– Не знаю, как главврач решит! Извините Леночка, но это ни в моей компетенции.


– Но если что, Вы, не будете возражать?


Улыбнувшись, Надя ответила:


– Я не буду возражать!


– Спасибо, спасибо, Надежда Анатольевна!


Не попрощавшись, девушка быстро пошла по коридору. Надя, постояв немного в одиночестве, ушла домой.

Родители с бабушкой сидели за накрытым столом под большим кустом сирени и ждали её возвращения. Надя радостно вошла в калитку и, подходя, на ходу весело сообщила:


– Всё, мои дорогие, хочу вам доложить, что меня ждут в больнице. Меня очень ждут и всё готовят к моему выходу! Через неделю, как только прибудет оборудование – я приступаю к работе. Для меня приготовили отдельный кабинет, отремонтировали и покрасили его. Честно говоря, я даже не ожидала, что всё так быстро получится. Я так рада!


Улыбнувшись, мама сказала:


– Ну и славненько, доченька, значит, скоро всё наладится! Садись, мы тебя ждали, будем обедать.


Глава 10


На следующий день, как и было условлено с главврачом, Надя привела отца на обследование. На её удивление, он даже не спросил зачем! Молча кивнул, побрился, оделся и пошёл.


Два дня, пока он был в больнице на обследовании, Надя провела рядом с ним. Познакомилась со всем персоналом. Сестричка Леночка с удовольствием её знакомила со всеми и всё в больнице показывала.


Как Леночка не старалась, как не просилась, но её не перевели в помощь к Наде. Из-за нехватки персонала стоматологический кабинет вообще осталась без медсестры!


После очередного посещения отца, Надя зашла в кабинет к главврачу и спросила:


– Семён Григорьевич, а как я буду работать без медсестры? Мы почему-то с вами не обсудили этот вопрос!


Понимая её беспокойство, он внимательно посмотрел на Надю и, вздохнув, ответил:


– Надежда Анатольевна, персонала в больнице катастрофически не хватает, поэтому, голубушка, начните работать одна, а дальше посмотрим.


Растерянно глядя на него, со страхом и тревогой, Надя проговорила:


– Но есть такие операции, которые в две руки мне просто не сделать!


Семён Григорьевич понимая, что Надя ещё слишком молода, совсем не имеет опыта, ей очень трудно и страшно, поэтому пытаясь успокоить и поддержать её, как можно спокойнее ответил:

– Надежда Анатольевна, не волнуйтесь, на отдельные – особые случаи, будете брать в помощь операционную медсестру – Аллу. Об этом не беспокойтесь, мы не бросим вас на произвол судьбы, во всём будем помогать. На все необходимые операции у вас будут помощники! Только о таких больных я должен знать заранее, чтобы спланировать работу и поставить их в график плановых операций. Вы главное начинайте, Надежда Анатольевна, а постепенно всё рассосётся.


Несмотря на его попытку успокоить её, Надя вышла из кабинета расстроенная. Но делать нечего, эти первые трудности, выпавшие на её долю нужно преодолевать и начинать работать.


Пройдя в конец коридора, к своему свежевыкрашенному белой краской кабинету, и открыв дверь, она увидела двух мужчин монтирующих оборудование. Посмотрев на вошедшую Надю один из них спросил:


– Посмотрите, так будет удобно?


Она подошла к уже установленному креслу, держась за высокую мягкую спинку, посмотрела в окно и ответила:


– Да, хорошо. Спасибо!


Мужчина подошёл к столу и, взяв бумаги, обращаясь к ней сказал:


– Ну, тогда, ещё пара часов и мы всё закончим. Вот бумаги, пока подпишите их у главного врача.


Надя покачала головой и твёрдо ответила:


– Всё сделаете, я проверю, тогда и подпишем. Не нужно спешить, сначала соберите установку.


Мужчина молча посмотрел на неё и, отложив бумаги в сторону, продолжил работу. Она, чтобы не мешать, вышла из кабинета. Ей нужно было зайти к терапевту, чтобы узнать результаты обследования отца.


Ирина Максимовна: очень приятная, средних лет женщина, внимательно посмотрев на Надю своими маленькими, глубоко посажёными глазками, выглядывающими из-под узеньких, как ниточка бровей, отодвинула в сторону чью-то карточку и сказала:


– Проходите, Надежда Анатольевна!


Пододвинув к себе новую, подписанную карандашом, папку подождала, пока Надя опустится на стул и пристально глядя на неё, тихо произнесла:


– Надежда Анатольевна, извините, что приходится говорить вам такие неприятные вещи, но я вынуждена сообщить…


И замолчала недоговорив. Надя, остановив дыхание со страхом замерла, понимая, что сейчас ей сообщат что-то страшное. Где-то далеко в глубине души надеясь, что её подозрения напрасны и у папы не нашли ничего серьёзного. Но слова доктора прозвучали как приговор:


– Надежда Анатольевна, я как доктор доктору хочу сказать вам, что дела у вашего папы не очень хорошие.


Надя с трудом прошептала:


– Что вы обнаружили?


