- Я хотел сделать это с тех самых пор, когда впервые увидел тебя, пробормотал он и принялся целовать ее.

Джейн не ответила на поцелуй, но и не сопротивлялась. Она вдруг с удивлением отметила, что не пытается вырваться только из опасения, что какое-нибудь резкое ее движение заставит его потерять равновесие. Когда же он оторвался от нее, она проговорила:

- Если вы закончили, я думаю, вам пора идти.

Но Гордон и не подумал отпустить ее. Он прислонился спиной к стене, прижал Джейн к себе и проговорил с непередаваемым ехидством в голосе:

- Вот почему ты все еще девица, Джейн. Холодна, как лед.

- Нет. - Она с трудом сдержала гнев. - Вы что, действительно ожидали, что я поддамся на грубую силу и оскорбления? Вы рисковали, мистер Стенли. Это только из-за вашей больной спины я не стала использовать те методы, которые мои братья рекомендовали применять в подобных ситуациях.

Он рассмеялся.

- Какой-нибудь прием карате? - предположил он.

- Гораздо грубее.

- Ах, как страшно, - сказал он насмешливо.

- Отпустите меня, - велела Джейн, - иначе...

- Что "иначе"? Моя спина такая же больная, как и две минуты назад. И мне будет нелегко снова встать на ноги, если я упаду, должен вас предупредить.

- Прекратите! - потребовала Джейн. Сейчас она была, пожалуй, так же бледна, как и он сам. - Вы вломились в мой дом и начали обвинять меня в ужасных вещах! Вы считаете, что имеете право целовать меня, когда вам взбредет в голову...

- Целовать тебя, даже когда ты во гневе, Джейн, - это неземное блаженство. Так же, как и обнимать. Так ты отрицаешь обвинение?

В глазах Гордона не было больше ни гнева, ни насмешки. Он смотрел на нее серьезно и изучающе. Джейн, однако, разозлилась еще больше.

- Черт возьми, - сказала она сквозь зубы, - что вы о себе возомнили? Я не собираюсь ни о чем с вами разговаривать в подобной ситуации, не собираюсь перед вами оправдываться и что-либо вам объяснять. Если вам что-то не нравится, вас здесь не задерживают, мистер Стенли.

- Ты дрожишь, - сказал он спокойно и провел рукой по ее спине, не давая ей, однако, никакой возможности вырваться.

- Да! От желания врезать вам по роже!

- А если я скажу, что прошу прощения?

- Попросите - и можете проваливать к дьяволу!

Он помолчал. Потом сказал едва слышно:

- Я уже все равно что в аду. - И вновь поцеловал ее.

Глава 5

- Нет... - запротестовала было Джейн, но Гордон не услышал.

Его губы скользнули по ее щеке, по подбородку и, наконец встретившись с ее губами, захватили их в плен - нежно и в то же время страстно. И у нее пропало желание сопротивляться. Злость прошла, канули в небытие раздражение и обида.

Джейн прильнула к его груди, покоряясь ему, позволяя делать все, что он хочет, - и чувствуя, как каждое движение его рук и губ наполняет ее неземным блаженством. Никогда раньше она не испытывала ничего подобного. В промежутке между поцелуями их взгляды встретились, и Джейн вдруг показалось, что мир исчез, что не осталось ничего, кроме этих бездонных темных глаз, и тонет, растворяется в них.

Ее тело с неожиданной готовностью отзывалось на его ласки. Руки, словно живя собственной жизнью, легли ему на плечи; грудь напряглась; она задрожала, изнывая от желания. Ее бросило в жар. Он целовал ее снова и снова, и она пылко отвечала ему. Волна наслаждения накрыла ее, подхватила, закружила. Джейн застонала в экстазе. Ей хотелось, чтобы все это длилось бесконечно.

Но вот они оторвались друг от друга. Он опустил руки, Джейн - на короткое, сладкое мгновение - положила голову ему на грудь, а потом отошла. Гордон опустился в кресло. Джейн, обняв себя за плечи, смотрела в окно.

- Прости, - сказал он наконец. - За все. За то, что подозревал тебя. Я был просто потрясен, когда все это случилось.

- Могу себе представить. Должно быть, это был шок.

- Не только. Это было - как одна из головоломок Моники. Будто бы все никак не хочет складываться в единое целое, потому что не хватает какого-то кусочка, но какого именно? И вот теперь он нашелся. - Гордон устало откинул голову на спинку кресла. - Как мог я быть таким глупцом?

Джейн пожала плечами.

- Моя мама сетовала, что никто из ее шестерых детей не похож на нее. А мы, конечно, были похожи - в той или иной степени. Она просто не могла это заметить.

Гордон мрачно взглянул на нее.

- Почему, черт возьми, она не сказала мне?.. Не отвечай! Бетси... Я немедленно позвоню Бетси и надеюсь, что она наконец-то будет честна со мной, хотя бы теперь. И она будет, черт побери!

- Так вот почему ты обвинил меня!

- Бетси сказала, что услышала от тебя много интересного - такого, что касалось меня и Моники...

- Я никому не сказала ни слова, кроме Бетси, - пробормотала Джейн расстроенно.

- Я тебе верю. Похоже, это просто совпадение... Но почему именно сейчас, как ты думаешь?

- Вы раньше выходили куда-нибудь все вместе? С Конни и Моникой, я имею в виду? - медленно спросила Джейн.

