Старательно прокручивая в голове всю известную ей информацию, она даже не заметила, что схватила Антонио за руку.

— Если она умерла в 1555-м, то это случилось почти сразу после того, как написали портрет! Боже мой! Посмотрите, Изабель ведь совсем молодая!

— Совершенно с вами согласен.

— Нам нужно засесть за генеалогию! — решила Касс.

— Есть и другой способ. Если ее осудили за ересь, должен сохраниться протокол суда.

— И приговор, — мрачно добавила Касс. Ей все еще не верилось, что такую молодую женщину обрели на столь жестокую смерть.

— Елена была богатой наследницей. И к тому же знатного рода. Кстати, я прямой потомок ее и Альварадо.

Касс не сомневалась, что он непременно на это укажет.

— Возможно, с Изабель обошлись не так сурово, — заметил Антонио, неопределенно пожав плечами.

— Что это значит? Что ее заперли в каком-то монастыре или в дальнем замке, где она скончалась вдали от всех?

— Алварадо был бы не первым и не последним вельможей, таким способом избавившимся от нежеланной жены.

— Если Изабель уже знала, что ее ждет, — пробормотала Касс, вглядывалась в портрет, — то ее гнев вполне понятен. Да, вы правы, она смотрит на нас с осуждением! — Касс невольно вспомнила портрет Альварадо, висевший у нее в спальне. Трудно представить себе более неподходящих друг другу людей! Испанец и англичанка, католик и протестантка, юная девушка и пожилой мужчина. Касс все сильнее проникалась сочувствием к своей дальней родственнице.

Да, теперь понятно, что судьба Изабель сложилась более чем печально, и не важно, как именно она закончила свои дни.

— Сассекс был протестантом — до тех пор, пока не примкнул к заговору, благодаря которому Мария Тюдор взошла на трон. Но так поступили многие аристократы — переметнулись к сильнейшему, когда стало ясно, что она одолевает Эдуарда в притязаниях на трон. Конечно, они исповедовали католичество только на людях, но лишь несколько человек были уличены в ереси и приговорены к сожжению на костре.

— А вы неплохо разбираетесь в истории! — улыбнулся Антонио.

— Судя по всему, вы тоже! — Касс зарделась от удовольствия.

Обменявшись улыбками, оба как по команде снова, обернулись к Изабель. Было так тихо, что Касс слышала дыхание де ла Барка. Она вдруг вздрогнула — но не от холода. Ей ужасно захотелось оглянуться и убедиться, что в комнате больше никого нет. И тут ее пронзил страх: ну конечно, Трейси незаметно подобралась к ним сзади и следит из коридора! Касс резко обернулась. И не увидела ни души.

Она снова уставилась на портрет. Итак, теперь можно сказать с уверенностью, что жизнь Изабель сложилась трагически.

— Это была ее комната? — спросила она.

— Не знаю. Но по всей вероятности — да. Ведь хозяйская спальня — следующая по коридору.

Его спальня! Спальня, из которой недавно вышла Трейси, босая и растрепанная. Касс постаралась взять себя в руки и пробормотала:

— Может быть… может, в этом и кроется причина того, что эта комната действует на людей так… необычно. Она кажется такой темной, неприветливой… И даже напряженной. Наверное, потому, что Изабель жила здесь, а может, даже и умерла в этих стонах?

— Как вы справедливо заметили, комната действительно необычная. Я сам чувствую себя здесь не в своей тарелке. А Эдуардо вообще сюда не заходит. — Их взгляды встретились.

Касс застыла, не в силах отвернуться, и, хотя понимала, что находится наедине с Антонио в пустой спальне, ей было не до смущения и не до светских условностей. Она снова беспомощно оглянулась, снедаемая неясной тревогой и ощущением, что за ними следят.

— Вы не чувствуете этот запах? Кажется, фиалки?

— Да. — Его глаза вспыхнули странным огнем. — Наверное, это Альфонсо переусердствовал с освежителем воздуха.

Касс с облегчением рассмеялась.

— Господи, а мне вдруг взбрело в голову, что это были духи той мертвой леди! — В тот же миг Касс стало не до смеха. Кто вложил ей в уста эту странную фразу?! Ведь она не помышляла ни о чем подобном!

Однако Антонио оставался совершенно серьезен.

— Боюсь, мы не можем похвастаться той же любовью к привидениям, какой славится Британия!

Господи, хоть бы он улыбнулся! Скорее, скорее вон отсюда!

— Вы же знаете наши обычаи! Призрак должен быть в каждом уважающем себя замке! — Касс уже собралась выйти, но ее взгляд снова приковал портрет.

Она отошла немного в сторону и обернулась. Изабель смотрела прямо на нее.

Касс метнулась в противоположный угол. У нее захватило дух: Изабель снова пригвоздила ее к месту яростным, обличающим взглядом.

— Ее глаза! — сдавленно вскричала Касс. — Боже милостивый, вы можете встать где угодно — и она все равно будет смотреть на вас!

— Я давно это заметил, — подтвердил Антонио. — Портрет написал настоящий гений. Вы не находите?

Касс и сама не знала, восхищаться или трепетать. Она подошла к Антонио и хотела предложить ему выйти из спальни, как вдруг погас свет. Ее сердце металось в груди, как птица в клетке.

