– Думаю, нам пора пожелать друг другу спокойной ночи и идти спать. Надеюсь, что к утру память ко мне вернется и вам не придется устраивать меня в Ницце.

Макс Мэнтон поднял бокал.

– За вашу память! За ее возвращение! – произнес он. – Нет причин терять ее. Еще слишком рано.

– Я устала, – повторила Аманда. – Спокойной ночи.

Она вышла из комнаты, прежде чем он успел возразить, и пошла наверх в свою спальню. Заперев дверь, Аманда разделась и легла в постель. Она намеренно выпила две или три чашки кофе после ужина и теперь совершенно не хотела спать.

Ей нужно было услышать, как Макс Мэнтон тоже поднимется наверх.

Несмотря на кофе, через некоторое время Аманда почувствовала, что глаза у нее слипаются. Она встала, наполнила ванну холодной водой и залезла в нее.

Вода согнала с нее сон, зато снова заныли порезы на ногах.

Она вытерлась, надела ночную рубашку и халат, подошла к двери и прислушалась. Казалось, все вокруг стихло. Была почти что полночь. Аманда решила, что, пока она была в ванной, Макс Мэнтон поднялся наверх. Она просто не услышала, как дверь за ним закрылась.

«Он будет спать, как сурок», – подумала девушка, осторожно поворачивая ключ в замке. Снаружи стояла абсолютная тишина, через незанавешенные окна холла струился лунный свет, ложился серебряными дорожками на мраморный пол.

Очень-очень тихо Аманда начала спускаться по лестнице. Она была босиком, толстый ковер делал ее шаги совсем неслышными.

В гостиной на полках стояли книги, и на случай нежелательной встречи сошло бы объяснение, что она спустилась, чтобы взять что-нибудь почитать.

Наконец Аманда подошла к гостиной. В свете луны хорошо были видны темные полотна в белых и золоченых рамах.

Она направилась к двум заранее намеченным картинам. Уже подойдя к ним, Аманда через окно взглянула в сад, и у нее перехватило дыхание.

Двое мужчин в форме держали на поводке большую восточно-европейскую овчарку. Это были охранники, видимо, из специальной организации, которая обеспечивала безопасность банков и частных лиц, имевших в своих домах большие ценности.

А сколько еще охранников могло дежурить у ворот?

Во рту у нее пересохло. Аманда чувствовала, что задыхается.

У нее не было ни малейшей возможности осуществить свои намерения. Это был как раз тот случай, который Айван Джексон не мог предвидеть. Этих людей здесь раньше не было. Макс Мэнтон, вероятно, договорился об усилении охраны еще перед ужином.

Это было поражение! Ему удалось избежать справедливой расплаты.

Девушка сердито вскрикнула. Ей безумно захотелось подняться наверх и сказать Максу все, что она о нем думает. Но в деле были замешаны Айван Джексон и, возможно, Вернон, поэтому Аманда постаралась взять себя в руки, вздохнула и отошла от окна. Охранники в этот момент разошлись в разные стороны, осматривая сад. Но даже если бы ей удалось проскользнуть мимо одного из них, другой обязательно ее увидел бы.

– Черт, черт, черт! – почти беззвучно произнесла Аманда, глядя на Ренуара почти с ненавистью, готовая изрезать его на куски, просто чтобы досадить Максу Мэнтону. Но она знала, что никогда в жизни не сделает этого. Только тщеславное ничтожество вроде Макса Мэнтона могло воображать, что произведение искусства – это его собственность. На самом деле оно принадлежит всему миру!

Значит, ее работа закончена. Завтра утром она извинится и уедет в Ниццу, а оттуда просто исчезнет. Может быть, сделать это до того, как он проснется? Чем скорее она уйдет отсюда, тем лучше.

Аманда подумала, как будут презирать ее Вернон и, что еще хуже, Айван Джексон.

Злая, расстроенная неудачей, Аманда взяла журнал со стола и пошла наверх. Вряд ли ей удастся заснуть. Она полистает журнал и постарается придумать, как уйти отсюда как можно скорее.

Аманда вошла в свою комнату, заперла дверь и уже начала раздеваться, как вдруг всем своим существом почувствовала опасность.

Внезапный смешок со стороны кровати заставил ее вздрогнуть от страха.

– Кто здесь? – испуганно спросила она.

– Я уж заждался, – произнес в ответ Макс Мэнтон.

– Что вы тут делаете? – спросила она строго.

– Разве вы не рады мне? Я влез в окно, так как был уверен, что вы заперли дверь, но птичка улетела!

– Я спускалась вниз за книгой.

– Она вам не нужна, моя дорогая. Я гораздо интереснее любой книги.

– Убирайтесь из моей постели, – сердито проговорила Аманда. – Разве вы не понимаете, что я не желаю повторения того, что происходило тут накануне. Уходите или уйду я.

– Конечно, если вам так угодно, – ответил Мэнтон.

Он откинул одеяло и встал.

– Я говорила вам, что не люблю подобных вещей. Мне не нужно было возвращаться сюда, но я думала, что вы будете мне благодарны за то, что я спасла вас.

– Я вам благодарен, – заверил Макс.

– Тогда докажите это, уходите! Завтра утром я уезжаю, я не из тех женщин, с которыми вы привыкли иметь дело.

Макс Мэнтон уловил в ее голосе насмешку.

