Рион взболтал янтарную жидкость в стакане. В действительности имело значение следующее: если рядом с Либби крутились мужчины, подходящие на роль мужа, – а Рион не сомневался, что таковые имелись, – в одном они не могли соперничать с Рионом.

Не поэтому ли она так и не вернулась к родителям?

Сначала Либби обнаружила, что Рион не побежал за ней вслед. Потом, вероятно, поняла, что ее отец будет требовать, чтобы она вышла замуж за более подходящего человека. И возможно, ей была невыносима сама эта мысль: по иронии судьбы мужчина, от которого она хотела родить ребенка, оказался не тем, кому она была нужна.

Рион поднес стакан к губам и осушил его одним глотком. Конечно, его потрясло, что его жена вынуждена была зарабатывать на жизнь сама, что ее отец оказался столь неуступчивым. Он понимал, что Томас Ашворт строгий отец, еще до того, когда они по наивности отправились за его благословением. Но Рион всегда полагал, что старый аристократ простит Либби, как только та оставит своего мужа-грека – без роду, без племени. И предательство его собственного отца показалось теперь Риону сущей ерундой.

Но больше всего его поразило то, что он сочувствовал Либби, хотя по определению сочувствие подразумевает переживание эмоций другого человека. А Либби относилась к нему как к человеку второго сорта…

Рион со стуком поставил стакан на стол. Ну, возможно, с ее точки зрения, они сделаны из разного теста, но их тела чувствуют и действуют в унисон. И на этот раз он не позволит Либби забыть об этом. Он заставит ее стонать от его ласк и только потом отпустит.


Включив освещение, Либби не ожидала, что увидит перед собой комнату, заполненную фотографиями и личными вещами. Но видимо, судьба решила быть с ней сегодня неумолимой.

Конечно, она могла открыть дверь и спросить Риона, где можно переночевать, или выйти и постараться найти пустую спальню самостоятельно. Но Либби совсем не хотелось столкнуться с ним и получить очередное неискреннее приглашение в его кровать.

Кроме того, ей нужно порепетировать, чтобы впредь равнодушно смотреть в его лицо, не чувствуя ничего, не вспоминая того мужчину, в которого когда-то влюбилась. Этого мужчины больше нет. И сразу у Либби заныло сердце. Ей хотелось верить, что она заблуждается и Рион не является безжалостным негодяем шантажистом, а она лишь видит ночной кошмар…

Поэтому ее близость к его вещам, вероятно, лучшее, что могло произойти. Возможно, ей удастся забыть старые чувства и она сумеет противостоять ему завтра?

По меньшей мере она вовремя узнала правду. Ей не пришлось постепенно приходить к выводу о том, что в сердце Риона есть место только для денег и власти. И теперь она на сто процентов уверена, что им действительно нужно официально развестись.

Глава 6

Либби проснулась в шесть утра после удивительно крепкого сна. Она объяснила это эмоциональной перегрузкой и облегчением от того, что знает, как действовать. По ее меркам, она проснулась поздно – с детства Либби была ранней пташкой. Ранними утрами она жадно читала книги, но до тех пор, пока отец не запретил ей этого. Он был уверен, что ни один мужчина не захочет иметь жену умнее себя. Теперь, легко поднимаясь на рассвете, чтобы провести экскурсию, успеть на рейс или встретить туристическую группу, Либби с удовольствием выполняла свои обязанности.

Так отчего при мысли о возвращении к прежней жизни ей так тоскливо сегодня утром? Потому что все эти годы она думала, что, встретившись с Рионом, ничего к нему не почувствует. А вчера она поняла, что ошибалась. Он заставил ее осознать, что жизнь, которую она создала для себя, не сделала ее счастливой настолько, насколько она себя убеждала. И в тот момент, когда она позволила себе поверить, будто у нее есть шанс на настоящее счастье, обнаружилось, что мужчина, которого она когда-то так любила, превратился в человека, жаждущего контролировать ее жизнь ради собственной выгоды.

«Ну, сегодня ему придется узнать, что никто и ничто не сможет меня контролировать», – с вызовом подумала Либби, роясь в рюкзаке и доставая оттуда топ без рукавов и юбку. Поднявшись, она прислонила ухо к двери, желая по звукам понять, передвигается ли кто-нибудь по дому. Ни звука. Она была благодарна, что вчера Рион указал ей, где находится его спальня и душ. Сегодня утром ей не придется играть в русскую рулетку и рисковать разбудить его, открывая двери комнат в поисках ванной комнаты.

Проходя мимо двери его спальни, Либби старалась идти на цыпочках. Поспешив в ванную комнату, она прямиком отправилась в душ.

Струи воды омывали ее тело со всех сторон. Либби снизила температуру воды, намылилась, ополоснулась, вытерлась в рекордно короткие сроки, оделась и вышла из дома.

