Калли кивнула.

Этот низкий голос заставлял её трепетать, даже когда произносил самые обыкновенные вещи. Она подумала, что предложение Гэйба защитить её очень… трогательное. В другой ситуации она, возможно, рискнула бы и воспользовалась им.

Он сделал шаг вперёд и протянул ей руку, чтобы помочь спуститься по последним ступенькам, как будто она была хрупкой. Она не была такой, ничуточки, но она позволила себе взять его под руку. В этот момент Ники и его друг, Джим, вошли в холл, а вслед за ними – супруги Барроу.

– Эй, парень, ну-ка вернись, – сказала миссис Барроу, быстро схватила Ники за воротник и потянула назад. – Я не допущу, чтобы из моей кухни выходили, как из свинарника!

Влажной тряпкой она стерла пятна варенья с его лица, а Джим, предвидя возможное развитие событий, поспешно вытер рот рукавом.

Ники покорился, ошеломлённо посмотрев на свою мать. Никогда ещё с ним не обращались так грубо и бесцеремонно, но, судя по его взгляду, он не возражал. Возможно, ему нравилось, что с ним обращаются, как с обычным мальчиком, а не принцем.

Калли нравились эти люди. Они были очень добры к ней и Ники, но она не могла рассказать им правду. Если бы они имели хоть малейшее понятие, кем она и Ники являлись на самом деле, это непременно бы всплыло где-нибудь, а любые разговоры о них могли привести врагов к порогу дома.

Калли никогда бы не простила себе, если бы с кем-то из этих людей что-нибудь случилось только из-за того, что они предоставили ей с сыном укрытие.

Попрощавшись, Калли ещё раз поблагодарила всех за помощь. Но только они направились к двери, как оттуда послышался топот дюжины копыт, будто надвигалась маленькая армия.

Граф Антон! Калли схватила Ники.

– Это, наверное, Гарри. Что-то он рано, – сказал Гэбриэл, и прежде чем Калли смогла предупредить его, распахнул дверь. К великому её удивлению, вместо головорезов графа Антона через главные ворота прошла почти дюжина лошадей и закружила возле передних дверей.

Там было три конюха, каждый вёл по две или три лошади без всадника. Темноволосый смуглый человек на грозной чалой лошади, похоже, был за главного. «Это Гарри?» – подумала Калли.

– Доброго вам дня, капитан Ренфру! Сэр, куда прикажете определить этих красавиц? – крикнул он с сильным ирландским акцентом.

– Боже, да это сержант Делани! – воскликнул Гэбриэл. – Через арку, Делани. Там без труда найдешь конюшню.

– Я займусь этим, мистер Гэйб, – сказал Барроу. – Какие великолепные лошади! Добрый день, Итен, – крикнул он Делани.

На лице смуглого мужчины появилась ухмылка:

– Барроу, это ты? Не знал, что ты будешь здесь. Точно как в старые добрые времена! Уверен, ты хорошо позаботишься об этих милашках.

Делани слез с лошади и бросил поводья одному из конюхов.

– Так, парни, уведите их и обустройте там, мистер Барроу – за главного. А я перекинусь парой слов с капитаном.

Табун молодых лошадей, в основном кобыл, пронёсся, огибая дом, и исчез, промчавшись под аркой, ведущей во внутренний двор. Тут же Барроу выскочил через кухню, по короткому пути, во внутренний двор, а за ним – Ники и Джим.

Мистер Итен поднялся по ступенькам, и двое мужчин пожали друг другу руки. Среднего роста, ирландец был коренаст и могуч. Он шёл враскачку, это было так знакомо Калли: походка человека, который, практически, был рождён на лошади. Его грубое на вид лицо и сложение борца странно контрастировало с его нарядом. Несмотря на то, что он был в одежде для верховой езды, выглядел он очень аккуратно и элегантно: сияющие чёрные сапоги, щегольской шейный платок и сюртук отличного кроя из тёмно-синей ткани высшего качества.

– Откуда ты появился, Делани? – воскликнул Гэбриэл. – Последний раз я тебя видел в Саламанке, сплошь залитого кровью.

– Ваш брат наткнулся на меня, ошиваясь на Таттерсолсе[7] , – он покачал головой.

– У меня были не самые хорошие времена в жизни, сэр. Ни один джентльмен в Лондоне не желает брать стареющего ирландца; сейчас дюжина старых солдат не стоит и пенни. Но ваш брат, кажись, подумал, что я могу пригодиться ему для вашего нового плана, и вот назначил меня своим главным наездником.

– Ещё бы! – Гэйб похлопал его по плечу. – Как только джентльмены увидят,  как ловко ты управляешься с лошадьми, они попытаются украсть тебя у Гарри.

– Ну, тогда они узнают, что меня не так-то легко украсть, – сказал Делани. – А вы не хотите взглянуть на лошадей, капитан?

Гэйб посмотрел на Калли.

– Делани, это миссис Принн, которая вместе со своим сыном гостит у меня. Я собирался проводить миссис Принн до дома её подруги возле Лалворта, так что у меня не будет времени взглянуть на лошадей, пока я не вернусь.

