Лорд Винтер был галантен и предупредителен. Он ни разу не напомнил ей о своих правах, и Анна была благодарна ему, если не сказать более.

Только одно беспокоило ее: Луи-Гийом гораздо охотнее говорил по-арабски, чем по-французски, к тому же его французскую речь искажал сильный арабский акцент, и Анна боялась, как бы это не осталось у ребенка навсегда. Она запретила сыну говорить по-арабски, не отпускала его от себя ни на шаг и постоянно разговаривала с ним, вспоминая жизнь в родовом замке и Антуана.

Лорд Винтер частенько присоединялся к ним и внимательно слушал рассказы графини о жизни во Франции. Так прошло несколько дней, но однажды мальчик спросил:

— А когда мы приедем к папе? — и Анна замолчала.

В первый раз она подумала о будущем.

У Антуана побывала в руках записка, где она требует прислать ей на корабль все драгоценности — и после этого исчезает. Как она теперь покажется ему на глаза? Поверит ли он ей во второй раз? Согласится ли лорд Винтер отпустить ее без всяких условий? Как воспримет Антуан ее с сыном появление в обществе мужчины, когда они расскажут ему всю эту историю? Ответов Анна не знала.

С этого дня она не так охотно рассказывала сыну о Франции и часто сидела с задумчивым видом, пока лорд Винтер не находил способ отвлечь ее от невеселых мыслей.

К концу путешествия Анна утвердилась в мысли просить лорда Винтера послать кого-нибудь во Францию узнать, что происходит в Берри и что говорят об их исчезновении. Анна не знала, удастся ли ей вернуться во Францию, но в любом случае она хотела знать, что происходит дома.

Разговор этот состоялся, когда они сошли на землю Англии. Пейзаж, почти не отличимый от видов родной Франции, довел ее до слез. Анна все не могла поверить, что она снова в Европе, и только прижимала к себе сына, целовала его и плакала. Казалось, сам воздух обладал целительной силой — ибо летняя Англия так же прекрасна, как летняя Франция.

И Анна решилась высказать свою просьбу: узнать о муже, может быть, послать ему весть, что они живы, если, конечно, лорд Винтер не против.

— Хорошо, сударыня, я пошлю своего поверенного во Францию, но пока он не будет встречаться с графом де Ла Фер. Эту возможность мы обсудим по его возвращении.

Анна согласилась с решением своего господина (ибо хотя официально рабства в Европе не было, но куда бы она пошла в стране, где не знала ни одного человека, кроме него?)

Они прибыли в Лондон и поселились в особняке Винтеров. Прислуга была вышколена, как и в любом благородном семействе, но их взгляды говорили красноречивее слов или жестов. Таинственная женщина с ребенком, которых милорд приказал поселить в гостевых комнатах и, следовательно, считал ровней себе, вызывали немалое любопытство. Не избежала она и косых взглядов родни лорда Винтера, особенно его младшего брата. Но Анну все это мало волновало. Она наслаждалась свободой, жизнью в столице (хоть и не была вхожа в общество), обществом сына.

Через две недели ее спокойствию был нанесен сокрушительный удар.

Вернулся из Франции поверенный милорда с неожиданными, невероятными известиями. Анна услышала их в библиотеке, и картина эта запечатлелась в ее памяти навсегда: бесконечные корешки книг, яркий свет из окон, в одной из оконных ниш стоит лорд Винтер с бокалом вина, и одетый в темное человек в кресле с бумагами на коленях. Повинуясь знаку милорда, человек сообщил Анне, что граф де Ла Фер умер… Умер почти год назад, вскоре после того, как утонули его жена и сын, уехавшие отдыхать на море. Во владение наследством вступил кузен покойного — Ангерран-Франсуа-Шарль. Теперь он — глава семьи, это объявлено официально.

Анна сидела оглушенная и ослепленная. Она поняла только одно: Антуан умер, когда узнал, что она с сыном сбежала, когда прочитал ее записку. Он не вынес ее предательства, не узнал, что она с сыном были злодейски похищены. Сна потеряла единственного человека, которого любила больше жизни, и она потеряла все: титул, состояние, положение в обществе, место, где могла бы жить. А самое главное — все это потерял ее сын, виконт де Ла Фер. Семья Антуана не жаловала ее, Анну терпели, когда она была женой всемогущего графа. Но теперь Антуана нет, и неизвестно, захотят ли надменные родственники признать приблудную невестку с сыном и отдать им состояние.

Поверенный оставил бумаги на столе и с поклоном вышел из комнаты.

— Судя по вашим рассказам, — подал голос лорд Винтер, отходя от окна, — родственники графа де Ла Фер не были в восторге от его женитьбы. Теперь, после смерти вашего мужа, они вряд ли захотят принять вас обратно. Они даже могут потребовать доказательств, что вы — это вы. Что вы сможете им ответить?

— Я уже думала об этом, милорд, — сказала Анна, отвечая скорее своим мыслям. — Слуги в замке знали меня, но слуг можно подкупить. Семейство де Ла Фер отречется от меня с величайшей радостью. Со своими родными я не виделась со времен монастыря, и мы не скучали друг о друге. Меня знали в провинции, но неужели придется проводить опознание, как будто я сбежавшая лошадь?! Я не хочу такого унижения ни для себя, ни для сына — мы и так слишком много претерпели. И кроме того, у меня нет денег на суд… и даже на дорогу во Францию… если вы захотите отпустить меня…

— Вы правы, графиня, и вы очень верно судите обо всем, — с явным удовлетворением сказал лорд Винтер. — У вас действительно больше нет ничего и никого, кроме сына, и я не захочу отпустить вас во Францию, в неизвестность. Вы мне нужны здесь.

