Например, то, что мы собираемся сделать попытку зачать ребенка. Харпер заставила всех своих братьев держать эту информацию в тайне.

У мамы может случиться приступ, если она узнает об этом. Поэтому я сделаю все возможное, чтобы до нее дошла информация, что именно Харпер просила это скрыть от нее.


* * *

Мы находимся где-то в Новом Орлеане, и понятия не имею где именно. Я сейчас на взводе. Мы заехали куда-то очень далеко, а теперь прошагали пару кварталов. На часах еще даже нет восьми, а улицы уже переполнены народом. Как будто мы на карнавале.

Смеюсь про себя от этой мысли. Харпер, которая ведет меня за руку, смотрит вопросительно на меня.

- Да так, ничего, - отвечаю и слегка глажу ее по руке.

- Мы уж почти на месте, - сообщает она, глядя поверх голов идущих впереди нас.

- Таблоид, расскажи мне еще раз, что нам сейчас надо делать?

- Мы идем смотреть на «индейцев».

- Угу, - все более чем понятно, Таблоид. – А причем тут индейцы к Карнавалу?

- Детка, они не настоящие индейцы. Просто переодеты в такие костюмы. В течение долгого времени люди радужной ориентации не допускались на парад. Поэтому они придумали свои традиции. В частности, чествовать коренных американцев во время парада, так как во времена рабства коренные американцы были немногими, кто принимал в свои ряды беглецов или освободившихся рабов и относился к ним как к равным.

- Я этого не знала.

- Угу. Поэтому они одеваются как индейцы, чтобы отдать дань прошлому. У них есть один прикольный момент – никто никогда заранее не знает, где должен начаться парад.

- А почему так?

- Они никогда не заботились о получении разрешения. В Новом Орлеане надо согласовывать все детали – маршрут, сопровождение полиции, время начала и окончания, даже количество музыкальных групп во время парада. Корнями это явление уходит в прошлое, когда у них не было возможности получить разрешение, поэтому они просто начинали идти по улицам всей гурьбой. Эта традиция сохранилась до сегодняшнего дня. И если ты не знаком с местной тусовкой, то не будешь и знать где и когда это начнется. Чтобы их найти нужно определенное везение.

- Я так понимаю, ты все же знаешь кое-кого из участников?

Харпер смеется.

- Нет, но знает папа. На одном из карнавалов они с мамой даже шли во втором ряду. Между прочим, это большая честь.

- А что в этом такого особенного? – здесь действительно совершенно другая культура. Надо бы еще раз проверить мою карту и убедиться, что Новый Орлеан все еще является одним из пятидесяти штатов.

- Люди, которые сопровождают «индейцев» во время парада. Они танцуют, поют, играют на барабанах и тамбуринах всю дорогу. У «индейцев» есть даже песни, написанные специально для парадов. Джелли Ролл Мортон написал одну из них.

Пытаюсь представить маму, играющей на тамбурине. Как-то плохо получается.

- Самое прикольное в параде – это соревнования между разными группами «индейцев», - продолжает рассказывать Харпер. – Два Больших Вождя расхаживают с важным видом друг напротив друга, оценивая костюм соперника, гикают и кричат. Сегодня это все происходит без последствий, но раньше во время таких парадов было много случаев потасовок и насилия. Кое-кто использовал костюмы и праздник в качестве прикрытия для осуществления своих преступлений. В буквальном смысле.

Я тут же начинаю беспокоиться о своем драгоценном племяннике.

- Но с детьми будет все в порядке?

- О да, конечно. Сейчас уже все хорошо и таких безобразий не происходит. Даже более того – некоторые из этих костюмов стоят тысячи долларов. И никто не хочет драться, чтобы порвать их, - она на секунду выпускает мою руку, чтобы поприветствовать своих братьев и их семьи, которые собрались все вместе на обочине дороги. – Кажется, уже начинается.

Мы присоединяемся к остальным членам семьи, обнимаемся и здороваемся. Я очень довольна, когда Кристиан без раздумий бросается ко мне. Поднимаю его повыше, чтобы ему было все видно. Он касается обеими ладошками моих щек, чтобы привлечь мое внимание.

- Тетя Келс!

- Да, Кристиан?

- Я хочу дуб-лун.

Хмурюсь в недоумении.

- Что?

Вместо него отвечает Рене.

- Дублон. Их бросают из второго ряда в толпу, вместе с бусами и медальонами.

- Ну что Харпер, как и договаривались? – спрашивает Роби, передавая Кларка жене.

- Конечно.

- О чем? – спрашиваю я. У меня такое впечатление, что я единственная, кто вообще не в курсе, что сегодня происходит вокруг.

Рене поднимает глаза кверху:

- У этих двоих есть свой извечный спор каждый год. Сюда будут бросать дублоны пяти цветов – серебряный, золотой, красный, зеленый и фиолетовый. Очень сложно собрать весь комплект, если только ты не знаком с кем-нибудь из участников парада. Эти двое соревнуются друг с другом, кто из них соберет весь комплект. Слишком сложно набрать все пять цветов с одного парада, поэтому они стараются найти их в других парадах, которые будут проводиться сегодня в течение дня. Победитель получает пятьсот долларов.

