И если ко всему этому, мы еще и займемся сексом, это будет просто потрясающе.

Внезапно дверь распахивается и на пороге стоит Никс. Он определенно удивлен моему появлению, и все эмоции, что бушуют внутри него, видны как на ладони. Вначале, что-то яркое вспыхивает в его глазах, затем выражение сменяется приступом беспокойства, и в итоге — если я не ошибаюсь — его глаза мерцают от ярости.

Отлично. Он выглядит недовольным моим визитом.

Но вместо того, чтобы сказать мне убираться отсюда, он хватает меня за руку и затаскивает в квартиру.

— Что происходит? Что случилось? — напряженно говорит он. Его голос пропитан беспокойством, что полностью сбивает меня с толку.

У него нет мыслей, что я приехала просто соблазнить его?

— Что заставляет тебя думать, что что-то не так? — бормочу я.

— Потому что по твоему лицу видно, что ты плакала, — говорит он с нежностью в голосе.

Ох!

Но я не собираюсь отступать от своего плана. Я полностью решилась на это, пока ехала сюда. Я буду упорно добиваться того, чего хочу, как мне и сказал отец. Но если честно, мне кажется, отец не имел в виду парней, когда говорил это. Ну, впрочем, какая разница, принцип один.

И сейчас я понимаю, что мне просто нечего сказать ему, поэтому стою и пялюсь на него как идиотка.

— Эмили, почему ты плакала?

— Это мелочи... просто немного поругалась с мамой.

Все еще удерживая мою руку, Никс тянет меня за собой по направлению к кухне. Он открывает холодильник, вытаскивает охлажденную бутылку белого вина, затем достает из бара бокал. Наполнив его, вручает мне.

— Что произошло, Эми?

Я пришла сюда не для того, чтобы ворошить семейные проблемы перед Никсом, и уж тем более не для того, чтобы плакаться ему в жилетку. Я не хочу отвлекаться от намеченного плана. Сделав маленький глоток вина, — которое, к слову, безупречного легкого вкуса и нежного аромата — я смотрю пристально в глаза Никсу.

— Я хотела бы поговорить о сексе.

— Что за херня, Эмили? — он в мгновение ока делает резкий шаг назад, словно я прокаженная. — Ты что, поэтому плакала?

— Что? Нет, нет, конечно, не поэтому. Я плакала по другой причине, но не хочу сейчас говорить о ней. Сейчас я настроена говорить о сексе.

После моих слов Никс смотрит на меня, как будто моя голова внезапно загорелась. Я вижу, что на его лице четко видна смесь ужаса и любопытства.

— Ты хочешь говорить о сексе?

— Да.

— Я не понимаю.

Я издаю вздох разочарования.

— Ты что, в один момент отупел?

Но Никс не отвечает на мою колкость, он разворачивается к холодильнику, открывает дверцу и достает пиво. Как только откручивает крышку и кидает ее привычным движением в раковину, то делает жадный глоток и продолжает буравить меня взглядом. Он стискивает с силой челюсти, но по-прежнему сохраняет полное молчание.

Наконец, говорит:

— Тут не о чем говорить. У нас не будет секса.

— А теперь ты ведешь себя как упрямый осел, — парирую я. — Все парни хотят секса.

Уголки его рта приподнимаются вверх, и мне даже нравится, что он находит меня забавной. Но мне срочно необходимо сменить тактику, потому что нужно, чтобы он воспринимал меня грешной и сексуальной.

Что, мать вашу, делать?

Ну ладно, была не была. Сначала я просто постараюсь быть логичной, а если это не прокатит, просто скину с себя всю одежду и тогда посмотрим, что он будет делать.

— Позволь мне узнать у тебя кое-что, Никс,

— Что именно? — я вижу, что его заинтересовал мой вопрос.

— Ты находишь меня привлекательной? — говорю я хриплым, соблазнительным голосом.

Он впивается в меня взглядом и стискивает челюсти еще сильнее.

— Да.

Меня приводит в восторг его простой и честный ответ, который мгновенно возбуждает.

— Думал ли ты о том, как мы занимаемся сексом? Грязно, развратно? Как я беру в рот твой член, как объезжаю его, а, может, как ты трахаешь меня сзади?

Он тяжело сглатывает, и его глаза темнеют от желания. Когда он отвечает, его голос пропитан первобытной острой нуждой и грубостью,

— Да. Я думал обо всем, что ты сказала.

Я замечаю, как Никс сжимает бутылку пива так, словно хочет раскрошить стекло под своими ладонями. Его костяшки белеют от того, как крепко он держит бутылку.

Я шумно выдыхаю, проводя язычком по нижней губе.

— Я представляю очень много развратных вещей с тобой в главной роли, Эмили. Но какая тебе разница?

О боже, теперь он хочет, чтобы я сделала логический вывод из его слов? Ну что ж, ты сам напросился, Никс.

Я ставлю бокал с вином на столешницу и подхожу вплотную к нему, забирая из его рук бутылку с пивом. Он послушно отдает ее, и я ставлю ее около моего бокала.

Никс смотрит на меня с таким вожделением, что мои колени готовы подкоситься, и есть вероятность, что я упаду на пол. Наши тела не соприкасаются, но желание, которое исходит от нас волнами, буквально притягивает друг к другу, опьяняя похотью. Мне кажется, даже искры вспыхивают в воздухе, настолько мы возбуждены и стремимся броситься в объятия друг к другу.

— Все дело в том, что я чувствую то же самое. Мы не так уж отличаемся, как ты думаешь.