– Надежда Анатольевна, Вы, только раньше времени не волнуйтесь! С сахаром вы оказались правы – скачки до семнадцати. Диабет и сильно запущенный, отсюда всё вытекающее.


Надя, держась за сиденье стула, сжимала его с такой силой, что заломило пальцы. Видя, что Ирина Максимовна уходит от сути вопроса, взволнованно сказала:


– Но это – не приговор! Сахар можно стабилизировать и поддерживать в дальнейшем. С этим можно жить! Что ещё?


Ирина Максимовна вздохнула и с сожалением произнесла:


– Да, Вы, правы! Мне очень жаль, но вторая совершенно не зависящая от сахара болячка уже на много серьёзнее!


– Что, что???


– Слишком поздно вы привели его!


У Нади появиться на глазах слёзы, Ирина Максимовна подала ей бумажную салфетку и ответила:


– Как ни прискорбно мне об этом сообщать, но у него рак пищевода!


В растерянности Надя произнесла:


– Но он хорошо кушает, глотает без труда.


– Надежда Анатольевна, голубушка, вы же понимаете, что на той стадии, на которой он сейчас находится, видимых признаков ещё просто нет!

– Тогда операция!


Доктор, видя её состояние, старалась говорить как-то помягче. Но как помягче можно сообщать такие страшные новости? В данной ситуации как не подбирай слова, они в любом случае будут страшным приговором.


– Поздно! Уже поздно, голубушка!


– Сколько ему осталось?


– Полгода, год! Счёт пойдёт с того момента, как он откажется от пищи, будет только пить.


Надя, закрыв лицо руками, заплакала. Ирина Максимовна подошла, села на стул рядом с ней и ласково, по-матерински произнесла:


– Надюша, не нужно так плакать. Держитесь! Вам нужно набраться терпения, сил, вам ведь всё придётся рассказать маме.


– А как же папа?


– Я как лечащий врач сама поговорю с ним. Скажите, чтобы завтра утром он пришёл ко мне!


Надя поднялась и, забыв попрощаться, вышла из кабинета. Ушла в туалет, умылась, смыв небольшой макияж, подержала лицо под сушилкой для рук и немного успокоившись, пошла в свой кабинет.


Мужчины закончили монтаж и собирали инструменты. Она молча села на высокий стул и проверила работу стоматологической установки. Проконтролировав исправность аппарата, молча взяла бумаги и ушла к главврачу.


Семён Григорьевич был в своём кабинете. Постучав, она тихо вошла, положила перед ним Акт выполненных работ и товарную накладную. Он, не задавая вопросов, взглянул на неё и молча подписал. Забирая подписанные документы, она заметила на его столе медицинскую карту отца. Семён Григорьевич поймав её взгляд спокойно сказал:


– Вы, Надежда Анатольевна, проводите механиков и возвращайтесь ко мне. Есть о чём поговорить!


Надя, не спрашивая ни слова, быстро ушла. С нетерпением дождавшись, когда закончившие работу мужчины соберутся, быстро закрыла дверь и бегом побежала в кабинет к главврачу.


У двери она остановилась, чтобы перевести дыхание. Дверь была немного приоткрыта, и она услышала голос Ирины Максимовны. Она возбуждённо говорила:

– Семён Григорьевич, – это чистой воды авантюра! На такой стадии операции не делают, да при таком сахаре! И вообще, вы что, хотите, чтобы он у вас на столе умер? Вам это нужно?


Надя замерла, перестав дышать. Семён Григорьевич, явно взволнованно, отвечал:


– Но если есть хоть один шанс, я считаю, что его нужно использовать!


Боясь пошевелиться, Надя вся сжалась. К ней подошла медсестра Леночка и замерла рядом. Надя показала ей знаком, чтобы она молчала. Нараспев, не спеша молодой, но уже довольно опытный хирург, Андрей Васильевич сказал:


– Я согласен с Семёном Григорьевичем. Если есть хоть один шанс его нужно использовать!


Леночка, наклонившись к Наде, пропела в ухо:


– О ком они?


Из-за двери раздался громкий голос Семёна Григорьевича:


– Надежда Анатольевна, что вы там стоите, заходите!


Надя осторожно вошла в кабинет. В нём находились все врачи больницы, которые были в это время на работе и пришёл в свой выходной Андрей Васильевич. Семён Григорьевич, глядя на взволнованную Надю, указал ей на стул и начал говорить:


– Мы здесь посоветовались с коллегами, но сразу скажу, что не все согласны с моим мнением.


Надя молчала и в ожидании смотрела на него. Он, обвёл всех взглядом и произнёс:


– Я предлагаю сделать операцию вашему отцу!


Посмотрел на молчавшую, взволнованную Надю, и настойчиво продолжил говорить:


– Могу сразу сказать, что шансов немного, но если получится, то он ещё поживёт и не один годок!


Надя, сжимая руками кромку стула, выдавила из себя:


– Что для этого нужно?


– Его согласие и согласие членов семьи.

– Хорошо, я согласна! В остальном тоже не сомневайтесь. Если есть хоть малейший шанс, я согласна его использовать!