— Им нужно поговорить с твоим дедушкой.

— О чем?

К Эйприл присоединился Блэкторн. Он подошел к ней как ни в чем не бывало. Как будто они были близкими друзьями. Кейт и раньше это замечала, а сейчас… Боже! Ей только-только удалось, быть может, убрать с дороги Дейзи, а Блэкторн уж тут как тут — увел Эйприл.

— Тот парень, что стрелял в тебя, — сказал Блэкторн. — Этой ночью мы «сделали» его.

Кейт замотала головой: «Сделали?»

— Что вы хотите сказать? Он что, мертв?

— Нет. Хотя и лежит в больнице, окруженный охраной. Он убил много людей. Агенты ФБР обыскали его квартиру и нашли там альбом, полный вещественных доказательств. Остаток своей жизни он проведет в тюрьме.

— Ух ты! Я рада. Так значит, дело раскрыто?

— Он сказал нам, — кивнул Блэкторн, — кто его нанял.

Кейт обхватила себя руками.

— Это не мой отец?

— Нет, Кейт. Это Арманд. — Эйприл обняла ее.

«Дедушка? — похолодела Кейт. — Ничего себе!» Она вспомнила ночь, когда ночевала в дедушкином доме и он застукал ее за обшариванием книг в своей библиотеке. Помнится, ему это страшно не понравилось.

— Что здесь происходит? — раздался за спиной Кейт строгий голос. Дедушка. Девочка обернулась, увидев, что Блэкторн смотрит куда-то вверх.

Агенты ФБР уже поднимались по лестнице. А у них есть ордер, или как там это называется? Или они, как вампиры — стоит их впустить, и уже делают все что захочется?

Вышли отец с Дейзи. Держались они поодаль друг от друга. Макияж Дейзи размазался от слез по всему лицу.

«Господи, — подумала Кейт. — Похоже, что все они просто рехнулись».

Эйприл оставила Кейт на попечение отца и полицейского, что-то ему объяснявшего, а сама с Блэкторном подошла к началу лестницы встретить, спускавшегося по ней Арманда.

Одет он был, как всегда, с иголочки; лицо бледное, но спокойное; взгляд, испытующе устремленный на Эйприл, выражал тревогу. Казалось, он не ожидал увидеть ее здесь живой и здоровой.

Теперь Эйприл была уверена: все, что она узнала, — правда.

Тем не менее, дойдя до конца лестницы, Арманд обратился к ней:

— Эти обвинения невыносимо ранят меня. Неужели вы могли поверить в подобное, Эйприл? — В голосе его звучала неподдельная горечь. — Эти люди обвиняют меня в том, что я спланировал убийство своей жены.

— И мое, — добавила Эйприл.

— Для подобных обвинений нет абсолютно никаких оснований.

Арманд в упор смотрел на Эйприл, голос его звучал столь убедительно, что ей вдруг стало ясно: либо он был непревзойденным актером, либо сам верил в свою ложь.

— Нанятый вами человек во всем сознался, — срывающимся, злым голосом сказал Блэкторн.

— И вы больше верите словам какого-то головореза, какого-то профессионального убийцы, чем моим?

— Я верю словам своей матери, — спокойно сказала Эйприл, в руке она держала найденную дискету. — В конце концов она досталась не вам, а мне. Рина написала, как вы пытались убить меня, когда мне было шестнадцать лет.

Арманд побледнел. Теперь он выглядел неуверенным и постаревшим. Повернувшись к сыну, он строго произнес:

— И тебе нечего сказать? Как ты позволяешь этим людям врываться в свой дом с такими идиотскими поручениями?

Кристиан покачал головой. Рядом с ним стояла Дейзи, и он взял ее за руку.

— Ты мой отец, и я должен был бы защищать тебя, если бы мог. Но с сожалением должен сказать тебе, что я верю этим обвинениям. — Он взглянул на Дейзи. — Они приобретают смысл в свете того, что рассказала мне Дейзи о своих отношениях с Риной.

Когда Эйприл посмотрела на Дейзи Тулейн, заплаканное лицо которой выражало глубочайшую личную трагедию, в памяти ее вдруг всплыла последняя фраза письма:

«Я готова также объявить о своей любви к человеку, который проявил так много сострадания ко мне в последние годы. Когда я начну новую жизнь, надеюсь, что это будет жизнь с истинным другом моего сердца».

Дейзи выступила вперед. Руки ее дрожали, но голос был тверд:

— Я не могу больше этого скрывать. Я решила снять свою кандидатуру на выборах в сенат. Я полагаю, что штат Техас пока не готов принять политика-бисексуала, у которой была самая настоящая любовь с другой женщиной. — Помолчав, она обратилась к Арманду: — Рина была моей любовницей. Она, как вы знаете, собиралась оставить вас. Но вы не знали того, что мы по тысяче разных причин старались тщательно скрыть — она собиралась бросить вас ради меня.

— Это невозможно! — воскликнул Арманд. Он сделал неожиданное движение в сторону Дейзи, но один из полицейских перехватил его. — Это невозможно! Вы лжете! Сабрина никогда не была безбожницей! Она бы никогда не осмелилась!

