Оливия Дрейк - Похищенная принцем

Он целовал ее подбородок, шею, грудь под сорочкой; затем спустился ниже и принялся нежно, осторожно снимать с нее туфли и чулки – один за другим. Прикосновения его рук к икрам и бедрам казались Элли какой-то утонченной пыткой. В своей наивности она до сих пор не подозревала, что любить друг друга можно неторопливо, вдумчиво, наслаждаясь каждым мгновением. Ощущения ее были и сладостны, и мучительны; то Элли казалось, что такого наслаждения она просто не выдержит, то страстно хотелось большего. Наконец, когда ноги ее были обнажены, и Демиан сполна воздал им должное – он потянул вверх подол сорочки.

Элли приподнялась, чтобы помочь ему стянуть сорочку через голову. Затем откинулась на подушках, а он неотрывно смотрел на нее, наслаждаясь ее наготой. Ни стыда, ни смущения Элли не ощущала; все происходящее казалось ей абсолютно правильным. В пристальном взгляде Демиана она читала, что прекрасна, желанна, женственна – и никогда доселе не испытывала такого блаженства!

Кончиками пальцев он пробежал по холмам ее грудей, по равнине живота и изгибам бедер.

– Как я рад теперь, что ты носила бесформенные мешки вместо платьев! – проговорил он глубоким хрипловатым голосом. – И ни один мужчина не видел тебя такой, какой сейчас вижу я.

Он смотрел на нее глубоким, проникновенным взором. Грудь часто, бурно вздымалась и опускалась: Элли догадалась, что он держит в узде собственные страсти. Но сейчас она не хотела, чтобы Демиан сдерживался и в чем-то себя ограничивал. Хотела, чтобы он дал волю тому безумию, которое она уже испытала вчера на парапете.

– Люби меня, Демиан! Пожалуйста!

Он все еще был в брюках и, когда Элли потянулась их расстегнуть, отвел ее руки. Из груди его вырвался сдавленный смешок.

– Не торопись. Иначе все слишком быстро закончится!

Он лег рядом с Элли и начал медленно поглаживать ее по плечу, по бедрам, по груди; однако того места, что больше всего жаждало его прикосновений, избегал. Не слишком ли это порочно – желать, чтобы он дотронулся до нее там? Элли хотела об этом попросить, но не могла подобрать слов. Разумеется, такая просьба не подобает леди…

Он прильнул губами к ее груди, втянул в рот поочередно сперва один сосок, потом другой, слегка покусывая. У Элли вырвался вздох наслаждения. Она запустила пальцы в его спутанные волосы. Как странно видеть эту темноволосую голову на своей обнаженной груди! Но теперь Элли ничего не смущалась и не стыдилась; все прочие ее чувства затмило желание.

Неудивительно, что юных леди предостерегают от знакомства с повесами! Какая женщина сможет устоять перед очарованием такого умелого любовника?

Эта мысль возбудила в ней запретный трепет. Принц-Демон – теперь ее любовник. Грешный и совершенный.

А дальше Элли позабыла обо всем на свете; ибо он наконец опустил руку ниже и начал нежными, дразнящими движениями ласкать и осторожно раздвигать самые интимные складки ее тела. Из груди Элли вырвалось громкое: «ах!» Демиан касался ее там, куда не проникал доселе ни один мужчина. Он целовал ее, шептал ее имя, говорил о том, как она прекрасна, – и продолжал играть с ней.

Движения его стали смелее, и желание так захватило Элли, что она со стоном уткнулась в изгиб его шеи. Нежные ласки почти лишили ее сознания. Забывшись в немыслимом наслаждении, она уже не помнила, ни кто она, ни где находится, не слышала и не ощущала ничего, кроме его ритмичных движений и собственного шумного, прерывистого дыхания. Он продавливался все глубже – и она, не сознавая того, раздвинула ноги и начала подаваться бедрами ему навстречу. Внутри у нее пылал мучительный голод, его необходимо было утолить – и она двигалась навстречу его руке, задыхаясь, со стонами, молчаливо моля о большем. А в следующий миг все тело ее окатили волны неописуемого блаженства – и Элли без сил распростерлась на постели, усталая и невыразимо счастливая.

Она едва заметила, что в какой-то миг Демиан оторвался от нее, чтобы снять брюки. Лег рядом, сжал ее в объятиях – и Элли прильнула к нему, словно плющ к могучему дереву. Лежать вот так, обнаженными, в объятиях друг друга, казалось чем-то немыслимым, и в то же время странно естественным. Бедром Элли ощущала прикосновение его естества, длинного, твердого и горячего. Все еще пораженная до глубины души тем наслаждением, которое он ей доставил, она все же понимала, что сам Демиан еще не ощутил такого же удовольствия.

Он снова поместил руку меж ее ног. Один палец скользнул внутрь, начал поглаживать нежные стенки, рождая эхо прошедшего наслаждения. Лицом к лицу с ней он прошептал:

– Элли… я хочу войти туда.

– Да, – ответила она, задрожав от предвкушения.

Немедленно перекатившись, он лег на нее. Интуитивно Элли приподняла бедра и раздвинула ноги, чтобы облегчить ему вход. Острая боль внутри застала ее врасплох; Элли судорожно втянула в себя воздух, ощущая, как Демиан проникает в нее на всю длину.

Он замер, нежно отбросил с ее лица прядь волос, ища взглядом ее взгляд.

– Милая, – хрипло произнес он, – я сделал тебе больно. Простишь меня?

