– Кристина, нам надо поговорить… – сказала Антонина после долгого молчания. – Твоего сына скоро выпишут, и через некоторое время мы вернемся домой, в Москву.

– И что? – коротко спросила девочка.

– Хочешь, я попробую оформить документы о его рождении на себя?

– Мне все равно… – ответила Кристина и обмакнула палец в малиновый джем.

– Ты, наверное, не поняла, – продолжила Антонина, удивленно глядя на дочь. – Я думала, что, может быть, будет лучше, если официально ребенок будет моим сыном?

– Конечно, мам… – сказала Кристина и встала из-за стола. – Делай как хочешь…

– Хорошо, только…

– Что? – Кристина обернулась на пороге кухни.

– Как мы назовем малыша? – спросила Антонина растерянно. – Может быть, Яном? В память о нем?

Кристина внимательно посмотрела на мать… Антонина стояла, прижав руку к жемчужному ожерелью, которое теперь снимала только на ночь.

– Нет. Я не хочу, я не хочу этого! – воскликнула она. – Пусть лучше… Максим.

Антонина опустила голову и тихо сказала, не глядя на дочь:

– Хорошо, пусть будет так.


Прошло две недели. Антонина сидела около кроватки, в которой спал Максим, когда в палату вошел врач. Высокий и полный, он внимательно посмотрел на ребенка и, улыбнувшись, сказал на английском языке:

– У меня хорошая новость для вас! Ребенка можно забирать домой! Он здоров и теперь ничем не отличается от детей, родившихся в положенный срок!

Антонина вскочила и, не в силах сдержаться, крепко обняла доктора. На следующий день Максим был уже на вилле.

Тоня испытывала к мальчику чувства удивительные. Ее любовь к нему была абсолютно такой же, какой была и к дочери. Нет, не бабушкой себя ощущала Антонина! С другой стороны, материнская озабоченность мешалась в душе Тони с восторгом: «Вот так, откуда ни возьмись, в нашей семье завелся маленький мужчина!»

В отличие от Кристины, Тоня постоянно взаимодействовала с мальчиком. С наслаждением вдыхала его молочно-коричный аромат. Несмотря на то, что Максим был на искусственном вскармливании, от него все равно сладковато пахло молоком. Названая мать не спала ночами, прислушиваясь к дыханию младенца. Не отлучалась от него ни на миг ни днем, ни ночью.

– Кристина, посмотри на него!.. – прошептала Антонина, глядя на малыша. – Какой он красивый…

– Да, вылитый Генка! – усмехнулась Кристина.

– Я думала, что у него будут светлые волосы, как у тебя… А он оказался жгучим брюнетом! – улыбаясь, сказала Антонина.

– А нос пуговкой… – заметила Кристина и с обидой посмотрела на мать…

– Как у тебя!.. – взглянув на дочь, Антонина весело расхохоталась.

– Да ну тебя… Вот разбудишь его, будешь знать… – угрожающе пробормотала Кристина и вышла из комнаты.

Кроватку Максима Антонина решила поставить в своей спальне. Накануне выписки внука из больницы она скупила почти весь ассортимент детской одежды, представленный на Кипре. Комбинезоны, ползунки, кофточки и майки – все это присутствовало в гардеробе Максима в избыточном количестве. Даже маленький фрак с красной шелковой бабочкой был куплен на случай торжественного выхода в свет. А велосипед – трехколесный, с эргономическим кожаным сиденьем и изогнутым рулем – доставили на следующий день. Антонина торжественно вкатила его в комнату, где спал малыш, и припарковала около кроватки… Ну и пусть, что рано, не по возрасту! Главное, чтобы у Максима было все. Все, чего, возможно, не было когда-то у ее дочери.


В конце весны Максиму исполнилось три месяца. Погода на Кипре установилась жаркая, и вскоре остров наполнился многочисленными туристами. На белой песчаной кайме пляжей, протянувшейся вдоль побережья, появились разноцветные солнцезащитные зонтики и удобные шезлонги. Вновь открылись рестораны и кафе, сувенирные лавки и туристические агентства с богатым арсеналом разнообразных экскурсий по достопримечательностям острова.

После очередной бессонной ночи, проведенной с Максимом, Антонина решила, что пора возвращаться домой. Заказав авиабилеты в Москву, они стали собирать чемоданы, вместительности которых не хватило для нажитого за эти месяцы «богатства». Купив еще несколько больших сумок, им удалось справиться с нелегкой задачей, и все вещи наконец были собраны.

В самолете Максим крепко спал, посасывая верхнюю губу, а вместе с ним спала и Антонина. Кристина слушала музыку и смотрела в иллюминатор. После беременности девочка выглядела старше своих пятнадцати лет. Ее стройная фигура приобрела красивые женственные формы. Кристина замечала, как на нее смотрят теперь мужчины, и ощущать их откровенные взгляды ей было приятно.

В аэропорту Антонина напомнила Кристине, что Максим теперь официально является для нее братом. Дочь пожала плечами и, вновь включив плеер, достала из сумочки необходимые для прохождения паспортного контроля документы.