— Это возможно, и она осмелилась, — спокойно сказала Дейзи. — Это я была трусихой… это я не могла смотреть в лицо правде. — Дейзи оглянулась на Блэкторна. — Разумеется, я знала об автобиографии Рины. Я полагала, что, если рукопись будет найдена, это поможет Эйприл простить свою мать. Я не знала, кто убил ее, но я также не знала, что она собиралась бросить Арманда.

— А почему вы раньше не открылись? — спросила Эйприл.

— Я боялась. Я знала, что, если все всплывет наружу, моему кандидатству придет конец. Я предпочла отрицать ту правду, которую знало мое сердце — об этом деле и о многом другом. — Она бросила быстрый взгляд на Кристиана. — Я старалась убедить себя, что Рину убил один из ее клиентов. Или еще кто-то, но только не Арманд. Я старалась уверить себя, что не имею никакого отношения к этому убийству. Но мне хотелось помочь следствию. Я позвонила в «Горизонты власти», представившись редактором Рины, и поинтересовалась ее автобиографией. Я считала, что этого вполне достаточно, чтобы начать поиски и найти дискету, если только она не была уже уничтожена.

— Вот это да! — воскликнула Эйприл. — Таинственным редактором были вы? Значит, Чарли ничего не выдумал.

Дейзи несколько опешила. Очевидно, ей и в голову не могло прийти, что кто-то может представить ее звонок как выдумку Чарли.

— Это была я. Знаю, что сделала немного. Но это все, чем я могла помочь в то время.

— Чушь! — вскричал Арманд. — Я не понимаю, о чем вы все здесь говорите. — Он пробормотал что-то по-французски, а потом с горечью добавил: — Мне нечего больше сказать. Я хочу говорить со своим адвокатом.

— Вы сможете поговорить с ним в тюрьме, — пообещал Блэкторн, в то время как один из полицейских зачитывал Арманду его права.

Глава 38

Эйприл созвала совещание в своем кабинете в «Горизонтах власти» ровно две недели спустя после ареста Арманда де Севиньи по обвинению в убийстве своей жены.

Присутствовали, разумеется, Изабель и Чарли. Кристиан спустился сверху, из своего офиса, где он боролся за спасение своей компании, которую его отец привел на грань банкротства. Роб Блэкторн устроился в дальнем углу комнаты. По особому приглашению Эйприл пришла также и Кейт.

— В последнее время я много размышляла, — обратилась Эйприл к присутствующим. — В особенности много я думала о том, как овладеть собственной силой и что это может для меня значить. — Она помолчала, обводя взглядом каждого из присутствующих. — Мне замечательно здесь работалось Я открыла в себе массу талантов и возможностей, о которых даже и не подозревала. И в то же время поняла, что «Горизонты власти» — не для меня. Это была жизнь моей матери… не моя жизнь.

Я решила оставить свой пост. Надеюсь, Изабель заменит меня. Я искренне убеждена, что она гораздо больше подходит на роль руководителя «Горизонтов власти».

Изабель усмехнулась. Выглядела она, как всегда, вызывающе: на ней была короткая кожаная юбка и кружевная белая блузка. В последнее время у них с Эйприл сложились простые, теплые отношения. Ходили слухи, что у Изабель появился новый любовник-лидер. Видимо, смена ролей ее устраивала.

— Чарли заверил меня, что тоже хочет остаться в компании, — продолжала Эйприл, — но при условии подчиненности Изабель — в качестве исполнительного директора. Поскольку оба вы обладаете богатым опытом работы в компании, надеюсь, вы справитесь со всеми трудностями.

— Не думаю, чтобы у нас возникли какие-либо проблемы, — заверила Изабель.

Эйприл посмотрела на Чарли, сидевшего рядом с Долорес. Чарли обменялся с ней многозначительным взглядом, прежде чем кивнуть и произнести:

— Абсолютно никаких проблем.

«Чарли и Долорес? — подумала Эйприл. — Мужчины неисправимы».

— Что до меня, — добавила Эйприл, — то я возвращаюсь к тому, что люблю больше всего на свете — книжной торговле. Но поскольку я совсем уже обжилась в Нью-Йорке, — она послала сияющую улыбку Блэкторну, — то решила остаться и продавать книги в этом городе. В Гринвич-Виллидже сдается в аренду магазинчик, который с виду просто идеален для торговли детективами. На следующей неделе я подписываю контракт и запускаю «Пойзн Пен Два» здесь, в Нью-Йорке. А потом, кто знает, возможно, я и внемлю совету матушки и задамся великой мечтой. Я представляю себе сеть магазинов детективной литературы, раскинувшуюся по всему Северо-Востоку. — Она опять улыбнулась. — Веря в себя, мы можем воплощать свои мечты в реальность.

— Ну а я собираюсь когда-нибудь стать знаменитой писательницей, — вмешалась в разговор Кейт. — И вы будете продавать мои книги в своих магазинах!

— Эй, а не могу ли я стать тем знаменитым детективом, приключения которого вы будете описывать в своих романах? — с усмешкой поинтересовался Роб.

— Не-а, — отрезала Кейт. — Им будет женщина. Никто больше не хочет читать о следователях-мужиках. — Кейт подняла свой кулачок вверх. — Женщины правят миром!

— Правильно мыслишь, детка, — одобрила ее Изабель.