У Юлии потеплело на душе. Она очень боялась, что Жан больше ее не хочет, что он уехал, потому что… Однако она ошибалась: он все еще любил ее и мечтал связать с ней свое будущее!

Однако чем ближе они подплывали к городу, тем неспокойнее становилось на душе у Юлии, тем сильнее на передний план выходили проблемы. Предоставит ли ей Питер свободу действитй? Жан считал, что Питер согласится, если ему оставят плантацию Розенбург и не будут выдвигать никаких требований. В конце концов, это было то, чего он всегда хотел. Юлия, однако, не была в этом уверена. Теоретически все это звучало вполне логично, однако на практике… В голове у Юлии роились мысли. В Розенбург было вложено ее наследство, деньги ее родителей. Неужели она без боя должна будет отдать все это Питеру? И, кроме того, на плантации живет много рабов и их детей. У Юлии становилась тяжело на душе, когда она думала о том, что ей придется оставить их во власти Питера. И вообще… Чем ближе они подплывали к городу, тем отчетливее Юлия понимала, как сильно она привязана к этой плантации. Несмотря ни на что, Розенбург стал ее домом.

Она не стала делиться с Жаном своими мыслями, не желая отягощать сомнениями вновь обретенное счастье. Жан ведь так радовался их совместному будущему и использовал долгие часы пребывания в лодке, чтобы поговорить с Вико о современных методах ведения хозяйства на плантациях. Он даже предложил ему должность «организатора», как он ее назвал, потому что слово «надсмотрщик», по его мнению, было слишком жестоким. Жан хотел, чтобы на его плантации не было рабов, а были рабочие, которые ни в коем случае не должны страдать от издевательств.

— Хорошо работают только здоровые и довольные люди, — рассуждал он.

Вико кивал, соглашаясь. Во время путешествия он снова и снова поражал Жана и Юлию своими обширными познаниями. На вопрос Юлии, откуда у него вся эта информация, ведь он никогда не ходил в школу, юноша ответил:

— Я умею слушать, — и подмигнул.

— Твои мать и сестра тоже могут сразу же отправиться с нами на новую плантацию, — воодушевленно предложил ему Жан. — Джульетте понадобится помощь в домашнем хозяйстве, а поскольку Кири некоторое время будет заниматься собой и своим ребенком, нам пригодится каждая пара рук.

Кири! Юлия надеялась, что у нее хорошо идут дела. А Генри… Она ведь оставила его одного на несколько месяцев. Угрызения совести нахлынули на нее, как волна, и женщина расплакалась.

— Джульетта, с тобой все в порядке? — Жан со своего места не мог дотянуться до нее из-за клеток с курами. Он с тревогой посмотрел на Юлию.

— Да, все хорошо. Это лишь… Ах, ничего.


Все были рады, когда к вечеру 10 августа 1862 года наконец добрались до Парамарибо. Вико быстро попрощался со своими попутчиками и заторопился домой, к матери. Жан и Юлия отправились к городскому дому, неся с собой клетки с курами и свой небольшой багаж. Это была дальняя дорога, но, несмотря на усталость, Юлия была рада, что наконец снова может пройтись. Они не обращали внимания на удивленные взгляды многочисленных прохожих, которые те бросали на странную пару с еще более странным багажом.


Добравшись до городского дома, Юлия оставила кудахчущих кур на узкой веранде. Она удивилась, когда дверь открыл Хедам, а не Фони.

— Миси Джульетта, как хорошо, что вы вернулись!

Выражение лица старого раба заставило Юлию забыть об усталости после долгого путешествия.

— Хедам, что случилось? Где Фони?

— Ох, миси! Фони у Кири. Кири… — заикаясь, сказал старик.

— Кири? Кири здесь? Почему она не на плантации? Что случилось? Она хорошо себя чувствует?

Юлия не понимала, что происходит. Затем догадалась:

— Ребенок… У Кири начались схватки?

Не дожидаясь ответа, Юлия помчалась в дом, оставив недоумевающих Хедама и Жана одних. Она сразу же хотела зайти через черный ход во двор, где находилось жилье рабов, однако перед дверью салона изумленно остановилась. Там на полу, на одеяльце, сидел Генри. Он сидел! Боже мой, неужели прошло так много времени? Каким большим он стал! Юлия бросилась к ребенку:

— Генри!

Маленький мальчик изумленно смотрел на нее.

— О Генри… Ты здесь…

Юлия подняла своего сына и прижала его к себе. Каким он стал тяжелым! Он внимательно рассматривал ее своими большими круглыми глазами и хватал маленькими пальчиками за волосы. Юлия рассмеялась, и слезы счастья побежали по ее щекам. Затем она вспомнила о Жане:

— Жан! Жан!

Жан вошел в дом вслед за ней и остановился в дверях. Когда он увидел Юлию с сыном, с его сыном, у него на глазах тоже выступили слезы. Генри повернул к нему голову и сразу же протянул ему навстречу свои маленькие ручонки, издавая радостные звуки.

— Посмотри, мне кажется, ты ему понравился, — с любовью улыбнулась Юлия.

— Миси Джульетта!

