ПРОЛОГ

— Вениамин, сделай потише! — повысив голос, «попросила» младшего. Для верности еще и кулаком о запертую дверь стукнула.

— Не мешай, Лиса, я страдаю, — послышался приглушенный ответ.

— Дурью? — предположила.

— Несчастная любовь у него, — шмыгнув носом, пробормотала сестра. Вытерев платком слезинки с щек, она подошла ко мне ближе и более деликатно постучала в дверь. — Веник, открывай. Я к тебе… страдать.

Послышались торопливые шаги. Затем младший соизволил вылезти из берлоги. Точнее, высунул свой нос в образовавшуюся щель. Прищурился, смотря на заплаканную Юльку. Сжалился и таки пустил ее на свою территорию. Я только сделала шаг вперед, как передо мной захлопнули дверь. Чуть по носу не попал… Веник!

— Прости, систер, но ты не страдаешь, — донеслось с той стороны. — Но если тебя киданет парень… Тогда велком!

— Для того, чтобы он меня бросил, — пробормотала, складывая руки на груди, — он сначала должен появиться.

— Ты никуда не опаздываешь, Лисенок? — поинтересовалась подошедшая ко мне мама. До этого она колдовала на кухне. На наши перепалки чаще всего не реагировала. Толку? Затишье будет коротким. Потом все начнется по новой.

— Ой, — спохватилась, смотря на наручные часы.

— Быстрее, Кристина, — поторопила меня ма.

Два раза повторять было не надо. Рыжим вихрем метнувшись к своей комнате, я влетела в спальню и в мгновение ока оказалась возле шкафа. Сейчас быстро переоденусь и побегу в институт. Сегодня у нас была лабораторная. И Павла Петровича не волновало, что вообще-то назначена она была на субботу. Когда все нормальные студенты отдыхают, наша группа снова должна что-то сдавать, пересдавать, где-то участвовать… И так уже третий год.

Из одежды выбор мой пал на узкие светло-голубые джинсы, белую майку, облегающий свитер и… моя слабость — носки с усами. У каждого свои слабости. Мне нравились такие вот носки. Рыжие волосы собрала в высокий хвост. Из косметики — только тушь для ресниц. Вот, пожалуй, и все.

В последний раз посмотрела на свое отражение в зеркале. И в целом осталась довольна. Пусть у меня не было таких выразительных, больших синих глаз, как у Веника, и длинных, по пояс черных волос — как у Юльки, ничего. Моя внешность меня вполне устраивала. Зато я рыжая. В отличие от младшего и старшенькой, которые являлись обладателями черных, как у отца, волос, мне досталась рыжая шевелюра — как у мамы. И зеленые глаза, как у прабабушки.

— Кристина! — снова позвала меня ма.

Перестав изучать себя в отражении зеркала, помчалась в прихожую. Чуть было не наступила на хвост Ерика. Наш общий любимчик недовольно хрюкнул и неуклюже попятился. Когда три года назад мама принесла домой черный похрюкивающий комочек, счастью нашему не было предела. Мопс! Мы с Юлькой о нем еще с младших классов мечтали. И тут случилось чудо — мама сжалилась. Отец ворчал. Папа вообще не любил живность. Но Ерик не мог никого оставить равнодушным. И в итоге, спустя пару обслюнявленных тапок и ночного собачьего храпа, отцовское сердце дрогнуло.

Схватив с вешалки сумку и ветровку, одновременно с этим попыталась сунуть ноги в кроссовки. Сразу не получилось. Пришлось покопошиться.

За всей этой возней наблюдали мама, Ерик и папа. Последний, видимо услышав шум в прихожей, решил выйти из кабинета и посмотреть, кто там такой шумный с утра пораньше.

— Всем пока! — выкрикнула, махнула рукой и… вылетела из квартиры, словно пробка из бутылки. Если опоздаю на автобус, следующий прибудет только минут через двадцать. У меня столько времени на ожидание уже не было. Поэтому пришлось поторопиться.

Выскочив из подъезда, на кого-то налетела. С такой силой стукнулась в твердую грудь, что, не устояв на ногах, упала на пол. Так и сидела, одна часть меня еще в подъезде, а вторая — уже на лице. А если не подтяну ноги, то рискую еще и дверью по нижним конечностям получить.

Слава богу, угроза стать хромой почти сразу растворилась. Тот, в кого я врезалась, падать не торопился. Нависал надо мной, придерживая одной рукой дверь, а вторую протягивая мне.

Солнце сегодня было особенно ярким. В связи с этим, рассмотреть как следует того, из-за кого я так неудачно приземлилась на пол, было сложновато. Но руку, протянутую мне, решила принять. Мы не гордые, если хотят помочь, почему нет? Тем более, я сама была отчасти виновата. Бегу сломя голову и ничего не замечаю.

Лишь когда поднялась на ноги и отошла от прохода, смогла, не щурясь, посмотреть на парня. Симпатичный… и наглый. Вот по серым наглющим глазищам вижу — слово «нет» ему не знакомо. В том смысле, что если такому парню девушка скажет «нет», то стоит подразумевать четкое «да, но дай поломаться пять секунд». Дорогая одежда, модная стрижка. Слава богу, что джинсы не закатаны и я не могу видеть волосатых мужских ног.

— На мне что-то написано? — хрипловато поинтересовался незнакомец.

