Я заснула, зная, что возродятся старые события, заползут в мой разум из подсознания, заставляя меня переживать боль снова и снова, чтобы укрепить мое решение. Я проснусь решительная, потому что у меня нет выбора. И если я буду бороться с этим, сны продолжат преследовать меня, пока я не сдамся своей судьбе.

— Ты должна рассказать мне, что случилось, — умоляла я.

Бэт всхлипывала, закрывая руками лицо, раскачиваясь взад и вперед, словно на грани нервного срыва. Я не хотела, чтобы она сорвалась. Я не знала, что делать, если это произойдет.

— Бэт, пожалуйста, скажи мне — настаивала я, обнимая ее и притягивая к себе. Она опустила голову мне на плечо.

— Он изнасиловал меня, — прошептала она.

Я сразу подумала о Финне, и мое сердце оборвалось. Это не может быть Финн. Финн никогда бы не сделал подобное. Я не могла в это поверить, не поверю, потому что я спала с ним. Я сходила с ума по нему.

— Кто? — прохрипела я. Мой пульс ускорился, когда я вцепилась в лучшую подругу.

— Ты его не знаешь, — ответила Бэт. — Он ходит в мою школу. Его зовут Кэл.

Я отодвинулась и взяла Бэт за руки.

— Бэт, ты должна рассказать мне, что случилось.

Бэт трясло от новой волны рыданий, когда она с неохотой кивнула.

— Я пошла на вечеринку. Ту вечеринку, про которую я тебе рассказывала, — начала она.

Я насторожилась. Это была вечеринка, на которой меня не было.

Она хотела, чтобы я пошла, но я придумала какую-то паршивую ложь о встрече с мамой, когда на самом деле я собиралась увидеть Финна.

Я чувствовала себя дерьмово.

— Я думаю, что он добавил наркотики в мой напиток, — продолжила Бэт. — Я начала отключаться. Думаю, что у меня закружилась голова. Он повел меня наверх, в свою комнату, чтобы я могла прилечь. Я не хотела. Я продолжала говорить ему, что не хочу!

Она разразилась рыданиями, длинные рваные всхлипы, которые болезненно вырывались из ее груди, сильно ударяли по мне.

— Все хорошо, — сказала я, поглаживая ее по спине.

Все, о чем я могла думать, так это о том, что меня там не было. Если бы я была там, этого бы не случилось. Моя вина. Это все моя вина.

— Он снял мою одежду, — сказала она. — Я сказала ему нет. Я пыталась закричать, но мой язык распух, и я не могла ничего возразить. Он сказал, что я хочу этого и что я только раздразнила его.

— Ты не должна рассказывать мне дальше, — прошептала я. Я больше не могла продолжать слушать это.

— Нет! Мне нужно это. Я должна рассказать все! — закричала она, и я кивнула.

Она глубоко вдохнула, пытаясь сдержать новый всплеск рыданий в груди.

— Я заплакала, и он лизнул мое лицо. Я думаю, что он слизывал мои слезы. И потом он занимался со мной сексом, накрывая мой рот своим, и велел мне не рассказывать никому, потому что никто бы мне не поверил. Он знал, что я не девственница. Он знал, что я спала с парнями из команды по плаванию. Эти идиоты хвастались этим или что-то типа того.

Моя голова раскалывалась от чувства вины: вины за то, что не пошла на вечеринку с Бэт, за то, что на нее напали, за тайную встречу с ее парнем и за то, что соврала ей.

— Он прав, Брук, — произнесла Бэт. Ее голос дрожал, как осиновый лист на ветру. — Никто мне не поверит. Он — чемпион школьной команды по плаванию. Я — девушка, которая трахалась с тремя парнями в школе. Никто мне не поверит.

— Это не так, — возразила я. — Ты должна пойти дальше, Бэт. Ты не можешь позволить ему выйти сухим из воды.

— Ты с ума сошла? — вскрикнула она. Получилось жестче, чем она ожидала. Я отшатнулась от нее.

— Боже, Брук, ты хоть представляешь о чем, ты меня просишь?

***

Я ненавидела первый день в школе. Это усугублялось тем, что я ни с кем не была знакома. Да, перспектива начать все с чистого листа была привлекательной, но это был мой выпускной год, и я не знала, хотела ли тратить энергию на то, чтобы завести друзей. Это было слишком тяжело, и тогда я твердо решила потратить все свое время и энергию на уничтожение жизни Кэла. Я сомневалась, что новый друг или компания друзей могли вписаться в эту картину.

Я спустилась в главный холл в поисках коридора «Д». Я быстро обнаружила, насколько сложен план школы, похожей на особняк с привидениями на Западе, у владельца которого были рабочие, работающие на него, пока не умирали. Повороты и повороты, которые, казалось, ведут в никуда, — хаотичная архитектура, не имеющая в основе какого-либо стиля или направления. Человек может заблудиться здесь, и я подумала, что все было так и задумано изначально. Я представляла смеющихся учителей в учительской, смотрящих записи видеонаблюдения, на которых растерянные студенты снуют, как крысы, пытаясь найти свои классы. Пожалуй, это был один большой психологический эксперимент.

