милорд? — спросил хозяин. Дант оглянулся на Джиллиан.

— Миледи?

— А можно будет принять ванну?

— Разумеется, — ответил хозяин и пошел к двери. — Я скажу Маргарет, это моя жена, чтобы она живо подогрела воды. Она только-только сварила лавандовое мыло, я могу распорядиться, чтобы вам принесли кусок.

— Спасибо, мистер Кратч.

Дверь за стариком закрылась, а Джиллиан все стояла и смотрела на нее. Наступила неловкая пауза. Девушка понимала, что ей нужно что-то сказать, но в голову лезли такие мысли… Значит, им придется спать на одной постели? Она представила себе, как проснется утром в объятиях Данта — хотя отдавала себе отчет в том, что не должна даже задумываться об этом, — и испытала прилив возбуждения.

Наконец заговорил сам Дант:

— Комнатка такая маленькая. Увы! Я впервые останавливаюсь здесь, так что не знал. Но ничего. Вы, конечно, ляжете здесь, а я пойду на конюшню к Стабсу.

— Нет.

Дант посмотрел на нее.

— Мы ведь уже не чужие люди, Дант. А кровать довольно широкая. На ней хватит места нам обоим. В карете и то было теснее, наверное. И потом, я доверяю вам, как никому другому. Словом, мне будет гораздо спокойнее, если вы останетесь здесь.

Дант был потрясен и в первую минуту даже не знал, что ему ответить на это. Она доверилась ему… «И я не имею права обмануть ее доверие».

Они молчали. Обоим было неловко. Спустя несколько мгновений в дверь постучали, и Дант пошел открывать.

— Мы принесли ванну для леди, — сказал молодой парнишка, которому было на вид лет пятнадцать.

Ему помогал другой такой же. Они занесли в комнату небольшую лохань, которая внешне годилась скорее для стирки белья. Потом один из них достал кусок мыла.

— Миссис Кратч велела передать вам. Вода уже почти согрелась, мы сейчас принесем. И они ушли.

— Я спущусь вниз, пока вы будете принимать ванну, — сказал Дант и ушел вслед за ними.


Дант сидел в битком набитом зале на первом этаже, неподвижно глядел на огонь в камине и поглаживал рукой кружку эля, который оказался сильно прокисшим. Он сидел и изо всех сил пытался отогнать от себя мысленный образ, видение, которое упрямо лезло ему в голову: обнаженная Джиллиан сидит в ванне у камина, отблески огня ласкают ее кожу, а вода стекает ручейком между грудей, по напряженным соскам, вниз по животу…

— Хотите что-нибудь еще, милорд? Перед ним неожиданно выросла служанка. Наклонившись взять пустой кувшин из-под эля, она нагло сунула свой бюст Данту прямо под нос.

Дант заерзал на стуле, пытаясь как-то ослабить то дикое напряжение, которое возникло у него от мыслей о Джиллиан. Он молча выждал, пока девушка вытрет тряпкой и без того чистую поверхность стола.

— Еще кувшинчик? — предложила она.

— Нет, — сказал Дант. Он поднялся из-за стола и дал служанке шиллинг. — Спасибо, эля с меня достаточно. Попросите мистера Кратча принести нам наверх вместе с ужином бутылку красного.

…Дант задержался перед дверью в комнату, прислушиваясь. Он думал услышать плеск воды, но не услышал ничего.

— Джиллиан?

Через несколько секунд задвижка щелкнула, и дверь открылась.

— А я уже думала, что вы все-таки решили податься на конюшню, милорд, — проговорила Джиллиан.

Дант замер на пороге, не спуская с нее глаз. Она отошла к камину, села на стул перед ним и стала сушить полотенцем волосы, мокрые после ванны. Вот она запустила пальцы во влажную густую волну и откинула ее с лица. На ней не было ничего, кроме ночной сорочки, и от нее пахло лавандой.

Дант натужно вздохнул.

— Я могу вернуться позже, если вы еще не закончили…

— Нет-нет, я уже все. К тому же миссис Кратч с минуты на минуту принесет наш ужин. — Она обернулась к Данту и улыбнулась. — Вы можете снять камзол, если, конечно, не думаете спать в нем.

Дант снял камзол и повесил его на спинку стула. Затем он вновь посмотрел на Джиллиан и оцепенел. Она выпрямилась перед камином, и под сорочкой ясно угадывались все линии ее тела: стройные ноги, бедра, груди… В комнате как будто стало жарче.

В дверь постучали. Это пришла хозяйка.

— Надеюсь, вашей светлости понравилось наше мыло, — сказала миссис Кратч. Она внесла два деревянных подноса, на которых было по чашке похлебки с мясом и овощами, хлеб, сыр и по куску яблочного пирога.

— Да, благодарю вас, — ответила Джиллиан.