— Это из-за неисправной лампы или проводки. — Антонио успокаивающе коснулся руки Касс и говорил так, словно угадал ее мысли. — Поймите, Кассандра, в этом доме никто не жил уже целых тридцать два года.

— Конечно, — выдохнула она, а сама не могла избавиться от страха, источник которого наконец-то стал ясен. Ей казалось, что за ними следят. Вот что подсказывал ей инстинкт с самой первой минуты. А на поверку это было самой несусветной чушью. Потому что здесь находились только они двое, в чем Касс неоднократно убедилась сама, осматривая пустую спальню.

Он взял ее за руку и повел из комнаты. На пороге Антонио привычно щелкнул выключателем — неосознанный, автоматический жест.

И вспыхнула лампа возле кровати.

От неожиданности у Касс подкосились ноги. Антонио успел поддержать ее под локоть и почувствовал сковавший ее смертельный ужас.

— Если я решу провести здесь все лето, то непременно приглашу электрика. В этом доме нет ни одного целого провода.

Ну конечно, все дело в проводах! Он выключил свет и шагнул вперед. Касс молча смотрела, как Антонио прикрыл дверь. Она понимала, что ведет себя глупо, и все же сказала:

— А знаете, моя тетка умоляла меня не соваться сюда.

— Вот как?

— В последние дни она вообще вела себя странно. Незадолго перед моим отъездом Кэтрин стало так плохо, что пришлось уложить ее в больницу с пневмонией.

— Очень жаль. Я рад, что сейчас ей лучше. А что именно она сказала?

— Она сказала… — Касс замялась, но так и не смогла придать своим словам небрежный, шутливый тон. — Тетка вообразила, будто наши семьи преследует общий рок. И что возобновление прежних связей непременно приведет к несчастью. — Касс попыталась усмехнуться, но из этого ничего не получилось.

Она ждала, что Антонио тоже рассмеется. Ничего подобного. Он смотрел на Касс так, что ей стало не по себе.

— Моя тетка перенесла тяжелую пневмонию. А Трейси… — Касс набрала полную грудь воздуха, словно ринулась головой в омут. — Мы разругались с ней в пух и прах, но вовсе не оттого, что между нами встал кто-то из де ла Барка.

— Весьма интересно.

— Правда?

— Моя мать тоже имеет довольно странные убеждения. Правда, она ни за что не станет ни с кем их обсуждать.

— Какие убеждения? — с недобрым предчувствием спросила Касс.

— Она уверена, что Изабель не покинула этот дом. — Антонио посмотрел на нее в упор.

Их глаза встретились.

— Моя мать — истинная католичка, однако готова в подтверждение этого поклясться на Библии.

— Ну что ж, не вижу в этом ничего невозможного, — пробормотала Касс. — Я верю, что такие вещи бывают. — И добавила, окончательно смутившись: — В некотором роде. Может, здесь вообще слоняется целая компания ваших предков, и потому этот дом кажется таким неуютным? — Она, не удержалась и оглянулась, как будто и впрямь ожидала, увидеть призрак. Слава Богу, коридор был пуст.

И вдруг Касс обмерла: да ведь Кэтрин говорила про Изабель то же самое! «Она вернулась!» На нее словно дохнуло ледяным ветром.

— Боюсь, моя мать не совсем отдает себе отчет в своих словах. — Голос Антонио вырвал ее из размышлений. — Она уже старая женщина. Как и ваша тетушка.

Их глаза снова встретились, и Касс воскликнула, стараясь отвлечь его от мыслей о Кэтрин:

— Может быть, вам в любом случае следует обратиться к электрику?

— А кроме того, моя мать всем сердцем ненавидит вашу тетушку, — мрачно улыбнулся Антонио. — Для вас это не новость?

У Касс сердце ушло в пятки. Она растерянно хлопала глазами, не зная, что сказать, как отвратить надвигавшийся удар.

— Собственно говоря, она ненавидит всю вашу семью, — добавил он. — Лютой ненавистью.

Глава 8

«Каса де суэньос»

День второй

— Какой чудесный день! — воскликнула Касс, выбравшись из автомобиля возле развалин замка и оглядевшись. — Эдуардо, тебе помочь? — спросила она как ни в чем не бывало, хотя не так-то легко было с невозмутимым видом наблюдать, как мальчик старается подняться на костыли. Ей все время хотелось поддержать его.

— Нет, сеньора, спасибо, — с достоинством отвечал он.

Алиса дождалась, пока Эдуардо выберется из машины, и захлопнула за ним дверцу.

Касс открыла багажник и достала два одеяла и корзинку с продуктами для пикника. На самом деле ей было не до веселья; всю ночь она не сомкнула глаз. Неужели Антонио играет с ней в кошки-мышки?

Нет, нельзя поддаваться мрачным мыслям и без конца прокручивать их разговор, иначе весь день пойдет насмарку! Тем более что сейчас, при ярком солнце, ее ночные страхи казались смешными и надуманными.

— Твоя семья действительно владела этим замком? — с нескрываемым почтением спросила Касс.

— Да, — гордо улыбнулся Эдуардо. — Не одну сотню лет. Отсюда они отражали набеги арабов.

— Разве арабы были и в Испании? — удивилась Алиса.