Касс не спеша дошла до конца коридора, спустилась по лестнице в фойе и проникла в противоположное крыло дома. Этот коридор оказался точной копией первого. Вот только где же портрет? Кто-то неожиданно выступил на свет из темного угла.

Касс вскрикнула от неожиданности, но это оказалась всего лишь Трейси. Она только что вышла из комнаты и была ошарашена не меньше Касс.

— Ты меня напугала! Разве можно так подкрадываться исподтишка?

— Ты тоже меня напугала! — возразила Касс, стараясь унять сердцебиение. — Я просто гуляю по дому.

Трейси еще не сменила дорожную мини-юбку и легкомысленный топ, но при этом ее растрепанные волосы говорили сами за себя. Она смерила сестру подозрительным взглядом и процедила:

— Гуляешь? Прямо под дверью у Антонио?

Касс остолбенела. Нетрудно было догадаться, чем занималась ее сестра в хозяйской спальне, и ей стоило большого труда не ввязаться в ссору, хотя язвительные слова так и рвались с языка.

— Я хотела найти портрет Изабель.

— Ну да! — фыркнула Трейси, доставая из кармана сигареты и прикуривая. — Конечно!

Касс твердила себе, что следует промолчать и идти своей дорогой, иначе одному Богу известно, чем закончится этот злополучный уик-энд. Она так и поступила, но все же под конец не сдержалась.

— Могла бы по крайней мере дождаться, пока заснет твоя дочь! — выпалила она.

— Не смей ко мне цепляться! — прошипела Трейси, и на миг в ее синих глазах вспыхнула смертельная ненависть.

Касс так напугала эта вспышка, что она инстинктивно отшатнулась. Но уже в следующий миг оказалось, что Трейси стоит рядом, дымит сигаретой и выглядит просто раздраженной. Касс передернуло. Почудилась ей или нет эта жуткая ненависть?

— Я и не думала к тебе цепляться, — отвечала Касс. — Мне вообще все равно, чем ты занимаешься, пока это не касается Алисы.

— Ну как же! Моя дочь! Моя драгоценная дочь и святая Кассандра! — Трейси, зажав сигарету в зубах, скрестила руки на груди.

— Давай не будем ссориться, — предложила Касс. — День выдался чертовски трудным. Мы все устали….

— Чушь! — отрезала Трейси, гневно притопнув ногой. — Что плохого в том, что человеку захотелось заняться любовью? Особенно с тем, кого ты любишь? Мне тошно смотреть на твою постную рожу! Век бы тебя не видать!

От ярости Касс онемела. И все же нашла в себе силы сказать:

— Я не хочу ссориться. Я приехала сюда не ради ссоры…

— Нет, ты приехала вести нашу машину!

Чувствуя, что теряет над собой контроль, Касс растерянно моргнула.

— Если уж на то пошло, я приехала, чтобы избавить тебя от необходимости дожидаться в отеле конца уик-энда.

— Святая Кассандра Избавительница! — злобно осклабилась Трейси. — Праведница и страстотерпица!

— Вряд ли я заслуживаю такого титула, — спокойно возразила Касс. — И хотя мне претит об этом говорить, но сейчас не я встала в позу. И не я нарываюсь на ссору. Я приехала сюда в надежде помириться. Почему мы не можем это сделать?

Трейси распалилась так, что едва не поперхнулась дымом.

— Так вот, значит, что тебе здесь надо?

— Безусловно, — машинально ответила Касс, снова борясь с жуткой мыслью: отсудить, отсудить у нее Алису!.. Трейси не имеет права быть матерью! Не говоря уже об Антонио. Какого черта он тоже достался ей?

Касс с упавшим сердцем осознала, что это сильнее ее, что она больше не в состоянии контролировать свой собственный рассудок.

— А вот мне почему-то кажется, что ты явилась сюда совсем с другой целью, — продолжала Трейси, выпуская густые клубы дыма.

— Неужели? — насторожилась Касс — Ну, значит, ты ошиблась.

— Тогда зачем ты ошивалась под этой дверью? — наседала Трейси. — И не вздумай вешать мне на уши лапшу, что после целого дня за рулем ты потащилась через весь дом ради какой-то облезлой картины! Лучше признайся сразу, что искала здесь Антонио!

— Ты рехнулась… — вымолвила Касс непослушными губами.

— Да у тебя на роже все написано! — Трейси подступила вплотную. — Ты бы видела, как на него пялишься! Смотри, Касс, не попади впросак! — Это предупреждение содержало столько скрытых намеков, что скорее походило на угрозу.

— Я ничего к нему не испытываю, — возразила Касс, обмирая от растерянности и гнева.

— Да ты так и пожираешь его глазами! И краснеешь, как дурочка, стоит ему на тебя посмотреть! Кого ты дурачишь? — Тут Трейси заметила, что сигарета вот-вот обожжет ей пальцы, и принялась осторожно тушить ее о плинтус, поскольку под рукой не оказалось пепельницы.

Касс стояла столбом и смотрела на сестру.

У нее звенело в ушах и горело лицо. Горькая правда ранила в самую душу.

— Касс, — продолжала Трейси более спокойным тоном, — неужели ты вообразила, будто уведешь его у меня, если будешь пускать пузыри над этой Изабель де Уоренн? Это может позабавить Антонио, но не больше! Пойми, я люблю этого человека и хочу выйти за него замуж! Но и ты для меня кое-что значишь, ведь мы все-таки сестры! Я не желаю, чтобы ты выставляла себя круглой дурой перед другими. Твои чувства слишком очевидны, а Антонио чертовски умен!

