– Успокойтесь, милая, это не пойдет на пользу вашим нервам. Мы должны немедленно сообщить эту новость ее светлости, нельзя допустить, чтобы наша покровительница узнала о помолвке мистера Уайтинга от кого-то другого, – заметила миссис Бродвик, и дамы горячо ее поддержали.

Даже мисс Марч согласилась взять себя в руки, и все трое направились к графине Теодоре.

Здесь мы должны напомнить читателю, что майор Дилан недооценил таланты графини Рэдволл. Выслушав поразительное сообщение ее верных соратниц, графиня некоторое время раздумывала, потом с улыбкой обратилась к мисс Корделии:

– Дитя мое, вам совершенно не о чем беспокоиться. Разумеется, никакой мисс Лоу не существует.

Сделав театральную паузу, во время которой ее собеседницы являли собой разную степень недоверия и изумления, ее светлость продолжила:

– Недавно у меня состоялся задушевный разговор с майором Диланом, в ходе которого я открыла ему глаза на некоторых наших соседей. После этого, я уверена, он и придумал эту помолвку, чтобы уберечь юношу от козней кое-каких дам.

Не надо было долго раздумывать, чтобы понять, каких соседей имела в виду ее светлость. Разумеется, речь могла идти только о Браунах. Поразмыслив, дамы вынуждены были согласиться, что вся эта история в высшей степени странная, а жизненный опыт графини вполне вызывает доверие, и она вряд ли могла ошибиться в таком серьезном деле.

Мисс Марч, немного успокоенная, все же питала еще некоторые сомнения, но миссис Рэдволл утешила ее, предложив свой план, как ответить на интригу майора:

– Даже если мы на секунду допустим, что этот вымысел может быть правдой, помолвка – это еще не женитьба. Мы зачастую видим, как помолвки заключаются и расторгаются по самым разным причинам. Ваши достоинства, я уверена, не идут ни в какое сравнение с прелестями этой предполагаемой мисс, ведь раньше молодой человек вряд ли имел возможность встретить настоящую леди в своем окружении. Но я уверена, что все это – чистейшей воды выдумка мистера Дилана. Вам же я советую вести себя так, как будто вы ничуть не огорчены новостью, и относиться к лорду по-дружески, как будто вы вполне одобряете его и желаете ему счастья.

– Но зачем, ваша светлость? – с недоумением спросила юная леди, еще не так искушенная в коварстве, как ее старшая подруга.

– Майор наверняка хочет убить двух зайцев: уберечь мистера Джеймса от осады и посмотреть, как общество отреагирует на его помолвку. Те, кто станут относиться к нему по-прежнему, будут сочтены неопасными, и тогда настанет наше время нанести удар. А те, кто отвернется от юноши, проявит ревность или недовольство, навсегда станут врагами в глазах его опекуна.

Мудрость графини была признана всеми дамами неоспоримой, и заговорщицы разошлись, вполне довольные друг другом и уверенные в своей недалекой уже победе.

26

Семейство Браун узнало удивительную новость от мисс Форест, иногда навещавшей их, как была уверена Алисон, втайне от миссис Хорсмен и прочих дам из совета.

Выслушав ее, миссис Браун покачала головой:

– Необдуманно было заключать помолвку так рано, ведь ему было тогда всего семнадцать лет!

– Вы сами вышли за батюшку в столь же юном возрасте, – заметила Дженни, на лицо которой набежала легкая тень – не более.

– Зато он был намного старше, – возразила мать. – Вероятно, им следовало ждать, когда юноша так или иначе встанет на ноги, а теперь для свадьбы нет никаких препятствий. Надеюсь, она приятная девушка. Теперь понятно, почему опекун так оберегает его. Возможно, невеста – какая-нибудь его родственница или знакомая.

– В любом случае они сохранили верность своей любви, находясь в разлуке, и теперь обретут заслуженное счастье, – романтичное настроение Дженни, похоже, не могли поколебать никакие жизненные перипетии.

Мать, убедившись, что ее дочь не будет страдать из-за несвободы мистера Уайтинга, слегка посетовала, что еще один подходящий, несмотря даже на майора, вариант снова ушел из рук, и решила окончательно смириться с судьбой и перестать искать жениха для дочери. Возможно, сама судьба пошлет ей того, кто будет ее счастьем, но кто знает, когда это случится. А пока можно не торопиться – невзирая на сопротивление матери и сестры, Полли помогала родным из своих денег на расходы, и призрак нищеты покинул дом Браунов.

Майор Дилан мог быть доволен успехом своего плана – новость не только мгновенно разнеслась по округе, но и вызвала именно такую реакцию, какой он ожидал. Леди вроде мисс Мэй и их родные начали выказывать Джеймсу чрезвычайную холодность, так же как до этого были с ним чрезвычайно любезны. Только мисс Марч и мисс Браун разочаровали майора, оставшись верны себе.

Больше всего мистеру Уайтингу досталось от молодой миссис Рэдволл – Полли бесцеремонно потребовала у него объяснений и подробностей, пеняя на скрытность молодого человека, даже с лучшими друзьями не поделившегося своими обстоятельствами. Спас юношу все тот же майор, довольно резко заявивший Полли, что она все узнает в свое время.