Лив с Мартином на руках появилась в двери и прошла мимо Жана.

— Миси Джульетта! Как хорошо, что вы здесь!

Юлия недоверчиво посмотрела на нее:

— Лив? Неужели вы все здесь? Что, ради бога, произошло?

У служанки не было времени для долгих объяснений.

— Миси Джульетта, мы с миси Мартиной здесь. Кири… Все это, наверно, слишком трудно для нее. Ребенок… Кажется, он появится на свет немного раньше срока.

Юлия вспомнила, что собиралась бежать к Кири.

— Вот, вы должны познакомиться. — Она передала Жану в руки маленького Генри.

Жан какое-то время озадаченно рассматривал ребенка, словно хрупкое изделие из фарфора.

— Я должна взглянуть, что с Кири!

И с этими словами Юлия выскочила через черный ход на улицу.

Когда она вошла в маленькую темную комнатку в одной из хижин рабов, расположенных на заднем дворе, всегда служившую Кири убежищем во время ее пребывания в городе, то сначала увидела там Фони и Эрику.

— Эрика? — Юлия удивилась не меньше их. — С Кири все в порядке?

— Джульетта, ты вернулась? — Эрика отошла на шаг в сторону.

Кири лежала на своей циновке. Под ней было несколько подушек. Она вся вспотела и выглядела измученной.

— У Кири все хорошо.

Теперь и Кири заметила, что в помещении находилась Юлия.

— О, миси! Хорошо, что миси здесь. А я вот как раз… — Родовая схватка отобрала у нее силы, и она не договорила.

Юлия подошла к постели своей личной служанки.

— Я думаю, что у тебя сейчас есть дела поважнее! — Она улыбнулась Кири.

— С Кири все в порядке, однако роды затягиваются, — объяснила Эрика.

Юлия серьезно посмотрела на свою подругу.

— А что тут делаете вы все: ты, Кири, Лив, дети и Мартина? — прошептала она.

— Идем со мной!

Эрика кивнула Фони, которая тут же заняла ее место у постели Кири, и подтолкнула Юлию к выходу из хижины.

На улице она вытерла пот со лба и удивленно посмотрела на клетки с курами, которые Хедам вносил с улицы на задний двор через калитку, предназначенную для рабов.

— Прекрасно, что ты снова здесь, Джульетта. — В голосе Эрики послышалось облегчение. — Ты нашла Жана? — осторожно спросила она.

— Да. — Юлия улыбнулась. — Он сейчас в доме, знакомится с Генри.

— Я рада за вас!

Юлия почувствовала, что ее подруга говорит искренне, однако в ее голосе было что-то еще, подсказавшее Юлии, что Эрика встревожена.

— Давай зайдем в дом, Джульетта. Мне все равно нужно сменить Сузанну.

— Сузанну? Сузанна тоже здесь?

— Давай зайдем в дом, я объясню тебе все внутри, — только и сказала Эрика и быстро зашагала к дому.

В кухне Эрика налила себе в стакан воды, а затем наполнила стакан для Юлии.

— Давай, садись. — Эрика сложила руки на столе и стала рассказывать: — Значит, так… За последние две недели здесь кое-что произошло. Вскоре после твоего отъезда сюда приехали Кири и Лив с Мартиной и детьми. Мартина непременно хотела попасть в город, к тебе. На плантации она боялась за себя и за малышей.

— Боялась?.. — Юлия знала, что у этого страха могла быть только одна причина. — Питер! — выдохнула она.

Эрика кивнула.

— Джульетта, Мартина тяжело больна. У нее уже несколько недель держится высокая температура, и Клара говорит… Нам кажется… — Эрика сокрушенно покачала головой и опустила глаза.

— Ох. — Юлия была потрясена. — Она… Я имею в виду, можно ли мне зайти к ней?

Эрика кивнула:

— Да, идем, поднимемся наверх.

У кровати Мартины сидела Сузанна с миской воды на коленях и постоянно смачивала лицо и руки женщины.

— Сузанна! — прошептала Юлия.

Мулатка подняла на нее удивленные глаза, затем отложила тряпку в сторону и отставила миску. Она встала и подошла к Юлии.

— Хорошо, что вы снова здесь! — сказала она с облегчением. Однако, бросив взгляд на Мартину, добавила с озабоченным видом: — Миси Мартине плохо. Она лишь изредка приходит в сознание и тогда… тогда спрашивает о вас. Я надеялась, что вы успеете. — Сузанна опустила глаза.

Юлия была потрясена. Ее мучила совесть из-за того, что она бросила плантацию и людей, живших там, на произвол судьбы. Что же произошло? Юлия с благодарностью посмотрела на мулатку.

— Спасибо, Сузанна. Можно мне?..

— Да, конечно. Можете подойти к ней. — Сузанна указала на стул, стоявший рядом с кроватью Мартины.

— Давайте спустимся вниз, — сказала Эрика, увлекая за собой Сузанну. — Вам ведь тоже нужно попить.

Юлия на мгновение удивилась взаимному доверию, которое здесь все демонстрировали друг другу. Затем она села у кровати падчерицы и взяла ее за руку, которая, несмотря на высокую температуру, была холодной как лед.