Хмурый охранник неодобрительно посмотрел ему вслед и подозрительно прищурился.

– Дармоед! – Костик прислушался к своему суровому голосу и усмехнулся, ну, попадись ему этот дармоед, мало не покажется!

Лысый пенсионер, выбирающий среди винно-водочного изобилия то, что намного дешевле всего остального, обиженно поднял голову, обозвал Завгородцева «сам такой» и сунул тому в руки бутылку коньяка «Хеннесси». Константин, блуждающий в облаках, положил коньяк в карман куртки и прошел дальше.

– Лузер! – заявил Завгородцев, останавливаясь возле колбасного отдела.

– Да как вы смеете?! – возмутился мужчина офисной наружности и выпятил вперед свою грудь.

Но его грудь никого не заинтересовала, в отличие от Светланиного бюста. Она возникла рядом с программистом так быстро, как будто выпрыгнула из рукава фокусника. Правда, сам фокусник Зюкин остался сидеть в своей раздолбанной машине, дожидаясь, пока Светлана ухватит быка, Костика, за рога.

Светлана ухватила Константина за локоть и повела его к безопасным хлебобулочным изделиям.

– Плебеи, – сказала она, томно заглядывая в глаза программиста. – Они ничего не понимают!

– Не понимают! – горячо согласился с ней Костик и густо покраснел, наткнувшись взглядом на то, что ему беспардонно показывали.

– Вы такой тонкий, чувствительный, – продолжала ворковать Светлана, – вам нельзя вращаться среди хамов.

– Нельзя вращаться, – соглашался с ней «на автомате» Костик, не в силах оторвать взгляд от пышущего праведным гневом роскошного бюста.

– Как я вас понимаю! – продолжала Светлана, прижимаясь к теряющему силу воли программисту. – Пойдемте отсюда прочь!

– Пойдемте, – вторил ей Завгородцев и шагнул за ней.

Светлана рассчитывала поймать такси, а попросту махнуть рукой подъехавшему Зюкину, и увезти соблазненного Завгородцева куда глаза глядят, только не к себе домой. Обычно она увозила кавалеров в недорогое кафе, где они мило беседовали, после чего кавалеры провожали ее «домой» и целовали. На этом все заканчивалось. Если, конечно, это все было рассчитано на то, чтобы задержать кавалера на один вечер. Сегодняшняя установка такой и была – задержать Завгородцева на один вечер.

Но внезапно тот уперся, нащупав у себя в кармане список.

– Я не могу, – вздохнул Костик. – Мне придется купить продукты для мамы.

– Мы их купим вместе, – не сдавалась Светлана, – я вам помогу! – И она потащила его обратно к прилавкам, ругая на чем свет стоит всех мам программистов, вместе взятых.

И чего только эта Цветкова могла найти в этом ущербном математическом таланте, глубоко почитающем собственную родительницу? Светлана передернула плечами по поводу того, что даже если она поможет купить этому идиоту молоко с хлебом, то их придется нести его маме! А там еще неизвестно, разрешит ли мама сыну пойти на ночь глядя гулять с роскошной блондинкой. Конечно, безвыходных ситуаций не бывает. Светлана у подъезда программиста может соврать, что подвернула ногу, сломала каблук, потеряла сознание… Нет, с потерей сознания – перебор. Но вот ногу подвернуть шанс есть.

– Сто рублей пятьдесят копеек, – отчеканила кассирша, вопросительно глядя на Завгородцева.

Тот закивал головой и полез в карман за кошельком.

Вместе с кошельком он достал мешающий ему предмет, им оказалась пресловутая бутылка дорогущего коньяка. Растерянный Завгородцев не понимал, как она оказалась у него в кармане.

Зато все сразу понял охранник! Он подскочил к программисту и скрутил ему за спиной руки.

– Ага! Держите вора! – обрадовался мужчина офисной наружности.

– А с ним еще эта блондинка! – заорал лысый пенсионер с бутылкой пива, указывая на Светлану. – Предлагаю ее тщательно досмотреть. Чур, я иду в понятые!

– Что?! – обомлела от подобной наглости Светлана. – У меня ничего нет!

– Как же, – ухмыльнулся офисный мужчина, – с таким-то бюстом и ничего нет? Господа! Она точно туда шоколадки запихала.

– Вместе они! Вместе! – не унимался лысый пенсионер, радуясь от предвкушения намечающегося стриптиза.

На их зов прибежал еще один мужик в серой форме и увел Светлану с Константином в подсобные помещения. Их затолкали в комнату, похожую на кабинет руководителя среднего звена, и оставили одних, заперев на ключ.

– Что вы наделали?! – воскликнула Светлана. – Зачем вам понадобилось воровать коньяк?! Сказали бы мне, я вам его купила бы!

– Я ничего не воровал, – изумленно пожимал сутулыми плечами программист, – я вообще не пью. Ничего, кроме сока и молока.

– Кто после этого вам поверит? – горестно сказала Светлана, показывая на стоявшую на столе улику.

– Вы мне не верите?! – удивился Константин.

– Я?! – Светлана ударила себя в грудь. – Я вам верю! Но вот они…

Они не спешили с возмездием. Возможно, как решила Светлана, подыскивали место казни или вызывали подкрепление в виде ОМОНа. Но от этого легче не делалось! Она достала мобильный телефон и набрала номер Томилиной.

