Алина Кускова - Подножка Купидону

– Что?! – в один голос поинтересовались Светлана с Матвеем.

– То, что девица повела себя неадекватно! – ликующе провозгласила Марианна. – Следовательно, мы упечем ее в исправительное заведение. Свадьба расстроится, деньги наши. Справку из милиции, что она устроила несанкционированный дебош, я гарантирую. Несколько фокусов для соседей, вызванная бригада скорой психиатрической помощи, пока разберутся, что к чему… Нет, я все-таки гений!

– Да, – согласился Матвей, – ты гений.

Матвей Жигунов чувствовал себя, мягко говоря, паршиво. Мало того, что Светка обвинила его в бездействии, так еще и Томилина подумала, что он струсил. Естественно, ему, как и всякому другому нормальному мужику, не стоило влезать в драку баб. Но вот остановить потасовку было нужно. У Светки теперь из-за нее, небось, возник комплекс неполноценности, боязнь очередных побоев и прочие глюки. А это грозит срывом операции. Этого нельзя допустить, слишком многое зависит от полученных средств, да что там многое – все его дальнейшее существование.

В чем же он ошибся? Почему Тося Цветкова оттолкнула Матвея не глядя?!

В том-то и причина, что не глядя! Она на него не успела посмотреть! Матвей довольно потер руки. Еще ни одна женщина не оставалась равнодушной к его внешности. Ни одна! Цветкова не исключение. Он сам исправит положение. Он докажет и Светке, и Томилиной, что Жигунов – мужчина мечты любой, даже мимо проходящей, девушки. Тося, кстати, даже не проходила, а пробегала.

Чем дольше Матвей сидел за завтраком в кафе и пил свой утренний кофе, тем больше в нем крепла уверенность в собственной неотразимости. А ведь кроме нее есть еще масса ухищрений, как увлечь незнакомку. И все эти ухищрения Матвей знает наизусть!

Современные девицы, а Тося Цветкова, судя по всему, от них не отличается, предпочитают равноправие, поэтому говорить с ней нужно спокойно и уверенно, как с равной. «С равной! – хмыкнул Матвей. – Идиотка базарная, какая она мне ровня?» Заинтересовать девицу нужно в течение первых двух минут, как говорится, сразить сразу и наповал. Разговаривать можно о чем угодно, несколько раз вскользь коснувшись того, как она замечательно выглядит. «Замечательно? – усмехнулся Матвей, вспомнив перекошенное ненавистью лицо подопечной. – Как маньяк, держащий в своих окровавленных руках несчастную жертву!»

Нельзя так о ней думать, нельзя! Матвей знал, что девушки – более тонкие существа, чем мужчины, и нутром чувствуют ложь. Нужно убедить себя в том, что есть в Тосе нечто хорошее, безусловно, есть, иначе бы он ей не заинтересовался. Он умел показать свою внешнюю оболочку в самом блистательном виде, надежно упрятав то, что творится на душе. Но глаза могут выдать.

Матвей закрыл их и попытался заняться аутотренингом: «Тося Цветкова интересная девушка. У нее такие большие чувственные губы, огромные серые глазищи, большой нос…» Нос все испортил. Образ приятной девушки распался на составные части. Но должно же в ней хоть что-то нравиться Матвею!

Есть! Точно! Ее темперамент. В этом-то и заключается вся ее прелесть, она жутко темпераментная в жизни и такая же буйная в постели. Нет, до такой степени он не собирается доводить отношения с этой сумасшедшей, но все же положительное качество у Тоси Цветковой найдено. Считай, полдела сделано.

Остается представить себя в роли незнакомца. Это позволит сохранить дистанцию между ними, заинтриговать минимумом знаний, вовлечь в игру «Разгадай парня». Ведь он постарается быть сексуальным и загадочным. А если Тосе не нужны загадки?

Взять на себя роль интеллектуала? Дополнить ее примитивное отсталое существо своим умом, аккуратностью и выдержкой? Девушек тянет к противоположностям: раз она полная дура, то ищет себе интеллектуала. Здесь не следует забывать, что импульсивные девицы цепляются за уравновешенных мужчин. Что-то Матвею напоминает этот образ. Да не что-то, а кого-то. Программиста! Интеллектуал у нее уже есть. Вряд ли Цветкову заинтересуют дубликаты.

Можно прикинуться знаменитостью, благо Жигунову это позволяет сделать его внешность. Девицы падки на знаменитостей. Жизнь звезды любой из них кажется блистательной по сравнению с ее тусклым существованием, и она на уровне инстинктов тянется к этому блеску. Для того чтобы разыграть роль знаменитости, придется взять с собой Вадика Шустова, его знает весь город. Но тогда получится, что Матвей не справился собственными силами и взял с собой поддержку.

Придется использовать роль властителя, власть обладает магическим притяжением для сильных девиц с маниакальными наклонностями. Тося Цветкова идеально подходит к этой категории. Властитель и его дама сердца – главные герои любовных романов. Интересно, идиотка Цветкова читает любовные романы? Она поймет, что, увлекаясь властителем, получит защиту и надежность? Или снова ничего не поймет и даст ему локтем в живот.

Нет, лучше всего с этой неадекватной дурой выбрать роль идеального любовника. Простенько и со вкусом. Жигунов обладает прекрасной интуицией и воображением, покажет дурехе, каким соблазнительным он может быть в постели, если, конечно же, у них до этого дойдет, чего не хотелось бы. Но пусть вообразит и помечтает о том, какое неописуемое удовольствие он может ей доставить. В этом случае особой стратегии Матвею придумывать не нужно, он постарается быть самим собой, а это очень важно.

