Демиан словно окаменел. Чертов Финн, старое трепло!

– Финн любит поговорить. Не обращайте внимания на его болтовню.

– Но ведь вы как-то попали в Итон. В прошлом году я записывала туда своего кузена Седрика – и ясно поняла, что эта школа принимает только мальчиков из лучших семей. Должно быть, кто-то в руководстве школы знал, что вы из знатного рода!

Демиан и сам не раз об этом размышлял. И не только размышлял – наведывался в школу и пытался навести справки. Ездил в Саутуарк и расспрашивал былых соседей. Даже нанял частного детектива, чтобы выследить хоть каких-нибудь знакомых миссис Мимс, его покойной опекунши, или узнать, что сталось после смерти с ее вещами, в том числе с письмом, которое она хранила и в котором, как говорила, скрыта тайна его рождения.

Тщетно. Все пропало! Все его поиски обрывались в пустоту.

Но, черт возьми, было же у него прошлое – пусть и неразличимое во тьме! Какой-то мужчина стал его отцом. Какая-то женщина родила его. А потом кто-то из них – или оба – приложил массу усилий, чтобы скрыть себя.

От него, их сына.

Даже сейчас, много лет спустя, эта мысль отдавалась в сердце болезненной горечью. Демиан даже испугался, что Элли прочтет его чувства по лицу, и ему потребовалась вся сила воли, чтобы голос звучал спокойно:

– Ценю вашу помощь, мисс Стратем. Но моя частная жизнь вас не касается.

Не поднимаясь со скамьи, она устремила на него настойчивый взгляд.

– Начала касаться, когда вы похитили меня, чтобы вернуть ключ. Вы уверены, что директор школы ничего не знает? А ваши школьные документы? В них должны быть сведения о том, кто платил за обучение.

– Там ничего нет, – меряя холл широкими шагами, отрезал Демиан. – Вы серьезно думаете, что все это не приходило мне в голову? Что я не вел розыски сам? Все нити оборвались; единственный путь к моему прошлому – этот ключ. И я его верну. Любой ценой.

Плотно сжав губы, она вырвала листок из записной книжки.

– Боюсь, никакого ключа, кроме этого, я вам предоставить не смогу.

Демиан отмахнулся:

– Оставьте себе. Может быть, он поможет вам найти настоящий ключ в Пеннингтон-Хаусе.

Элли выпрямилась:

– Так вы все-таки вернете меня в Лондон? Не станете держать здесь до старости, как тот лэрд свою неверную жену?

Неожиданная шутка и веселый блеск ее карих глаз произвели на Демиана непривычное действие. Все напряжение его вдруг исчезло, и он с трудом удержался от того, чтобы улыбнуться в ответ.

– Отправимся в путь, как только уляжется шторм, – коротко ответил он.

Она вскочила на ноги:

– Мистер Берк! Надеюсь, вы человек слова!

– Разумеется. Хотя предупреждаю вас, буря вполне может продлиться еще день или два. Так что у вас будет время заполнить рисунками всю записную книжку.

– Обязательно!

Ее улыбка – радостная улыбка предвкушения – вновь воспламенила его любопытство.

– А все-таки, что же вы рисуете? – спросил он.

– Да так… все подряд. Все, что придет в голову.

И повернувшись к нему спиной, Элли накинула свой зеленый плащ и туго затянула у горла завязки капюшона. Трудно яснее дать понять, что разговор окончен. Почему же его так тянет расспрашивать ее дальше, узнать о ней больше?

Демиан хмуро смотрел, как она натягивает перчатки. Элли не хочет говорить о том, что рисует, – хотелось бы знать, почему! Может быть, родные запрещают ей рисовать? Или просто не оставляют на это времени, заставляя работать с утра до вечера? Живя в доме графа Пеннингтона, она могла бы одеваться в лучших модных домах Лондона, а вместо этого носит тряпки, старящие ее на двадцать лет. И почему она так и не вышла замуж? Неужели граф Пеннингтон даже не позаботился вывести свою племянницу в свет, где она могла бы найти жениха?

Демиан стиснул зубы, вспомнив, что все эти вопросы лучше оставить при себе. Не стоит лезть в ее дела – тогда и она не станет совать нос в его тайны.

Девушка взяла записную книжку и карандаш, и он поспешил вперед, чтобы открыть ей дверь. Порыв холодного ветра проник внутрь, рванул на нем сюртук, ударил ледяными каплями дождя, словно хлыстом в лицо. Мисс Стратем натянула капюшон, рассеянно пробормотала: «Всего доброго» – и шагнула под дождь. Не оглядываясь, как будто сразу забыла о Демиане.

Он стоял в дверях и смотрел, как она, сгибаясь под порывами ветра, спешит через двор. Сгущались сумерки; в арках и проходах уже лежали густые тени. Неумолчный вой ветра и отдаленный рокот прибоя довершали мрачную картину.

Он снова остался один – как и хотел.

Однако и захлопнув дверь, и вернувшись к работе, долго еще не мог выбросить из своих мыслей тайну Элли Стратем.

Глава 12

На следующий день буря бушевала еще сильнее прежнего. Ветер за стенами башни завывал, как банши, дождь холодными пальцами скребся в узкие бойницы окон. Однако несмотря на заточение на острове, на душе у Элли было легко и радостно. Уютно трещал огонь в камине; на завтрак она попробовала вкуснейшие сконы – шотландские булочки; а лучше всего было то, что теперь у нее имелась записная книжка со множеством чистых страниц, полное уединение и обилие свободного времени.

