— У меня нет денег, — брезгливо тяну я.

Пагрин поднимает взгляд и смотрит на меня так, словно я самый заядлый лгун в этом мире. Ну, нет у меня денег! Заначка, которую дала мне тётка, уже заканчивается, а работу я так и не нашла. Если потрачу остатки на штраф, умру с голоду.

— Тогда свяжитесь с родственниками или с друзьями, — предлагает мужчина.

Я морщусь ещё сильнее.

— Нет у меня здесь друзей, я совсем недавно в городе, — пожимаю плечом. — А с родителями я уже сто лет как не общалась. Они вряд ли будут за меня штраф оплачивать…

Мужчина вздыхает и лениво протягивает мне руку — я непонимающе вскидываю бровь.

— Номер родителей давайте, — терпеливо ждёт лейтенант. — Я сам позвоню.

Поджимаю губы и неохотно достаю из кармана сотовый. Нахожу в списке контактов номер мамы и протягиваю телефон Пагрину. Тот берёт его своими потными горячими пальцами (откуда я знаю, что потными и горячими? Потому что мужчина случайно прикасается ко мне, когда забирает предмет), и я одёргиваю руку, откидываясь на спинку стула. Внимательно наблюдаю за тем, как лейтенант набирает номер и звонит.

Вздыхаю и на секунду прикрываю глаза: здесь душно и неприятно, а вентилятор направлен только на лейтенанта и совершенно не направляет в мою сторону никакого спасительного ветерка. Наверное, так специально сделали, чтобы помучить задержанных. Настоящий садизм…

— Добрый вечер, это лейтенант Пагрин, — слишком громко и неестественно говорит мужчина, и я морщусь. — Ваша дочь, Софья Розина, находится в отделении полиции за то, что она покинула место аварии. Не могли бы Вы приехать сюда и забрать её? Плюс ей выписан штраф за сопротивление при задержании, — он замолкает. — Нет, ничего серьёзного, просто царапины. Нет. Да. Конечно. Конечно. Спасибо.

Он кладёт трубку и несколько секунд медлит.

— Ваши родители за городом, приехать не могут. Ваша мама сказала, что можно позвонить сестре, — я мысленно стону из-за его монотонного голоса. Господи, какой он скрипучий и противный…

— Я с ней не общаюсь, — бурчу я, скрещивая на груди руки. — Но можете позвонить. Мария Розина, номер в списке.

Пагрин секунду смотрит на меня, затем опускает взгляд на экран моего сотового и листает список. Находит контакт, набирает номер на своём телефоне и откидывается на спинку стула. Я пристально смотрю на него, и моё сердце начинает медленно, но громко бухать в грудной клетке. Вот этот момент, которого я избегала три года. Вот он…

— Мария Розина? — снова громко гаркает мужчина. — Это Лейтенант Пагрин, отделение полиции… Сегодня задержали вашу сестру, Софью Розину. Она скрылась с места ДТП, плюс оказала сопротивление при аресте, — несколько секунд он молчит. — Да. Если Вы не оплатите штраф, мы её задержим на пятнадцать суток за сопротивление. У неё нет денег, а Ваши родители за городом и в данный момент не могут приехать.

Приедет ли она? Интересно, как отнесётся к тому, что я в городе? Я хотела оттянуть момент нашей встречи настолько, насколько это вообще возможно, а эта авария всё испортила. Наверное, Маша даже не захочет слушать, ей нет до меня дела, как и мне до неё. Я… Я сказала, что ненавижу её. Она имеет право обижаться. И я тоже. Нечего было помогать этим придуркам тогда. Она же взрослая, должна была знать, насколько это опасно. И Егор…

Да пошёл он. П-ф-ф-ф…

Пагрин кладёт трубку и несколько секунд смотрит в пространство, словно чем-то ошарашенный.

— Странно, — бормочет мужчина. — Ладно. Сказала, что приедет. Вот, — он протягивает мне сотовый, и я забираю телефон, стараясь избежать противных прикосновений к полицейскому. — И вот, — он протягивает мне бумагу. — Подпишите.

Я забираю протокол и быстро скольжу по нему взглядом. Да, всё правильно. Я задела машину, скрылась с места преступления, а когда мой мотоцикл нашли, а следом и меня, я решила сбежать от полицейских. Беру ручку и пишу «согласна» и подпись. Возвращаю бумагу обратно. Ну, всё. Осталось только дождаться, когда приедет моя сестра, а потом я могу уйти из этого противного места.

— А мой мотоцикл? — спрашиваю я. — Временные права Вы мне выдали, где байк?

— Его не трогали, он остался на стоянке возле общежития, — монотонно тянет Пагрин.

Отлично. Мне ещё и пешком обратно идти… Замечательно! Вытягиваю ноги откидываюсь на спинку стула ещё больше, немного сползая. Маша… Какая она сейчас? Последний раз, когда я с ней разговаривала, она стояла зарёванная в больнице и пыталась попросить прощение за то, что помогла Егору и Матвею. После этого я с ней больше не заговаривала, даже когда пересекалась с ней дома.

Тоскливые воспоминания охватывают меня, и я погружаюсь в них до тех пор, пока дверь позади меня не открывается и не заставляет вздрогнуть. Я замираю, боясь пошевелиться. Это она? Или же кто-то из сотрудников? Как мне реагировать на её присутствие? Как я должна смотреть на неё? Как удержать всю обиду и боль, которая связана с ней и с моим прошлым?

