Оливия Уэдсли - Похищенные часы счастья

— Не стоит, благодарю вас, — отвечал Гюг. — Я сам пойду сейчас домой.

Он поднялся и направился на Вольтон-стрит.

Улица уже просыпалась. Ехали повозки с молоком, в дверях домов показывались заспанные люди.

Гюг вошел в дом и стал подыматься по лестнице.

Дверь его квартиры была открыта. Его слуга стоял в передней.

— Доброго утра, сэр, — приветствовал он Гюга.

Он уже много лет служил у Картона, сопровождал его во всех поездках, был с ним и на войне. Сейчас он воспринял появление своего хозяина, одетого в вечерний костюм в шесть часов утра, как нечто вполне естественное.

— Том, — сказал Гюг, — у меня в комнате спит одна молодая леди. В игорном доме, куда я вчера отправился, была облава. Я спасся благодаря этой леди. У нее нет ничего с собой, кроме вечернего платья, в котором она была. Не можете ли вы достать синий суконный костюм, блузку, темные туфли, чулки и все прочие необходимые принадлежности туалета?

— В восемь тридцать я смогу все это купить на Викториа-уэй, — сказал Том после минутного размышления. — Высокого или низкого роста эта леди, мистер Гюг?

— Невысокого, она совсем маленькая. Я весь покрыт пылью, Том, — прибавил он. — Приготовьте мне, пожалуйста, ванну и затем завтрак.

— Хорошо, сэр, — отвечал Том.

Обхватив рукой подбородок, он нерешительно смотрел на Гюга и наконец промолвил:

— Относительно шляпы для молодой леди, сэр. Не лучше ли сказать, чтобы они прислали несколько шляп на выбор?

— Хорошо, — отозвался Гюг рассеянно.

В комнате все еще чувствовались духи Дианы; ноты лежали там, куда он их бросил, даже подушки на кушетке лежали так, как он их разместил для Дианы.

Он постоял минуту, снова вспоминая ночную сцену, затем резко повернулся и направился в маленькую комнату, где Том обычно чистил платье и держал его ботинки и спортивные принадлежности.

Диана проснулась. Лучи солнца падали прямо на ее подушку, ей показалось, что она вся окутана золотым туманом.

Она села на постели и рассмеялась, откинув со лба пряди рассыпавшихся волос.

Быть красивой, даже только что пробудившись от сна, при ярком свете солнца, — триумф для каждой женщины. Только молодость и истинная красота дают возможность выдержать этот экзамен.

И Ди выдержала его. Солнце зажгло вокруг ее головы золотой венец, сон придал щекам оттенок цвета яблони и наполнил глаза золотыми искринками. Она с восторгом вспомнила пережитое ночью приключение.

Сейчас все было позади — минули прекрасные часы, полные трепещущего интереса.

Кто-то ходил в соседней комнате. С легкой гримаской она откинула одеяло, бесшумно выскользнула из постели и повернула в дверях ключ.

В следующую минуту раздался негромкий стук в дверь и мужской голос произнес:

— С вами говорит слуга мистера Картона. Все нужные вам вещи стоят за дверью, мисс.

Ди, подняв изумленно брови, втащила в комнату несколько картонок.

Откуда они могли взяться?

У нее вырвался радостный крик, когда она увидела в одной из картонок костюм и блузку. В другой было на выбор несколько пар туфель; все они оказались несколько велики — у Ди была необычайно маленькая ножка, но одна пара была ей почти впору. Жакет и юбка тоже подошли.

Она стала быстро одеваться.

На туалетных щетках, пахнувших фиалками, стояли монограммы Гюга. Тот же запах фиалок она почувствовала вчера, когда он сел рядом с ней на кушетку.

При воспоминании об этой минуте Ди показалось, что сердце ее перестало биться, а, может быть, внезапная дрожь мешала чувствовать его биение?

Она видела свое отражение в зеркале, сразу побледневшее лицо глянуло на нее оттуда. Что-то совсем новое и непонятное происходило в ней. Она взяла щетку и нежно прижала ее к своей щеке.

— Готовы ли вы к завтраку? — раздался голос Гюга.

При звуке этого голоса щеки Дианы зарделись.

— Иду, — ответила она.

Она робко вошла в столовую. Гюг в сером коверкотовом костюме стоял у маленького буфета.

— Ветчины и яиц или рыбы? — спросил он, с улыбкой повернув к ней лицо.

Снова то же новое, странно-приятное чувство охватило Диану; голос ее задрожал, когда она отвечала.

Гюг подошел к столу с блюдом в руках.

— Налейте, пожалуйста, кофе, — сказал он, глядя на нее улыбающимися глазами. — Отдохнули?

Диана утвердительно кивнула.

— Я прекрасно выспалась, но вы, наверное, чувствуете себя уставшим. Ведь вы ушли с лордом Виндльсгэмом, да?

— Я проводил его домой. Устал ли я? Нисколько! Разве у меня усталый вид?

Нет, он не выглядел утомленным. Его крепкое, мускулистое тело не знало усталости. Казалось, слабость, болезнь, уныние, не могли коснуться его.

— Сегодня — великий день. Мы должны принять решение относительно вашего будущего.