– Все это потому, что вы очень привлекательны, моя дорогая, – сказал он.

Мэнтон направился к двери, Аманда – тоже, готовясь запереть ее за ним. Но неожиданно Макс набросился на нее.

– Вы чертовски привлекательны! Нельзя быть такой красивой. Вы ни на кого не похожи.

– Немедленно отпустите меня! – закричала Аманда, яростно отбиваясь от него.

– Зачем же? Я вам сказал, вы не такая, как другие, поэтому я хочу вас!

– Не будьте такой свиньей, – задыхалась Аманда. – Я ваша гостья и к тому же беззащитна. Если вы благородный человек, оставьте меня.

– Кто выдумал этот вздор? – самодовольно произнес Мэнтон.

Он пьян, подумала Аманда, хотя и не настолько, чтобы не отдавать себе отчета в том, что делает. Макс прижал ее к себе, его горячие влажные губы нашли ее губы, и поцелуи заглушили все протесты девушки.

Она уперлась в него кулаками, но Мэнтон был намного сильнее. Он потащил ее к постели, и Аманда в отчаянии подумала, что не в силах справиться с ним.

К тому же она вспомнила, что заперла дверь и спасения ждать не приходится. Аманда пыталась кричать, но поцелуи Макса Мэнтона заглушали ее крик.

И тут свободной рукой она нащупала что-то холодное и тяжелое. Это была стеклянная бутылка с водой, которая вместе со стаканом стояла на маленьком подносе у кровати.

Мэнтон уже повалил ее на шелковое покрывало, Аманда ощущала, как он всей тяжестью навалился на нее, не отрываясь от ее губ.

Девушка крепко схватила бутылку за горлышко, размахнулась и опустила бутылку ему на голову. Его губы продолжали целовать ее, и Аманда в отчаянии еще несколько раз ударила его.

Мэнтон медленно сполз с нее и повалился на пол. Почувствовав кровь на бутылке, Аманда поняла, что сделала. Она вскочила с кровати, перешагнула через него, кое-как натянула ночную рубашку и бросилась к двери.

Только подбежав к ней, она поняла, что все еще держит бутылку в руках, и отбросила ее. Тяжело дыша, Аманда судорожными движениями отперла дверной замок, резко распахнула дверь и побежала вниз.

В холле было все так же темно, прохладно и тихо, но теперь в каждой тени ей чудился вооруженный человек.

Она подбежала к телефону, сняла трубку, услышала привычный гудок.

Аманда знала номер телефона фермы Джексона. Она запомнила его на случай какой-либо экстренной ситуации. Этому ее научил Вернон.

Но теперь она была так сильно напугана, что ей не сразу удалось вспомнить номер. Наконец дрожащей рукой Аманда набрала номер оператора.

После показавшегося ей нескончаемым ожидания она услышала в трубке голос Айвана Джексона.

– Алло. Кто на проводе? – спросил он спокойно и неторопливо.

– Это я… Аманда… Что мне делать? Я не хотела этого… Просто так получилось…

– Послушайте, Аманда! Говорите медленнее. Все в порядке. Я слушаю вас.

Его голос сразу успокоил ее, и она выговорила:

– Я убила его… убила Макса Мэнтона… Я лишь хотела освободиться… но… но продолжала бить его. Я… убила его. Вы… понимаете?

На мгновение воцарилось молчание, затем голос Айвана Джексона очень ровно, спокойно, не торопясь, произнес:

– Где он? Где вы его оставили?

– В моей спальне. Я в холле… холле… Я… сбежала вниз.

– Очень хорошо. Поднимитесь и закройте дверь; никого не пускайте внутрь.

– Никто не… войдет; не думаю… что слуги-китайцы… могли слышать.

– Делайте, как я сказал. Самое главное: есть охрана на воротах?

– Да, да и в саду ох… охранники… с собаками.

– Очень хорошо. Послушайте, Аманда. Не впадайте в панику. Слышите меня?

– Да… да… я слушаю.

– Позвоните охранникам и скажите, что Максу Мэнтону стало плохо и вы вызвали врача. Скажите им, чтобы они пропустили его. Вы слышите меня, Аманда?

– Да… я слышу… вас.

Зубы ее стучали так, что она едва могла говорить.

– Теперь возвращайтесь в спальню и закройте дверь. Не впускайте никого в спальню ни при каких обстоятельствах, поняли?

– Я не смогу оста… оставаться там с… ним! – почти выкрикнула Аманда.

– И не надо, – сказал Джексон спокойно. – Подождите в холле, пока я не приеду. Думаю, мне лучше не звонить в дверь.

– Нет… я поняла.

– Аманда, не бойтесь. Слышите меня, Аманда? Я позабочусь о вас, я вам помогу. Обещаю!

– Да… я… слышу.

– Очень хорошо. Позвоните охранникам, как только я повешу трубку.

– Я… позвоню.

Когда он повесил трубку, девушка на мгновение присела, чтобы унять дрожь, от которой у нее стучали зубы и тряслись руки.

Потом собралась с духом, зажгла настольную лампу, взяла телефонный аппарат внутренней связи, нажала кнопку «Привратники», и ей почти сразу ответили. Аманда сказала по-французски все, что велел ей Айван Джексон, стараясь, чтобы ее голос казался лишь встревоженным недомоганием Макса Мэнтона.