— Я за сестрой, — решительный голос и уверенные шаги разрывают меня на части.

Я не оборачиваюсь, но вижу краем глаза фигуру девушки. Кошусь на её ноги, замечая военные штаны и берцы. Это точно Маша? Она никогда так не одевалась. Да и голос у неё более властный и уверенный, нежели раньше.

— Мария?

— Ага. Уже забрала квитанцию, оплачу позже.

Пагрин смотрит на неё исподлобья, затем возвращается к бумагам.

— Ваша сестра, — снова тянет парень своим тошным голосом, — Софья Розина, пару часов назад зацепила на своём мотоцикле машину и скрылась с места аварии. Водитель позвонил в полицию и сообщил об этом. Нашли мы её совершенно случайно, но при попытке задержать, девушка оказала сопротивление и пыталась скрыться.

Я шикаю, и брезгливо морщусь.

— К счастью, повреждения на машине несерьёзные, просто царапины, и потерпевший забрал заявление по личным причинам, — Пагрин, наконец, прекращает записывать, откладывает бумаги и смотрит на сестру, сцепив перед собой пальцы рук. Он совершенно не обращает на меня никакого внимания. — Но факт того, что она скрылась с места аварии и плюс оказала сопротивление при задержании всё усугубляет. Я уже составил протокол, отправлю его позже на рассмотрение в суд. Временное разрешение на управление мотоциклом я уже выдал. Если бы Соня не уехала с места аварии, скорее всего, отделалась бы просто штрафом, а в этом случае, её могут лишить прав на 1,5 года. В любом случае, нужно дождаться результатов.

— Ясно. Какое было сопротивление? Что-то серьёзное?

Пагрин качает головой.

— Убегала. Ничего серьёзного. Оплатите штраф и всё, — заверяет он. — Как только будут результаты, я свяжусь либо с Соней или с Вами, как с доверенным лицом. На рассмотрение протокола уйдёт около двух месяцев.

— Ладно. Это всё?

— Да, можете идти.

— Спасибо.

Девушка первая разворачивается и направляется к выходу — я поспешно вскакиваю на ноги и следую за ней, практически бегом выскакивая в коридор, но замираю, когда взгляд падает на спину сестры. Она ниже меня, её волосы всё такие же тёмные и густые. Её походка изменилась. Раньше она была плавной и женственной, а теперь грубая и агрессивная. Девушка больше смахивает на парня. Или же на уверенную женщину, которая держит всё под своим контролем, хотя сама суть моей сестры отрицает подобное поведение. Маша была спокойной и милой, сдержанной, ранимой и неуверенной, и я всегда старалась равняться на неё. А сейчас я вижу совершенно другого человека. Решительного, властного и холодного. По крайней мере, мне так кажется.

Сестра достаёт телефон и звонит кому-то.

— Я всё, Стас. Заберёшь меня?

Стас? Кто такой Стас.

— Отлично.

Она прячет телефон в карман. Я иду позади неё и не решаюсь окрикнуть, чтобы хотя бы поздороваться. Маша не оборачивается, и мне почему-то становится грустно и стыдно одновременно. С одной стороны томное желание снова вернуть всё, как было раньше, гложет меня изнутри, но с другой я всё ещё не могу простить девушку за то, что она сделала.

Маша вырывается на улицу и сбегает с крыльца, только после этого останавливается и оборачивается, впиваясь в меня взглядом. Она совсем не изменилась. Только уверенность заполнила её разум и тело до краёв, не оставив место никакому смущению и застенчивости. Я вижу это по её взгляду.

— Могла бы и не приезжать, — пренебрежительно бросаю я, медленно спускаясь со ступеней. — Я не просила.

— Могла бы и спасибо сказать. Штраф-то мне оплачивать, — хмурюсь я.

Я поджимаю губы, останавливаясь рядом со Машей. Несколько секунд молчу. Я хочу сказать совсем другое, но слова сами вырываются из моего рта, и эмоции берут надо мной верх. Наверное, если бы не встреча с Егором, выбесившая меня больше всего, я бы отреагировала совсем по-другому.

— Спасибо. В ноги кланяюсь, как я тебе благодарна.

Мгновение я испытываю отвращение, затем злость, а следом и стыд, но уже поздно. Слова покинули мой рот, вернуть их уже нельзя.

— В следующий раз можешь на меня не рассчитывать, — серьёзно говорит Маша, хмурясь. Я вижу, что задела её своей фразой. — Не знаю, зачем ты вернулась, но лучше бы оставалась в Питере. Там хотя бы от тебя проблем не было.

Она разворачивается и направляется к какой-то машине, забираясь на заднее сидение. Я прячу руки в карманах и смотрю ей вслед, а внутри меня зарождается обида и чувство вины. Я хочу вернуть всё назад. В тот момент, когда я не была знакома с Егором, когда я нормально общалась с сестрой и когда ещё не согласилась на тот дурацкий спор. Тогда бы я не связалась с Малийским, не переехала бы в этот город, не встретила бы Штормова и не втянула бы его в неприятности. Может быть, так было бы лучше для нас всех?