- А кто выиграл в прошлом году?

- Я, - Харпер показывает пальцем на своего брата. – А кто выиграл в позапрошлом году? Хм … я. А до этого …?

- Я! – протестует Роби.

- Не думаю.

- Врушка, - отвечает тот, тыча в нее пальцем.

Я целую Кристиана в лобик:

- Сделаю все возможное, мой сладкий. Может быть, мы даже обгоним твоего папу и тетю Харпер.

- Ага, конечно, - фыркают те в унисон.

О, Таблоид, это твоя тактическая ошибка. Я мило улыбаюсь в ответ и обмениваюсь многозначительными взглядами с Рене. О, да!

Неожиданно вздрагиваю от военного клича и чуть не роняю Кристиана.

Посреди улицы стоит самое странное существо, которое мне только приходилось видеть, одетое в костюм, состоящий из бусинок, стекляшек и перьев. Его головной убор метр высотой и свисает каскадом сзади. На его костюме вышиты бисером изображения буйвола, феникса, лося и других животных. Превалирует красный цвет, с вкраплениями белого, голубого и зеленого. Темно-эбеновая кожа этого человека контрастирует с его костюмом.

- Это и есть Большой Вождь?

Харпер качает головой:

- Нет, это Лазутчик. Он идет впереди парада, выслеживая другие группы «индейцев». Надо очень постараться, чтобы заслужить почетное право быть Лазутчиком. А за ним, - она показывает жестом руки на другого «индейца», только что появившегося на улице, - появляется Знаменосец.

Его костюм столь же ярок как и у Лазутчика, но отличается желтым цветом. Кроме того, Знаменосец несет большое полотнище, украшенное перьями.

- У каждой группы есть свой флаг. Когда Лазутчик находит другую «индейскую» команду, он начинает улюлюкать и пускается в пляс. Знаменосец посылает сигнал Большому Вождю, а после – сообщает Лазутчику о решении Большого Вождя.

- Вау. Так все сложно.

- Да. Но зато весело.

Лазутчик начинает самоуверенно двигаться вперед. Где-то я это уже видела. Так вот откуда у нее эта нахальная походочка. Протягиваю руку вперед и глажу ее пониже спины, получая в ответ шаловливую усмешку.

За этим персонажем следует с песнями второй ряд, разбрасывая вокруг разные безделушки. Мы все стараемся поймать их. Со стороны наверное выглядит смешно – взрослые люди, прыгающие как дети, чтобы словить дешевые пластиковые бусы.

Я вешаю нить из бусинок вокруг шеи Кристиана.

За Лазутчиком на приличном расстоянии следует Знаменосец. А за ними – целая толпа «индейцев». Один из них идет посреди, и его окружают несколько человек.

- Это и есть Большой Вождь?

- Да, это он.

- А зачем ему телохранители?

- Во-первых, положено по статусу. А во-вторых, из-за сигарет. Их костюмы очень легко воспламеняются. Некоторые люди стараются подойти слишком близко. В прошлом в связи с этим было несколько несчастных случаев, - неожиданно Харпер прыгает вправо. – Йес! – шумно ликует она, с восторгом показывая дублон, который только что словила.

- Спасибо, тетя Харпер, - говорит Кристиан, забирая его себе.

Выражение ее лица бесподобно.

Мне нравится Карнавал.


* * *

В середине дня мы уже находимся во Французском квартале, на балконе прекрасного здания, откуда наблюдаем за самым ярким костюмированным соревнованием, которое мне только приходилось видеть. Очень хорошо, что мы не в толпе, потому что у меня начала развиваться самая настоящая клаустрофобия после того как мы потолкались на улице Бурбонов. Конечно, прямо сейчас я вжата в объятия Харпер, пока мы смотрим на это шоу, но в данном случае я совсем не возражаю.

- Посмотри на этого парня! – восклицаю я и показываю рукой. У одного из соревнующихся на голове находится копия Тадж Махала, размером метр на два. – Он же повредит себе шею.

- Ага, думаю так и будет, - соглашается Харпер, прижавшись носом к моей шее.

Как же хорошо быть на людях и в то же время оставаться незаметными для всех, тем более что большая часть публики здесь геи. Я никогда особо не ассоциировала себя с ними, но теперь чувствую определенную связь.

- Когда-то один парень даже привел с собой тигра.

- Ты должно быть шутишь?

- Нет, честное слово, у него был настоящий тигр. И конечно же он выиграл соревнование. Теперь он один из судей.

- Ну еще бы, - показываю на другого участника. – Посмотри-ка на этого.

Один из участников одет как карусель, с пони и шарманкой, играющей рядом.

- Мне нравится вот тот, - Харпер показывает на парня, одетого в костюм архангела, у которого крылья размахом в два метра.

- А что, женщины не участвуют в конкурсе?