- Со щеткой понятно, но ключ? Это очень большой шаг вперед, - мне бы хотелось, чтобы она дала какие-то разъяснения, просто чтобы потом не было недоразумений.

- Для этого есть веская причина, Келс.

- Какая?

Она рассказывает мне.


* * *

Устало мигаю пару секунд и смотрю в темноту – постель возле меня пуста. Я медленно перекатываюсь и вижу ее силуэт у окна. Она сидит в кресле-качалке, обернувшись одеялом, которое сплела из лоскутков моя бабушка. Трабл свернулся калачиком на ее коленях, и я слышу, как он мурлычет, когда она лениво поглаживает его кончиками пальцев одной руки.

- Келс?

Она подпрыгивает от звука моего голоса и смотрит на меня. Лунный свет серебрится в ее глазах.

- Который час? – спрашиваю ее.

- Сейчас только три часа. Поспи еще, - нежно говорит она.

- Иди ко мне, - бормочу я, простирая к ней руку. – И мы сможем заняться кое-чем поинтереснее, чем сон.

Она тихо смеется.

- Ты ненасытна.

- Я? – отвечаю слегка шокировано. Я едва успеваю угнаться за ней, несмотря на то, что младше. Господь Бог знал, что мне потребуется много сил и поэтому позволил мне родиться на семь лет позже.

- Ммм, - утвердительно отвечает она, игнорируя мой шок. Мне иногда даже кажется, что она сама смущена плотскими желаниями своего тела. Но ей нечего тут стыдиться, это уж точно.

- Что заставило тебя подняться с постели? Не Трабл же.

Она чешет его за ушком, и противный котяра громко мурлычет от удовольствия.

- Просто не могла заснуть.

Я знаю причину и поэтому мне надо отвлечь ее от мрачных мыслей.

- А зачем нам спать? – закидываю удочку. Просто не могу сдержать себя – она дала мне все, о чем я мечтала и даже больше. Мне все время хочется прикасаться к ней, и я знаю, что под этим тонким одеялом, которое сплела моя бабушка, находится пожалуй самое красивое тело, которое мне приходилось только видеть, не говоря уже об очень добром сердце и нежной душе.

- Харпер, - нежно, но с укоризной отвечает она. Думаю, она слишком много переживает из-за этого. Я хочу, чтобы она забыла обо всем на время и вместо этого сконцентрировалась на нас и том удовольствии, которое мы можем доставить друг другу.

- Не заставляй меня нести тебя обратно в постель, - шутливо угрожаю ей. Кажется, ее мысли меняют свой ход, судя по изменениям в выражении ее лица, освещенного лунным светом. Она качает головой.

- Ладно. Я предупредила тебя, - скидываю одеяло и иду через всю комнату. – С дороги, Трабл.

Коту не приходится повторять дважды. Он живет со мной достаточно давно, чтобы знать, когда его присутствие в спальне нежелательно. Он медленно начинает двигать свою задницу, в последний раз потершись головой о Келси, прежде чем соскользнуть с ее коленей.

Я занимаю его место и дарю ей глубокий обжигающий поцелуй. Она с готовностью отвечает на него, поглаживая руками мою обнаженную спину, что вызывает волны дрожи по всему телу. Боже, я никак не могу насытиться ею. Когда бы я ни касалась ее, это всегда как в первый раз. У нее горячая кожа, и я забралась пальцами под одеяло, поглаживая ее грудь.

- Ты слишком много переживаешь, - шепчу ей, когда мы заканчиваем целоваться, и ищу губами ее ушко.

- Заткнись, Таблоид, и отнеси меня в постель.

Вот это правильно.


* * *

Я могу видеть из своего офиса все, что происходит у нее в кабинете. Она хлещет кофе и орет на кого-то по телефону, размахивая руками. Эта сцена вызывает у меня улыбку.

Самое смешное в ее самоназначении себя на должность моего персонального телохранителя – это сопровождение меня в спортзал по утрам. На прошлой неделе она купила абонемент сразу же после того, как сообщила ужасную новость про моего «поклонника», но ее хватает только на то, чтобы сидеть в джус-баре и пить кофе, который она приносит с собой.

Ну и конечно же - глазеть на занимающихся женщин.

Это меня немного беспокоит, но я все-таки доверяю ей. Я знаю, что Харпер, несмотря на все свои недостатки, - самый надежный человек из всех, кого я когда-либо встречала в своей жизни. Все равно большую часть времени она пялится на меня.

Однако посещения спортзала ужасающим образом сказываются на ее либидо, и поэтому она всегда настаивает по утрам, чтобы мы вернулись домой, переоделись и кое-чем занялись, чтобы снять напряжение. Сегодня утром у нас не хватило на это времени. Поэтому, как всегда в такие дни, она носится фурией по телестудии, и это меня страшно веселит, так как я единственная, кто знает причину. Но если она это заметит, мне не поздоровится, поэтому я делаю все возможное, чтобы скрыть свою усмешку.

Пока я пью маленькими глоточками чай и просматриваю телевизионные каналы, раздается звонок телефона. Я рада этой передышке, выключаю звук у телевизоров и поднимаю трубку.

- Келси Стентон.