– Лалворт, вы сказали? – переспросил Делани после того, как они обменялись приветствиями. – Вы не будете возражать, если я поеду с вами? Прошёл слух, что возле Лалворта продаётся жеребец, и чем быстрее я там окажусь, тем лучше, – а затем, повернувшись к Гэйбу, добавил: – Паренёк по имени Блэксленд, азартен как сам дьявол, вынужден распродать кое-что из своего имущества. По слухам, он продаст Молнию за вполне подходящую сумму…

– Молнию! Победителя Дерби[8]?

Делани усмехнулся:

– Того самого. Мы с Гарри собираемся сделать Блэксленду предложение.

У Гэбриэла от удивления поднялись брови.

– Вы с Гарри?

Ирландец кивнул.

– У меня есть кое-какие сбережения на чёрный день. Я подумывал, куда бы их пристроить, чтобы обеспечить себе старость, – сказал он, неуклюже переминаясь с ноги на ногу. – Я буду не просто главным наездником, а младшим партнёром… если вы окажетесь сговорчивым.

Он неуверенно посмотрел на молодого человека. Разница была как в чине, так и в возрасте, приметила Калли.

Гэбриэл пожал плечами.

– Это мечта Гарри и план Гарри, так что решать ему. Но если бы это зависело от меня, я бы сказал «добро пожаловать, Делани». Человек с таким талантом, как у тебя, – ценное приобретение. Ты никогда не увиливаешь от работы, ты – честный человек. Мы хорошо сработаемся.

Лицо ирландца просияло.

– Это благородно, сэр. Гарри сказал, вы не будете против, но я не был уверен. Я имею в виду, что вы – сын лорда, а я – простой бедный ирландец…

– … и гений во всём, что касается лошадей, – закончил Гэбриэл. – А теперь, я бы не хотел заставлять миссис Принн стоять здесь дольше, чем…

– Я вполне в состоянии ещё немного постоять, – вставила Калли. – Столько, сколько понадобится мистеру Делани освежиться после путешествия. И я вижу, вам не терпится посмотреть на лошадей, так что, может быть, отложить наш отъезд на час или два?

– Вы очень заботливы, мэм, – сказал Делани. – Благодарю вас. Я взгляну, как там устроились мои лошадки, потом быстро умоюсь и приведу себя в порядок. Может, ещё быстро выпью чашку чая.

Он поклонился и поспешно ушел.

Гэбриэл взял руку Калли.

– Спасибо, – сказал он низким голосом, поднял её руку и поцеловал. – В таком случае, мы отъезжаем в Лалворт через час.

Она покраснела, наблюдая, как он сбегает по ступенькам, перепрыгивая сразу через две. Даже через перчатку она всё ещё чувствовала его поцелуй.


* * *


– Вон внизу Уэст Лалворт, а там – Лалворт Коув, – Гэбриэл указал вдаль рукояткой своего кнута. Они ехали в его каррикле[9] – щегольском парном двухколёсном экипаже, окрашенном в тёмно-серый цвет с вишнёво-красной отделкой, запряженным двумя лошадьми серой масти.

– Какой прелестный вид, – воскликнула Калли, оглядывая раскинувшуюся водную гладь, по форме идеально повторяющую подкову, по другую сторону разбросанных повсюду крытых соломой одноэтажных домов, из которых и состояло селение. Бухта Лалворт Коув блестела на солнце, отливая голубым. Её покрывали точки небольших рыбацких лодок, и была среди них одна большая точка – ослепительная белая яхта.

– Где именно живёт ваша подруга? – спросил Гэбриэл.

– В доме под названием Роуз Коттедж. Он находится в полумиле на запад от посёлка. Вот что-то вроде карты.

Калли достала письмо из сумочки и подала его Гэйбу.

Итен Делани ехал рядом с экипажем на своей огромной, уродливой чалой лошади. Ему идёт, подумала Калли. Мистер Делани выглядел, как человек, проживший трудную жизнь. У него был большой нос, сломанный не раз, шрамы на лице и руках, сколотый зуб и ухо, которое, по-видимому, кто-то когда-то жевал. Волосы, густые и тёмные, седеющие у висков, были подстрижены немилосердно коротко – чтобы скрыть, что они вьются, предположила Калли. И всё же его жилет, ни много ни мало, был великолепен, а сапоги – начищены до блеска.

– Отличная работа, юный Ники, – выкрикнул Делани. – Так управляться с поводьями в первый раз!

Ники выпрямился и робко кивнул в знак признательности.

Калли тотчас же почувствовала к этому человеку симпатию. Несмотря на суровый вид, у мистера Делани было доброе сердце. Почти такое же доброе, как у Гэбриэла.


* * *


Гэбриэл решил во время путешествия показать Ники, как управлять парой лошадей, давая разъяснения спокойным, низким голосом. Потом, на открытом участке дороги он передал вожжи Ники, показывая, как их держать, и позволяя ему освоиться. Никаких бесконечных советов, от которых бы мальчик занервничал, никакой суеты. Он просто сидел сзади, доверив Ники свою драгоценную двойку.

– Да, у него дар, – согласился Гэбриэл, внимательно читая письмо. – Так легко держит поводья.

Калли заметила, как её сын метнул взгляд на едущего рядом мужчину, пытаясь понять, искренний это комплимент или нет. Можно было, практически, увидеть, как он раздувается от гордости, когда, нахмурив брови, обратил свой сосредоточенный взгляд обратно на дорогу.