Синтия Хэррод-Иглз - Подкидыш

• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• …
• 104

– Мы уезжаем завтра, еще до рассвета, – проговорил Эдуард Морлэнд, с громким чавканьем пережевывая баранину.

Это был высокий, сухопарый человек – из тех суровых мужчин, которые обзавелись хорошими манерами слишком поздно, чтобы толком их усвоить. Сейчас, ужиная за столом, стоявшим на возвышении, он накладывал себе еду – и в каждом его движении сквозила едва сдерживаемая грубость. Стороннего наблюдателя вряд ли обманули бы богатые одежды Морлэнда. Увидев его, каждый подумал бы, что за господский стол этот человек попал случайно и что место его внизу, среди слуг.

Сын Морлэнда Роберт, единственный, с кем Эдуард разделял трапезы за верхним столом с тех пор, как потерял жену и старшего сына, был полной противоположностью отцу. Такой же высокий и худой, по-юношески чуть неуклюжий, он обладал, тем не менее, каким-то неуловимым изяществом. Оно ощущалось и в более мягких чертах лица, и в спокойных движениях, и в умении вести себя за столом. Он был, конечно, маменькиным сынком, хотя мать свою едва помнил. Эдуард Морлэнд с присущей ему резкостью говаривал, что место его сына – среди баб, с женской стороны очага. Человек должен, не ропща, принимать все, что свершается по воле Божьей. И все же Морлэнд, похоже, так и не смог смириться с тем, что от заворота кишок умер не младший его сын, а старший.

И сейчас Роберт почтительно посмотрел на отца своим обычным задумчивым взглядом и спросил:

– Зачем выезжать так рано? И куда мы отправляемся?

– Мы держим путь в Лестер, сын мой. Мы едем на юг, а ты прекрасно знаешь, каковы дороги в это время года. А если мы еще, не дай Бог, окажемся в хвосте какого-нибудь обоза с шерстью, то вообще пробудем в пути не меньше двух недель.

– На юг? – удивился Роберт. – На юг? Но зачем? Не с шерстью же?..

Морлэнд саркастически ухмыльнулся.

– Нет, не с шерстью, парень. Шерсть позаботится о себе сама. Нет, мы едем на юг за женой для тебя.

Услышав эти слова, Роберт открыл было рот, но так ничего и не сказал.

– Ну что же, ты вполне можешь выглядеть удивленным, парень, – с недоброй усмешкой продолжал Морлэнд. – Ибо, учитывая интерес, который ты проявляешь к женскому полу, я с тем же успехом мог бы подыскивать тебе мужа, а не жену. Я, наверное, так никогда и не возьму в толк, почему Господь в своей мудрости лишил меня сына, оставив дочь.

Роберт съежился и стиснул зубы, услышав обычные оскорбления, но снес их в молчании, как и надлежало почтительному сыну. У него было множество вопросов, но он всегда боялся своего отца и сейчас мог только ждать и надеяться, что тот сам ему все расскажет.

– Что-то ты не больно любопытен, парень, – раздраженно проговорил Морлэнд. Он бросил кусок сала своей любимой собаке, но та оказалась не слишком проворной, и лакомый кусок мгновенно исчез под визжащим и лающим клубком собачьих тел. – Неужели тебе не хочется узнать, кого я подыскал для тебя?

– О да, конечно, отец... – пробормотал юноша.

– Да, конечно, отец, – передразнил его Морлэнд. – Ты блеешь, как какой-нибудь паршивый кастрат. Надеюсь, ты все-таки сумеешь сделать с этой девицей то, что положено в таких случаях. А может быть, тебе лучше сначала пойти поупражняться на овечках? – Он от всей души расхохотался над собственной шуткой, и Роберт тоже с трудом выдавил из себя улыбку, зная, что если он не притворится веселым, то его обругают или даже поколотят за скучный вид, а получить трепку от его отца – это все равно что побывать под копытами лошади. – Ну что ж, скажу тебе, коль ты так уж настаиваешь, – продолжал Морлэнд, утерев выступившие на глазах от смеха слезы. Твоя невеста – воспитанница лорда Эдмунда Бьюфорта, девица по имени Элеонора Корню и. Она сирота; у неё, правда, есть еще брат; да, Такой вот бесплатный довесок... За ней не дают никакого приданого, но её мужу обеспечено покровительство лорда Эдмунда, да к тому же она приходится двоюродной сестрой графу Девонскому. Ясно тебе?

