Братья петляли по лесу, как петляет зверь, преследуемый хищником. Они так часто поворачивали то вправо, то влево, что Тэсс стало казаться, что они бегут по кругу. Они не произносили ни слова, но было очевидно, что каждый точно угадывает мысли и намерения другого. Братья ориентировались в лесу, как у себя дома.

Когда Тэсс уже казалось, что силы ее на исходе и она больше не выдержит, индейцы вдруг резко остановились. Нырнув в заросли, они прильнули к зеленому мху, покрывавшему почву. Ворон положил руку на плечо Тэсс и поднес палец к губам, предупреждая, чтобы она молчала.

Они сидели на корточках неподвижно, руки и ноги затекли.

Очень долго все было спокойно и тихо, только шелест листвы и крики птиц. И вдруг появился индеец. Тэсс узнала его: это был Сломанный Зуб. Сквозь листья лианы она видела его перекошенное ненавистью лицо. За ним из зарослей появился еще один дикарь.

Тэсс боялась дышать. От ужаса кровь застыла. Конечно, он сейчас увидит ее и убьет! Наверное, сначала он будет мучить ее, как мучил Джоселин, а потом убьет. Тэсс не хотела умирать. Все эти дни она с таким отчаянием боролась за жизнь. Она должна выжить ради Абби!

Ворон тихонько сжал ее плечо: Сломанный Зуб всего в двух шагах от них. Тэсс посмотрела на братьев. В их глазах не было страха. Может, для них это просто привычная игра? Они и вправду думают, что невидимы?

«Господи! Как же я сразу не поняла! Они – сумасшедшие! – осенило Тэсс. – Теперь меня похитили сумасшедшие индейцы».

Сломанный Зуб остановился и стал внимательно осматривать заросли. Тэсс зажала себе рот рукой, чтобы не закричать. Ее трясло от страха. Рука Ворона была на ее плече. Тэсс не помнила, как она оказалась там, но сейчас ей было все равно.

Сломанный Зуб прорычал что-то на своем языке. Он стоял так близко, что Тэсс видела вывернутую плоть скальпа, висящего у него на поясе. Но, как это ни странно, индеец не видел Тэсс.

Может, она и братья и вправду вдруг стали невидимыми?

Сломанный Зуб обернулся, что-то крикнул другому могауку, и они ушли.

Долго еще Тэсс сидела на корточках без движения, следуя примеру братьев, которые даже не шевельнулись, пока звуки шагов могауков не затихли вдали.

Потом она повернула голову и посмотрела на Ворона. Когда их взгляды встретились, он снял руку с ее плеча.

– Спасибо вам, – прошептала Тэсс. Она перевела взгляд с Ворона на Такуко. – Спасибо вам за то, что вы помогли мне. Я не знаю, почему вы это сделали, но…

Ворон резким жестом руки прервал ее:

– Не нужно благодарить нас. – Лицо его посуровело. – Могауки не имеют права уводить чужих женщин, насиловать и убивать их. Ни женщин индейцев, ни женщин беловолосых людей.

– Беловолосых?

Ворон дотронулся до своей черной головы.

– Беловолосых, – повторил он.

– А! Парики? – Тэсс тихо рассмеялась, удивившись этому. Недавно ей казалось, что она навсегда разучилась смеяться. – Вы говорите о париках, которые носят англичане? Поэтому они – беловолосые?

Такуко поднялся на ноги и закинул за спину лук. Ростом он был ниже Ворона, но тоже очень красив.

– Нам некогда болтать, брат, – сказал он на своем языке. – Могауки ушли, но это не значит, что они не вернутся. Нужно уходить подальше от этих мест. И побыстрее.

Ворон встал.

– Ты ворчишь, как наша бабушка, Такуко. Людоеды давно убрались восвояси. – Он указал на Тэсс: – Эта женщина устала, она напугана и голодна. От долгого пути у нее кровоточат раны на ногах. Нужно найти надежное место, чтобы разбить лагерь и дать ей время отдохнуть.

– Разбить лагерь? – Такуко фыркнул. – Ты что, забыл, что мы идем домой, чтобы как можно быстрее передать решение Великого Совета своему народу?

– Полдня ничего не значaт. Это не повлияет на решение народа. А женщине нужно отдохнуть. Она пережила тяжелые испытания и заслужила отдых. Такая храбрая женщина достойна нашего внимания, Такуко!

Братья переговаривались на незнакомом языке, но было понятно, что они спорили.

Такуко оглянулся на белокожую женщину. Она сняла туфли и растирала ладонями опухшие лодыжки.

– А что потом, брат? Что ты будешь делать с ней, когда она поест и отдохнет?

Ворон ответил не сразу. Потом он внимательно посмотрел на Тэсс и сказал уже по-английски:

– Эту ночь мы не будем в пути. Надо найти ночевку, но только не здесь. Здесь мы слишком близко к великой реке.

– И к могаукам, – поспешно добавила Тэсс.

Ворон покачал головой:

– Нет. Не бойся. Они ушли. Те, кто тебя похитил. Они не тронут тебя. – Он ударил себя кулаком в грудь. – Этот человек дает тебе слово!

Тэсс все еще сидела на влажном мху, глядя снизу вверх на индейцев. Они хотят, чтобы она пошла с ними? Убегать от могауков – это было естественно. У нее не было времени рассуждать. Она просто бежала. Но пойти с ними дальше – это уже совсем другое дело. Почему она должна им доверять?