«Милая». Это простое слово вызвало в ее сердце шквал эмоций. Элли не могла понять, что именно чувствует, да и не хотела понимать – была слишком зачарована происходящим. Разумеется, сладкие словечки он шептал на ушко бесчисленному множеству женщин. Но это было в прошлом. А здесь и сейчас его серо-зеленые глаза пылают огнем страсти – к ней. Для нее. И как могла она считать его холодным и жестоким?

Дрожащие губы ее изогнулись в улыбке.

– О, Демиан… мне так хорошо! – И это была правда: блаженное ощущение заполненности стерло минутный дискомфорт. Элли задвигалась под ним, желая доставить ему такое же наслаждение, как и он ей. – Скажи мне, как доставить тебе удовольствие?

Она качнула бедрами, и он застонал, а на лице отразилось блаженство.

– Вот так, – пробормотал он. – Вот так!

Они целовали и ласкали друг друга. Весь мир померк; остались лишь двое, сжимающие друг друга в объятиях. Он начал двигаться внутри нее – неторопливо, чувственно, заново пробуждая в ней желание. Опираясь о кровать по обе стороны от Элли, двигался все быстрее, все мощнее – а она, закрыв глаза, чтобы ничто ее не отвлекало, полностью отдалась страсти. Руки ее порхали по его вспотевшему телу, гладили грудь, спину и бока.

Теперь, зная, какое запредельное блаженство обещает плотская страсть, Элли жаждала повторения тех ощущений. Она выгибалась навстречу его ритмичным движениям – и он вонзался в нее все сильнее, все глубже; и когда наконец сладостное напряжение разрешилось новым взрывом экстаза, Элли издала громкий счастливый крик. А мгновение спустя и он хрипло застонал, напрягся, и все его тело содрогнулось в сладостной судороге.

Он тяжело рухнул на нее; шумное дыхание колыхало ее волосы. Грудью Элли ощущала громкий, частый стук его сердца, чувствовала, как он начал успокаиваться и замедляться. Острота собственного наслаждения прошла, и Элли погрузилась в тихое, полусонное блаженство. Так вот что такое плотская страсть! Какое же это неописуемое наслаждение!

Неужели она всерьез думала, что сможет без этого обойтись?

На этой мысли сознание ее вновь обрело ясность. «Дальше мне придется обходиться без этого», – напомнила себе Элли. Эта ночь – единственное, что у нее останется. Завтра они отправятся в Лондон. Демиан вернется к своему игорному клубу; она наконец получит дом в деревне, свободу от чужих требований, тишину и покой для работы над книгой.

Но думать о будущем ей не хотелось. Только не сейчас, когда она лежит в объятиях Принца-Демона!

Послышался громкий треск – в камине треснуло полено. Элли открыла глаза. Увидела над собой знакомый зеленый полог, сбоку – прикроватный столбик и круглую каменную стену. За окнами царила непроглядная тьма, хотя, должно быть, сумерки сгустились недавно. Впереди еще целый вечер и ночь – дар небес.

Сделают ли они это еще раз? О, как Элли на это надеялась! Но, наверное, не прямо сейчас. Спешить не стоит. В конце концов, она все-таки леди – незачем Демиану думать, что она слишком распущена и не умеет совладать с собственными желаниями!

Демиан приподнялся и отодвинулся в сторону. Повернув голову на подушке, Элли увидела, что он пристально смотрит на нее. Лампа на прикроватном столике озаряла его спутанные волосы и суровое, мужественное лицо мягким теплым светом. На лице читалось удовлетворение и, пожалуй, некоторое самодовольство – по мнению Элли, вполне заслуженное.

И снова сердце ее сжалось от какого-то трудноопределимого, но нежного чувства. Что это – неужто она перед ним робеет? После всего, что они только что делали вместе? Как глупо! Ведь она наслаждалась каждым мгновением их страсти. Нигде, никогда не было ей так хорошо, как в объятиях Демиана.

Она нежно откинула прядь волос, упавшую ему на глаза.

– Боюсь, сэр, вы сделали меня порочнейшей из женщин!

Он широко улыбнулся, потянулся плавно, словно пантера, и собственническим жестом обнял ее за талию.

– Что ж, мисс, вы сами этого хотели. Я просто… м-м… выплачивал вам компенсацию.

– И компенсировали на совесть! – Элли была так счастлива, что не могла удержать свой восторг в себе. – Это было потрясающе! Ты в самом деле чудесный любовник! Неудивительно, что тебя прозвали Принцем-Демоном!

Услышав эти слова, он слегка прищурился, и его губы сложились в сардоническую усмешку. В следующий миг он отвел взгляд.

Но Элли тщетно гадала, что в ее словах вызвало такую перемену настроения.

Ее слова неприятно поразили Демиана. В блаженство, окутавшее его плотным одеялом, вторглась реальность. Элли улыбалась ему, явно не понимая, какую допустила ошибку. Демиан отвел взгляд, уголок рта его дернулся. Разумеется, она и представить себе не может, почему его прозвали Принцем-Демоном на самом деле!

И он, разумеется, ей не расскажет.

Демиан ощутил легкое прикосновение: рука Элли скользнула вверх по его груди, обхватила подбородок. Он перевел взгляд на девушку. Элли смотрела пристально и задумчиво; но в то же время невозможно было не заметить, какое эротичное зрелище представляет она сейчас – лежа под ним, нагая, в ореоле пышных рыжих кудрей, рассыпавшихся по подушкам и падающих на грудь. Казалось, от нее исходит счастливое сияние. Трудно было поверить, что совсем недавно он видел в ней засушенную старую деву – в этой женщине, в которой столько природной чувственности!