— В чем ее ты хочешь меня обвинить? — вместо приветствия сухо осведомляется Крис.

— Мне жаль, что я вчера, сама того не желая, обидела тебя, — с раскаянием произношу я. — Прости меня.

— Ты бы иногда думала, что говорить. Выключать эмоции очень полезно, — надменно говорит Кристина. — Близкие люди, кончено, могут принять многое, но они не должны превращаться в помойку твоих переживаний!

— Повторюсь: мне жаль. Я очень тебя люблю и меньше всего на свете хочу, чтобы наши отношения пострадали, — говорю я. Маска стягивает кожу, и двигать губами становится сложнее.

— Ладно, — примирительно произносит Кристина. — Не допустим, чтобы чертов Вадим встал между нами.

— Он этого не достоин, — подвожу итог я, и мне становится тоскливо.

— Да ну его в баню! У меня отличная новость! — бодро произносит Кристина. — Тот контракт с Юрьевым, который ты помогала мне получить, он на мази! В следующую среду встречаемся и подписываем!

— Поздравляю, дорогая! Мы это сделали! — вскидывая руку вверх, радостно произношу я.

— Да, только теперь тебе придется искать новую помощницу, я столько всего не потяну, — вздыхает Кристина.

— Не знаю, как я буду жить без тебя, — вздыхаю я. Мне, и правда, тяжело представить, что место Кристины займет кто-то другой и мне опять придется учиться доверять новому человеку и вводить его в курс дела.

— Да ладно, — небрежно отвечает Кристина. — Жила же ты как-то без меня раньше, и сейчас справишься. Тем более, я же не умираю, мы все равно будем общаться.

— Твоя правда, — соглашаюсь я.

— Все, я подъехала в банку, буду брать деньги на бизнес, — доверительно сообщает мне Кристина. — Пожелай мне удачи, она мне сейчас очень нужна!

— Удачи, милая! У тебя все получится! — с теплом произношу я. В ухо бьет звонкий чмок, и собеседница отключается.


Я счастлива от того, что между мной и Кристиной все прояснилось. У меня словно камень с души свалился. Напевая веселую мелодию, насколько это возможно сделать с каменным от маски лицом, иду в душ. У меня на этот день нет никаких планов, кроме как снова отправиться гулять к морю. Мне нужно привести мысли в порядок, проветрить голову.

Увлеченно привожу себя в порядок. Делаю легкий макияж, завиваю волосы. Решаю надеть светло-голубое платье длиной до колен. У него пышная юбка и обнаженная спина. В городе в таком не походишь, а вот на отдыхе — самое то! Убедившись, что выгляжу отлично, спускаюсь вниз. На диване в гостиной с журналом в руках лежит Даша.

— Ну и вырядилась! — с презрением фыркает она. — Ты что, кукла — так ходить?

— Интересно, в каком платье я не буду вызывать у тебя недовольства? — усмехаюсь я.

— Ты меня собой бесишь, а не нарядом, — говорит Даша, глядя на меня поверх журнала. — Платье — это лишь повод напомнить, насколько я от тебя не в восторге.

— Из-за Ва…Виктора? — Все время забываю, что у мужа новое имя.

— Ты ведь сейчас идешь к нему, да?

— Предположим, что нет, — отвечаю я, внимательно наблюдая за Дашей.

— Какие бы песни он тебе ни пел, ему от тебя нужен только секс и ничего больше, — с уверенностью знатока, сообщает мне Даша.

— Ты забываешь одну важную вещь: мы знакомы с Вад… Виктором семь лет и у нас много общих интересов.

— И ты спала с ним?

— Конечно.

— Вот поэтому твой муж и сбежал от тебя. Скажи спасибо, что не убил за такое безобразие! Неужели тебе нравится быть шлюхой? — говорит Даша, и в ее тоне появляется удовольствие. Она думает, что сделала мне больно, но я прощаю ее. Она ведь не знает правды.

— Очень. Прямо глубинную радость за себя испытываю, — с чувством отвечаю я. Даша строит недовольную гримасу, а я иду к двери.

— Стой, — останавливает она меня, когда я уже у порога. — Ты знаешь, в кого был влюблен Виктор? Кто та баба, по которой он до сих пор сохнет?

— Понятия не имею, — равнодушно отвечаю я, а у самой от радости щеки заливает румянец. У меня нет сомнений, что та баба, о которой говорит Даша, — я. По-другому быть просто не может.

— Никакой пользы от тебя нет, — вздыхает Даша и возвращается к чтению.


Долго и бесцельно брожу по пляжу. Смотрю на море. Сегодня пасмурно и прохладно, отчего вода кажется пепельного цвета. От сильного ветра у меня мурашки по коже. Глядя на волны, думаю об Артеме. Несмотря на его поведение и мой решительный настрой не продолжать с ним отношений, я скучаю по нему. Мне хочется снова его увидеть. Его ухаживания и настойчивость льстят мне. Но кроме этого, есть что-то еще — очень хрупкое, едва заметное, чего я сама пока не успела понять. Для этого мне снова нужно встретиться.

Достаю телефон, чтобы, наконец, ответить на его сообщения, и вижу смс от Вадима.

— «Через десять минут буду возле виллы. Выходи», — тихо читаю я. Черт! Что ему от меня надо? Мы же недавно виделись! Ночь одна прошла! Но представляю себе, что он сейчас придет и пойдет на виллу, а там Даша… Тогда мне несдобровать. Эта девица за минуту сожрет мой скальп и не поморщится. Бегу к дому. Успеваю как раз, когда машина Вадима подъезжает к воротам.

