Расстроенный чуть не до слез, он вышел из комнаты, закрыл за собой дверь и, спустившись в гостиную, направился к выходу. Как ему хотелось поспать в своей постели!

Он зашел на кухню, не собираясь, однако, ни минуты задерживаться там. Зачем? Он ведь пришел, чтобы согреться и поесть. И сейчас самое время уходить своей дорогой. Ему ведь предстоит долгий и тяжелый путь. И его безопасность, и безопасность людей, которых он любил, зависела только от того, насколько быстро он покинет эти места.

Сняв старое пальто с крючка на кухонной двери, незнакомец решительно шагнул в ночной холод и направился к воротам.

— Не двигайся или я прострелю твою башку!

Он замер на месте.

Ветер продувал насквозь, капли дождя барабанили по лицу. Дуло ружья упиралось прямо в спину.

— Медленно иди к флигелю. Ты должен кое-что объяснить.

На кухонном столе мерцал свет одинокой свечи. Порыв ветра, ворвавшийся через открытую дверь, почти задул ее. Ни один из мужчин не произнес ни слова, пока дверь не закрылась.

— Сукин сын, я так и знал, что это ты.

Джон Стюарт медленно повернулся.

— Где твоя мать?

Его голос звучал медленно и спокойно, не выдавая тревожного внутреннего состояния старика. Месяцы, проведенные в тюрьме, научили его скрывать свои чувства.

— Она уехала с детьми в Эль Пасо. Как ты выбрался?

Джо тоже был не так прост.

— Мне удалось бежать во время рабочей смены. Несколько заключенных обезоружили охрану и совершили групповой побег. Я воспользовался случаем и отправился в другом направлении.

Известие о том, что Джон совершил побег и скрывается от закона, повисло в глубокой тишине.

— Шериф Андерсен все еще где-то рядом? — спросил Джон.

— Нет, но удивительно, что он тебя не поймал. Ты оставил следов больше, чем стадо быков.

— Я же не апач.

— Совершенно верно.

Джо преднамеренно не скрывал своего сарказма. Джон находился в здешних местах и в те времена, когда апачи считались врагами. Прошлое было не так легко забыть.

— Ты собираешься выдать меня? — В душе Стюарта клокотал гнев, хотя тело было расслаблено, а голос спокоен.

— Нет.

Было время, когда Джо проявлял внимание к Кэт. Тогда он был всего лишь наивным подростком, но Джон сразу же поставил юношу на место и дал понять, что дочь не для таких, как он. Мимолетное увлечение забылось и развеялось как дым, пока Кэт обучалась в Европе. Но враждебные отношения между Стюартом и индейцем остались на всю жизнь. Противоречия давно ушедших дней, как призраки, возникли снова, усиливая нынешние переживания и страхи.

— Почему?

— Ты дал приют Луз, когда все отвернулись от нее. Агилары бросили мать на произвол судьбы, и она с детьми умерли бы от голода в пустыне. И Кэт была добра к моей семье… — Он подошел к окну с этими словами и остановился, вглядываясь в темноту. — Но черт побери, это только усложняет дело, Джон. В конце концов все узнают, что ты бежал из тюрьмы.

— Откуда? Я никому не собираюсь рассказывать.

Джон подошел к плите и, тяжело вздохнув, сел.

— Все зависит от тебя, парень.

Индеец отвернулся от окна и задумчиво посмотрел на Стюарта.

— Ты прав. Только от меня.

Глава 11

Буря стихла только на рассвете. Восходящее солнце разогнало последние тучи, яркие лучи пронизывали облака, окрашивая небо в золотые, оранжевые и алые тона. Струящийся воздух сверкал, как алмаз, был чист и свеж. Взору открывалась неописуемая красота, свойственная пустыне после жестокого шторма.

Кэт проснулась довольно рано от резких криков голубей. Она прислушивалась к звукам, доносившимся снаружи, и когда встала, эти звуки ласкали ей слух. Бесшумно она вышла через заднюю дверь и остановилась на открытом пространстве между домом и флигелем, в котором жила Луз.

Одно время, когда девушка вернулась из Европы, напичканная разными фантастическими идеями, она пыталась создать на этом месте маленький внутренний домик с садом. Но как только Джон возобновил работу на прииске, сразу стало не хватать то времени, то денег. К тому же начались перебои с материалами, за исключением, пожалуй, камней и остатков бревен. Поэтому результат оказался малопривлекательным и неутешительным.

И все-таки стоя сейчас у изящной скамейки ручной работы, все еще покрытой каплями дождя, девушка любовалась красотой крошечного оазиса, которой раньше не замечала. Кэт глубоко вдохнула холодный свежий воздух. Она любила это место все же сильнее, чем ненавидела непредвиденные обстоятельства, крепкими узами привязавшие ее к нему. Когда придется уехать отсюда, многого будет не хватать.

Кэт не могла определить, когда наступил переломный момент и она начала верить Нилу. Когда она поверила его словам о помолвке. Когда она приняла на веру его обещание как можно скорее освободиться от тягостного обязательства перед невестой и вернуться. Девушка сейчас искренне была уверена, что Блейд — это человек слова.

