Стихло журчание воды в открытых лотках. Стих рокот тяжелых каменных жерновов. Стихло кудахтанье кур во дворе птичницы. Отдалился счастливый посвист ласточек, летающих высоко над водой. Бетти слышала только нарастающий звон в ушах! Точно вокруг все громче и громче стрекотали кузнечики! И этот монотонный назойливый звон становился все сильнее, и, казалось, ввинчивался в мозг! И от этого звона ей внезапно почудилось, что голова ее вот-вот лопнет, точно упавшее на землю переспелое яблоко… И тут же что-то внезапно взорвалось в мозгу со страшным грохотом!..

Бетти с трудом открыла глаза и сразу зажмурилась от яростного блеска солнца, отражающегося в гладкой поверхности реки, и, ослепленная этим неистовым блеском и сверканием, девочка вновь потеряла сознание…

Бетти сидела прямо на песчаной отмели, прислонившись спиной к большому камню. Река спокойно несла свои воды, как и раньше, на восток, переливаясь через поставцы плотины, падая вниз прозрачными, светло-зелеными струями и закручиваясь белопенными водоворотами. Сильное и стремительное течение Трэнта здесь замедляло ход, и перед девочкой расстилалась мирная водная гладь.

Перед Бетти на коленях стоял незнакомый молодой воин с прилипшими к плечам прядями каштановых волос. Одежда у него насквозь промокла, и мутные капли речной воды повисли даже на кончиках вьющихся локонов.

– Как ты себя чувствуешь, малышка? – встревожено заглядывал он в лицо девочки. – Да ответь же мне, наконец, милое дитя! С тобой все в порядке?!.. – тормошил он Бетти.

– Мне холодно!.. Почему я вымокла, сэр? Где моя шапочка?.. О, сэр, как мне холодно! – дрожащая девочка с недоумением разглядывала свое платье, превратившееся в мокрую обвисшую тряпку. – Где мой пони, где мой дружок Лойял?..

– А это не он, случайно, пасется на лугу? Такой смешной рыжий коняшка? – мужчина облегченно улыбнулся, и его светлые глаза радостно засияли. – Как здорово, что ты пришла в себя, дитя мое! Сейчас я поймаю твоего Лойяла! Он, и вправду, такой верный друг?

– Он вернее многих друзей, сэр! А кто Вы? Как мне обращаться к Вам, сэр? – девочка окончательно пришла в себя и теперь внимательно разглядывала своего спасителя.

– Кто я?.. Странствующий Рыцарь, милая девочка!.. – таинственно шепнул мужчина, склонившись совсем близко к розовому ушку Элизабет. – А тебя, похоже, кто-то столкнул с плотины, дитя мое? – поинтересовался он, внимательно оглядываясь по сторонам.

– Нет! – поспешно ответила Бетти. Ей не хотелось, чтобы ее спаситель-рыцарь стал разбираться с Эмериком. Мальчишка такой досадливый и вредный, что с ним даже взрослые не желали связываться, потому что он всегда грозился пожаловаться своему дяде – лорду Гарольду Ноттингему. И никто не знал, как отреагирует знатный вельможа на жалобы родственника. – Я просто оступилась, поэтому и упала в глубину, сэр!

– Я вижу, что ты умная и рассудительная девочка. Твой отец может тобой гордиться! – Странствующий Рыцарь поднялся на ноги и небрежно отряхнул песок с кожаных штанов. – Ты еще очень слаба. Я помогу тебе добраться домой. Где ты живешь? И как тебя зовут, милое дитя? – подхватив Бетти под руку, он бережно помог ей встать на ноги.

– Леди Элизабет Стэнли.

– Крыса! Страшная, мокрая, облезлая крыса! – донесся издали визгливый голос юного сэра Эмерика Ноттингема, и Бетти вздрогнула. Гримаса брезгливости и ярости перекосила ее миловидное личико.

– Вот гадость! – презрительно фыркнула девочка. – Бывает же такая дрянь на свете!

– Что я слышу? Взрослый юноша обижает столь прелестное создание?! – незнакомец удивленно поднял брови, разглядывая Бетти, которая, и впрямь, насквозь промокла. Но хотя золотистые волосы потемнели и слиплись, похожей на крысу ее назвать было нельзя. Большие голубые глаза оживляли и озаряли побледневшее лицо, а густые темные ресницы напоминали пушистые тычинки дикой розы, отяжелевшие после проливного дождя, что придавало личику девочки наивный и очаровательно-трогательный вид. – Похоже, что юный сэр Ноттингем позволяет себе неуважительно отзываться о столь прелестной и трогательной леди? Леди Элизабет Стэнли?

Элизабет промолчала, сосредоточившись на том, чтобы не упасть лицом в песок. У нее сильно кружилась голова, ноги подкашивались, а колени вздрагивали от только теперь осознанного чувства опасности, которую она благодаря своему нежданному спасителю так удачно миновала.

– Я не обращаю на это внимания, ведь он не лорд и вовсе не рыцарь, как Вы, сэр Странствующий Рыцарь! – снизу вверх Бетти с обожанием и восхищением смотрела на благородного незнакомца.

– Леди! Леди Элизабет! Вы опять отправились на плотину без дозволения лорда Эдварда?! Вы же знаете, что Ваш дядя строжайше запретил Вам одной гулять по дамбе, миледи! – оглянувшись, Бетти заметила, что к ним по берегу бежит испуганная женщина в крестьянской одежде, прижимая к груди ладони, вытаращив глаза и задыхаясь от ужаса. – Бог мой!.. Леди Элизабет, что с Вами?! Что с Вами, моя дорогая девочка?!