Рассматривать я его тут же перестала. Кроме наглости в нем еще присутствует зародыш хамства.

— Нет, — покачав головой, сказала.

— Тогда стоит полагать, что я тебе настолько с ходу понравился, что ты не могла отвести от меня взгляд? — это он спросил, уже вовсю улыбаясь. Лукаво так и самоуверенно.

Что ж… ошиблась. Не зародыш там, а целый пуд.

— Снова нет, — спокойно проговорила, разводя руки в стороны. — Прости, что налетела. Спешу!

Выпалив последнее слово, я снова заторопилась к остановке. Лишь бы успеть!

Глава 1

— Как переехали? — удивленно спросила младшенького.

Не успела вернуться с учебы домой, как этот чернявый вихрь буквально налетел на меня с шокирующей новостью.

— Так еще с неделю назад, — проговорила Юлька. Сестра стояла и подпирала стену плечом. Откровенно зевала, терла руками покрасневшие от слез и недосыпа глаза. — Мамка мне сегодня рассказала. Сама ушам не поверила. Столько лет стена к стене жили.

— Ну да, — пробормотала, стягивая с себя куртку и вешая ее на крючок. — Видимо, им надоели наши вопли.

— Вроде не так уж и громко орем, — задумчиво высказал Веник, почесывая затылок. — Да и стены со звукоизоляцией.

— Не помогло, — фыркнула Юлька.

— Чего столпились? — из комнаты вышла мама. Вид у нее был грозным, поэтому разговор наш быстро стих.

Вениамин с Юлькой ушли к себе, а я продолжила раздеваться. Кто бы мог подумать, что Леонид Геннадьевич и Роза Константиновна в столь преклонном возрасте решатся съехать. Не спорю, семья у нас была шумная. Но они ведь нас с рождения знали. Должны были уже привыкнуть к вечному гаму.

— Ужинать будешь? — В отличие от брата с сестрой, мама возвращаться к себе не торопилась.

— Да, — откликнулась. Говорить было не очень удобно. С задранным свитером, который мешает не только видеть, но и дышать нормально.

— Сейчас погрею.

Победив в неравной борьбе со свитером, я пошла стягивать с себя все остальное. Помню, оставляла спортивный костюм на кровати…

Костюм пришлось отправить в стирку. Потому что Ерик, неугомонный мопс, возлежа на моей домашней одежде, вылизывался. Делал это самозабвенно. Как итог: мокрым был не только пес, но и мои вещи.

Хорошо еще, что этих спортивных костюмов у меня было четыре комплекта.

Переодевшись и убрав следы преступления, оставленные любимцем семьи, пошла на кухню. Там меня уже ждали тарелка наваристого супа, мягкий хлеб и второе. Мама, суетясь у посудомоечной машинки, что-то напевала себе под нос. Когда я вошла, прервалась, посмотрела на меня задумчиво.

— Дорогая, вынеси мусор.

— Хорошо, — грустно посмотрев на ждущий меня суп, произнесла. Минутой позже, минутой раньше… в обморок от голода упасть не успею.

Забрав из рук матери пакет, пошла относить его до мусоропровода. Дом у нас был относительно новый, и для того, чтобы выбросить мусор, на улицу можно было не выходить. Вообще странно, почему ма никак не наймет домработницу. Готовит, убирает, следит за порядком всегда сама. И при этом еще и работать успевает. Правда, для последнего ей можно не выходить из дома и не ехать на работу. Для того, чтобы написать новую главу в будущем бестселлере ей достаточно всего пары часов в день. Все остальное время она посвящает нам. Это отец пропадает на работе. Видим его только по выходным. И то чаще в кабинете.

Выйдя из квартиры, подошла к лестнице и стала подниматься.

Наверное, я о чем-то сильно задумалась, потому что не заметила живое препятствие перед собой. Возникло оно словно из ниоткуда. Врезавшись, взмахнула руками и, под тяжестью мусорного пакета, стала заваливаться назад. Сердце пропустило удар. Потом второй… Я вскрикнула, наконец осознавая, чем грозит мне падение с лестницы.

В последний момент меня ухватили за руку. Моя ноша выскользнула из руки и громко стуча, покатилась по лестнице обратно к квартире. Вторая рука уже знакомого мне парня оказалась на моей талии. Это действие его конечности окончательно привело в чувство. Перестав провожать взглядом злосчастный пакет, посмотрела прямо в лицо своему спасителю. Да, это точно был он. Русые, по моде стриженные волосы, серые глаза. И плечи широкие… Одного понять не могла. Мои-то руки на них что забыли? Отдернув непослушные конечности, попыталась высвободиться. Но куда уж там! Если продолжу в том же духе, рискую последовать за мусором. И что-то мне подсказывало, что мое падение будет… болезненным.

— Ты прямо идешь ко мне в руки, — довольно ухмыляясь, произнес парень. Голос у него был все такой же хрипловатый. Курит часто, наверное.

— Это случайность, — парировала я. — Было бы неплохо, если бы ты убрал свои руки.

— Да?

— Да.

— Тогда ты можешь упасть.

— Я успею ухватиться за перила.

— Сомневаюсь, — меня внаглую игнорировали. — Судя по тому, что у тебя явные проблемы с координацией движений, ты рискуешь, в ближайшее время, свернуть себе шею.