Дебора Джонс - Под небом Италии

Графиня первой пришла в себя, стараясь укрыться лохмотьями разорванного платья. Собрав последнее мужество, она посмотрела на Арнонкура с достойной своего аристократизма надменностью.

– Моя душа принадлежит одному Всевышнему. А сердце – вашему брату, первому суженому и единственному возлюбленному. А в том, что произошло сегодня, виновата самая низменная часть моего существа. Вы взяли мой грех. И это единственное, чего вы заслуживаете.

– Может быть. – Бельдан медленно поднялся и встал рядом. И вдруг молниеносным движением отвел ее руки и обнажил все еще тянувшиеся к нему груди. – Но мне почему-то кажется, что и это устроит. Нас обоих.

Франческа фыркнула:

– Я лучше стану последней в целой конюшне любовниц Ги, чем вашей венчанной женой. – Она презрительно отвернулась.

Но Арнонкур схватил ее за талию и так сильно привлек к себе, что Франческа едва могла дышать.

– Я не делал тебе предложения. Я просил тебя со мной переспать.

– Даже это не дает вам права меня задушить. – Она посмотрела Бельдану прямо в глаза. – Ги никогда бы об этом не попросил. Потому что он благороден и обручен с другой. Он слишком честен, чтобы обладать женщиной без святого благословения. Ги сделал выбор, а я чту свои обязательства и не буду принадлежать другому.

– Пока, – улыбнулся ей рыцарь.

В вопросах любви Франческа руководствовалась понятиями добра и святости, а также знаниями, почерпнутыми из песен трубадуров, поэтому теперь считала, что насмешка Бельдана раз и навсегда оборвала их интрижку. Ей полагалось немедленно удалиться в монастырь. А ему – искать смерти. Медленной и ужасной; только такую он заслужил, нагло оскорбив ее честь. Но пока им предстояло провести ночь вдвоем. И Франческа взвилась, когда он повторил это в третий раз.

– Мне нет дела до того, что вы говорите. Я не останусь наедине с таким... чудовищем! Флоренция рядом, за этой крохотной речушкой. Стоит протянуть руку – достанешь.

– Выходит, вы умеете плавать? – насмешливо спросил ее Арнонкур. – Ведь у нас нет лошади, чтобы добраться до моста. А как насчет этой глупой шавки? Думаете, она переплывет через крохотную Арно? После того как вы рисковали жизнью, было бы глупо ее утопить.

– Не беспокойтесь, плавать я умею. – Франческа прижала болонку к груди. – А Медора – собака и может барахтаться по-собачьи.

Бельдан не улыбнулся, а скорее ухмыльнулся:

– Эта собака считает себя принцессой. Разве вы забыли, что ее предки прибыли к нам вместе с Марко Поло по Шелковому пути?

Упоминание о шелке больно кольнуло Франческу. Она вдруг настолько расстроилась, что пришлось привалиться к дереву.

– О! Все превратилось в пепел!

– Что превратилось в пепел? – удивился рыцарь.

– Мой прекрасный отрез зеленого шелка с золотой нитью, – горестно ответила она. – Я спрятала его, тайно повезла с собой и теперь наказана за собственную жадность.

– О вас можно сказать все, что угодно, но только не то, что вы жадная, – отозвался Арнонкур. – Шелк – невеликая потеря. А этот больше подошел бы Бланш, а не вам. Вам нужны оттенки живее.

– Что вы понимаете в женской одежде! – вспыхнула Франческа. – Вы – мужчина, к тому же англичанин.

– Пожалуй, больше, чем известная мне дама франко-итальянского происхождения, – парировал он. – Иначе я совершил бы ту же небольшую оплошность, что и она. Однако это поправимо. Как только мы прибудем во Флоренцию, я преподам ей уроки настоящего вкуса.

– И когда же это произойдет? – Графиня решила не обращать внимания на его насмешку.

– Не раньше завтрашнего утра. Но мы тронемся в путь с первыми лучами солнца.

– А ночь?

Бельдан в упор посмотрел на нее, и Франческа еле сдержалась, чтобы не поправить на себе остатки изодранной туники. Но рыцарь словно прочитал ее мысли.

– Не тревожьтесь за свою добродетель, графиня, – сказал он. – Золотому войску нередко приходится оказывать услуги Флоренции. И мы предусмотрели случаи, подобные этому. Скажем, когда два воина оторваны от своих главных сил. Мы оборудовали по соседству пещеры и снабдили их всем необходимым. – Бельдан быстро подвел ее к воде, затем помог подняться вверх по круче, уверенно раздвинул камуфляж из сосновых ветвей и пригласил в схорон.

Провизии в самом деле оказалось достаточно. И пока рыцарь ходил за дровами, Франческа изучала коробки на полках вдоль стен. В них нашлись сушеные фрукты, яблоки, груши, гранаты, изюм, орехи – все было аккуратно сложено в кувшины, чтобы не добрались мыши. В других коробках она обнаружила картофель, чеснок, лук и другие продукты. Одеяла из лисьих и волчьих шкур были сложены рядом с удивительно сухими стенами. А в одном из сундуков обнаружились пуховые подушки.

– Это все для вас? – спросила она, когда рыцарь вернулся. Он оторвался от разведения огня и несколько секунд озадаченно смотрел на нее.