— Не заметила, что ты что-то забыл вчера в этом доме, — строго говорю я, подходя к авто.

— Забирайся, — кивая на место рядом с водителем, с улыбкой предлагает Вадим. — Отвезу тебя в настоящий рай прямо сейчас.

— Я предпочла бы умереть в старости, — оглядываясь по сторонам, ворчу я. — Зачем весь этот цирк? Ты же понимаешь, что у нас нет будущего.

— Понимаю, — серьезным тоном отвечает Вадим и делает трагическое лицо. — Но ты еще несколько дней будешь здесь, и мы можем наслаждаться общением друг с другом.

— Ты уверен, что я наслаждаюсь?

— Я уверен, что могу довести тебя до самого пика этого состояния.

— По-моему, у тебя воспаление самонадеянности, — замечаю я.

— Садись, и поедем, — настойчиво повторяет Вадим и открывает передо мной дверцу. — Я же не отстану от тебя, дорогая.

— Как жаль, что ты все еще не умер, — бормочу я себе под нос и сажусь в авто. Вадим довольно улыбается и захлопывает дверь.


Мы приезжаем на шикарную виллу. Здесь все увито цветами. Стены, перила, окна, даже дверь, ведущая в дом. Цветущий сад, да и только! В воздухе — легкий сладковатый аромат, смешанный с солоноватым запахом моря и жаркого солнца.

— Чья это вилла? — оглядываясь по сторонам, спрашиваю я. Роскошь прет изо всех щелей, и это скорее угнетает, чем радует. Не удивлюсь, если войдя в туалет, увижу там золотой унитаз.

— Моя, — коротко отвечает Вадим, поднимаясь по белоснежной лестнице.

— Что-то подсказывает мне, что краденых миллионов было больше двух, — высказываю я свою догадку и начинаю волноваться. Пульс становится чаще, голова кружится. С чего бы это?

— Надо будет уточнить у моего бухгалтера, — небрежно отвечает Вадим и толкает дверь в комнату. Мы входим в просторную, светлую спальню. Здесь белые стены, много ваз с цветами, посреди спальни стоит кровать с пологом, который треплет сквозняк, врывающийся в открытые окна. Вадим бросает на тумбочку телефон и ключи. Расстегивает ворот белоснежной рубашки. Три года назад я бы, глядя на него, уже изнемогала от желания. А сейчас он для меня чужой человек, который больше не вызывает никаких эмоций.

— Зачем ты привез меня сюда? Похвастаться своими возможностями? — спрашиваю я, и окружающая роскошь начинает на меня давить.

— Побыть с тобой, — просто отвечает Вадим. — Это мой дом, почему я не могу привезти сюда свою женщину? К тому же ты явно не тот человек, которого можно впечатлить деньгами. Хотя… почему бы и нет?

Опуская глаза, вспоминаю свои скромные апартаменты на семидесятом этаже в центре Москвы.

— Ты прав, — говорю я. — Но твоя женщина сейчас Нина. И я хочу просить тебя больше не присылать мне цветов и подарков.

— Тебе не понравилось? — расстраивается Вадим.

— Хоть ты не оставляешь карточек, все уже знают, кто присылает мне эти огромные корзины, — садясь на краешек постели, отвечаю я. — И мне задают вопросы, на которые я не желаю отвечать.

— Сложно быть любовником у собственной жены, — смеется Вадим, но взгляд остается серьезным. — Мне хочется как-то компенсировать тебе все те проблемы, что случились из-за меня. Просто шли своих родственничков к черту и наслаждайся жизнью!

— Почему ты не дал мне знать о себе? — спрашиваю я. Вадим горько усмехается. — Ведь можно было просто написать ВКонтакте с новой страницы. Или прислать письмо на электронную почту. Придумать еще сотню возможностей сделать это инкогнито, чтобы никто тебя не поймал.

— Я боялся спалиться, боялся, меня убьют. Знаю, это звучит малодушно, но это так, — говорит Вадим. — А еще меня пугало, что ты пошлешь меня к черту и мой риск окажется напрасным.

— Для человека, укравшего неприличное количество миллионов, звучит так себе, — замечаю я.

— Бесстрашие, как и все остальное, весьма ограниченный ресурс. Не выходит быть смелым во всем, — касаясь моей щеки, говорит Вадим.

— А по-моему, ты поддался искусу новой жизни и свежих возможностей, — говорю я. — Зачем возвращаться к прошлому? Тем более, если богатые женщины сами вешаются тебе на шею. Нина ведь очень богатая невеста.

— Черт… Ты слишком хорошо меня знаешь! — улыбается Вадим, и я тут же оказываюсь в его объятиях. Он целует меня в губы мягко и настойчиво, заставляя расслабиться и потерять контроль.

— Я хочу тебя, — горячо шепчет он, беря в ладони мое лицо. — После ночи на яхте думать больше ни о чем не могу.

— Это ты зря, — говорю я, глядя ему в глаза.

— Я люблю тебя, — признается Вадим. — И это никогда не изменится.

Он снова целует меня, запускает пальцы в волосы. В окно врывается шум моря, аромат роз пьянит, и я до чертиков хочу перестать чувствовать себя брошенной. Эта боль занозой ранила мое сердце с того дня, как Вадим исчез. Я часто задавала себе вопрос, что сделала не так, что такое произошло со мной, в чем я была недостаточно хороша, что все так сложилось, и не находила ни ответов, ни утешения. Поэтому его признание сейчас звучит для меня как оскорбление.