Маша прилежно старалась не шарахаться, и у нее даже начинало получаться, но тут обязательно случался какой-нибудь непредвиденный пациент, который за один присест сводил на нет все достижения Юльки.

Так, например, произошло в пятницу. Уже в конце рабочего дня в кабинет ворвалась молодая женщина, дико огляделась, потом выскочила и вернулась уже с молодым мужчиной под руку. Едва они переступили порог, как мужчина руку выдернул, плюхнулся в кресло и зашипел на женщину:

– Уйди от меня, змея на моей груди! Уй-й-й, прилепилась…

– Здравствуйте, – хорошо поставленным голосом начала прием Юлька. – Какие у вас проблемы? Не стесняйтесь, расскажите мне, и, я уверена, мы найдем выход.

Парень скривился, а потом только мотнул головой в сторону своей спутницы:

– Это у нее вон проблемы! У меня теперь ничего нет, никаких проблем! Я свободный мужик!

– Вот! – подпрыгнула на месте женщина. – Вы слышите?! Он – свободный мужик! А как же наша регистрация?!. Гражданин психолог, вы его не слушайте, я его жена – Вероника Львовна Петрова, а он мой муж – Никита Аркадьевич Петров. У нас даже фамилия одинаковая, а он говорит – свободный! Да мы с ним… мы с ним пять лет вместе!

Юлька изобразила на лице милую, понимающую улыбку.

– Я очень рада, что вы вместе уже такой срок, а ссоры, непонимание возникают во всех семьях. Так что же произошло?

– Да в общем-то ничего серьезного! – дернула плечиком Вероника. – Просто он меня постоянно хочет убить.

Маша на соседнем кресле тихо охнула.

– Простите? – не поняла Юлька.

– Ну чего тут непонятного? – нервно дергалась молодая женщина. – Вот вчера, например, я проснулась. А он надо мной стоит уже с приготовленной веревкой! То есть совершенно определенно имел побуждения меня задушить. Еле уговорила его не делать этого… А три дня назад тоже – прихожу домой, а он меня с топором встречает! Ну прямо хоть домой не возвращайся! А еще до этого обещал с балкона скинуть, сама не помню, как это мне удалось его переубедить!

Юлька поняла, что, если сейчас молодая супруга не замолчит, Маше надо будет вызывать реанимацию.

– Так, достаточно. Я все поняла. Я только не понимаю, зачем вы все это терпите? – сурово сдвинула она брови.

Женщина изумленно покрутила пальцем у виска, потом спохватилась:

– Ой… простите… – на секунду смутилась она и тут же разразилась гневной тирадой. – Что значит – зачем?!! Вы психолог или кто?! Я с вами по-человечески делюсь горем, что, мол, люблю мужа, а он все время хочет остаться вдовцом! Я, конечно, могла бы пойти в милицию, но его ж посадят! А с кем я тогда жить буду?!

Тут не выдержал сам Никита Аркадьевич.

– С кем жить будешь?! – вскинулся он. – Да с теми, с кем ты шляешься! Вот, господин психолог, вот она тут говорит, мол, просыпается она, а я над ней с веревкой! Так она ж не сказала, что просыпается она, а рядом с ней мужик спит, сосед наш, а я и не с веревкой вовсе, а с его галстуком! Я ж, дурак такой, сначала его галстук в комнате обнаружил, когда с ночной смены пришел, еще так удивился, хотел жену разбудить, спросить, кто это у нас галстук потерял?! Глядь, ан нет, никто, оказывается, не терял! Хозяин, вот он – туточки спит! Нет, ну я, конечно, слова-то всякие говорил, только у меня веревки не было, а был галстук! Хотя, если честно, лучше бы веревка…

– Вы слышали! Ой, да не слушайте вы его, – замахала тоненькой ручкой зардевшаяся Петрова. – Он же у меня такой выдумщик…

Мужчина даже подскочил:

– Ни хрена себе – выдумщик! Это она вам тут чего говорит – приходит домой, а я ее топором встретил? Так вы сперва спросите, когда она пришла? Ее ж неделю дома не было! Она шлялась, а я и на работе, и по дому! И постирать, и пыль там всякую протереть, и суп сварить – все я! Конечно, я был с топором! Потому что мясо рубил на балконе! И мать моя была при этом, она же нам мясо-то из деревни и приперла! Выдумщик! И с балкона я ее не хотел выкидывать! Захотел бы – скинул, хрен бы меня кто тут переубедил! Еще и врет… А тут недавно прихожу домой, она постель расправляет, а на простыне копейка. Я ей по-нормальному говорю – убери копейку, все же деньги. А она: «Ой! Кто-то монетку бросил, видать, хочет вернуться!» Не, а я-то не бросал! И кто, получается, снова вернуться намылился?! Не-е-е-е, господин психолог, я теперь свободный человек! И как я вот это сообразил про свободу, так у меня, натурально, все проблемы куда-то подевались!

Вероника Львовна металась по кабинету – ей совсем не сиделось на месте, потом она пыталась прикрыть рот супруга тощенькой ладошкой. Тот лишь гордо отбрыкивался.

– Вы его даже не слушайте, хи-хи, – трещала Вероника, приседая на тоненьких ножках-веточках. – Про монетку – это я ему анекдот рассказывала, а он уже и свободным себя возомнил! Ну больной человек, чего с него взять… кстати, а вы мужчин не лечите? Ну там от всяких простатитов, других каких паразитов? Может, ему кишку проглотить? – заинтересовалась вдруг трепетная супруга.