Я не знаю как, но я, в конце концов, наткнулась на коридор «Д». И, конечно, я понятия не имела, как добраться до класса номер один, но я не хотела беспокоиться об этом, пока не прозвенит звонок. Я осмотрела шкафчики, стоящие на одной стороне зала, пока не нашла свой. У меня было несколько тетрадей, которые я принесла с собой, и положила их в шкафчик, затем хлопнула магнитом, прикрепленным на внутренней стороне шкафчика. Это был он. Сейчас я была готова, и потому, закрывая дверь, я огляделась.

Несколько девчонок, проходя мимо, осмотрели меня с ног до головы, как будто со мной было что-то не так. Я решила улыбнуться, но они продолжали идти или просто не обратили внимания на мой приветливый жест, а, может быть, просто решили держаться от меня подальше. Без разницы.

У меня не было желания заводить друзей. Я собиралась уничтожить Кэла, поэтому наблюдала, как он идет ко мне, напрягаясь все больше, чувствуя неуверенность в одежде, которую я выбрала на сегодня. Как правило, я была застенчивой рядом с парнями, которые мне нравились. Кэл мне, определенно, не нравился, но я обнаружила, что хочу впечатлить его. Я должна впечатлить его. В этом был весь смысл. Если он найдет меня непривлекательной или неинтересной, у меня нет шанса. Весь мой план стухнет, как старый фрукт.

— Ты Бруклин, верно? — спросил он, нависая прямо надо мной.

— Ага, — ответила я, наблюдая, как он пошел дальше по коридору в окружении своих друзей-неудачников.

Что, черт возьми, это было? И вдруг я точно поняла, что это было. Он не собирался облегчать мне задачу. Кретин. Он собирался заставить меня работать на него, работать, чтобы заработать свое место в группе популярных старшеклассников. Работать, чтобы заслужить место рядом с ним.

Долбоеб.

Конечно, так и должно быть. Я сделаю все необходимое для достижения своей цели. Я проглочу свою гордость, если это означает достижение правосудия. Я сделала глубокий вдох и начала блуждать по коридору в поисках двери класса «1А». В конце концов, я нашла ее, и была довольна собой, что успела до звонка. Однако большинство мест уже было занято, и меня это взбесило.

Мне нравилось сидеть в конце класса. Нет, это не совсем то, что я хотела сказать. Мне нужно было сидеть в конце классе. Но свободные места были прямо по центру. Я неохотно села в четвертый ряд справа и постаралась подавить тревогу.

Я боролась с интенсивной клаустрофобией столько, сколько себя помнила. Я никогда не ездила в лифте, полностью отключалась от внешнего мира в самолетах и всегда ехала в ряду, который был ближе к обочине.

У меня была собственная тактика. Сейчас я сидела в окружении студентов, и на короткий момент я закрыла глаза, представляя, что нахожусь посреди огромного поля, пустое пространство растягивается так далеко, насколько я могу видеть во всех направлениях, и мне удалось замедлить биение своего сердца.

Я научилась этому трюку на терапии, и он показал свою эффективность в определенных ситуациях. Но это не работает в лифтах. Я узнала это на собственной шкуре после того, как пытаясь закрепить свой результат, чувствуя себя самоуверенной после того, как успешно пролетела в самолете через пять штатов без помощи успокоительного. Я думала, что смогу справиться с лифтом, но вскоре обнаружила, что очутилась на полу, крича и глубоко дыша в бумажный пакет.

Тут я посмотрела вправо, потому что увидела нечто красивое в поле моего периферийного зрения. Он был там — Парень с похорон, сидел в крайнем ряду у дальнего окна и смотрел в пустоту. Меня начало трясти, и я прикрыла глаза, представляя бескрайнее поле. Проблема была в том, что он был совсем рядом, шел ко мне, и прежде чем я успела среагировать, он схватил меня и грубо поцеловал.

Мой Бог, он причиняет мне боль, но я хочу его! Я поцеловала его лихорадочно, а затем почувствовала его руки на кнопке моих джинсов. Он даже не спросил разрешения и начал раздевать меня, так что у меня не было выбора.

Мои глаза открылись, и я поерзала на стуле.

Это было невероятно неудобно. Да, небольшая частица меня подозревала, что он учится в этой школе. Иначе, зачем ему быть на похоронах Бэт? Но я была не готова увидеть его в моих классах. И я знала, что не могу связываться с ним. Во-первых, я понятия не имела, нравлюсь ли ему. Во-вторых, я не могла преследовать его, пока пытаюсь заполучить внимание Кэла. А в-третьих, я дала оБэт против парней, несмотря на Кэла.