Стояло великолепное солнечное утро, с моря дул легкий бриз, приносящий в глубь материка аромат дикого тимьяна. К облегчению Либби, бриз развеял ее меланхолию и немедленно пробудил в ней желание исследовать территорию. Она решила повернуть направо и начать осмотр со старой части Метамейкоса, сделать фотографии и нарисовать примерный план города в блокноте. Она сказала себе, что логично начинать осмотр со старого города, но если честно, ей очень хотелось увидеть то место, где вырос Рион. Ведь он всегда так неохотно рассказывал ей об этом. Он признался, что купил этот дом потому, что, будучи ребенком, поклялся когда-нибудь купить его. Значит, его решение вернуться в Метамейкос содержало нечто большее, в чем он не хотел признаваться? В конце концов, ведь место, где ты вырос, формирует твой характер, верно? Даже если ты вырос там, откуда тебе всегда хотелось сбежать.

И теперь, прогуливаясь по старинным улочкам, Либби и вообразить не могла, что кому-нибудь хотелось бы сбежать из Метамейкоса. Она почти мгновенно поняла, почему сюда захотят приехать те, кто покупает путевки в «Фантастических турах от Кейт». Да, в некоторых районах было необходимо провести реставрационные работы. Но в то же время Либби не могла вспомнить, где видела столь очаровательное зрелище: белье, развешанное поперек узких улочек; маленькие ухоженные сады, изобилующие бабочками; природный источник воды, подведенный с гор на деревенскую площадь, где собирались местные жители, чтобы набрать воды и посплетничать.

Зайдя в маленькое кафе, чтобы выпить чаю с лимоном и съесть вкусного печенья, Либби подумала, что Рион вряд ли остановит бешеный темп своей жизни и будет наслаждаться простыми радостями жизни. И все же он решил вернуться именно в этот дом! А ведь имелись дома современнее, намного роскошнее тех, которые он видел еще в детстве. Итак, есть подтверждение тому, что он не хотел лишаться очарования этой провинции, когда вырос и уехал отсюда?

«Или с политической точки зрения ему выгоднее всего оставаться в Метамейкосе?» – тихо подсказал ей голос разума, пока она шагала в новую часть города. Маленькие рыбацкие лодки, возвращающиеся домой после утреннего улова, сменились огромными яхтами, иллюминаторы которых были плотно занавешены, а на палубах валялись пустые бутылки из-под шампанского после вчерашней вечеринки. Если бы Метамейкос действительно что-то значил для Риона, он определенно не говорил бы о нем с такой неохотой. А может быть, он решил, что, раз вырос здесь, получит больше доверия избирателей? Было очевидно, что существует причина, почему он примчался в родной город. Это дает ему больше шансов на победу. Кроме того, Метамейкос является единственной независимой провинцией Греции. Если Рион действительно победит на выборах, его победа будет значить намного больше, чем обыкновенное членство в парламенте Афин.

Спустя всего полчаса блужданий между огромными одинаковыми белыми виллами, расположенными в новой части города, Либби пришла к выводу: этот район слишком стандартный для того, чтобы включать его посещение в туристический маршрут. Она вновь отправилась туда, откуда пришла. Остаток утра Либби провела в крошечных музеях, которые содержали местные жители. Они были рады получить небольшую прибыль от нескольких туристов, оказавшихся на побережье. Оказалось, что одна из гречанок – хорошая знакомая Эриклеи – была кладезем информации. Она рассказала Либби о местных достопримечательностях, представляющих историческое значение, и охотно поделилась с ней идеями по поводу будущих туристов.

В таверне через улицу Либби отведала восхитительного морского леща, выловленного местными рыбаками этим утром, а затем решила вернуться домой. Переполняемая энтузиазмом, она стремилась составить туристический маршрут на основании увиденного. Но, проходя мимо амфитеатра, Либби напомнила себе, что проводить экскурсии с туристами ей придется буквально у порога дома Риона. При мысли об этом у нее неприятно засосало под ложечкой. Она едва не поддалась искушению сообщить Кейт о том, что Метамейкос совсем не пригоден для туристических поездок.

«Но чувства пройдут, как только мы разведемся. Как только я заставлю его пожалеть о том, что он пытался контролировать меня», – уверила себя Либби, подходя к дому и входя в дверь, не обращая внимания на возникшие сомнения.

– Где ты была?

Рион подался вперед, сидя за стойкой бара в кухне. В одной руке он держал ломтик поджаренного хлеба с оливковым маслом, солью, перцем и чесноком, а другой рукой что-то набирал на компьютере. Но вот он замер и осуждающе уставился на нее в ту самую секунду, когда она вошла.

– Ох, знаешь, здесь и там, – язвительно ответила она, желая испытать радость оттого, что он злится, а значит, сделал еще один шаг к подписанию документов о разводе.

Но чувства ее были иными.

– Ты не считаешь, что я заслуживаю знать, где ты находишься?

– Прошедшие пять лет тебе не было дела до моего местонахождения.

– Теперь все иначе.

Нет, не так. Он не мог внезапно стать столь заботливым. Ему нужно знать, где она была, с одной целью – как это на него повлияет.

– Возможно, тебе следует узнать, согласна ли я с тобой.

– Я уж подумал, что основные правила поведения безусловны.