- Да, конечно... Или... если ты имеешь в виду мероприятия, подобные этой премьере, то... нет. - Гордон задумался. - Это была не моя идея. Конни очень хотела пойти. Она настаивала, и я подумал: ладно, пусть все, кто называет меня затворником, наконец-то успокоятся. - Он поморщился. - Ты думаешь, кто-то заметил и позвонил в газету?

Джейн развела руками.

- Если ты скажешь мне, кто тебе звонил, я попытаюсь выяснить, откуда в газете стало известно об этом.

Гордон пожал плечами.

- Какое это теперь имеет значение?

- Это обелит мое имя.

- Я же сказал, что верю тебе.

Повисло долгое молчание. Джейн отошла от окна и села в кресло напротив Гордона.

- Как они это восприняли?

- Конни и Моника? Они утром ушли на школьный праздник и еще ничего не знают.

- Ты должен... Я знаю, как ты ее любишь. Ты должен быть счастлив, сказала она искренне.

- Я счастлив безмерно, - сказал он, подняв на нее свои темные глаза. И был бы еще счастливее, если бы все это на меня не свалилось так внезапно. Я всегда любил Монику, как своего собственного ребенка, и все для нее делал... Но теперь чувствую себя так, словно угодил в ловушку. - Он невесело улыбнулся. - Знаешь почему я так легко поверил, что это ты проболталась?

Джейн, нахмурившись, в упор глянула на него.

- Почему же?

- Потому что тогда я смог бы себе сказать: ах, вот как! Если Джейн может поступать подобным образом, значит, она совсем не такая, как я думал! Между нами ничего не может быть, а я был глупцом, когда сходил по ней с ума...

Джейн вздрогнула и поднялась на ноги.

- У тебя были женщины после того, как с тобой случилась эта беда, Гордон?

- Нет.

- А ты можешь...

- Могу ли я? - Он развалился в кресле и посмотрел на нее испытующим взглядом, который она так хорошо знала. - Да, могу. Теоретически. Если хорошенько потренируюсь.

- Но, получается, что ты даже не... - Она снова смешалась и замолчала.

- Нет, Джейн. Даже с Конни. - В его глазах появилась насмешка. - А что?

- Думаю, ты, должно быть, очень неуверен в себе, Гордон. - Он уселся прямо и вздохнул. - Возможно, ты даже беспокоишься, как у тебя... получится после столь долгого воздержания, - проговорила она ровным голосом. - Гордон рассерженно взглянул на нее. Она заколебалась, но заставила себя говорить: Я не специалист, но... когда я готовилась к интервью с тобой, то изучала всякие проблемы, связанные с парализованностью, даже когда она временная... и знаю, что могут быть разного рода отклонения...

- Чего ты добиваешься, Джейн? Выражай свои мысли яснее, будь так добра!

Он тоже поднялся с кресла и теперь возвышался над ней. Она отступила на шаг, но продолжила:

- Я хочу сказать, что ты зря не подпускаешь к себе Конни. Она ведь смогла бы очень многое для тебя сделать. Просто позволь ей... быть с тобой. Я уверена, что с ее помощью ты обретешь все, что утратил. Она любит тебя и она... нужна тебе. И наступит момент, когда ты с удивлением будешь спрашивать себя: и что я нашел в этой Джейн!

- Слушай! - сказал он сквозь зубы, - это не то, что ты говорила десять минут назад.

Она слегка пожала плечами.

- Когда ты обвинял меня в холодности, ты ведь хотел спровоцировать меня, не так ли?

- Ты серьезно?

- Абсолютно серьезно, - отозвалась она. - Видишь ли, ты был прав насчет меня: ты мне не подходишь. Мне нравится проводить с тобой время, общаться, ты очень разносторонний человек, и у нас много общих интересов. Но жить с тобой как женщина с мужчиной я не хочу. И думаю, что права насчет тебя: ты не только нуждаешься в Конни, ты любишь ее. Просто ты не уверен насчет последнего решительного шага. И не забывай о девочке, - она спокойно улыбнулась, хотя ее сердце разрывалось от боли, - в Монике очень много и от Конни, и от тебя. Вы с Конни будете прекрасной парой. Иди домой, Гордон, и женись на ней. Так будет лучше для всех... нас.

- Ты, кажется, уверена в том, что делаешь, - сказал он угрюмо.

Она отвернулась на миг, а когда вновь обернулась, ее фиолетовые глаза были сухи и спокойны.

- Да.

Он вышел, не сказав ни слова.

***

-...Вы знаете, я полагаю, что светская хроника должна была упомянуть об этом, - сказала Бетси на следующий день за ланчем.

- Джозеф все вычеркнул, - ответила Джейн.

Она ела холодного цыпленка, сидя за столом на веранде дома Бетси и любуясь видом на реку. Теплая погода пошла на убыль, как и предрекали синоптики, и холодный западный ветер гнал по серой воде реки изрядные волны.

- А откуда Джозеф узнал? - спросила Бетси.

- Я ему сказала. Он - друг Гордона, я думаю, вам это известно.

Бетси отпила вина из бокала.

- Я была просто потрясена, когда Гордон позвонил мне и абсолютно спокойно спросил, знала ли я, что это правда. Потом он очень долго объяснял мне, что с моей стороны было нечестно не сказать об этом ему. Мужчина! Одному Богу известно, что теперь будет.