– Большое спасибо… Спасибо вам за все, но теперь вы можете идти своей дорогой. Вы не обязаны оставаться со мной. Дальше я… я найду дорогу домой сама.

Ворон сел перед ней на корточки:

– Тебе нельзя оставаться в лесу одной, Тэсс.

Он произнес ее имя так, что ей даже стало неловко. Он говорил с ней как мужчина. Так, будто их сейчас только двое. Так, будто он давно знает ее.

– Со мной все будет хорошо, – ответила Тэсс, не глядя ему в глаза. – Я теперь вполне справлюсь сама.

– Не бойся нас. Я не причиню тебе зла. Ни я, ни мой брат.

– Вы хотите увести меня с собой? – Тэсс следила за выражением лица Ворона. – Куда вы хотите меня отвести? Почему я должна вам верить? Чем вы отличаетесь от них?

Ворон даже бровью не повел.

– Ты сама знаешь, чем мы отличаемся, – тихо сказал он. – Могауки похитили тебя из твоего дома. А этот человек приведет тебя обратно в то место, которое ты называешь домом.

Такуко молча слушал их разговор.

Тэсс немного привстала. Ей хотелось взглянуть прямо в глаза этому человеку. Домой? Неужели он действительно отведет ее домой, к дяде Альберту?

– Вы правда так поступите? – тихо спросила она, пытаясь разглядеть что-то в его черных глазах. У нее комок подступил к горлу. Она была готова расплакаться. – А вы не обманете меня?

– Ты – храбрая женщина. Ты прыгнула с каноэ и поплыла. Ты умная женщина. И поэтому я отведу эту храбрую и умную женщину обратно, к ее народу.

Не веря своим ушам, Тэсс поднесла руку ко рту, чтобы сдержать невольные рыдания. Она не знала, почему плачет. От облегчения? От благодарности? А может, просто сказывалось пережитое напряжение этого кошмарного дня? Ей не верилось, что черноволосый краснокожий дикарь готов помочь ей. Она боялась поверить, что ее страдания позади.

Ворон протянул к ней руку и запросто поправил непослушный рыжий локон, выбившийся у нее из-за уха. Этот жест еще больше растрогал Тэсс. Так нежно с ней еще никто не обращался, даже мама.

Когда в семье двенадцать детей, матери не до нежностей. Тэсс была третьим ребенком, ей с детства приходилось нелегко. Она много работала по дому, возилась с младшими братьями и сестрами. Жизнь ее была суровой с самого начала. Целыми днями она убирала дом, стирала, работала в маленьком саду. И потом, позже, когда она переехала в Америку и стала жить в доме дяди Альберта, ей тоже пришлось несладко.

– Но я… я даже не знаю, где мы находимся, – тихо сказала она. – Могауки кружили по лесу, и теперь я не могу сказать, в какой стороне мой дом.

– Мы найдем твой дом, – твердо заявил Ворон. – Идем!

Он подал ей руку.

Она позволила ему помочь ей подняться с земли. Только теперь, когда Тэсс немного посидела, она поняла, как устала. Все тело ныло, ноги не слушались, голова кружилась. Ее шатало. Ворон подставил плечо, чтобы она могла опереться.

– Я понесу тебя, – сказал он.

– Нет! – вскрикнула Тэсс. Она оттолкнула его, стараясь прийти в себя. – Я пойду сама.

– Ты легкая.

Все еще пошатываясь, Тэсс попыталась шагать.

– Я не такая уж худенькая, как кажется, – зачем-то сказала она.

– Ты такая, которая привлекает мужчин, – заявил Ворон.

Тэсс сделала вид, что не слышала. Комплимент индейца, как ни странно, сильно смутил ее. Она гордо подняла голову и неуверенно прошагала вперед мимо Ворона.

Что ее ждет? Ей все же стоит опасаться за свою невинность, находясь среди этих дикарей. Она была уверена, что могауки каким-то чутьем поняли, что она – девственница, и, может, только поэтому не изнасиловали ее сразу. Должно быть, они лишь на время сохранили ей честь и жизнь для какого-то страшного ритуала.

Двинулись в путь. Такуко впереди, Тэсс следовала за ним по пятам. Ворон прикрывал их сзади. Братья время от времени переговаривались, но большую часть пути они двигались молча.

Они шли на юг. Тэсс думала только о том, чтобы собрать последние силы и переставлять ноги. «Сначала правую, потом левую, и снова правую».

Ступни страшно ныли. Ее любимые белые туфли совсем развалились. Они достались Тэсс от Джоселин и были ей маловаты, но это была лучшая обувь, какую она когда-либо имела. Ее самые лучшие туфли, которыми она так гордилась, теперь были рваными и грязными. Кроме того, она сильно натерла ноги: пятки и пальцы, белые туфли пропитались ее кровью.

Дважды Тэсс спотыкалась, но каждый раз сильные руки Ворона вовремя подхватывали ее, чтобы она не упала. Он снова предложил понести ее, но, когда она отказалась во второй раз, больше не стал настаивать. Похоже, он все же готов уважать ее стремление к самостоятельности.

Тэсс не помнила, сколько они шли. Она не ощущала пространства и времени. Все же она заметила, что тени стали длиннее. Потянуло ночной прохладой.

Наконец Такуко остановился возле небольшого ручья.

– Здесь, – сказал он по-английски.

– Этот человек уже подумал, что ты ведешь нас домой! – пошутил Ворон.