Словно тень легла на веселое лицо Дианы.

— Давайте прежде позавтракаем, — попросила она, — ведь полчаса не имеет значения, не правда ли?

Гюг посмотрел на ее платье.

— Том гениален, — сказал он. — Честное слово, он оказался на высоте. Это он выбрал вам вещи. Том — мой слуга. Он живет у меня уже много лет.

— Скажите мне, как мужчина сказал бы мужчине, идет мне этот костюм? — спросила Диана робко.

— Как мужчина мужчине я отвечу вам: более чем хорошо.

С улицы доносился шум городской жизни, лучи солнца врывались в открытые окна, приятно пахло цветами.

Диана окинула взглядом комнату, уютную, комфортабельную, пропитанную атмосферой полного благополучия. Она вспомнила череду безликих меблированных комнат, в которых ей с отцом приходилось жить, их потертую обстановку, пестрые несвежие обои. Затем ее глаза снова остановились на освещенной солнцем фигуре Гюга, такой элегантной и красивой.

Гюг казался Ди существом из какого-то другого мира. Он так по-дружески и ласково отнесся к ней! В чувстве огромной к нему благодарности не мелькнуло и тени сознания, что ведь это он обязан ей своим спасением.

— Штраф, — раздался голос Гюга, — или скажите, о чем вы задумались.

— Я думала о вас, — ответила Ди тихо.

Их глаза встретились, невидимая нить протянулась между ними. Прошло несколько мгновений. Быстро встав, Гюг сказал:

— Теперь поговорим о вашем будущем. Первый вопрос: где ваши родные?

— У меня нет никого, кроме отца, — отвечала Ди, — а он совершает сейчас свадебное путешествие по Ривьере и, вероятно, в эту минуту благодарит судьбу за то, что избавился от бремени забот обо мне.

— Но ведь должны же быть у вас какие-нибудь родственники, кроме отца? — настаивал Гюг.

Ди невесело улыбнулась.

— Есть еще сестра отца — миссис Ги Вистон. Мы с отцом явились к ней однажды, но она велела сказать, что ее нет дома. А когда мы пришли во второй раз, она нас приняла в какой-то задней комнате и наговорила отцу много неприятных вещей; с тех пор он не упоминал больше ее имени. Ужасно неприятно слушать о себе правду, особенно когда она касается вещей, которые, ты надеялся, давно забыты и канули в вечность. Как вы думаете, могу ли я после этого рассчитывать на миссис Ги Вистон?

Ди сидела на кушетке, прислонившись к черно-оранжевой подушке.

— Но что же вам делать? — спросил Гюг мягко.

— Может быть, я могу убирать комнаты вместе с Томом? — смеясь, спросила Ди. — Здесь так уютно, — добавила она.

Воцарилось минутное молчание.

Сумасшедшая мысль промелькнула у Гюга, но он постарался быстро отбросить ее прочь. Он поднялся, встряхнул головой и взглянул на Ди.

— Вы еще так молоды, — сказал он тихо. — Если бы миссис Вистон взялась присмотреть за вами хотя бы в течение года, другого… Со стороны вашего отца было очень неосторожно оставить вас в этом Эгхэм Крессенте.

Ди встала и подошла к нему.

— Пожалуйста, не беспокойтесь обо мне, — сказала она спокойно. — Я отправлюсь к миссис Вистон, обещаю вам.

Гюг отвел глаза.

— Я отвезу вас туда в такси, — сказал он.

«Другого выхода ведь нет, — говорил себе Гюг, ожидая, пока Диана наденет шляпу. — Что еще можно сделать?»

Нахмурившись, он стал просматривать газету. В ней сообщалось о происшествии в игорном доме, и, конечно, его имя не было упомянуто. Имя Виндльсгэма фигурировало в первых же строках.

«Будь проклята вся эта история!» — в сотый раз подумал Гюг. Но когда он повторил эти слова Ди, лицо ее приняло напряженное выражение.

— Конечно, вы не должны рассказывать обо всем этом вашей тете, — закончил Гюг.

— Что же мне сказать ей? — устало спросила Ди.

— Расскажите ей, что была облава и что вы прямо оттуда отправились к ней искать помощи.

— Вы считаете, что я не должна говорить ей о том, что была с вами? — спросила Ди настойчиво.

Он отвернулся к окну, не выпуская изо рта папиросы.

— Лучше не говорить, если в этом не будет необходимости, — ответил он, помолчав.

Такси остановилось возле указанного номера на Гросвенор-стрит.

Гюг вышел первым.

— До свидания, — сказал он, подавая ей руку.

Ее глаза были устремлены на него. Она изо всех сил старалась не расплакаться.

— До свидания, и спасибо…

Запоздавшее чувство благодарности зашевелилось в нем.

— Это я должен благодарить вас! — воскликнул он горячо.

— Того, что произошло прошлой ночью, нельзя ведь вычеркнуть, — проговорила Ди, все еще глядя на него. — Я навсегда сохраню память об этом. Прощайте.

— Позвоните мне по телефону сегодня в восемь часов — я буду дома — и сообщите, как ваши дела, — крикнул Гюг из такси.

Ди в последний раз увидела его лицо — машина повернула за угол.