Бабушка и дядя Элли сидели в креслах у камина, погруженные в беседу. Бабушка – как обычно облаченная в бесформенный мешок, на сей раз пюсового цвета – держала рамку для вышивания и энергично орудовала иголкой: должно быть, вышивала очередную безобразную подушечку из тех, что дарила всем знакомым на Рождество. Граф Пеннингтон раздраженно постукивал себя по колену сложенной газетой. Напротив них склонилась над корзинкой с швейными принадлежностями леди Анна: как обычно во время семейных ссор, она старалась, чтобы ее было не слышно и даже не видно.

– Я отказываюсь уезжать в Линкольншир! – говорил своей матери граф. – Можно подумать, я виноват в этом постыдном происшествии! В конце концов, у меня есть обязанности в Парламенте…

Элли шагнула вперед:

– Дядюшка, вам нет нужды уезжать из Лондона. Вы, несомненно, рады будете услышать, что мое похищение окончено.

Все, как по команде, повернулись и изумленно уставились на нее. Первой пошевелилась леди Анна. Она привстала со стула, корзинка соскользнула с ее колен, и разноцветные нитки рассыпались по вытертому ковру с цветочным рисунком.

– Элли, милая моя девочка! Слава богу, ты жива и невредима!

Элли успела лишь быстро благодарно улыбнуться в ее сторону; следующим вскочил на ноги дядюшка. Ноздри его гневно раздувались, пухлую физиономию исказила гримаса отвращения.

– Что это значит, Элоиза? Я строго-настрого запретил слугам впускать тебя в дом!

Элли ощутила, как вспыхивает внутри гнев, и с трудом заставила себя опуститься перед ним в вежливом реверансе.

– Прошу вас, милорд, не вините в этом лакея. Я поднялась по лестнице прежде, чем он сумел меня остановить. Мне необходимо с вами побеседовать – со всеми вами.

– Какое бесстыдство! – проговорила из своего глубокого кресла графиня. Маленькие черные изюминки глаз, глубоко утопленные в пухлой морщинистой плоти, беззастенчиво обшарили Элли взглядом с ног до головы. – Вижу, Принц-Демон нарядил тебя, как куклу! Неудивительно, что ты согласилась стать его любовницей! Что ж, это доказывает, что кровь всегда свое возьмет. Ты такая же порочная девчонка, какой был и твой отец!

Из последних сил Элли сдержала гнев. Если сейчас они начнут кричать друг на друга, ни к чему хорошему это не приведет.

– Принца-Демона зовут мистер Демиан Берк, и я теперь его жена. Несколько дней назад мы произнесли брачные клятвы перед алтарем.

И снова ей удалось всех поразить! Несколько секунд, пока граф и его матушка обменивались неверящими взглядами, Элли наслаждалась своим торжеством.

– Боже мой! – воскликнула леди Анна, поднеся тонкую руку к ожерелью с камеей на шее. – Какая чудесная новость!

– Чушь! – рявкнул Пеннингтон, обращаясь к невестке. – Кошмарнее брака и вообразить нельзя! – Под его злобным взглядом она сжалась и принялась подбирать рассыпавшиеся по полу катушки, а он добавил: – И будь любезна покинуть эту комнату, Анна. Этот разговор тебя не касается.

Леди Анна пробормотала извинения и поспешила к дверям, низко опустив голову; края белого чепца старой девы на седеющих волосах скрывали ее лицо. Элли сжала губы, сдерживая возмущение грубостью дяди. Что ж, может быть, это и к лучшему. То, что она скажет дальше, может вызвать такой взрыв семейных чувств, который потрясет и напугает бедную женщину до полусмерти.

Граф проследил взглядом за леди Анной, затем повернулся к Элли. Лицо его побагровело от гнева.

– Ждешь, что я стану поздравлять тебя с такой партией? Демиан Берк – игрок и повеса, пропащий человек! И как ты могла выйти замуж без моего согласия?

– Совершенно согласна, – поддержала его старая графиня. – Бесчестный негодяй, да еще и низкого происхождения! Пусть каким-то счастливым случаем и окончил Итон, но все равно он темный делец без капли благородной крови в жилах!

«Это неправда! – хотелось ответить Элли. – Скорее всего, Демиан сын аристократа, быть может, даже принца или короля!» Сам он в этом сомневался, но она верила, что в словах его покойной опекунши, миссис Мимс, может быть доля истины. Однако доказательств не существует. Единственный ключ к прошлому Демиана, скорее всего, потерян навеки.

Пеннингтон хлопнул себя свернутой газетой по ладони и принялся ходить взад-вперед перед камином.

– Если я правильно понимаю, Элоиза, он прислал тебя сюда, чтобы просить меня выдать тебе приданое! Слишком труслив, чтобы встретиться со мной лицом к лицу, как мужчина с мужчиной! Так вот, передай своему муженьку: напрасно он на тебе женился! Ни пенса он от меня не получит!

– Я приехала не за этим, – возразила Элли. – Он даже не знает, что я сейчас в Пеннингтон-Хаусе.

– Тогда зачем? Быть может, надеется через брак с тобой вернуться в порядочное общество? От меня пусть помощи не ждет! Наоборот, я сам прослежу, чтобы ни в одном приличном доме его не принимали!

– А откуда нам вообще известно, что они действительно женаты? – поинтересовалась графиня, устремив на Элли пронзительный взгляд. – Этот негодяй запросто мог ее одурачить.