Внезапно Никс резко вскидывает руку и с силой хватает и оттягивает мои волосы назад. Я вскрикиваю, и ощущение надежды пронзает мое тело. Он удерживает меня в таком положении, вглядываясь в мои глаза, ожидая моей покорности.

— Что ты хочешь от меня, Эмили? — произносит он с нажимом. В его голосе слышится сомнение и неуверенность.

— Я хочу все, чем ты захочешь поделиться со мной. Я приму все. И никогда не стану принуждать тебя дать мне больше, чем ты желаешь.

Он заглядывает мне в глаза, изучает меня, пытаясь найти хоть каплю лжи или неуверенности. Затем переводит взгляд на мои губы, и мне кажется, что сейчас он поцелует меня, но Никс лишь выдыхает.

— Я не хочу причинить тебе боль, Эми.

— Ты не причинишь, — спешно стараюсь заверить его. — Ты не сможешь. Я не жду от тебя ничего кроме секса, не возлагаю надежд на отношения с тобой. Я просто, как и ты, хочу секса.

Я остро чувствую, что его терпение на исходе, он сомневается. Просто ему необходим легкий толчок. Я подступаю ближе к нему и прижимаюсь своим телом к его. Он резко выдыхает, когда прикрывает глаза и стискивает зубы. Я только могу поражаться чувству самоконтроля Никса, даже на долю секунды начинаю сомневаться в своей женской привлекательности.

Но прежде чем я могу продолжить рассуждать на эту тему, Никс распахивает глаза и впивается в меня взглядом.

— Да пошло все к черту, — выдыхает он прежде, чем прижимается своими губами к моим.

Я застигнута врасплох его действиями, так как думала, он будет еще сомневаться, а он просто-напросто решил действовать.

Никс немного ослабляет хватку на моих волосах, но лишь для того, чтобы придерживать мою голову ладонью. Другой рукой он обнимает меня за талию, практически вжимая в свое тело. Я задыхаюсь, когда чувствую его напряженный, твердый член, который упирается в мой живот.

Его поцелуй властный и собственнический, я не знаю, хочет ли он тем самым напугать меня или наоборот возбудить и разжечь пламя страсти. Но если честно, сейчас мне совершенно не до этого, все, о чем я могу думать, — это о его твердом теле, которое прижимается к моему, и о его губах на моих. Я чувствую, как в горле зарождается приятное удовольствие, что срывается с моих губ стонами и хныкающими звуками.

Я замечаю, что продолжаю упираться в его грудь руками, поэтому убираю их, но лишь за тем, чтобы крепко обнять его за шею. Провожу ногтями по его голове, чувствуя приятную, прохладную шелковистость его волос.

Когда мы крепко прижимаемся и обнимаем друг друга, а его язык скользит в приятном танце с моим, лаская, поддразнивая, посасывая, он убирает руки от моего тела. Но у меня нет времени издать протестующие всхлипы, через мгновение я чувствую, как его ладонь скользит по моему бедру, приподнимая вверх платье.

Немного приподняв платье, он сжимает в кулак материал и одним рывком сдергивает его через голову, разжимает кулак, и платье выпадает из его ладони. Прохладный воздух касается моего разгоряченного тела, отчего кожа покрывается мурашками, дыхание становится рваным, а внизу живота разливается теплая волна желания. Все, что сейчас отделяет Никса от моего тела, — это крохотное кружевное белье. Он высовывает кончик языка и пробегается им по нижней губе, закусывая ее.

Никс поднимает руки и кладет ладони на мои плечи, мягко поглаживая меня по рукам, словно пытаясь успокоить. Мое тело бесконтрольно содрогается с каждым его прикосновением. Его ладонь скользит по моей талии, затем он проводит кончиками пальцев по ямочкам на пояснице и… шлепает ладонью по моей ягодице, коварно улыбаясь. На смену резкой боли приходит ласковое поглаживание его ладони, и следом он жестко впивается пальцами в мою попку. Он настолько сильно сжимает ее, что скорее всего останутся синяки. Но мне нравится его грубость, поэтому я решаю показать ему, что способна играть по его правилам. Проскальзываю пальцами в его волосы, слегка поглаживая подушечками кожу на голове, затем резко дергаю его за волосы, приближая его голову к себе. Из его груди вырывается тихий стон, и в следующее мгновение я накрываю его губы своим ртом.

Видите, я тоже могу быть развратной.

— Иисус, Эмили. Ты сводишь меня с ума, — он издает стон в мой рот, когда потирается промежностью о мои бедра.

Сжимая одной рукой мою задницу, другой рукой он ласкает мою грудь, неспешно проводя по животу, подразнивая костяшками тонкую резинку кружевных трусиков.

Когда он отстраняется от моего рта, то начинает беспорядочно осыпать поцелуями линию челюсти, плавно переходя на шею, прокладывая дорожку из поцелуев до моей ключицы. Теплые и многообещающие поцелуи заставляют меня полностью расслабиться и отдаться его рукам. Потом он снова возобновляет нападки на мою шею, покусывая, затем втягивая нежную кожу в рот, посасывая и затем проводя по месту укуса языком. В то время как он распаляет мое желание, его пальцы поддразнивают кромку кружевного белья, заставляя меня постанывать и прижиматься бедрами к его руке. Когда я уже готова закричать на него, чтобы он сорвал с меня этот гребаный клочок материи, Никс начинает поглаживать внутреннюю сторону бедра и легко сдвигает трусики в бок, обнажая влажные складочки моей киски.