– Нет, для любого из моих людей, кто отстанет от армии. У нас такие схороны по всей Тоскане и по всему Королевству обеих Сицилии. К услугам каждого из Золотого войска, кому они понадобятся.

– И все воины знают о них?

Бельдан кивнул, поднося огниво к растопке.

– А вы не боитесь, что заведется предатель и выдаст схороны врагу? Вот был бы сюрприз, если бы нас встретил здесь сам Симон Мальвиль!

– Мне нечего бояться предательства. Мои воины получают хорошее жалованье. Многие из них служат много лет, привели своих братьев и кузенов. Они верят в наше дело – защиту Тосканы и крестовое братство. Какой им резон предавать товарищей?

«Резон получить прибыль, предпочтительно золотом», – подумала Франческа, но промолчала, только недоверчиво покачала головой.

– Иногда, Бельдан д'Арнонкур, несмотря на свою прославленную жестокость, вы мне кажетесь самым наивным человеком на земле.

Франческа приготовила очень недурное жаркое из крольчатины с картошкой и яблоками, и они запивали его добрым крепким тосканским вином.

– Отличная кухня, – похвалил Бельдан, вытирая остатки соуса с металлической тарелки. – Очередной из ваших бесчисленных талантов?

– Когда человек беден, у него появляется шанс развить свои способности, которые в лучшие времена погибли бы втуне, – бойко ответила Франческа и тут же укорила себя. Она же собиралась поставить Арнонкура на место, обращая на него как можно меньше внимания. Не дерзить, но и не лизаться, как недавно, словно она какая-нибудь шлюха. Но Бельдан, как и всегда, ее переиграл: сначала безбожно подковыривал, а потом заставил рассмеяться.

Франческа складывала тарелки, когда уголком глаза заметила, что он внимательно изучает припасы.

– Чего-нибудь не хватает? Только не говорите, что не можете найти марципан на десерт.

– Не совсем так, хотя идея неплохая. Но я-то искал зеркало. Хотел предоставить вам надежное свидетельство того, как вы выглядите. Боюсь, что мне бы вы не поверили.

Тарелки грохнулись на пол, а Франческа принялась поспешно приглаживать растрепавшиеся волосы. Потом одернула себя, но было поздно: Бельдан заметил ее жест и рассмеялся, довольный, что его стрела угодила в цель.

– Вы не могли меня рассмотреть, – пробормотала графиня. – Здесь слишком темно. Посмотрим, что вы скажете утром, когда мы окажемся в городе.

– А вы хотите вызвать скандал?

Скандал? – ужаснулась она.

– Сожалею, но вынужден вам сказать, что у вас вид женщины, которая избегла опасности, но претерпела иное приключение, хотя и гораздо более сладостное. Другими словами, любезная графиня Дуччи-Монтальдо, вы выглядите так, словно провели ночь с любовником. А поскольку на самом деле между нами ничего не произошло...

– Абсолютно ничего!

– Пусть будет по-вашему – абсолютно ничего, надо постараться, чтобы о нас не судачили. Флоренция – город говорливый. Вам это прекрасно известно, потому что вы тосканка и остры на язык. Значит, нужно устранить все поводы для пустой болтовни. – Бельдан вздохнул. – Еще возникает проблема с леди Бланш. Стоит ей убедиться, что вы в безопасности, как она кинется на меня, словно разъяренная львица, обвинит во всех смертных грехах и, когда пойдут слухи о нашем приключении в пещере, потребует, чтобы я смыл с вас позор, а для этого дал свое имя.

Франческа тряхнула головой.

– Если бы вы желали дать мне свое имя, то разорвали бы помолвку Ги с графиней Конти. Только таким способом я могу его принять – от него. И не льстите себе, моя мать никогда не согласится выдать меня за вас замуж. Скорее отошлет в монастырь. Она вас ненавидит. – Графиня помолчала и добавила: – Не меньше меня.

– Не станем обсуждать чувств женской половины семейства Дуччи-Монтальдо к роду Арнонкуров, – мягко заметил Бельдан. – Не хотите за меня замуж? Ваше дело. Но и я не собираюсь на вас жениться. Наша святая и общая цель – сохранить ваше доброе имя и положение незамужней дамы.

Франческа села на одну из скамеек, подтянула колени к груди и обвила их руками.

– Каков ваш план?

– Я выеду в город на рассвете, пока вы еще будете спать, и вышлю за вами женщин. Таких, которым можно доверять. Они вас отмоют, приведут в порядок и доставят во Флоренцию. Их присутствие послужит свидетельством вашей невинности.

– Эти женщины готовы ради вас солгать?

Бельдан насмешливо изогнул бровь.

– Вы только что утверждали, что между нами ничего не произошло. Я им это скажу, и они мне поверят. – Он порылся в куче одеял и выбрал то, которое понравилось ему больше других. – Зеркала я так и не нашел. Но, пожалуй, оно уже не требуется. А теперь, извините, пора немного поспать.

Он повернулся и направился к выходу из пещеры. Франческа моментально забыла о гордости Дуччи-Монтальдо и о своем положении незамужней дамы.

– Вы уходите? – испуганно спросила она. – Пожар... Я боюсь... Пожалуйста, останьтесь. – Она потупилась и втянула голову в плечи, ожидая насмешки, но Бельдан ее удивил: не стал смеяться, только взял за дрожащую руку.