— Спасибо за совет, сестричка, — буркнула Касс, стараясь держаться прямо. Касс казалось, будто ей на глаза только что надели шоры. — Но я совершенно не интересуюсь твоим бойфрендом, во всяком случае, в этом смысле. Я считаю его блестящим ученым — и точка. Я знаю, что не могу стать женщиной его мечты. К тому же он давно твой.

— По-моему, мне не помешает отдохнуть, — заявила Трейси и многозначительно добавила: — Просто с ног валюсь от усталости!

Касс молча смотрела на сестру, скрестив руки на груди и повторяя про себя; «Ладно, сука, тявкай, пока дают!»

Но в следующую минуту она опомнилась и ужаснулась уже не своей сестре, а себе самой. Откуда в ней эта вспышка дикой, животной ненависти? Что с ней творится? Как такие мысли могли прийти ей в голову?

Но ведь между ними стоял Антонио де ла Барка! Не об этом ли предупреждала ее Кэтрин?

— Идешь? — окликнула сестру Трейси, улыбаясь как ни в чем не бывало.

Касс, не отдавая себе отчета в собственных действиях, последовала за сестрой. Неужели тетка была права?

— Между прочим, Касс, тебе тоже следует послушать доброго совета и устроить себе хороший перепихон, — вдруг прощебетала Трейси.

— Что? — совсем растерялась Касс. Наверное, она ослышалась?

— Просто не представляю, как можно так долго обходиться без мужчины, — доверительно продолжала Трейси. — Скажу по секрету, испанцы — мужики на все сто! Почему бы тебе не попробовать самой? Могу гарантировать, что это пойдет тебе на пользу! — заверила она с улыбкой.

— Нет уж, спасибо, — отразила Касс, всерьез опасаясь за свой рассудок. Она опустила глаза и постаралась сосредоточиться на собственных ногах, размеренно шагавших по каменным плитам. — Не забывай, я здесь всего лишь на уик-энд. — Касс так и не смогла заставить себя забыть горестное лицо Кэтрин, умолявшей ее не ездить в Кастилию самой и не пускать туда Алису и Трейси.

— Касс, тебе тридцать два года, а ты ведешь себя как девяностолетняя старуха, — назидательно произнесла Трейси, остановившись у своей комнаты. — Ты превратилась в такой же синий чулок, как тетя Кэтрин! Но никогда не поздно все изменить! — Трейси положила руку ей на плечо и добавила: — Мы же сестры! И я искренне желаю тебе счастья! Честное слово!

— Я подумаю, — пообещала Касс с фальшивой улыбкой.

— Ну что ж, тогда до ужина! — Трейси поколебалась, но все же обняла сестру на прощание. Довольно искренне. И скрылась за дверью. Касс еще долго стояла, не в силах тронуться с места.

«Тридцать два года… девяностолетняя…»

«Дурачишь себя…»

«Увести Антонио… Пускать пузыри…»

Да уж, уик-энд обещал выдаться на славу!

Близилась полночь. Алиса спала, а дверь в комнату Трейси оставалась плотно прикрытой, хотя Касс не была уверена, что сестра находится там. Она вышла в коридор, громко стуча каблуками по гулкому каменному полу, и застыла в нерешительности. Темная безветренная ночь вызывала неясную, необъяснимую тревогу. Ей было не до сна.

Она едва высидела ужин, старательно избегая смотреть на Антонио и твердо придерживаясь решения держаться от него подальше, несмотря на ощущение, что Трейси откровенно ею манипулирует. Младшая сестра пребывала в отличном расположении духа и громко щебетала весь вечер за всю компанию. Дети тоже чувствовали себя прекрасно. Однако Антонио выглядел подавленным и уставшим. Касс не строила иллюзий и понимала, откуда взялась такая усталость. В доме царила непроглядная тьма.

Касс вздрогнула. Тусклые лампочки в стенных канделябрах почти не давали света. А тут еще эта мертвая тишина… Не было слышно ни звука: ни жужжания кондиционеров или вентиляторов, ни бормотания телевизора или радио, ни шелеста ветра снаружи. Даже сквозь толстые стены Белфорд-Хауса внутрь проникали какие-то звуки: шум машин на шоссе или лай собак в деревне, здесь же было тихо, как в склепе.

«Ни за что на свете не езди в Кастилию…»

Надо же выдумать такую чушь! Касс охватило раздражение, как ни больно это признавать, ее тетка явно выжила из ума и не в состоянии рассуждать трезво, когда дело касается семьи де ла Барка. Вот и все!

Спустившись в главный холл, Касс остановилась, чтобы осмотреться, и почувствовала, как волосы на голове встали дыбом, а взгляд затравленно метался по темным углам. Она была здесь совершенно одна. Все в доме давно спят, и нечего так психовать! Никогда в жизни Касс не боялась темноты, не боялась ее и сейчас. Ее страшило то неведомое, что словно затаилось где-то в углу, карауля каждое ее движение и готовое выскочить ей навстречу.

— Господи Иисусе! — раздраженно вырвалось у нее.

Касс вспомнила про Алису, безмятежно спавшую в комнате наверху. Минуту назад ей снова стало страшно оставлять девочку одну. С какой стати? Да она в любой момент может подняться в спальню и позвонить Кэтрин или подключиться к Интернету. Касс никогда не расставалась со своим компьютером и привезла его сюда.