Алина Кускова - Подножка Купидону

– Тебе больше не придется ходить! – воскликнул тот.

– Меня что, – испугалась блондинка, – разобьет паралич?!

– Это я один разобью пару Цветковой и программиста, – заносчиво заявил Жигунов. – Я знаю ее тайну.

– Какую? – заинтересовалась Светлана. – Она хранит в шкафу скелет своего прежнего любовника?!

– У каждого из нас в шкафу свой скелет, – глубокомысленно заметила Марианна.

– У нее есть собака! – доверительно сообщил Матвей.

– Ну и что? – разочаровалась Светлана. – У меня тоже был хомяк. Только он сбежал из клетки и сожрал мою мутоновую шубку. Зато после моей шубки он перелез в соседскую квартиру и испортил норку!

– Норка что, от него забеременела? – не понял Матвей. – И при чем здесь твой хомяк?!

– Действительно, – сказала Марианна, – интересное сообщение. Не стану допытываться, каким методом ты добыл эти сведения…

– А я и не скрываю. Тося Цветкова – лучшая подруга моей… – он замялся, – подопечной Маши Могилевой! – Он заносчиво поглядел на ухмыляющуюся сестрицу. – Да, сегодня мы с ней виделись последний раз. Самый последний раз, к тому же все вышло случайно. Но, как видите, не зря.

– Ага, видим, – процедила Светлана, – последний русский, господа, последний русский!

– Она о чем? – поинтересовался Матвей.

– Вспомнила фильм, – пояснила Марианна. – Ребята, давайте перейдем к делу.

– А с этим-то что делать?! – Светлана указала на прессу.

– Выкинь в мусоропровод и забудь, – посоветовала ей Марианна, – ты действительно там на себя не похожа. Если, конечно, не станешь регулярной участницей боев без правил, то тебя никто в этом образе не узнает.

– Да, – призналась Света, – я постаралась сегодня нанести на лицо побольше грима.

– Теперь ясно, почему твой подбородок стал двойным, – усмехнулся Матвей, – от тяжести.

– Не смешно, – скривилась та.

– Правильно, – вздохнула Марианна, – поговорим о серьезном.

Томилина согласилась, что все собачники – неординарные личности со своими тараканами, то есть собаками. Возможно, у некоторых из них и были тараканы, только в этот раз сотрудников агентства «Подножка Купидону» они не интересовали. Вот собаки – другое дело!

Стоило лишь найти одну из них, и можно было смело отправляться на операцию под кодовым названием «Тося оборзела». Название предложил Матвей, припомнив той свой дыхательный аппарат. Брать животное напрокат отказались по причине того, что не нашли владельца, согласившегося за хорошую плату отдать им на вечер свою собаку. Пришлось воспользоваться помощью сотрудника-внештатника Зюкина, которого заставили ловить дворняжек в округе.

Весь день на лестничной клетке у Марианны раздавался лай и вой обозленных внезапным пленом четвероногих друзей человека.

– Ну, как?! – Николай стоял на пороге и держал за шкирку мелкого вшивого пса, крутившегося до этого достославного момента на помойке.

– Не пойдет, – отрицательно качала головой Томилина.

– А эта? – Жестом фокусника Зюкин выудил из-за спины грязную, облезлую болонку. Та звонко тявкнула и прикусила Зюкина за палец.

– У! Ё! – нецензурно выругался тот, но собак не отпустил.

– Эта? – Марианна задумалась. – Если ее отмыть и причесать… Матвей! Займешься животным!

– Не-а, – угрюмо заявил тот, выглядывая из-за ее спины. – Пусть лучше Светка ее моет, у нее есть опыт возни с хомяком. А эта еще кусается.

– Держите! – Зюкин сунул болонку Марианне и отпустил помойного пса. – Хорошая девочка, кусается!

– Это он о ком? – шепотом поинтересовался Матвей у Марианны. – Какая девочка? Где? Страстная?

– Очень, – засмеялась она и сунула болонку Матвею. – Привыкай разговаривать на собачьем сленге. Теперь она будет твоей страстной хорошей девочкой, попутчицей. Во всяком случае, на завтрашний вечер.

Циник Жигунов брезгливо поглядел на собачку, которая оказалась у него на руках.

– Все, – заключил он, – прикид испорчен. Придется выбросить рубашку!

Болонка, видимо решившая пожалеть, лизнула Матвея в нос.

– Так она еще и целуется, – ошарашенно произнес Матвей, более ласково, если можно так назвать его колючий взгляд, поглядев на собаку.

– Ты ее обаял. Она же девочка, – рассмеялась Марианна, – а тебя любят все девочки!

Вымытая до блеска шерсти болонка мотылялась по квартире Жигунова, тщательно обнюхивая все углы. Сегодня она уже не казалась ему исчадием ада, особенно после того, как очередной раз лизнула его в нос. Это было у собаки проявлением высоких чувств и нежной привязанности. В том, что собака к Матвею привязалась, не возникало никаких сомнений, она ходила следом за ним и радостно виляла пушистым хвостом. Марианна хотела, чтобы болонка с Матвеем подружились, они и подружились.

– Колбасу будешь? – Матвей достал из холодильника свой обычный завтрак.