При упоминании о чьей-то кишке бравое настроение Никиты Аркадьевича сменилось трусоватой осторожностью, а потом и вовсе вылезло протестом:

– Я сразу предупреждаю – никого глотать не собираюсь! И вообще, я уже вегетарианец! Мяса-то не ем, мать в последний раз только попробовать привозила, не ем, и все тут! А уж кишки…

Юля краем глаза уловила, что Маша от шока стала медленно отходить.

– Вот что, дорогие супруги…

– Господин психолог, – снова встряла Вероника Львовна, но Юлька ее прервала.

– Начнем с того, что я не господин, а все же, какая ни есть, госпожа, если вам так нравится, ну и по поводу лечения…

– Я не буду кишку глотать! – выкрикнул Петров и приготовился либо к бегству, либо к обмороку.

– Не надо у меня ничего глотать, – успокоила его Юлька. – И вообще… Мне необходимо поработать с вами по отдельности. И сначала, Вероника Львовна, я хотела бы провести сеансы с вами…

Молодая женщина прекратила скакать, стремительно побледнела, втянула живот, обеспокоенно завертела головой и задергала бровями:

– Я вообще-то здоровая… мне-то зачем? Я не псих же! Это вот муженек у меня… придурочный… в смысле – с топором… а я так очень даже приличная женщина…

– И все же, сначала хотелось бы с вами, – настаивала Юлька.

– О-га-га-га! – радостно заржал господин Петров. – А я давно говорил – тебе лечиться надо! Теперь сама кишку глотать будешь! Господин психолог, вы ей бычью в рот затолкайте, подлиннее! А еще заставьте ее анализы сдать, как пить дать сразу выяснится, что она в детстве свинкой болела! Потому что натурально ведет свинский образ жизни! У-у, злыдня!

После приема семьи Петровых не только Маше, даже Юльке срочно расхотелось хоть когда-нибудь с кем-нибудь связать свою жизнь, пусть даже с самым распрекрасным принцем! Пусть даже с самим Ларским! Ну его на фиг, это замужество…

И все же на выходные Юля отпускала Машу с тяжелым сердцем. Как бы там ни было, а ее потуги в психологии все еще весомых результатов не принесли. Конечно, Маша уже на первом приеме перестала бледнеть при одном упоминании о мужчинах, и это был существенный сдвиг. Но дальше Юльке не удалось продвинуться ни на шаг. Маша так охотно судачила о замужестве, сидя с Юлькой в кабинете, и буквально пряталась за ее спину, когда нужно было брать быка за рога! А тут еще прочие посетители, которые будто нарочно, пугали своими семейными ужастиками не только Машу, но и самого психолога! И главное – никакой помощи от Феликса! Молодой мужчина, видимо, прочно занялся своей личной жизнью. Ну что ж, пускай побалуется… Нет, и все же на выходные Юля отпускала Машу скрепя сердце…

И каково же было ее удивление, когда в субботу, ровно в пять, когда Юлька нежилась в ванне и придумывала, как бы отвязаться от Ярика, чтобы он не утащил ее в Бобровый лог кататься на лыжах, позвонила Маша.

– Юль! – весело кричала она в трубку. – Ты говорила, что нам надо на теннис! Феликс говорит, что мы через час за тобой заедем! Собирайся!

Юльку вышвырнуло из ванны вместе с пеной. Она заметалась по комнате в поисках фена, потом выяснилось, что куда-то запропастилась косметичка, ко всему прочему оказалось, что Юлька купила все, но не учла спортивную обувь! Пришлось лезть на антресоли и вытягивать оттуда пыльную коробку, где хранилась обувь. Именно там обнаружились кокетливые белые босоножки на маленьком, удобном каблучке, в которых Юлька чувствовала себя как в тапках. Там же, между прочим, оказалась и косметичка. Просто невероятно, как она туда попала, если в коробку Юлька не заглядывала уже полгода! Мистика!

И все же через час девушка была уже при полном параде, и, когда под окном просигналила машина, она легко схватила спортивную сумку с босоножками (теннисную форму она надела сразу – кто знает, как у них там дело обстоит с раздевалкой), захлопнула дверь и полетела к Ларским. Вечер обещал быть интересным – это тебе не вдвоем с Яриком таскаться по лыжным склонам!

Вечер оказался еще интереснее, чем предполагалось. Все началось с того, что Феликс привез дам в совершенно гламурный спортзал, где играла живая музыка, свет был приглушен, а дядечка в раздевалке жутко напоминал вышколенного швейцара. Юлька такого спортивного заведения даже не знала, однако в холл вошла уверенно и бодро – с ума сходят эти предприниматели, скоро в туалетах будут устраивать царские приемы! Ну уж ее-то, Юльку, ничем не удивишь, и не такое видала, слава богу, двадцать пять лет, не девочка уже… Непонятная заминка вышла тогда, когда начинающий психолог Юлия Владимировна Григорьева вышла из дамской комнаты в полном спортивном снаряжении. Она уже скинула шубку и теперь красовалась в коротюсенькой белой теннисной юбочке, едва прикрывающей попу, в бело-лазурной футболочке, жутко модной, и в хорошеньких белых босоножках. Довершала спортивную экипировку здоровенная фирменная теннисная ракетка. Юлька, конечно, подозревала, что будет выглядеть сногсшибательно, но что произведет такой фурор!..

На нее пялились, раскрыв рты, не только родственники Ларские, но и все посетители, которые волей судьбы оказались в холле и еще не успели переодеться. Юля относилась к этому спокойно, только не могла понять, отчего уж так вытаращились Феликс и Маша. Можно подумать, они ожидали, что в теннис она будет играть в домашнем халате!