…Они сидели за небольшим столиком у камина. Дант изо всех сил пытался сосредоточиться на еде. Черт возьми, что это с ним происходит? Почему его голова только и занята, что мыслью о том, как бы схватить Джиллиан и отнести ее на постель? Что же это такое? Выходит, он даже поесть рядом с ней нормально не может? Как же он будет с ней спать рядом?

— Что с вами, Дант?

«Ровным счетом ничего, если не считать того, что я не могу спокойно сидеть и что меня так и тянет осыпать вас поцелуями».

Он поднял глаза от блюда, к которому почти не прикоснулся.

— Ничего, Джиллиан.

— У вас такой озабоченный вид. «И это еще мягко сказано».

— Да нет же, право. Просто хочется поскорее оказаться в Уайлдвуде.

«И еще мне хочется выбраться из этой комнаты, пока я окончательно не спятил». Джиллиан поднялась.

— Оказалось, что я вовсе не так голодна, как думала. — Она взглянула на его поднос. — Да и вы, судя по всему.

«Если б вы только знали, как я голоден, черт возьми!..»

Джиллиан подошла к кровати, откинула покрывало и взобралась на постель.

— Я сейчас, наверное, уже лягу. Стабс сказал, что впереди у нас еще целый день пути. Вы тоже ложитесь?

Нет, хватит! Это было уж слишком! Она сидит полуголая на постели и зовет его к себе… Этого Дант вынести не мог.

— Нет, Джиллиан, я все-таки решил пойти сегодня на конюшню.

— Почему, милорд? Я чем-то расстроила вас?

— Если говорить прямо, Джиллиан, то я просто не могу поручиться за то, что не притронусь к вам в течение этой ночи.

Джиллиан улыбнулась:

— Кровать не настолько большая, что ж тут удивительного?

— Когда я говорю «не притронусь», я имею в виду другое значение этого слова. Я не могу сейчас думать ни о чем, кроме одного: как овладеть вами. Именно поэтому я не могу ручаться за себя, Джиллиан. Вы сегодня удивительно привлекательны, а я пытаюсь стать порядочным человеком, начать вести новый нравственный образ жизни. Но и у моей силы воли есть какие-то границы. Если я лягу с вами в одну постель, то, боюсь, случится то, что… Словом, подтвердится все, что вы обо мне слышали. Вы невинная девушка, и я просто не имею права воспользоваться тем, что мы одни. Даже в самые безрассудные моменты своей жизни я никогда не укладывал в постель незамужнюю женщину. И не собираюсь менять своих привычек.

Джиллиан посмотрела на него и произнесла слова, которые ей казались, видимо, самыми логичными:

— Так в чем же дело? Женитесь на мне.

Глава 28

Дант потрясение уставился на нее:

— Не понял?

Джиллиан спокойно выдержала его ошарашенный взгляд. Она поднялась с постели и медленно направилась к нему через всю комнату.

— Да, милорд, вы не ослышались. Я сделала вам предложение. Видите ли, мне кажется, что и я отчасти в ответе за то неловкое положение, в котором мы оказались. Я не хочу, чтобы вы из-за меня нарушили свои принципы. Я согласна с тем, что ваш ночлег на конюшне, возможно, будет лучшим выходом из сложившейся ситуации, но я говорю не только о сегодняшней ночи. Я не хочу, чтобы вы ночевали на конюшне постоянно. И если вас беспокоит лишь тот факт, что я не замужем, мне кажется, самым легким решением проблемы была бы наша женитьба. Ибо вы — единственный мужчина, за которого я бы пошла.

Теперь Джиллиан стояла к нему уже так близко, что он отчетливо слышал аромат лаванды, исходивший от ее кожи. Просохшие волосы мягкими густыми волнами струились у нее по плечам. Невероятным усилием воли ему удалось подавить дикое желание поднять ее на руки, отнести в кровать и заниматься там с ней любовью до рассвета.

Дант не исключал того, что сдержаться ему помогла всевышняя сила.

— Вы не отвечаете мне, милорд. Дант посмотрел ей в глаза:

— И вы — единственная женщина, на которой я согласился бы жениться.

Джиллиан улыбнулась:

— Значит, можно считать, что препятствия остались позади? Что мы теперь будем делать?

Дант повернулся к двери, ибо знал, что еще минута — и он не сможет удержать себя в руках.

— Увидимся завтра утром, миледи. Мы выезжаем на рассвете, так как я не хочу откладывать нашу свадьбу ни на одну лишнюю минуту.

Джиллиан проводила его глазами. Потом она затушила свечи и легла в постель. Она чувствовала, что совершила глупость. При этом Джиллиан жалела вовсе не о том, что сделала Данту предложение. Мысль выйти за него замуж казалась ей исполнением волшебной мечты. Да, она жаждала каждое утро просыпаться в его объятиях. Жаждала прожить вместе с ним жизнь. Быть матерью его детей. Она жалела только об одном, что согласилась подождать до свадьбы и позволила ему сейчас уйти.