Он допил кофе и прикинул, где в это время может быть Тося Цветкова. Вспомнив, что та по утрам учится, Матвей вскочил и побежал на выход. У него промелькнула мысль, что нужно бы позвонить Марианне и во всем ей признаться. Хотя, собственно, в чем признаваться-то? В том, что он один собирается исправить ошибку, которую они вчера допустили? Пусть Томилина узнает об этом, когда ошибка уже будет им исправлена.

Матвей слонялся по институту и ловил на себе восхищенные взгляды студенток и преподавательниц, одаривая их всех снисходительной улыбкой. Он по-прежнему обаятелен и красив для женской половины населения. Вот, что и требовалось доказать. Цветкова, которой, как быку на корриде, кровь от злости залила глаза, не сумела его разглядеть в сумраке сквера. Сегодня он предоставит ей такую возможность, как говорится, предстанет перед ней во всей красе. Матвей расправил плечи, тряхнул ухоженной стрижкой и прошелся уверенной, гордой походкой мимо аудитории, где, судя по расписанию занятий, должна была сидеть Тося.

Сейчас она выйдет, и он скажет ей, как глупо получилось вчера, как он рад, что ее выпустили из застенков, и как отлично она сегодня выглядит. Сейчас она выйдет. Раздался звонок, извещающий, что очередная пара занятий подошла к концу.

– Мотя! – Матвея передернуло от этого крика. Он похолодел и быстрым шагом направился к выходу.

– Мотя! Дубровский! – кричала Маша Могилева и бежала за ним следом.

Играть в догонялки на глазах десятков людей было сущей глупостью. К тому же Могилева так резво перебирала ножками, обутыми в кроссовки, что сбежать от нее далеко Матвею все равно бы не удалось. Маша же, как чувствовала, что сегодня ей придется догонять любимого человека, обула спортивную обувь.

– Маша?! – Матвей развернулся и натянул на лицо радостную улыбку. – Ты!

– Я! – радостно ответила Могилева и повисла на шее Жигунова.

Если сейчас выйдет Цветкова, то он обречен на провал!

– Ты меня ждал?! Меня?! – прыгала рядом с ним Маша, а он увлекал ее к выходу.

– Тебя, – постарался честно соврать Матвей, – кого же еще?

Жигунов отлично знал, что романтические девицы обожают сюрпризы. Но лично он ненавидел неожиданности, даже весьма приятные. Впрочем, встреча с Машей была неприятной только в том ракурсе, что он собирался заниматься делом, а не продолжать влюблять в себя эту студентку.

Вчера они расстались, как ему показалось, довольно прохладно, Матвей спешил вернуться к Марианне. Он лишь чмокнул Машу в щеку и пообещал ей позвонить. Вместо этого пришлось встретиться! Он вытащил ее на улицу и поставил перед собой. Возвращаться после этой знаменательной встречи в институт у него уже не было никакой возможности. Придется придумывать с Цветковой что-то новое, а план был так хорош! Среди восхищенных взглядов ее сокурсниц и преподавательниц обаять девицу ему ничего не стоило.

– Как хорошо, что ты меня нашел, – возбужденно говорила Маша, – мы должны встретиться перед твоим отъездом! Подумай, каким способом мы станем переписываться: по электронке или эсэмэсками… Я стану писать тебе эсэмэски! Ты будешь мне отвечать, Мотя?!

– Обязательно, Машенька, – улыбнулся Матвей, прикидывая, не выйдет ли из института сейчас Тося Цветкова. Если она увидит его с Могилевой, то Марианне придется признаться, что он провалил все дело.

Матвей нервно оглянулся, но Цветковой поблизости видно не было.

– Я так рада, так рада, что увидела тебя снова, – щебетала Маша, которую Жигунов тащил в ближайшее кафе с многообещающим названием «Лакомка». Как он пожалел, что рядом не стоит автомобиль Томилиной, готовый в случае опасности доставить Матвея на другой конец города!

– Я тоже очень рад, крошка, – бормотал Матвей, вталкивая девушку в зал. – Перекусим, у меня зверский аппетит.

– И я жутко голодная, – довольно прислушиваясь к урчанию в своем животе, вторила студентка.

– Да, студент голоден всегда, – зачем-то сказал ей Матвей и провел к витрине.

«Лакомка» торговала исключительно пирожными и пирожками, к которым предлагала напитки. Матвей усмехнулся и подумал, что это очень даже хорошо: голодная девица, сидящая на диете (а все современные девицы, по мнению Жигунова, должны были сидеть на диете), обнаружив отсутствие в меню морковного салата, долго здесь не продержится. И они расстанутся минут через пятнадцать. Именно столько требовалось Жигунову для того, чтобы влить в себя чашку зеленого чая, призванного смягчить нервное напряжение.

Голодная девица выбрала себе четыре (!) разных пирожных, здоровенную плошку мороженого с малиновым сиропом и литровый стакан с ванильным молочным коктейлем. Матвей заказал себе стакан чая. Обслуживающая их тетка при всем этом даже не повела бровью, привыкшая к обжорству студентов, дорвавшихся до съестного. А Матвей представил в красках, как он поволочет домой объевшуюся студентку, которая непременно застрянет в дверях и из вредности потребует добавки. Но как только они подошли к столу, та, с искренней радостью глядя на кавалера, все это пододвинула к Матвею. Сама села напротив него и уперла ладони в лицо, собираясь наблюдать за тем, как он станет с удовольствием поглощать угощение.