В зале ожидания было многолюдно. Антонина присела на скамейку и принялась растерянно оглядываться по сторонам, Максим вот-вот должен был проснуться.

– Мам, чего ты ждешь? – с недоумением спросила Кристина.

– Ни чего, а кого! – ответила Антонина и просияла…

Тамара Владимировна, лавируя между пассажирами, стремительно приближалась к ним. Увидев Антонину с ребенком на руках, она радостно улыбнулась, в ее глазах блеснули слезы.

Глава 14

Ранним утром пронзительный телефонный звонок разбудил Тамару Владимировну. Антонина сообщила ей, что они с дочерью и сыном возвращаются домой.

После своего выздоровления Антонина стала считать медсестру родным человеком. Рано потеряв родителей, она быстро привязалась к мудрой внимательной женщине и ничего от нее не скрывала. О рождении Максима Тамара Владимировна узнала первой. Антонина рассказала ей об этом на следующий день после экстренных родов.

Перед отъездом на Кипр Тоня предусмотрительно оставила ей ключи от квартиры. И когда они вернулись, их ждал необыкновенный сюрприз… Кабинет отца Антонины оказался переоборудован в детскую. Стены были оклеены яркими обоями, окно обрамляли легкие желтые занавески, а в углу стояла маленькая детская кроватка, в которой восседал бурый плюшевый медведь… Все сияло исключительной чистотой и «санитарной дезинфекцией» – как сказала Тамара Владимировна, признаваясь, сколько бутылок с хлоркой она извела, чтобы подготовить квартиру к появлению в ней младенца.

– Нам теперь без вас никак не обойтись… – сказала Антонина, после того как вечером Тамара Владимировна быстро уложила спать раскапризничавшегося Максима. – Мне придется сейчас много работать, а Кристина… В общем…

– Тоня, я все поняла, – коротко сказала Тамара Владимировна и, с грустью посмотрев на Антонину, добавила: – Досталось тебе, милая! Сколько пережить пришлось… Сколько испытать… Устала ты, вижу, совсем устала…

Волна пережитого горя неожиданно вновь обрушилась на Антонину, и она, не в силах сдержать ее, зарыдала. Но теперь она была не одна. Тамара Владимировна нежно обняла ее и принялась ласково утешать…

Первый день в Москве закончился сильной грозой, но сверкающие молнии и оглушительные раскаты грома не смогли разбудить крепко спавшего Максима…


После возвращения в Россию Антонине действительно пришлось много времени проводить на работе. Она уходила ранним утром, а возвращалась домой только поздним вечером. «Как в девяностых…» – часто думала она, глядя на спящего Максима.

Помимо нескольких архитектурных проектов, работа над которыми отнимала у Антонины много времени, она решила как можно быстрее достроить дом на своем земельном участке.

Отказавшись от первоначального амбициозного проекта загородного дома в стиле модерн, Антонина решила возвести обычный коттедж с простой планировкой и недорогой отделкой внутри.

Строительство началось в середине лета и велось круглосуточно. Антонина наняла несколько строительных бригад, которые, сменяя друг друга, старались выполнить указания хозяйки в точности и как можно быстрее. Антонина была довольна темпом строительства и не скупилась на дополнительную оплату, необходимую при таком напряженном графике.

Прошло немногим больше года, и Антонина с радостью смогла заявить близким, что они уже могут переезжать на Рублевку…

Осенью, после возвращения с Кипра, Кристина поступила в экстернат. Училась она плохо и окончила его с одними тройками. Ее больше интересовала мода, тусовки, общение. Тамара Владимировна рассказывала Антонине, что домой Кристина стала возвращаться поздно. А однажды, гуляя с Максимом во дворе, она увидела, как Кристина выходила из красной спортивной машины. Привычно захлопнув рельефную дверцу автомобиля, она на прощание кокетливо помахала водителю…

Антонина беспокоилась за судьбу дочери и накануне переезда решила с ней поговорить.

– Кристина, ты решила, куда будешь поступать этой осенью? – спросила Антонина, войдя в комнату дочери.

– Что? Я не расслышала… – Кристина лежала на кровати, прижимая к себе плюшевого медведя, которого забрала у Максима сразу после приезда в Москву.

– Ты выбрала институт? – повторила Антонина, внимательно глядя на девочку.

– А… это… – протяжно сказала она и привстала с постели. – Мам, можно я годочек погуляю?.. А за это время все решу и подготовлюсь хорошенько…

– Кристина, мне кажется это неправильно! – строго заметила Антонина и добавила: – Тамара Владимировна говорит, что ты с кем-то встречаешься, тебя подвозят на спортивных машинах и… Что происходит, в конце концов, потрудись объяснить мне?

– Мам, да не волнуйся ты так! – сказала Кристина и посадила плюшевого медведя в изголовье кровати. – Мне нравится один… человек, и я ему тоже нравлюсь. – Увидев гнев в глазах матери, она добавила: – У нас все серьезно!

– Тебе только шестнадцать лет! – воскликнула Антонина, с недоумением глядя на дочь. – И несмотря на твой богатый опыт… – Она пристально посмотрела в глаза Кристине. – Ты просто не в состоянии еще произвести на мужчину правильного впечатления…