Находившаяся тут же Алисон сочла нужным вступиться за дочь, впрочем, в том вовсе не нуждавшуюся:

– Ваш подопечный уже вышел из детского возраста и вполне способен сам отвечать на вопросы окружающих. Тем более что это люди, тепло к нему относящиеся.

Джеймс покраснел, а невозмутимый майор холодно ответил:

– Мадам, когда я вижу, как человек робкий не может противостоять напору людей бестактных, я считаю необходимым вмешаться, будь это мистер Уайтинг или кто-либо другой.

Ничуть не смущенная, Полли заявила в ответ:

– Сэр, отсутствие такта с моей стороны гораздо, я полагаю, простительнее, чем все эти пересуды о матримониальных планах лорда Дримстоуна, которыми полна наша деревня и все соседние поместья. Я же просто хотела узнать правду из его собственных уст, а не от миссис Хорсмен, которая вполне способна приписать ему четырех жен, по одной в каждом графстве.

Дилан, уже вполне настроенный против семейства Браун, не нашел ответа, не выходящего за рамки поведения джентльмена, а донельзя смущенный Джеймс попытался перевести разговор на другую тему, радуясь хотя бы тому, что при этом неприятном разговоре не присутствует мисс Дженни, занимающаяся музыкой с приютскими детьми, часть из которых выказали весьма большие способности.

Лорд Уайтинг сам купил инструменты для приходской школы, а потому считал возможным регулярно наведываться туда, чтобы узнать, как продвигаются уроки. Летом других занятий не было, и школьный учитель проводил время на реке, предоставив мисс Браун муштровать детей так, как ей вздумается. Деревенские оркестры еще пользовались популярностью в провинции, и многие папаши были бы рады, если б отпрыски могли заменить их во время тяжелого святочного периода, когда после посещения трех-четырех домов оркестранты уже с трудом попадали в такт от принятого согревающего.

Дженни обучала детей игре на фортепьяно, а помощник викария – на духовых инструментах, и дело пошло так хорошо, что Полли намеревалась устроить настоящий концерт школьного хора с оркестром на праздник начала охотничьего сезона. Она с легкостью убедила Джеймса Уайтинга, что ему непременно надлежит продолжать традиции покойного лорда, отмечавшего этот день с небывалым размахом. Подготовка ко всяческим праздникам занимала все время у местной молодежи, что вызывало протест у мистера Бродвика и дам из попечительского совета, считавших, что все юные умы слишком много отдаются мирскому и слишком мало думают о духовном.

Но их мнение ничуть не волновало сплотившийся вокруг Марка и Полли кружок, готовый с пылом предаваться любым развлечениям, не выходящим, впрочем, за рамки дозволенного.


Джеймсу в тот день удалось ускользнуть от опекуна, затащенного графом Сайласом в курительную, чтобы обсудить международную политику Британии.

Юноша направился прямо в школу, зная, что занятие вот-вот закончится и мисс Браун следует проводить домой. Его смущало доброжелательное сочувствие, с которым девушка относилась ко всем слухам и домыслам, бурлящим вокруг его персоны. Уже несколько раз он порывался раскрыть Дженни секрет, но не знал, как сделать это, не очернив в ее глазах майора и самого себя.

Дженни едва успела попрощаться с последним учеником и закрыть крышку фортепьяно, как появился сэр Джеймс. Она улыбнулась и приветствовала его, своим нежным голоском осведомляясь, как его самочувствие после того, как вчера он промок, возвращаясь с пикника во время грозы.

Юноша ответил, что пришел узнать о том же, поскольку организм леди гораздо более хрупок, чем у джентльменов, и молодые люди дружно направились в сторону дома Браунов, не чувствуя на себе злобных взглядов миссис Бродвик и миссис Хорсмен, следивших за ними из окна гостиной пастора.

– Похоже, майор стал манкировать своими обязанностями, слишком уж часто молодой лорд оказывается один или в недостойном обществе, – кисло заметила миссис Бродвик.

– Действительно, уже который раз мы видим его рядом с Дженни Браун, а это может привести бог знает к чему. Наверное, нам необходимо как-то намекнуть мистеру Дилану, что прямо у него под носом творятся эти безобразия, – согласно закивала миссис Хорсмен.

– Удобно ли это? Он был откровенен только с ее светлостью, а мы не настолько близки с ним, – усомнилась достойная леди.

– Вы, как супруга пастора, как никто должны стоять на страже приличий! Помолвленному молодому человеку не следует разгуливать по улице с девицей, и вам вполне удобно будет ненавязчиво сделать майору замечание.

Это было осуществлено через два дня, когда все общество встретилось по случаю приезда старшей дочери Рэдволлов, всегда радующейся найти повод оказаться подальше от своего родовитого, но не слишком приятного мужа.

Майор едва смог найти в себе силы, чтобы поблагодарить жену свяшенника за заботу, и поскорее отошел подальше от всех, стараясь сдержать праведный гнев. Мало того что такие люди, как эта напыщенная курица, дают ему советы, как вести себя с вверенным ему юношей, так происки миссис и мисс Браун уже явились поводом для сплетен!!!