Собака завиляла хвостом еще активнее, что на ее собачьем языке означало: «Давай больше, кидай мне в пасть дальше!» Матвей нахмурился и принялся искать среди посуды подходящую миску для болонки. Ничего, сегодня он с ней повозится, а завтра Зюкин отнесет ее в то место, откуда ее забрал.

По всей видимости, Зюкин забрал ее из того места, где животные не знали, что такое корм, не то что колбаса. Пришлось кормить собаку до тех пор, пока она, вожделенно глядя на остатки копченой курицы, выуженные из закромов холодильника, не смогла их съесть.

Матвей Жигунов, несмотря на все свои недостатки, был довольно добрым человеком. Глядя на несчастное животное, он решил, что подержит у себя болонку еще пару дней, прежде чем вернет ее Зюкину.

От завтрака, плавно переходящего в обед, Матвея отвлек телефонный звонок.

– Привет, – Марианна интересовалась подготовкой к операции «Тося оборзела», – как дела?

– Отлично, – похвастался Матвей, – мы с ней подружились.

– Она выполняет твои команды? – спросила Томилина.

– Еще как, – соврал Жигунов, глядя на то, как обожравшееся животное спит пузом кверху.

– Очень хорошо, – сказала Марианна, – только не забудь с ней погулять!

Матвей хлопнул себя по лбу! Думал же, что он мог забыть! Вывести собаку на улицу для отправления естественных потребностей. Негодяйка, наверняка она уже их справила в укромном уголке. Он обошел всю квартиру, но ничего подозрительного не нашел. Это говорило о том, что собака приучена терпеть, что ему чрезвычайно понравилось. Пришлось сидеть возле болонки и караулить, как только она проснется, хватать ее в охапку и бежать на улицу. Матвей предварительно оделся и сел рядом с ней.

«Вот так вся жизнь проходит псу под хвост, – думал он, глядя на сопящее создание, – нет чтобы ехать к Шустову и заниматься полезными вещами!» Он представил, как бросит несчастное животное на произвол судьбы и уедет. Откуда-то появилась совесть и жалость – качества, о которых Жигунов часто не подозревал. И твердая уверенность в том, что так он не сделает. Это маленькое существо нуждается в его заботе. Да оно может погибнуть, если он его бросит! Это же не современная девица с бульдожьей хваткой, это маленькая собачка, которая к нему успела привязаться. Нашла, так сказать, в нем родственную душу, поняла, что эта самая душа у Жигунова на самом деле тонкая и чувствительная. Надо же, какое умное существо, а казалось бы, всего лишь обожравшийся пушистый комок. Как-то странно называть ее пушистым комком, нужно будет придумать ей имя. Может быть, назвать ее Элкой? Нет, та не достойна того, чтобы ее именем называли добрейшее существо. Пусть будет Манькой. Да, Манька – это хорошо. Это собаке подходит. Вот только как он станет подзывать ее к себе на улице.

– Манька, Манька! – собака открыла один глаз и навострила одно ухо. – Отлично! – обрадовался Жигунов. – Она уже реагирует на кличку.

Естественно, после этого пришлось тащиться с ней на улицу и гулять. А после прогулки искать ближайший зоомагазин. Купить ей поводок, ошейник, миску, косточку из сухожилий и еще гору всего, на что раскрутил его ушлый продавец. Манька, надо отдать ей должное, все это время сидела на руках Матвея, не вырываясь, спокойно взирая на то, как приобретается ее «приданое», как будто это было вполне нормальным явлением.

Как будто все ловят на помойках собак, приводят их к себе домой, чистят, моют, кормят и бегут покупать необходимые и совершенно ненужные в собачьем быту предметы. Матвею, как ни странно, все это нравилось. Он вспомнил, как в далеком детстве хотел завести собаку, но родители не разрешали этого делать. С помойки привести псину он так и не решился. Спасибо Зюкину. И Маньке, она все-таки для него нашлась.

Дома, в перерывах между кормежкой, Матвей пытался отработать приемы послушания. В принципе, видя в его руках пищу, Манька выполняла все команды. Матвей думал, что послушание ему было в собаке заложено на генетическом уровне. Мысли о том, что этому ее научили бывшие хозяева, не приходили Матвею в голову. Разве у такой симпатяги могут быть бывшие хозяева? Разве кто-то может выбросить эту милашку на улицу? За день, проведенный вместе с Манькой, Матвей привязался к собаке, не понимая сам, как это произошло.

Вечером они отправились на место встречи с Цветковой. Марианна заранее выяснила подробности того, где и сколько гуляет со своим домашним животным Тося. Цветкова уже с нею гуляла на пустыре, где стояло полуразрушенное здание, заросшее кустарником. В этих кустах и спрятался Жигунов с Манькой, ожидая выхода своей подопечной. И, собственно, минуты, наиболее благоприятной для их появления перед Цветковой.

На соседней улице стоял автомобиль, за рулем которого сидела Марианна, готовая чуть что рвануть с места в карьер, домой то есть.

Первым на пустыре появился огромный теленок демонической внешности, устремившийся сразу в кусты, где сидели Матвей с болонкой. Жигунов не успел испугаться, глядя на прыгающее к нему чудовище. Перед ним промелькнула вся его никчемная жизнь, убогое существование…