Заполучив бумагу и карандаш, Элли была только рада целый день не выходить из спальни. Облачившись в лимонно-желтое платье, с шалью на плечах, она сидела с ногами на огромной кровати с балдахином, подсунув себе под спину гору подушек. Положив записную книжку на согнутые колени – так рисовать было всего удобнее, – в свете прикроватной масляной лампы Элли делала наброски для следующей главы своей сказки.

Над этими набросками она работала все утро. Свирепый крыс, превратившись в зачарованного принца, обзавелся плащом и шляпой с пером. Элли решила дать ему имя Принц Крысиан. В правой лапе Принц Крысиан держал большой сверкающий меч: именно им он будет защищать принцессу Арианну от людоеда.

Помимо острой мордочки и торчащих во все стороны усов, Принц Крысиан получит глаза необычного серо-зеленого цвета. Скорее бы добраться до Лондона, где у Элли остались акварельные краски!

Она задумалась, покусывая кончик карандаша. Слава богу, Демиан Берк наконец прислушался к голосу разума и понял, что, сидя здесь, выкупа ему не дождаться! Едва ли Уолт покинет Лондон ради кузины. Он из тех людей, что готовы предпринимать усилия и идти на жертвы ради лишь одного человека – самого себя.

А как там прочие ее родные? Доставили ли Беатрис от модистки готовые платья? Кто теперь ходит с ней по магазинам? Кто готовит бабушке травяной отвар, который она пьет перед сном? Кто каждое утро читает доброй леди Анне, пока та сидит за вышиванием?

Скучают ли они по Элли? Или им просто не хватает бесплатной работницы? Не стоит обманывать себя: быть может, скучает леди Анна – но все остальные ни слезинки по ней не пролили!

Элли вздохнула. Хоть она и скучала по дому, по привычной жизни, но не могла не признаться себе, что здесь ей нравится. В Пеннингтон-Хаусе ей никогда не выпадало целого свободного дня! Редко выдавалась возможность порисовать хоть несколько часов подряд. Странно сказать, но здесь, запертая на богом забытом острове, в плену чуть ли не у самого порочного человека в Англии, она чувствовала себя непростительно счастливой!

«Принц-Демон»… все-таки интересно, откуда у него такое прозвище? Сам он сказал, что не помнит, но этому Элли не верила. Он, похоже, вообще не любит рассказывать о себе – на любой вопрос отмалчивается или огрызается. Что за невыносимый человек!

Уверенными штрихами она пририсовала Принцу Крысиану черные сапоги до колен, такие же, какие видела вчера на Демиане Берке. При этом не переставала размышлять о его грубости и резкой, отрывистой манере разговора. Понятно, почему он не в духе – должно быть, злится на себя за то, что похитил не ту женщину. Мужчины терпеть не могут выставлять себя дураками. Элли от души надеялась, что он сейчас бичует себя последними словами! На самом деле, поэтому и решила вчера с ним пообедать – чтобы своим видом напомнить о том, какую он совершил ошибку.

Разумеется, была и другая причина. Таинственное прошлое Берка очень ее заинтересовало. Как же, должно быть, тяжело ничего не знать о своих родителях – даже имен! Пусть ее семья была несовершенна, но у нее остались теплые воспоминания и об отце, и о матери, умершей, когда Элли была совсем маленькой. А у Демиана Берка – ни воспоминаний, ни родных, ни даже знания о своих корнях.

Ничего, кроме украденного ключа.

Почему Уолт не хочет его вернуть? Может быть, Демиан Берк ошибается, и ключа у Уолта давно уже нет? Кузен запросто мог выбросить ключ еще много лет назад!

Но если все-таки не выбросил…

Да, она понимала, почему Демиан Берк так страстно хочет вернуть ключ. Но это не дает ему права прибегать к таким крайним мерам! Какое право он имел разрушить ее жизнь, чтобы добиться своей цели?

Опустив глаза, Элли вдруг заметила, что в нижнем углу страницы машинально сделала набросок его лица. Несколькими штрихами узнаваемо передала и высокие скулы, и прямой нос, и тяжелую челюсть, и плотно сжатые губы. Что такое? Этот человек совершенно ей не нравится! И все же… все же… приходилось признать: Демиан Берк вызывает у нее какое-то странное ощущение, которому она не может подобрать названия. Нутряное, в самой глубине ее существа. Непонятное, но явно отличное от неприязни.

Влечение?.. Ну нет, это ерунда какая-то! Мало того, что он схватил ее на улице, усыпил, насильно держит в плену – он еще и хозяин игорного клуба! Одного этого достаточно, чтобы всякая порядочная женщина держалась от него подальше.

Сердито сжав карандаш, Элли принялась густо закрашивать портрет черным – с такой силой, что сломала грифель. Именно такие люди, как этот Берк, виновны в несчастье ее отца! Эти хищники заманивают безрассудных или слабовольных людей за игорные столы, обирают до нитки – и не задумываются о том, что губят их самих и их близких.

Ее размышления прервал стук в дверь. Элли отложила записную книжку, вскочила с кровати и в одних чулках поспешила открыть. В спальню ворвался поток холодного воздуха, и вместе с ним вошла миссис Макнаб: в руках у нее была большая корзина, прикрытая полотенцем.