Элли твердо решила оставаться вежливой, но не смогла отказать себе в удовольствии ответить с самой милой улыбкой:

– О нет, священник был настоящим, венчание тоже. Все это может подтвердить леди Милфорд – она стала нашей свидетельницей. В сущности, это она все организовала, так что за наш брак можете поблагодарить ее.

Графиня уронила иголку.

– Леди Милфорд?! – изумленно вскричала она. – Хочешь сказать, ради тебя она проделала долгий путь в Шотландию?

– Именно так, бабушка.

«Ну-ка, что ты на это скажешь?» – с торжеством думала Элли. Старая графиня знала, что Элли была в Шотландии – и неудивительно, ведь Уолт в конце концов рассказал семье всю правду. Даже показал письмо от Демиана с требованием привезти ему похищенный ключ. И все равно никто из семьи не потрудился вернуть ее домой. Пусть же услышат, что великосветская дама, одна из столпов общества, отправилась спасать Элли, потому что никто из ее родственников этого сделать не пожелал!

Дядюшка и бабушка обменивались взглядами, словно вели молчаливый диалог. Граф явно готов был взорваться. Элли наслаждалась своим торжеством лишь несколько секунд – затем он швырнул газету в камин (она вспыхнула ярким пламенем) и, повернувшись к ней, заорал:

– Будь она проклята! Как она посмела вмешаться в такое дело без моего разрешения?! Я бы ее…

– Бэзил! Прошу тебя, не говори ничего такого, о чем после пожалеешь. – Поднявшись на ноги, графиня успокаивающе погладила сына по плечу, обтянутому коричневой тканью сюртука. – Что сделано, то сделано, и теперь нам надо подумать, как обернуть все это наилучшим для себя образом. Вспомни, леди Милфорд – женщина чрезвычайно влиятельная. Ее покровительство может очень помочь Беатрис. А поскольку Элоиза теперь в законном браке, скандал может стать для нас вовсе не таким губительным, как мы опасались.

– Все равно – я глава семьи, мне и решать! – взревел граф Пеннингтон. – Хотя едва ли стоит этому удивляться. После того, как она явилась к нам домой, все здесь выспрашивала и вынюхивала, заставила Уолта… – Но тут он оборвал себя и плотно сжал губы, сердито уставившись на Элли.

– Леди Милфорд рассказывала, что заставила Уолта опровергнуть ту клевету на меня, которую он пытался распространять, – подсказала Элли. – Вы это хотели сказать, дядюшка?

Граф молчал, но по угрюмому лицу его все было ясно без слов. Уолт рассказал родным сказочку – будто бы не раз замечал, как Элли по ночам тихонько ускользает из дома, скорее всего, на свидания с Принцем-Демоном. Хотел изобразить дело так, словно она сбежала с Демианом по доброй воле, чтобы не пришлось рассказывать о карточном долге и об угрозе похищения Беатрис! Как же, должно быть, унизительно было графу Пеннингтону услышать, что его старший сын – игрок, лжец и клеветник!

– С Уолтером я разберусь сам, – напряженно ответил он. – А леди Милфорд не стоило бы совать нос в наши дела!

Сжав кулаки, Элли шагнула к нему.

– А я очень рада, что она, как вы выразились, сунула нос в наши дела. Ведь если бы не она, я оказалась бы одна на свете, совершенно без помощи и без защиты. Если бы не леди Милфорд, вы охотно успокоились бы на мысли, что я сбежала с мистером Берком по собственному желанию!

К чести графа, тут ему хватило совести покраснеть.

– Я… за это я прошу прощения.

– Спасибо, но прежде всего просить у меня прощения должен Уолт. – Тут Элли вдруг вспомнила о потерянном ключе. Может быть, его все же удастся найти? – Он наверху? Может быть, послать лакея, чтобы привел его сюда?

– Я смотрю, ты что-то очень осмелела с тех пор, как связалась с Принцем-Демоном! – подняв брови, проговорила графиня. – К твоему сведению, Уолта здесь нет. Мы его отослали на время.

– Отослали? Куда?

– В деревню, – отрезал граф. – Пусть подумает о своем поведении. Я не могу позволить ему за пару вечеров проигрывать полугодовое содержание людям вроде твоего мужа!

Элли хотела бы защитить Демиана – но как? Он ведь действительно владеет игорным клубом. И насколько она знала, в самом деле намеренно завлек Уолта в игру.

– Деньги Уолта Демиану не нужны. Он хотел только вернуть ключ, который Уолт украл у него еще в школе. Может быть, вы знаете, что он с ним сделал?

Граф прищурился, затем резко отвернулся и вновь принялся ходить взад-вперед, время от времени бросая на Элли хмурые взгляды.

– Ах да, этот мифический ключ! Если он вообще существовал, разумеется, его много лет назад выбросили в мусор!

Его снисходительный тон разъярил Элли. Демиан уверен, что ключ все еще у Уолта – и мужу она верит куда больше, чем дядюшке или кузену.

– Ключ существовал и существует сейчас. Если Уолт говорит, что его выбросил, – это ложь. И совсем не пустяк. В конце концов, из-за этого ключа едва не похитили вашу дочь!

Пеннингтон промолчал, лишь ответил ей угрюмым взглядом.

– Вот здесь с Элоизой можно только согласиться, – подала голос графиня. – Вся эта история едва не погубила Беатрис. Только представь, какая была бы трагедия, если бы это она пропала, а затем принуждена была бы выйти замуж за подобного человека!