- Эй, малышка, привет! – к своему удивлению, я тут же узнаю голос Генри Ричардсона. Долгие годы он проработал с моим дедушкой в министерстве обороны в качестве биоинженера. В последний раз они сотрудничали в биомедицинской лаборатории по разработке вакцин против потенциальной химической угрозы. Дедушке очень нравилась эта работа, он считал очень достойным занятием защищать население от невидимых врагов. Мой дедушка был очень хорошим человеком, и я очень тоскую по нему.

- Генри, - тихо говорю в ответ, очнувшись от своих воспоминаний. Это непросто, так как каждый раз, когда слышу голос Генри, я всегда вспоминаю дедушку. Мне хочется сбросить этот звонок, чтобы избежать этих воспоминаний. У меня и так сейчас много забот с Харпер и развитием наших отношений и с преследованием серийным убийцей, чтобы погрузиться в воспоминания о счастливых днях с веселым старичком. Они одновременно и горькие и приятные – я так и не попрощалась с дедушкой и не хочу этого делать сейчас. Он единственный человек, которому я благодарна абсолютно за все счастливые моменты в своем детстве.

Но к счастью Генри звонит не для этого.

- Не знаю, есть ли у тебя время помочь старому другу.

- Всегда найдется, Генри, - честно отвечаю ему, откидываясь на спинку стула и покусывая кончик ручки. Меня немного удивляет его прямота. Генри всегда был из тех, кто поднимет всех на уши, чтобы добиться своего.

- Твой дедушка всегда говорил мне, что ты – очень классный тележурналист и умеешь докопаться до сути любого явления.

Я тихо смеюсь.

- Мы оба знаем, что дедушка любил слегка приврать.

- Только не в отношении тебя, солнышко. Ты же знаешь это.

- Знаю.

Генри, пожалуйста, я сейчас не выдержу. Не надо об этом.

Я слушаю вполуха рассказ Генри о том, как он вышел на пенсию пару лет назад и занимался лошадьми на своем ранчо. Он думал до прошлой недели, что давно уже вышел из игры в биохимическое оружие. Но, кажется, Техас стал одним из нескольких штатов, где у скота могут быть обнаружены споры сибирской язвы. И он полагает, что кто-то старается выделить возбудитель этого заболевания, чтобы вырастить споры для проведения теракта.

Это только предположения и слухи, и возможно полная нелепица, чтобы поверить в это. А может быть, это просто предлог, чтобы вернуть меня в Техас. Я дала себе обещание, что никогда больше не вернусь домой.


* * *

- Техас? Какой к черту Техас? – спрашиваю Келс, когда она усаживается на мой диван. Я еле сдерживаю себя, чтобы не присесть рядом с ней и не испытать мой диван на прочность. Ее дурацкий класс по аэробике закончился сегодня утром слишком поздно. Поэтому вместо того, чтобы составить мне компанию и заняться по-настоящему интересным делом, Келс потела вместе с десятком теток в узких обтягивающих лосинах … о, Боже, Харпер, не думай об этом. Тебе довольно и того, что было утром.

- Знаешь, - немного вздыхает она, перекрещивая ноги в стиле «Основного инстинкта».

Продолжай в том же духе, Келс, и мы-таки испытаем мой диван на прочность. Прямо здесь. Прямо сейчас. К черту открытые жалюзи и все последствия.

- Моя семья по линии отца происходит из Техаса, - продолжает она, игнорируя мое недовольство.

Я смеюсь, облокачиваясь на локти и наклоняясь чуть вперед.

- Значит, ты не стопроцентная янки?

- Нет. Я родилась и выросла в Нью-Йорке, но иногда приезжала к моим бабушке и дедушке в Техас, - она улыбается мне с недоуменным взглядом. Я знаю, ее удивляет мой вопрос. Но я поясню ей позже.

Думаю, мама будет в восторге от этой новости. Техас, конечно, это не совсем Юг, но хотя бы находится по другую сторону линии Мейсона-Диксона.

- Друг моего дедушки позвонил мне сегодня утром. Ему нужна моя помощь. Даже фактически не моя, а наша.

- Ну, все твои друзья …. – я чуть не сказала «занозы в моей заднице» (если брать во внимание например Эрика и Сьюзен), но сдержалась в последний момент, - мои друзья, - вежливо заканчиваю фразу и перемещаюсь, чтобы присесть на краешек стола для лучшего обозрения того, что скрыто под ее блузкой. Я скрещиваю руки на груди. – А в чем проблема?

Она чуть наклоняется вперед, чтобы я смогла все рассмотреть в деталях. Я улыбаюсь; Келс, ты хитра и отлично умеешь флиртовать.

- Ты веришь в существование спор сибирской язвы?


* * *

Генри встречает нас в международном аэропорту Сан-Антонио и выглядит именно так, как его описала Келси – седым и улыбчивым. Он похож на человека с рекламы сигарет Марльборо – три пачки сигарет каждый день, загорелый под жарким южным солнцем и не признающий другой одежды кроме фланелевых клетчатых рубашек. Он мне нравится. Генри крепко по-медвежьи обнимает мою партнершу, так что она не может вздохнуть, а затем подходит ко мне и пожимает руку.