Симас Блейд любил швырнуть камень в толпу, выбраться из нее и наблюдать со стороны за свалкой. Старый прохвост считал свои выдумки забавными и получал от них огромное удовольствие, приходя в неописуемый восторг и радуясь, как ребенок. Но Нилу до смерти надоели выходки Симаса.

Он отхлебнул крепкий кофе. Немного погодя он пойдет в ресторан позавтракать, но сейчас нуждается только в мирной тишине дворика.

Несмотря на располагающую спокойную обстановку, Нил никак не мог расслабиться. Даже любуясь яркими красочными цветами в керамических вазах, он был не в состоянии привести свои мысли в порядок, чувствовал нервозность. Это беспокойство не покидало его с момента приезда в Таксон. Очевидно, чувство вины, связанное с Фэнси Леди, этой проклятой золотоносной шахтой, которую выиграл Симас, мучило его. Точнее будет сказать «украл» Симас, хотя Йорк и не сопротивлялся.

Напоминание об этом приобретении растревожило воображение Нила. Он не мог выбросить прииск Стюарта из головы. И совсем не понимал отца, который всеми силами оттягивал визит и знакомство с новым партнером. Нила раздражали уловки старика, он отказывался от игры, которую вел отец, не понимал ее сути и поэтому нервничал и раздражался иногда буквально из-за пустяков. Сегодня необходимо отправиться на прииск с отцом или без него, отправиться во что бы то ни стало.

— Не говорите ему, что вы сразу нашли меня здесь, — приказал Нил посыльному, стараясь выглядеть равнодушным. — Затем скажите, что я скоро буду.

— Он в гостиной, просматривает почту. Но он просил вас ждать в ресторане.

— Я знаю, — Нил кивнул. — Отец никогда не страдал отсутствием аппетита. Спасибо. — Он бросил молодому человеку золотую монету, которую тот, к величайшему изумлению обоих, поймал на лету.

— Gracias, синьор.

— Не стоит благодарности, — ответил Нил. Он не жалел о потраченных деньгах, которые добавили еще несколько минут тишины и спокойствия. Первый раз в своей сознательной взрослой жизни по необходимости ему пришлось быть с отцом такой длительный срок. Два месяца, проведенные рядом со стариком, показались вечностью.

Нил подозревал, что отец неважно себя чувствует после пережитых неприятных дней и хлопот с Джози в Калифорнии. Но старый комедиант не показывал своего недомогания и усталости.

Это было бы равносильно признанию, что он такой, как все, обыкновенный человек. Однако Симас скорее согласится быть публично высеченным, нежели признает свою обычность, ординарность. Старик часто в разговоре выставлял себя в «черном свете», но это была лишь хитроумная уловка. Симас Блейд был далеко не так прост, как казался и как хотел казаться! Много лет тому назад он понял, что лучше и гораздо безопаснее скрывать свои слабости от посторонних глаз. Скорее всего Симас и сейчас кружил возле Таксона только потому, что не хотел давать ни малейшего повода предположить свою действительную заинтересованность в прииске Джона Стюарта. Но — проклятье! — они пробыли в городе уже три дня, увидели почти все, что предлагалось для развлечения, — от театральных сцен в Левине-Гардене до салона Росси с камерой-автоматом, показывающей пошлые картинки, вызывающие сальные улыбочки у всех мужчин. Они не побывали только в местных борделях.

Предчувствие Нила, постоянно тревожащее его. подсказывало, что отец неспроста тянул время и не открывал свои карты, что старик имел что-то особенное на уме, какой-то хитроумный план. Нил не догадался о намерениях отца. И то он не знал, прав ли в своих предположениях.

Юноша свернул газету, встал и направился в сторону ресторана.

Не обнаружив Симаса в зале, Нил зашел в частный кабинет, который занимал отец.

— Доброе утро, папа, — сказал Нил. — Откуда это Карлос примчался как угорелый?

Внезапно юноша заметил испарину, покрывающую лоб Симаса.. который с усилием попытался что-то ответить.

— Боже мой, отец, тебе плохо?

Нил в три огромных прыжка подскочил к столу, за которым сидел старый Блейд. Симас издал слабый стон и без чувств рухнул на деревянный пол.

Нил склонился над безжизненным телом отца и приложил ухо к его груди. Слава Богу, он уловил едва слышное сердцебиение.

Юноша вскочил на ноги, стремительно выбежал в вестибюль и закричал:

— Позовите доктора! Скорее! Отцу плохо!

Расторопность прислуги была выше всяких похвал. Симас, наверняка, был бы польщен вызванной суматохой. Но он был слишком плох, чтобы оценить ее… Управляющий послал гонца за доктором и поспешил в апартаменты для получения дальнейших распоряжений. .

К счастью, доктор не заставил себя долго ждать Все молча стояли в полной готовности, пока Финнеган, представительный седовласый мужчина респектабельной наружности, щупал пульс Симаса, заглядывал ему в глаза, и покалывал его в различных местах острым наконечником какого-то хирургического инструмента.

— Паралич, — произнес он и повернулся к портье: — Хорас, этого человека нужно перенести в комнату. Помогите нам.

— Да, доктор, сейчас, доктор. Носилки принесут немедленно.