— Но наложницей вашей я не буду, — твердо сказала Анна, и глаза ее блеснули, как прежде. — Лучше я стану служанкой или продавщицей в ювелирной лавке.

— А вот это мне нравится, — расхохотался лорд Винтер. — Пожалуй, я отдам вас в ювелирную лавку и этим возмещу свои расходы.

Анна вскочила с кушетки, но взглянула на милорда и поняла шутку.

— Ну хорошо, — сказал он. — Оставим пока этот разговор. Раз уж вы остаетесь у меня, следует позаботиться о вашем гардеробе, чтобы вы могли выходить из дома, подумать о будущем вашего сына, и вообще решить много проблем.

Этим они и были заняты всю следующую неделю. Анна разъезжала по магазинам, предавалась любимому всеми женщинами занятию — превращению в красавицу. Лорд Винтер велел ей не жалеть денег и покупать все, что она посчитает нужным или красивым. А таких вещей находится обычно без счета. Тогда же они решило отправить Луи-Гийома в поместье милорда. Ребенок за год поменял французский климат на африканскую пустыню, а теперь вот на английскую сырость и начал покашливать. Поэтому было решено до школы воспитывать его в деревне, на молоке и свежем воздухе. Анна и лорд Винтер до начала сезона в столице съездили в поместье, отвезли Луи и подобрали надежную мамку в деревне, а заодно хорошенько растолковали слугам, как следует относиться к маленькому гостю. После их визита в людской стоял такой же шум, как в городском доме — сплетням и версиям не было конца.

Анна и Джордж почти все время проводили вместе, и молодая женщина не часто вспоминала, что милорд — ее хозяин в прямом смысле слова. Скорее, она чувствовала себя гостьей, ровней ему. И это пробуждало определенные чувства к галантному, мужественному и очаровательному денди. При том, что здесь не надо было опасаться за свое прошлое — лорд Винтер знал все и предпочитал не касаться опасной темы.

Анна тоже старалась не вспоминать о жизни во Франции, ведь там у нее остались только две могилы — Жана-Батиста и Антуана, — двух мужчин, которых она любила и потеряла. И оба умерли из-за нее — повторяла Анна по вечерам, стоя на коленях перед распятием и моля Господа простить ее и принять их души в свое лоно.

Между тем наступила осень. Луи-Гийом чувствовал себя превосходно и, по-видимому, не горел желанием ехать в город. Да и зачем он маленькому мальчику, когда гораздо интереснее привольная деревенская жизнь? Так что даже известие, что мамочка скоро уезжает, ненадолго опечалило малыша, тем более, что она пообещала часто-часто навещать его и присылать подарки. Луи кивнул, поцеловал маму и умчался в парк, охотиться за кроликами.

Между тем в эти последние дни в поместье Анну ожидало немалое потрясение: лорд Винтер предложил ей стать его женой и, мало того, обвенчаться немедленно, прямо здесь, в поместье, с тем, чтобы вернуться в Лондон уже как лорд и леди Винтер.

— Я уверен, графиня, — сказал милорд, целуя ее руку, — что вы будете прекрасной хозяйкой в моем доме, тем более, что у вас уже есть такой опыт. И, согласитесь, это лучший выход для вас, чтобы избежать неопределенности и сомнительного положения в глазах слуг, моей семьи, да и света, ибо я не намерен скрывать вас в задних комнатах и прятать от друзей и знакомых. Вы порадуете их своей красотой и умом, а мои любовь и покровительство будут вам надежной защитой.

Говоря все это, лорд Винтер нежно сжимал руку Анны и смотрел ей в глаза таким взглядом, от которого молодая женщина вспомнила, что есть счастье. Неужели ей послана награда за страдания? И она сказала «да», закрасневшись, как в первый раз.

Следующие дни показали, что лорд Винтер привык быстро получать желаемое. Венчание Джоржа-Генри-Александра, графа Винтер, и Анны де Бейль состоялось через два дня в местной церковке, и свидетелями были мелкопоместные дворяне, которым показалось чрезвычайно лестным, чтобы их имена в светских сплетнях упоминались в соединении с именем могущественного соседа. Буквально через неделю эти свидетели отбыли с дочерьми в Лондон, чтобы извлечь все возможные выгоды из этого необычайного происшествия. Примерно тогда же в столицу вернулся и лорд Винтер с молодой женой.

Начало сезона в Лондоне было ознаменовано небывалым событием, даже с оттенком скандала. Лорд Винтер представил обществу свою жену — никому доселе не известную красавицу, которая держалась с достоинством королевы и ничуть не смущалась изысканным обществом. Ходили слухи, что граф привез ее с собой из Алжира, что она была его рабыней, что с ними был ребенок — но определенно никто ничего сказать не мог, и постепенно сплетни утихли, точнее, перешли на других лиц. Анна очаровала мужчин и подружилась с женщинами и почти не приобрела врагов.