Молча она спустилась в лабораторию, включила бойлер и в ожидании, пока нагреется вода, остановилась у окна, зачарованная рассветом. Что-то незримое, но вполне ощутимое произошло в ней. Девушка была готова покинуть поместье несмотря на клятву, данную отцу.

Ей хотелось без страха оставить мечту Джона и идти навстречу своей судьбе, не испытывая чувства вины. Она закроет дом на ключ, заколотит шахту Досками и просто уйдет прочь. И будет в тайне надеяться, что удача не отвернется от нее и не позволит бродягам захватить собственность Джона, пока он отсутствует.

Кэт убеждала себя в том, что это вовсе не означает, что она разлюбила отца. Так как любила она сильно и искренне. Единственное, что это означало, так это силу воли и крепость духа девушки. Она надеялась, что у нее хватит сил преодолеть все препятствия и не упустить шанса устроить свою жизнь.

Да, можно проявить эгоизм, чтобы получить то, что хочешь. В конце концов, Кэт Стюарт поняла что она важнее Фэнси Леди. Намного важнее. Девушка чувствовала, что ее предназначение в жизни совсем иное, чем быть эксцентричным аптекарем. И собиралась начать новую жизнь.

Как хорошо! Кэт стояла в душе, каскады воды омывали ее с головы до ног. Затем она полотенцем высушила волосы и они, сверкающие, немного влажные, тяжело упали ей на плечи. Сегодня она скажет Нилу, что готова уехать вместе с ним.

Девушка вошла в кухню и сразу заметила, что там кто-то ночью побывал. Увидев, что пирог с мясом исчез, она сначала решила, что это Нил съел его. Но это предположение быстро развеялось. Вчера вечером он так плотно поужинал, что был не в состоянии даже согнуться. В конце концов Кэт решила, что Джо побывал на кухне и съел пирог, что польстило ее самолюбию.

Дружба с Джо был полна подводных камней, но девушка всем сердцем любила апача. Он был для нее старшим братом, которого она уважала и к мнению которого прислушивалась. Ведь настоящего старшего брата у нее никогда не было. Кроме того, Джо был единственным до конца преданным другом. И Кэт хотелось, чтобы индеец знал, какую любовь и привязанность она испытывает к нему.

Находясь в хорошем расположении духа, Кэт зажгла огонь на плите и поставила воду для чая. Пусть Нил сам готовит кофе. В тишине, нарушаемой только криками и щебетанием многочисленных зимних птиц, девушка села в кресло и мысленно представила города и страны, худа хотела бы отправиться путешествовать вместе с любимым. Перед ними откроется мир без границ, обещающий жизнь, полную красоты, романтики и приключений. Слеза счастья скатилась по щеке Кэт, когда она рисовала в своем воображении идиллическую картину будущего.


Два часа спустя в воротах появился Эрни Смитсон, подгоняющий грузовой фургон. Погонщик встал задолго до рассвета, чтобы успеть встретить Луз и Анджело и привезти их домой. Поэтому от усталости Эрни был не слишком разговорчив.

— А где Марина? — спросила Кэт, встречая Луз на пороге дома.

— В Эль Пасо, — кратко ответила Луз. — Джо дома?

Кэт кивнула, удивляясь, почему Луз так напряжена и почему Марина не вернулась вместе с матерью.

— Джо был здесь вчера. Если и ушел, то, вероятно, только поохотиться. Я уверена, он скоро вернется.

— Хорошо, — послышалось в ответ. Но по выражению лица миссис Агилар было видно, что она ждала возвращения сына с некоторой настороженностью, даже со страхом. Не добавив больше ни слова, она немедленно пошла на кухню и занялась приготовлением обеда.

В это время Анджело старательно помогал Эрни распрягать буйволов. Хотя лицо его не выражало ничего, кроме жадного любопытства, работал мальчик быстро, безоговорочно выполняя все указания погонщика.

Направляясь на кухню, Кэт вышла во двор. Анджело уже вел буйволов в конюшню. Видимо, Эрни собирался задержаться в поместье на какое-то время.

— Ты, должно быть, встал очень рано.

Кэт наблюдала, как Смитсон доставал из фургона два здоровенных ящика. По тому, как он брал их в руки, можно было понять, что они не тяжелые.

— Это те материалы, которые я заказывала? — спросила девушка.

— Нет, мэм. Это пустые коробки. Чтобы Луз упаковала вещи для Марины.

Только не хватало выпытывать новости, — подумала Кэт. Вообще-то Эрни не умел хранить секреты, даже если его жизнь зависела от этого. Глупо не воспользоваться его болтливостью. Девушка опустила глаза и посмотрела на отпечатки ботинок, оставленные на мокрой земле.

— Так где Марина?

— Разве Луз не сказала вам? — Эрни кивнул головой в сторону дома.

— Не все.

Она обратила внимание на то, что следы вели к конюшне. Так как Нила не было видно поблизости, она предположила, что он поехал покататься верхом.

Эрни удивленно тряхнул головой и спрыгнул с фургона на землю.

— Она вышла замуж.

— Что? — На секунду Кэт показалось, что речь идет о Луз. Но это было невероятным.

Поношенные ботинки Эрни опустились в лужу, разбрызгивая по сторонам грязную воду, которая попала и на брюки погонщика, и на блузку девушки. Но Смитсон, казалось, ничего не замечал.