– Да, отец, – машинально ответил Роберт, хотя не понял ровным счетом ничего.

– Думай, парень, думай, – понукал его Морлэнд. – У девушки есть знатные родственники и влиятельные покровители. У меня есть деньги. Не такая уж плохая сделка, а? Лорд Эдмунд старается раздобыть денег везде, где только можно. Без денег ведь не повоюешь – а он ничем другим не занимается. Вот и хочет быть в хороших отношениях со мной. А я – ну, у меня свои планы.

Теперь Роберт наконец все понял. Таков был мир, в котором он жил. Войны, которые вел король Гарри Пятый, обогатили Эдуарда Морлэнда – как и многих из тех, кто шел в бой с молодым монархом. Морлэнд прикупил земли и пустил на неё пастись овец; вскоре он превратился и одного из самых крупных и преуспевающих овцеводов Йоркшира. А на троне сидел малолетний король, и страной правили за него ею дядья – милорд Бедфорд и распрекрасный герцог Хамфри.

Среди могущественнейших людей, помогавших им вершить государственные дела, была и большая семья Бьюфортов, также доводившихся родственниками королю. Им пришлось продолжать ту войну, которую вставил стране в наследство предыдущий государь; война эта не только не приносила теперь никакой прибыли, но и пожирала золото мешками.

Итак, великим Бьюфортам нужны были деньги; у Морлэнда они были. Сам граф Сомерсетский подсказал своему брат Эдмунду, что его воспитанница могла бы стать вполне подходящей женой для сына Морлэнда. Эта свадьба связывала Морлэнда с одной из знатнейших семей страны, обеспечивая ему защиту и покровительство Бьюфортов. С другой стороны, этот брак накрепко приковывал Морлэнда вместе со всем его золотом к колеснице Бьюфортов, давая им право пользоваться его деньгами и услугами, когда таковые понадобятся. Именно так и устраивались подобные сделки; для этого и нужны были свадьбы, о чем как Роберт, так и неизвестная ему пока Элеонора Кортней знали с самого раннего детства.

– Да, у меня есть свои планы, – продолжал между тем Морлэнд. Он постучал деревянной кружкой по столу, и по этому сигналу один из кухонных мальчишек, исполнявший обязанности пажа, подскочил к хозяину, чтобы налить ему эля. Я богатый человек. У меня есть земля, овцы и золото. И еще у меня есть единственный сын, да, один-единственный... И чего же, ты думаешь, я хочу для этого сына, а, парень? Ты считаешь, что я желаю видеть его такой же неотесанной деревенщиной, как я сам? Ты полагаешь, что твоя мать – упокой Господь её душу, – истово перекрестился Морлэнд, и Роберт машинально последовал его примеру, – мечтала именно об этом? Нет, мальчик мой, нет, Роберт. Мне-то уж слишком поздно, но прежде чем я сойду в могилу, я хочу увидеть тебя джентльменом.

– Джентльменом? – переспросил Роберт.

Его отец отвесил ему подзатыльник, впрочем, довольно легкий.

– Перестань повторять все, что я ни скажу, – проворчал Морлэнд. – Да, джентльменом. С чего бы, по-твоему, я выбрал для тебя именно эту девицу, а не дочку какого-нибудь богатого фермера, которая принесла бы мне еще больше земли? – Он на минуту задумался, а затем проговорил с неожиданной мягкостью: – А может, оно и к лучшему, что выжил ты, а не старший... Ты умеешь читать, писать и играть на музыкальных инструментах. Эдуард ни о чем таком и понятия не имел. Наверное, из тебя получится куда более хороший джентльмен, чем вышел бы из него. А твои сыновья уже будут джентльменами по рождению. Мне все это слишком поздно – нельзя сшить шелковый кошелек из свиного уха. Твоя мать правильно сделала, что обучила тебя грамоте.