– Молодец, – сказала ей та в ответ на признание, что они сидят вместе с Константином запертые на ключ и ждут решения своей участи. – Ждите дольше! Матвей просил задержать программиста часа на три.

– Марианночка, – простонала Светлана, – если что, то знай, мы погибли в застенках продовольственного магазина. Если они сдадут нас на руки милиции, то, сама понимаешь, меня уже не выпустят, как злостную преступницу…

– Не беспокойся! – обнадежила ее Марианна. – Скажи подробнее, где находится магазин. Я постараюсь связаться с его хозяином через Ковалевскую.

Светлана сказала все, что знала. Изумленный Константин слушал ее открыв рот.

– У меня складывается такое впечатление, – признался он, – что вы за мной следили!

– Ошибаетесь, – нашлась Светлана, – просто я ясновидящая!

– Женские глупости, – поморщился Константин, – я в эти бредни не верю.

– Хотите, – обрадовалась Светлана, – я расскажу вам то, что случится с вами в будущем?

Завгородцев презрительно фыркнул. Светлана напустила на себя отстраненный вид и начала:

– Вы замечательный человек. – Костик немного оттаял. – И у вас есть невеста. – Он напрягся. – Странно было бы, если бы у такого замечательного человека не было бы невесты. – Костик улыбнулся. – Ее зовут, – он напрягся, – Антонина!

– Точно! – Он хлопнул себя по лбу. – Все точно! Я замечательный, и у меня есть невеста.

Светлана чуть не добавила: «Еще у тебя есть здоровый мужской эгоизм!» – но вовремя сдержалась.

– Вы собирались пожениться через месяц! – продолжила она. – Но не поженитесь!

– Почему?! – возмутился Константин, и его кадык нервно задергался на длинной шее.

– Потому что она полюбит другого, – заявила Светлана и открыла глаза.

– Я так и знал! – воскликнул программист и принялся шагать по кабинету, размахивая руками. – Это тот собачник, принудивший ее к собачьей жизни! Я его убью.

– Вам дадут пожизненный срок, – испугалась за Матвея сестренка.

– Вы и это видите?! – поинтересовался Завгородцев, заглядывая ей в глаза.

– Я предполагаю, – призналась Светлана, отстраняясь от этого влюбленного безумца.

– Ну и пусть! – воскликнул Константин и схватил бутылку с коньяком.

– Что вы собираетесь с ней делать?! – перепугалась Светлана.

– Пить! – решительным тоном сообщил ей программист и принялся открывать коньяк.

– Отдайте! – Светлана вырвала бутылку и спрятала ее к себе в сумку.

– Не мешайте мне страдать! – закричал программист и кинулся на нее.

– Если бы вы знали, как я страдаю! – театрально заломив руки, прокричала роскошная блондинка, собираясь отстаивать ворованную бутылку, как свою собственную.

– Если и вы, такая сногсшибательная женщина, страдаете, то я не знаю, куда катится этот мир, – изумился Константин и обессиленно сел на стул.

– Он катится, – Светлана смахнула слезинку, – и катится! И ни одного нормального мужика рядом, кроме Цыпы, да и тот не нормальный, а подопечный…

Завгородцев ничего не понял, кроме того, что сидящая с ним девушка так же несчастна, как и он.

– Возвращайтесь к маме, – всхлипнула Светлана, указывая на дверь, словно та была перед ними распахнута, а программист задержался только по той причине, что не захотел оставлять Светлану одну.

– Я никуда не пойду! – благородно заявил он. – И всю вину возьму на себя!

– Вы такой великодушный, – пробормотала расчувствовавшаяся Светлана и сама достала из сумки коньяк. – За это надо выпить!

– Но я не пью, – попытался возразить Завгородцев.

– Надо, Костя, надо. – Светлана подошла к директорскому серванту и достала рюмки. – Открывайте! В конце концов, мы должны уничтожить улику, не оставив от нее ни капли!

– Уничтожить?! – обрадовался идее Завгородцев и принялся открывать коньяк.

Тофик Катукидзе после разговора с Розой Игоревной Ковалевской, которой был обязан своей новой молодой женой, бросился к автомобилю и поехал в свой магазин. Оттуда уже позвонили охранники и сообщили, что задержали воров, спрашивали, что с теми делать. Тофик отдал распоряжение охранникам воров не трогать и дожидаться его карающего возмездия. Но карать ему не пришлось. Позвонила Ковалевская, и оказалось, что задержанные не вполне адекватные люди, страдающие шизофренией, от которых лучше немедленно избавиться. Милиция с ними все равно разбираться не станет, а имиджу магазина будет нанесен немалый урон. Вряд ли жители близлежащих кварталов станут с удовольствием ходить в магазин, в котором среди полок с горячительными напитками разгуливают сумасшедшие. В принципе неадекватных людей в винно-водочных отделах везде полно, но нигде это не афишируют.

Катукидзе тоже решил не афишировать и поехал выпустить придурков на свободу, взяв с них слово навсегда забыть дорогу в его продовольственный магазин. Он открыл дверь и, стараясь не греметь ключами, осторожно зашел в кабинет. Шизофреники пили коньяк и спорили на политические темы: «Кому на Руси жить хорошо?» В отличие от великого русского поэта Некрасова они думали не о крестьянах. Светлана считала, что мужчинам, а Завгородцев – женщинам. Тофик не стал разбираться в хитросплетениях рассуждений этих несчастных.