Нил вмешался:

— Я его сын, Корнелий Блейд. Что я должен делать?

Доктор осмотрел Нила с ног до головы и спокойно сказал:

— Выпейте чего-нибудь покрепче и приготовьтесь ждать.

— Сколько ждать?

— Кто знает! Я не Господь Бог и даже не приближенный к нему. Если вы и ваш отец верующие, советую послать за священником в церковь Святой Августины или в Пресвитерианский собор.

— Да, конечно. Отцу может понадобиться присутствие духовного лица.

— Я думаю, вам он понадобится больше, чем ему.

Разговор прервался, когда Симаса уложили на самодельные носилки, собранные наспех из двух грубо отесанных жердей, обвязанных веревкой и покрытых мексиканским пледом.

Нил шел позади носилок и благодарил Бога, что отец легкий и жилистый, так как середина носилок угрожающе прогибалась при каждом шаге. Всю дорогу до дверей спальни отца его одолевал страх, что веревки вот-вот развяжутся и старик покатится по ступенькам.

Но с божьей помощью Симаса благополучно донесли до комнаты и уложили в постель. Помещение сразу же заполнилось людьми: тут были носильщики, управляющий, портье, две горничных, врач, Нил и молодой Карлос. Все столпились вокруг широкой просторной кровати и ловили каждое движение Симаса.

Наконец управляющий опомнился и начал отправлять своих служащих по местам.

Доктор Финнеган взял листок бумаги и ручку со стола в углу комнаты и быстро написал записку.

— Иди сюда, Карлос, — позвал он. — Беги к миссис Рименшнайдер вниз по Огайо Стрит. Передай ей обязательно лично в руки и дождись ответа. Затем на обратной дороге зайди в церковь Святой Августины и попроси отца Антония как можно скорее прийти к мистеру Блейду.

Мальчик кивнул и, повернувшись, убежал.

— Не трать времени по дороге! Я буду здесь ждать твоего возвращения и не собираюсь терять на тебя целый день. Если ты поторопишься, получишь Дополнительное вознаграждение, когда вернешься.


Кэт Стюарт и Луз, находясь в своей маленькой домашней лаборатории, раскладывали в вышитые мешочки, купленные у детей, душистую, с ароматом розы, соль для ванн.

— Они слишком большие для одной чашечки соли, — сказала Луз, — поэтому я насыпаю но полторы и еще останется достаточно места, чтобы затянуть мешочек красивой ленточкой и завязать великолепный, как у Кармен, бант. Голубой, я думаю.

Кэт тщательно размешивала соль, стараясь растереть все крупные куски в однородную массу.

— Ты права, но в таком случае нам нужно за них больше брать. Раньше мы получали по тридцать центов за твои мешочки с одной порцией соли. Как ты думаешь, за эти заплатят пятьдесят?

— Да, я уверена. Они такие красивые, что дамы с удовольствием положат их среди белья для хорошего запаха, после того, как используют эту соль.

— О, это отличная идея, Луз. Мы можем посоветовать нашим покупательницам оставлять небольшую ложечку соли и класть мешочки в сумки для благоухания. Я думаю, что здесь у нас достаточно соли, чтобы наполнить шесть мешочков для ванн и, может быть, можно сделать дюжину маленьких, специально для дамских сумочек. К тому же готово и средство для отпугивания насекомых, и мазь от ожогов. Правда, я не знаю, хватит ли вырученных денег, чтобы оплатить расходы на заказ новой партии материала взамен уничтоженного Ленчем и на пополнение продуктовых запасов. Продовольствие у нас на исходе.

— Осталось немного овощей и сушеных фруктов. Но мука, крупа, кофе, соль… — Луз пожала плечами.

— Зато много бобов, стручкового красного перца, соленой свинины и коровьего молока. И я попросила Анджело и Марину сделать в саду грядки, чтобы посадить горох, зелень, картофель. Во всяком случае, с голоду не умрем.

Кэт задумчиво провела рукой по своим русым во лосам. Она знала, что отец где-то спрятал деньги, но никак не могла найти их. Где она только не искала! И не было никакой возможности поговорить с Джоном наедине после ареста. Джон ни за что не скажет, где деньги, пока не будет полностью уверен, что никто не подслушивает его. Поэтому не оставалось ничего другого, как вместе с Луз заниматься этим скромным бизнесом и довольствоваться вырученными деньгами. Луз осталась без жалованья со времени ареста Джона. Она отказывалась принимать деньги, настаивая на том, что они должны поддерживать друг друга как члены одной семьи.

В довершение всего Кэт приходилось еще беспокоиться из-за Симаса Блейда, когда он приедет обсудить состояние дел! Интересно, каковы его дальнейшие планы относительно Фэнси Леди?

— О, я чуть не забыла. У нас есть около двух дюжин кувшинов кактусового джема. Если вы отвезете их в Гритервилл или Тотал Рек, то их там с руками оторвут по пятьдесят центов за кувшин.

Кэт тяжело вздохнула:

— Я ненавижу ездить в эти города. Никогда не знаешь, что может приключиться. Но придется ехать, нечего делать.

— Мы можем также напечь сдобных лепешек с Дольками цукатов из кактуса. Местные жители проглотят язык — ведь вы же знаете, до чего это вкусно.