– Анна! Милая моя Анна! – пошатываясь, девочка сделала навстречу няне несколько шагов. – Мне холодно, кормилица!.. Я так замерзла! – ее бил озноб после страшного купания, да и платье прилипло под порывами ветра к мокрому телу и казалось, прямо-таки, ледяным. Бетти чувствовала себя так, словно ее в жаркий полдень отослали на ледник для хранения скоропортящихся продуктов и неожиданно заперли там.

– У Вас не найдется немного вина или виски, мой господин?! Девочке не помешало бы выпить для согрева хотя бы несколько глотков! – прижимая к себе трясущееся в ознобе тельце девочки, торопливо забормотала няня. – Ох уж, этот мерзкий мальчишка! Он всегда преследует нашу маленькую леди Элизабет Стэнли!

– Сожалею, но больше я ничем не могу быть вам полезен.

Поднявшись по склону на берег, рыцарь поймал рыженького пони, привел его вниз и передал поводья дрожащей от холода и негодования Бетти:

– Простите, милые дамы! Жизнь девочки теперь вне опасности, и я оставляю ее Вашим заботам, добрая женщина. А мерзкого мальчишку изрядно накажут, уверяю Вас!

– Ты знаешь этого рыцаря, Анна?! – поинтересовалась Элизабет, когда, отведав горячего глинтвейна, уже лежала в своей постели, укутанная со всех сторон несколькими меховыми одеялами. Она, наконец, согрелась и теперь раскраснелась от тепла. Еще недавно синие от холода губы горели теперь, точно пунцовые лепестки розы.

– О каком рыцаре вы беседуете, Анна?..

Они не заметили, как в спальне появился лорд Эдвард Стэнли, ведь в мягких домашних туфлях он ступал совсем неслышно по полу, устланному толстым персидским ковром. Увидев племянницу в добром здравии, лорд ласково и умиротворенно улыбнулся.

– Он мне шепнул на ухо, что его называют Странствующим Рыцарем! – Элизабет мечтательно посмотрела в оранжевое от закатного солнца окно. С ее кровати было видно только яркое небо с лиловыми размазанными полосками перистых облачков. – И он так же хорош собой, как мой папа! – девочка вопросительно взглянула на дядю и тут же смущенно отвела глаза: – Простите меня, сэр Эдвард!

Ее суровый дядя даже крякнул от досады и озадаченно нахмурил свои густые черные брови, нависшие над неожиданно светлыми и обычно приветливыми голубыми глазами.

– Похоже, он тебе понравился, Бетти? – как-то просто, словно это подразумевалось само собой, поинтересовался лорд Эдвард, незаметно сверкнув искорками доброй улыбки.

И, как бы успокаивая сам себя, он пробормотал в сторону.

– Дитя в таком возрасте, что способно влюбиться в огородное пугало, более-менее прилично одетое, особенно, если своей ветхой одежкой оно сможет укрыть ее от холодного дождя и пронизывающего ветра! В этом случае юная леди, конечно, сочтет его поступок верхом благородства!.. Возможно, Бетти даже влюбилась в этого неизвестного рыцаря!.. Но, прости меня Создатель, как стремительно летит время! – протянул лорд Стэнли. – Еще вчера, Бетти была крохой-малюткой, а нынче ее все называют леди Элизабет! Было бы совсем неплохо, если бы отец крошки Бетти находился сейчас рядом с ней.

– Не горюйте, милорд! Вас время вовсе не меняет, Вы еще мужчина хоть куда! – позволила себе отпустить комплимент хозяину начинающая стареть служанка.

Начиная с того дня, Бетти стали мучить тайные сны и грезы, в которых всегда присутствовал неизвестный рыцарь. Совсем томительно стало, когда девочка превратилась с юную девушку. За несколько месяцев Бетти необычайно похорошела, и в ней, словно в полураспустившемся бутоне будущего прелестного цветка, стала заметна яркая, броская красота будущей ослепительной женщины. Тело страдало от мучительных постыдных грез, в которых Странствующий Рыцарь нес ее на руках по берегу озера с удивительно светлой и прозрачной водой… Затем он снимал с нее одежды и гладил горячими ладонями ее трепетные бедра и томящиеся от сладостной боли растущие груди… Откровенно и бесстыдно ласкал он ее под стогом душистого сена и на опушке леса, неподалеку от табуна пасущихся коней… И присутствовало еще одно, более сладостное, опьяняющее и возбуждающе-опасное чувство – сознание того, что кто-то мог застать их бесстыдные, любовные сплетения, например, в сторожке садовника, пропахшей спелыми яблоками и сухими травами…

Сновидения были мучительны и приносили только разочарование, а вовсе не удовлетворение и радость, не душевный подъем и восторг, а горькую печаль. В такие моменты Элизабет яснее всего чувствовала, как что-то неведомое происходит с ее телом. Новые желания одолевали ее, точно неизлечимая болезнь, подтачивающая душевные и физические силы. Проснувшись, она долго лежала, приходя в себя и остывая. Ненасытная дрожь желания пьянила и приводила в трепет все ее силы. А днем, когда ярко светило солнце, Бетти внезапно краснела, если шальная мысль о ночных грезах неожиданно всплывала в памяти. Девочка-подросток обзывала себя самыми постыдными словами и вовсю бранилась на свое измученное тело, а потом, бросившись на колени перед распятием, неистово молилась, каялась в грехах и снова молилась. Но стоило сумеркам опуститься на землю, как все начиналось снова и снова. И не с кем было поговорить о том, что ее томит и угнетает.